Geum.ru

Лев Николаевич Толстой

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   47   48   49   50   51   52   53   54   ...   89

XXI.




Пьер, как один из почетнейших гостей, должен был сесть в бостон с Ильей

Андреичем, генералом и полковником. Пьеру за бостонным столом пришлось

сидеть против Наташи и странная перемена, происшедшая в ней со дня бала,

поразила его. Наташа была молчалива, и не только не была так хороша, как она

была на бале, но она была бы дурна, ежели бы она не имела такого кроткого и

равнодушного ко всему вида.

"Что с ней?" подумал Пьер, взглянув на нее. Она сидела подле сестры у

чайного стола и неохотно, не глядя на него, отвечала что-то подсевшему к ней

Борису. Отходив целую масть и забрав к удовольствию своего партнера пять

взяток, Пьер, слышавший говор приветствий и звук чьих-то шагов, вошедших в

комнату во время сбора взяток, опять взглянул на нее.

"Что с ней сделалось?" еще удивленнее сказал он сам себе.

Князь Андрей с бережливо-нежным выражением стоял перед нею и говорил ей

что-то. Она, подняв голову, разрумянившись и видимо стараясь удержать

порывистое дыхание, смотрела на него. И яркий свет какого-то внутреннего,

прежде потушенного огня, опять горел в ней. Она вся преобразилась. Из дурной

опять сделалась такою же, какою она была на бале.

Князь Андрей подошел к Пьеру и Пьер заметил новое, молодое выражение и

в лице своего друга.

Пьер несколько раз пересаживался во время игры, то спиной, то лицом к

Наташе, и во все продолжение 6-ти роберов делал наблюдения над ней и своим

другом.

"Что-то очень важное происходит между ними", думал Пьер, и радостное и

вместе горькое чувство заставляло его волноваться и забывать об игре.

После 6-ти роберов генерал встал, сказав, что эдак невозможно играть, и

Пьер получил свободу. Наташа в одной стороне говорила с Соней и Борисом,

Вера о чем-то с тонкой улыбкой говорила с князем Андреем. Пьер подошел к

своему другу и спросив не тайна ли то, что говорится, сел подле них. Вера,

заметив внимание князя Андрея к Наташе, нашла, что на вечере, на настоящем

вечере, необходимо нужно, чтобы были тонкие намеки на чувства, и улучив

время, когда князь Андрей был один, начала с ним разговор о чувствах вообще

и о своей сестре. Ей нужно было с таким умным (каким она считала князя

Андрея) гостем приложить к делу свое дипломатическое искусство.

Когда Пьер подошел к ним, он заметил, что Вера находилась в

самодовольном увлечении разговора, князь Андрей (что с ним редко бывало)

казался смущен.

-- Как вы полагаете? -- с тонкой улыбкой говорила Вера. -- Вы, князь,

так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о

Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она

так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и

навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы

думаете, князь?

-- Я слишком мало знаю вашу сестру, -- отвечал князь Андрей с

насмешливой улыбкой, под которой он хотел скрыть свое смущение, -- чтобы

решить такой тонкий вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится

женщина, тем она бывает постояннее, -- прибавил он и посмотрел на Пьера,

подошедшего в это время к ним.

-- Да это правда, князь; в наше время, -- продолжала Вера (упоминая о

нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что

они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей

изменяются со временем), в наше время девушка имеет столько свободы, что le

plaisir d'être courtisée [35] часто заглушает в ней истинное

чувство. Et Nathalie, il faut l'avouer, y est très sensible. [36]

Возвращение к Натали опять заставило неприятно поморщиться князя Андрея; он

хотел встать, но Вера продолжала с еще более утонченной улыбкой.

-- Я думаю, никто так не был courtisée, [37] как она, --

говорила Вера; -- но никогда, до самого последнего времени никто серьезно ей

не нравился. Вот вы знаете, граф, -- обратилась она к Пьеру, -- даже наш

милый cousin Борис, который был, entre nous, [38] очень и очень

dans le pays du tendre... [39]

Князь Андрей нахмурившись молчал.

-- Вы ведь дружны с Борисом? -- сказала ему Вера.

-- Да, я его знаю...

-- Он верно вам говорил про свою детскую любовь к Наташе?

-- А была детская любовь? -- вдруг неожиданно покраснев, спросил князь

Андрей.

-- Да. Vous savez entre cousin et cousine cette intimité mène

quelquefois à l'amour: le cousinage est un dangereux voisinage, N'est ce

pas? [40]

-- О, без сомнения, -- сказал князь Андрей, и вдруг, неестественно

оживившись, он стал шутить с Пьером о том, как он должен быть осторожным в

своем обращении с своими 50-ти-летними московскими кузинами, и в середине

шутливого разговора встал и, взяв под руку Пьера, отвел его в сторону.

-- Ну что? -- сказал Пьер, с удивлением смотревший на странное

оживление своего друга и заметивший взгляд, который он вставая бросил на

Наташу.

-- Мне надо, мне надо поговорить с тобой, -- сказал князь Андрей. -- Ты

знаешь наши женские перчатки (он говорил о тех масонских перчатках, которые

давались вновь избранному брату для вручения любимой женщине). -- Я... Но

нет, я после поговорю с тобой... -- И с странным блеском в глазах и

беспокойством в движениях князь Андрей подошел к Наташе и сел подле нее.

Пьер видел, как князь Андрей что-то спросил у нее, и она вспыхнув отвечала

ему.

Но в это время Берг подошел к Пьеру, настоятельно упрашивая его принять

участие в споре между генералом и полковником об испанских делах.

Берг был доволен и счастлив. Улыбка радости не сходила с его лица.

Вечер был очень хорош и совершенно такой, как и другие вечера, которые он

видел. Все было похоже. И дамские, тонкие разговоры, и карты, и за картами

генерал, возвышающий голос, и самовар, и печенье; но одного еще недоставало,

того, что он всегда видел на вечерах, которым он желал подражать.

Недоставало громкого разговора между мужчинами и спора о чем-нибудь

важном и умном. Генерал начал этот разговор и к нему-то Берг привлек Пьера.