Е. Л. Григоренко психогенетика под редакцией И. В. Равич-Щербо Рекомендовано Министерством общего и профессионального образования Российской Федерации в качестве учебник
| Вид материала | Учебник |
- Г. В. Плеханова И. Н. Смирнов, В. Ф. Титов философия издание 2-е, исправленное и дополненное, 4810.28kb.
- К. Э. Фабри Основы зоопсихологии 3-е издание Рекомендовано Министерством общего и профессионального, 5154.41kb.
- Е. А. Климов введение в психологию труда рекомендовано Министерством общего и профессионального, 4594.17kb.
- Н. Ф. Самсонова Рекомендовано Министерством общего и профессионального образования, 6152.94kb.
- Е. К. Пугачев Объектно-ориентированное программирование Под общей редакцией Ивановой, 3922.01kb.
- Ю. Г. Волков И. В. Мостовая социология под редакцией проф. В. И. Добренькова Рекомендовано, 6915.59kb.
- Е. Ф. Жукова Рекомендовано Министерством общего и профессионального образования Российской, 6286.83kb.
- О. А. Кривцун эстетика Рекомендовано Министерством общего и профессионального образования, 6381.8kb.
- В. И. Рудой классическая буддийская философия рекомендовано Министерством, общего, 6771.74kb.
- В. И. Ильинича Рекомендовано Министерством общего и профессионального Образования Российской, 6751.75kb.
Наследуемость этих потенциалов мозга также может изменяться в
ходе онтогенеза [124]. По результатам обследования 45 пар МЗ и 34 пар
ДЗ близнецов 8-13 лет, выполнявших простое произвольное движе-
ние (нажатие на кнопку), Е.В. Орехова выявила некоторую специфику
наследуемости параметров ПМСД у детей по сравнению со взрослыми.
В табл. 18,5 приведены коэффициенты наследуемости амплитудных
параметров ПМСД у детей и взрослых. Сравнение показателей насле-
дуемости говорит о том, что у детей генетические влияния имеют
топографию, отличную от взрослых. Иначе говоря, максимум генети-
ческих влияний в изменчивости параметров ПМСД у детей и взрос-
лых отмечается в разных зонах коры. Так, у детей влияние генотипа на
индивидуальные особенности потенциала готовности обнаруживает-
ся только в правом лобном отведении F4; у взрослых же оно сильнее
Таблица 18.5
Сопоставление оценок наследуемости параметров ПМСД
у детей 8-13 лет и у взрослых [124]
h2 Отведение Группа
(возраст) ПГ МП P2 N3
8- 13 лет 0 86 60 F3
взрослые 0
18 8
8-13 лет 64 42 64 F4
взрослые 26
70 0
8-13 лет 0 - 0 0 C3
взрослые 46 18 30 26
8-13 лет - 0 - C4
взрослые 28
42 40
Примечание, Прочерки означают, что коэффициенты внутриклассовой корреля-
ции МЗ и ДЗ близнецов не анализировались, поскольку средние значения призна-
ков различались в выборках МЗ и ДЗ близнецов. ПГ у детей измерялся как средняя
амплитуда потенциала на интервале 260-0 мс до движения, у взрослых — как
амплитуда потенциала за 100 мс до движения.
397
выражено в области представительства правой руки — в центральной
зоне противоположного полушария (С3) [104]. Это свидетельствует о
том, что с возрастом увеличивается роль генотипа в изменчивости амп-
литуды потенциала готовности проекционной двигательной области.
Приведенные данные позволяют предположить, что по мере созре-
вания механизмов произвольной регуляции движения доля генетичес-
кой составляющей в изменчивости нейрофизиологических процессов,
обеспечивающих планирование и подготовку движения, возрастает,
* * *
Онтогенетические изменения в эффектах действия генетических
факторов, механизм которых пока еще неясен, приводят к тому, что
межиндивидуальная изменчивость фенотипически одного и того же
биоэлектрического признака в разные возрастные периоды может иметь
разные детерминанты. Эти явления изучены еще очень мало, но есть
данные, свидетельствующие о том, что параметры ЭЭГ (суммарные
энергии, частоты и спектральные мощности ритмических составляю-
щих, когерентность) на разных стадиях онтогенеза в различной сте-
пени обусловлены генотипом. То же самое справедливо и для зритель-
ных ВП, эндогенных компонентов ССП, а также потенциалов мозга,
связанных с движением. Наряду с возрастными различиями в насле-
дуемости упомянутых биоэлектрических признаков получены немно-
гочисленные, но достаточно убедительные факты, говорящие о нали-
чии генетически обусловленной межвозрастной преемственности в их
формировании, пока на относительно небольших участках индивиду-
ального развития.
Г л а в а X IX
ПСИХОГЕНЕТИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
ПСИХИЧЕСКОГО ДИЗОНТОГЕНЕЗА
На всем протяжении существования психогенетики как науки ис-
следователи проявляли особый интерес к природе так называемых
неадаптивных форм развития (дизонтогенеза*). Спектр исследуемых
* «Дизонтогенез» здесь употребляется как собирательное понятие, обоз-
начающее все типы девиантных (отклоняющихся) форм детского развития. Если
онтогенезом называется индивидуальное развитие особи, проходящее в преде-
лах ее половых, возрастных и культурно-социальных норм, то дизонтогенезом
называется индивидуальное развитие, выходящее за пределы «норм разви-
тия» [см. 110].
398
фенотипов простирался от тяжелых, редко встречающихся расстройств
(например, аутизм и детская шизофрения) до часто встречающихся
типов поведения, незначительно отклоняющихся от нормы (напри-
мер, специфическая неспособность к математике).
Современная статистика, собранная Всемирной Организацией
Здоровья (ВОЗ), свидетельствует о том, что каждый десятый ребе-
нок, проживающий в развитых странах, подвержен риску девиантно-
го модуса развития по крайней мере в какой-то одной из его форм
(криминогенное поведение, эпизоды депрессии или тревожности,
неадекватность умственного, интеллектуального или эмоционального
развития). Эта цифра выглядит достаточно серьезно: около 10% детей,
проживающих в развитых странах, страдают или будут страдать ка-
кой-то патологией психического развития. Очевидно, что понимание
этиологии этих отклонений от нормальной линии развития является
одной из важнейших научных задач, имеющих огромное значение для
практики [см., напр.: 48, 49].
За последние 10—15 лет было проведено достаточно большое ко-
личество исследований, в ходе которых изучалась генетика разных
форм отклонений от нормального развития в детском возрасте. Повы-
шенный интерес к вопросам дизонтогенеза возник не случайно. Он
объясняется следующими обстоятельствами. Во-первых, к этому вре-
мени было накоплено большое количество информации о том, что
генетические факторы влияют — по крайней мере в некоторой степе-
ни — на развитие психических заболеваний как во взрослом, так и в
детском возрасте. Это позволило предположить, что генотип играет
существенную роль и в формировании более мягких отклонении от
нормальной траектории развития. Во-вторых, в течение этих лет про-
изошел настоящий прорыв в разработке методов описания и оценки
детских фенотипов, развивающихся в результате различных форм диз-
онтогенеза [см., напр.: 110]. Наличие надежных и валидных методик
диагностики таких фенотипов впервые сделало возможным проведе-
ние генетических исследований, основным требованием которых яв-
ляется точная оценка фенотипа. В-третьих, последние годы развития
молекулярной генетики полностью изменили схемы, прежде рутинно
использовавшиеся в психогенетических исследованиях. Возможность
использования генетических маркёров, их доступность и простота в
обращении дали исследователям реальный шанс детально изучать меха-
низмы генетических влияний. И наконец, рост интереса к исследова-
нию генетических аспектов разных форм дизонтогенеза есть закономер-
ный результат общего повышения внимания к проблемам детства.
Данная глава состоит из трех частей. Каждая из них посвящена
анализу определенного фенотипа, являющегося одной из форм детс-
кого девиантного развития, которые в американском психиатричес-
ком диагностическом руководстве DSM-IV (Diagnostic and Statistic
Manual of Mental Disorders) объединены в раздел, озаглавленный
399
«Психические расстройства, первая манифестация которых наблю-
дается в младенчестве, детском или подростковом возрасте». Это ру-
ководство мы используем здесь в связи с тем, что в подавляющем
большинстве работ, посвященных этиологии детских психических рас-
стройств, диагноз поставлен в соответствии именно с ним. Кроме того,
это позволяет сохранить единые основания и для классификации ана-
лизируемых расстройств. Следует заметить, однако, что DSM-IV — не
единственное руководство для установления диагнозов и, более того,
в отечественной литературе оно используется редко.
Мы проанализируем чрезвычайно разные варианты отклонений,
которые, тем не менее, имеют нечто общее; все три фенотипа пред-
ставляют собой отклонения от нормальной траектории развития, и,
согласно результатам многих психогенетических исследований, в эти-
ологии каждого из них существенная роль принадлежит генотипу.
В остальном (в сложности клинической картины, частоте встречае-
мости и т.п.) эти фенотипы различны. Основным критерием в выборе
для анализа именно их было то, что в совокупности они покрывают
спектр от крайне серьезной и редкой формы дизонтогенеза — аутизма
до часто встречающегося отклонения, которое можно найти в каждой
школе — специфической неспособности к обучению. Между ними
помещается состояние, пограничное между клиникой и нормой, —
синдром дефицита внимания и гиперактивности.
1. АУТИЗМ
Аутизм (его называют по-разному: синдром инфантильного аутиз-
ма, детское заболевание аутизма, синдром Каннэра, ранний инфан-
тильный аутизм, ранний детский аутизм [см.: 122]). Как клиническое
состояние был впервые описан Л. Каннэром в 1943 г. на примере 11 де-
тей, отличавшихся, по его характеристике, врожденным недостатком
интереса к людям и повышенным интересом к необычным неодушев-
ленным предметам. Тот факт, что при описании этих детей Каннэр
использовал термин аутизм (прежде употреблявшийся при описании
крайней эгоцентричности и отчужденности мышления шизофрени-
ков), привел к формированию ошибочных представлений о связан-
ности шизофрении и аутизма (А): считалось, что последствиями дет-
ского А являются тяжелые формы психиатрических заболеваний во
взрослом возрасте, чаще всего — шизофрения. Однако за последние
два десятилетия накоплено большое количество экспериментального
материала, свидетельствующего об этиологической самостоятельнос-
ти детского А, в развитии которого особо значимая роль принадлежит
нейробиологическим факторам. Согласно современным международ-
* МКБ — Международная классификация болезней.
400
ным нозологическим классификациям (МКБ*-10 и DSM-IV), А отно-
сится к устойчивым синдромам нарушения психического развития.
Первые проявления А наблюдаются вскоре после рождения или в
течение первых 5 лет жизни. Его основными признаками являются:
нарушение социального развития (отсутствие интереса к соци-
альным контактам с родителями или другими взрослыми, от-
сутствие или недоразвитие комплекса оживления, первых улы-
бок, эмоциональной привязанности);
отсутствие или недоразвитие речи (неспособность ребенка упот-
реблять язык как средство общения, развитие эхолалий, не-
эмоциональность речи и недоразвитие интенциональности речи);
необычные реакции на среду (выраженное стремление к оди-
ночеству, бесцельность поведения, повторяющийся характер
движений, неспособность к ролевым играм, фиксация на од-
ном аспекте предмета);
стереотипность в поведении (стремление сохранить постоянные,
привычные условия жизни и сопротивление малейшим измене-
ниям в окружающей обстановке или жизненном порядке),
Очень небольшое количество больных А способно к проявлению
отдельных исключительных способностей (например, к рисованию и
математическим вычислениям). Однако спектр таких способностей
достаточно узок, и они не компенсируют общий низкий уровень раз-
вития интеллекта и адаптации к среде,
Частота встречаемости А составляет примерно 0,02%, причем сре-
ди мужчин А встречается в 4—5 раз чаще, чем среди женщин. А встре-
чается в разных культурах, среди представителей разных социальных
классов и разного уровня IQ. Около 80% больных А обнаруживают
также умственную отсталость разной степени. Примерно 2% взрос-
лых, больных А, способны к независимому существованию, 33% —
к элементарным формам самообслуживания, 65% нуждаются в посто-
янной помощи и поддержке. Коррекция синдрома А возможна, но для
благоприятного прогноза решающими являются ранняя диагностика
и систематическое, целенаправленное вмешательство.
Этиология А неизвестна. Ранние теории патогенеза А ссылались на
возможные влияния средовых факторов (например, неблагоприятные
родительско-детские отношения, дисфункциональные семьи), но
современные лонгитюдные исследования не подтверждают эти гипо-
тезы, а указывают на часто встречающиеся нарушения функциониро-
вания ЦНС (устойчивость примитивных рефлексов, задержку в уста-
новлении полушарной доминантности, отклонения в ЭЭГ и компью-
терных оценках мозговой активности). Однако специфические дефекты,
ассоциирующиеся с А, еще не выделены. Как группа больные А отлича-
ются высоким уровнем серотонина (нейротрансмиттера) в перифери-
26-1432 401
ческих отделах мозга. Генетические исследования А свидетельствуют о
высокой конкордантности сиблингов, особенно — близнецов.
Конкордантность. При работе с дихотомическими признаками оцен-
кой сходства является конкордантность — статистический показатель, гово-
рящий о том, какой процент членов семьи пробанда страдает исследуемым
расстройством. Существует два типа конкордантности — парная и пробанд-
ная. Парная конкордантность должна подсчитываться в том случае, если
только один член изучаемой пары родственников может рассматриваться
как пробанд. Если же оба члена родственной пары (например, оба близне-
ца) могут считаться пробандами, то должна подсчитываться пробандная кон-
кордантность,
Приведем пример. Представим, что мы работаем с выборкой из 100 пар
МЗ близнецов, причем в каждой из них по крайней мере один близнец стра-
дает анализируемым заболеванием. Для того чтобы подсчитать парную кон-
кордантность, нужно оценить сходство близнецов по исследуемому признаку
в каждой паре, считая пробандом только одного близнеца пары, т.е. мы име-
ем дело со 100 пробандами. Если, например, выяснилось, что в 20 парах оба
близнеца страдают исследуемым заболеванием, а в 80 парах — только один
пробанд, то парная конкордантность равняется 20/100, т.е. 20%. Если же про-
бандом может считаться как первый, так и второй близнец в каждой паре, то
значит мы работаем с выборкой пробандов, которая включает всех близне-
цов (как первых, так и вторых), страдающих исследуемым заболеванием. Тог-
да мы имеем дело со 120 пробандами (40 из конкордантных пар и 80 из дискор-
дантных). Пробандная конкордантность в таком случае будет равна 40/120, т.е.
33%. Иначе говоря, вероятность того, что близнецы людей, страдающих дан-
ным заболеванием, тоже заболеют, составляет 33%.
Изучение генетических механизмов, влияющих на формирование
аутизма, представляло и представляет собой одну из сложных задач
психогенетики детского девиантного развития. Трудность ее опреде-
ляется, во-первых, тем фактом, что А — редко встречающееся забо-
левание и, во-вторых, среди родителей аутичных детей наблюдается
тенденция сознательного ограничения деторождения после появле-
ния в семье аутичного ребенка.
Несмотря на эти сложности, к 1967 г. были опубликованы резуль-
таты нескольких близнецовых исследований, проанализировав кото-
рые М. Раттер [385] пришел к выводу, что на их основании никаких
надежных заключений о генетической природе А сделать нельзя. В те-
чение последующих 10 лет было проведено еще несколько исследо-
ваний, однако полной ясности в картину этиологии А эти работы не
внесли.
Новая волна психогенетических исследований А началась в 1985 г.
с публикации близнецового исследования Е. Ритво с коллегами [377]
или, точнее, с критического обсуждения этой работы. В их исследова-
нии выборка состояла из 40 пар близнецов, отобранных через карто-
теку, созданную для выявления близнецовых пар и семей с высокой
плотностью А. Она собиралась при помощи публикаций в средствах
массовой информации объявления-обращения Американского наци-
402
онального общества аутичных детей (АНОАД). Поскольку, как всегда
в таких случаях, в картотеку вошли только добровольно обратившие-
ся в АНОАД пары, эта группа не представляет собой рандомизиро-
ванную выборку близнецов, построенную на популяционной основе.
Выборка включала 23 пары МЗ и 17 пар ДЗ близнецов. Конкордант-
ность составила 95,7% для МЗ и только 23,5% для ДЗ. Эти оценки
конкордантности статистически надежно различаются и, казалось бы,
поддерживают гипотезу о наличии генетических влияний в форми-
ровании и развитии А. Однако, как уже отмечалось, выборка была
построена на основе добровольного участия близнецовых пар, что
теоретически могло привести к искажениям в ее формировании и,
следовательно, к искажениям результатов.
Незадолго до опубликования работы Ритво с соавторами анализ
результатов предыдущих генетических исследований А [260] позво-
лил обнаружить, что большинство работ, выполненных до 1977 г.,
изначально представляли собой описания отдельных случаев, а род-
ственники пробандов вовлекались в исследования лишь постфактум.
Кроме того, обобщенная выборка, составленная на основе всех опуб-
ликованных исследований и содержавшая всего 32 близнецовых пары,
включала примерно в два раза больше МЗ близнецов, чем ДЗ (22 и
10 соответственно). В генеральной же популяции количество ДЗ при-
мерно вдвое больше, чем МЗ, поэтому выборка, в которой соотно-
шение МЗ и ДЗ обратное (первых вдвое больше, чем вторых), не
является репрезентативной. К тому же во многих исследованиях близ-
нецы ДЗ пар были разнополыми. Поскольку же в формировании А
пол играет весьма существенную роль, это — серьезная проблема
для интерпретации результатов, так как включение разнополых близ-
нецов в анализ ведет к снижению конкордантности ДЗ.
Изучая последствия неадекватных процедур формирования вы-
борки для психогенетических исследований, Раттер и его коллеги
поставили перед собой задачу создания репрезентативной и неиска-
женной выборки, состоящей из пар однополых близнецов, каждая
из которых содержала бы по крайней мере одного аутичного ребенка.
В результате тщательных поисков была составлена выборка из 71 пары
однополых близнецов, отобранных через школы, больницы и близ-
нецовые картотеки. 11 из них были МЗ близнецами. Диагностика А
основывалась на критериях Каннэра [305] и Раттера [386]. В исследо-
ванной выборке 4 из 11 МЗ со-близнецам был поставлен диагноз А, в
то время как ни один из ДЗ со-близнецов не соответствовал диагно-
стическим критериям заболевания. Найденная разница была статис-
тически значима (р < 0,05).
Недавно были опубликованы результаты еще одного близнецово-
го исследования, в котором использовалась подобная схема форми-
рования выборки [412]. Группа исследователей проанализировала все
случаи А, зарегистрированные в Дании, Финляндии, Исландии, Hop-
26* 403
вегии и Швейцарии, с целью отобрать всех больных А к парах од-
нополых близнецов не старше 25 лет. Была найдена 21 пара (11 МЗ и
10 ДЗ) близнецов и одна тройня. Парная конкордантность составила
91% для МЗ близнецов и 0% для ДЗ.
Близнецовые исследования, таким образом, подтверждают гипо-
тезу о генетических влияниях на проявление и развитие А. Однако,
как мы видели, ни в одном из исследований конкордантность МЗ
близнецов не составила 100%. Для объяснения этого феномена были
предложены две гипотезы. Первая касалась этиологической важности
средовых влияний (она подробно обсуждается в разделе о гетероген-
ности А). Согласно второй гипотезе, близнецовая дискордантность по
А может быть результатом того, что этот фенотип представляет собой
крайнюю форму выражения какого-то другого психического заболе-
вания. Возможно, несколько взаимодействующих факторов ведут к фор-
мированию наиболее отклоняющегося фенотипа, коим и является
аутизм, а генетическая предрасположенность существует и для менее
выраженных, менее тяжелых форм аутизмо-подобного дизонтогенеза.