Е. Л. Григоренко психогенетика под редакцией И. В. Равич-Щербо Рекомендовано Министерством общего и профессионального образования Российской Федерации в качестве учебник

Вид материала

Содержание

Психогенетические исследования
2. Исследование генотип-средовых соотношений
Таблица 10.1 Внутрипарное сходство МЗ и ДЗ близнецов в исследовании темперамента А. Торгерсен

Подобный материал:

1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 48

Психогенетические исследования зависимости-независимости

от поля

Пары родственников Корреляция

(взвешен.)

Количество пар

МЗ близнецы 0,663 356

ДЗ близнецы 0,355 240

Сиблинги 0,268 944

Родители Х дети 0,282 7022

Разлученные родители Х дети 0,065 287

Приемные родители Х дети 0,020 287

Co-близнецы Х их дети 0,015 100

Супруги со-близнецов Х их дети, 0.170 100

Ассортативность 0,177 841

Всего обследовано таким образом более 9000 пар родственников.

Этот материал, будучи подвергнут современному генетико-математи-

ческому анализу — структурному моделированию, которое позволяет

236

объединить данные, полученные разными психогенетическими мето-

дами, дал оценку наследуемости в 50% ± 1,3%, Это — меньше, чем

коэффициент наследуемости, вычисленный только по близнецовым

данным h2 = 2(0,663 — 0,355) = 0,61, и точнее, так как меньше ошиб-

ка. Но в обоих случаях в средовом компоненте доминирует индивиду-

альная среда.

Возможно, не учтенные в исследованиях особенности именно этой сре-

ды послужили причиной практически нулевой корреляции между биологи-

ческими родителями и их отданными в чужие семьи детьми (см. табл. 9.8),

Обратим внимание: если бы использовался только метод приемных детей

(как говорилось в гл. VII, имеющий высокую разрешающую способность), то

нужно было бы признать средовую природу этого стиля.

* * *

Объединение данных, полученных на группах родственников раз-

ных степеней родства, и использование адекватных такой экспери-

ментальной схеме методов генетико-математического анализа дает

возможность получить более надежные и дифференцированные оцен-

ки генетического и средового компонентов в изменчивости оценок

интеллекта. В целом результаты такого анализа говорят о том, что в

общих когнитивных способностях генетические влияния обнаружива-

ются вполне отчетливо, отвечая в среднем примерно за 50% их вари-

ативности, хотя оценки наследуемости колеблются в широких преде-

лах — 0,4-0,8. Это означает: от 40 до 80% различий между людьми по

этому признаку объясняется различиями между ними по их наслед-

ственности.

Отдельные когнитивные способности исследованы несравненно

менее систематично, поэтому и выводы менее надежны, Среди субте-

стов IQ надежно выделить более и менее зависящие от факторов гено-

типа пока не удалось, хотя намечается парадоксальная тенденция к

большей наследуемости вербального интеллекта по сравнению с не-

вербальным и, по-видимому, наиболее отчетливо генетические влия-

ния обнаруживаются в пространственных способностях.

Психогенетические исследования не ограничиваются выделением

генетического компонента в вариативности психологического при-

знака. Не меньше внимания современная психогенетика уделяет и

средовой составляющей. Показано, что общесемейная среда, т.е. те

параметры среды, которые варьируют от семьи к семье, но одинако-

вы для членов каждой семьи и потому повышают их сходство между

собой, объясняет 10-40% межиндивидуальной вариативности по об-

щему интеллекту. Индивидуальная среда, по разным работам, ответ-

ственна за немного меньшую часть дисперсии баллов IQ (10-30%),

но надо помнить, что в эту оценку входит и ошибка измерения.

237

Помимо общесемейной и индивидуальной среды выделяется сре-

да, специфичная для разных вариантов внутрисемейных диад, при-

чем ее влияние на когнитивные способности различно в разных диа-

дах. Общая тенденция такова: близнецовая среда > сиблинговая > ро-

дительско-детская > двоюродных родственников; эти типы сред

объясняют, соответственно, 35, 22, 20, 11% дисперсии [444]. При

этом влияние общесемейной среды падает к подростковому возрасту

и практически исчезает у взрослых.

Важно иметь в виду, что, как уже говорилось, речь идет о мате-

матическом выражении той доли межиндивидуальной вариативнос-

ти, за которую ответствен данный тип средовых воздействий. Конк-

ретное же психологическое содержание каждого средового компо-

нента — дело специальных, скорее же собственно психологических

исследований. Однако значимость сравнительных оценок средовых

компонентов (которые можно получить только в психогенетическом

исследовании) трудно переоценить: именно они должны указать

психологу, где надо искать релевантные исследуемой черте средовые

переменные (например, в особенностях общей или индивидуальной

среды). В этом — один из продуктивных аспектов взаимодействия

двух наук.

Г л а в а X

ПСИХОГЕНЕТИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

ТЕМПЕРАМЕНТА

1. ЧТО ТАКОЕ ТЕМПЕРАМЕНТ?

К темпераменту традиционно относят формально-динамические

характеристики поведения человека, «характеристики индивида со

стороны динамических особенностей его психической деятельности,

т.е. темпа, быстроты, ритма, интенсивности составляющих эту дея-

тельность психических процессов и состояний» [118]. Черты темпера-

мента определяют не столько то, что человек делает, сколько как он

это делает, иначе говоря, они не характеризуют содержательную сто-

рону психики (хотя, конечно, опосредованно влияют на нее).

Концепции темперамента весьма разнообразны. Начало его изу-

чения обычно приписывают двум врачам — древнегреческому Гип-

пократу (V-IV вв. до н.э.) и древнеримскому Галену (II в. до н.э.).

Описанные ими четыре основных темперамента (холерики, сангви-

ники, флегматики и меланхолики) существуют и в современных клас-

сификациях. По-видимому, древним ученым удалось выделить и опи-

сать очень существенные, удержавшиеся в течение веков типы чело-

238

веческого поведения. Однако они пытались не только описать вне-

шние особенности поведения, но и найти их причину. В соответствии

со взглядами того времени эти темпераменты связывались с разными

сочетаниями основных «жидкостей» человеческого тела. Позднее нео-

днократно предпринимались попытки связать темперамент человека

с его анатомией или физиологией, в том числе с индивидуальными

особенностями функционирования центральной нервной системы.

Обзор современных концепций темперамента, представлений о его

структуре и экспериментальных подходов к его изучению дан в книге

М.С. Егоровой [58].

Для психогенетического исследования существенны несколько

моментов. Во-первых, в разных возрастах компонентный состав тем-

перамента оказывается разным, поскольку некоторые особенности

поведения, характерные для маленьких детей (например, регулярность

отправления физиологических функций, длительность сна и т.п.), либо

отсутствуют, либо имеют совсем иной смысл в более старших возра-

стах; во-вторых, методы диагностики динамических характеристик —

вопросники, основанные на самооценке, экспертные оценки, проек-

тивные методики, наблюдение, как правило, имеют значительно мень-

шую, чем, например, тесты IQ, статистическую надежность и часто

дают разные результаты; в-третьих, существует традиционная для пси-

хологии проблема соотношения темперамента и характера; хотя пос-

ледний, в отличие от темперамента, часто связывается с содержа-

тельной стороной личности, это не позволяет надежно развести про-

явления одного и другого: динамические характеристики деятельности

могут в конкретных случаях определяться не только чертами темпера-

мента, но и, например, высокой мотивированностью к данной дея-

тельности, т.е. собственно личностной чертой.

Вспомним, например, исследование ткачих-многостаночниц [74], в кото-

ром было показано, что высокая мотивация к труду, предъявляющему повы-

шенные требования к темпу деятельности, способности быстро переключаться

с одной операции на другую и т.д., компенсировала «природные» особенно-

сти, которые должны были осложнить продуктивную работу. Речь шла о под-

вижности нервных процессов (т.е. предположительно — об одном из факто-

ров, определяющих темперамент); оказалось, что требуемый производством

темп выполнения профессиональной деятельности выдерживали и «подвиж-

ные», и «инертные», но достигалось это за счет разного стиля выполнения

производственного процесса. Он-то и компенсировал «природную» дефици-

тарность темповых характеристик.

Соотношение темперамента и характера, в конечном счете, сво-

дится к проблеме «индивид и личность». Если фенотипические при-

знаки, характеризующие динамическую сторону поведения, могут быть

продуктом и темперамента, и личностных установок, то как разли-

чать их? По-видимому, и здесь решающим может выступить «генети-

ческий аргумент»: понимая личность как системное образование, от-

239

ражающее социо-культурный контекст, общественные отношения, в

которые включен человек, мы, очевидно, не можем относить к этому

уровню в структуре индивидуальности наследственно заданные свой-

ства. Они принадлежат индивидному уровню, объединяющему сло-

жившиеся в эволюции и в индивидуальном развитии биологические, —

в частности, кодированные в геноме, — характеристики индивиду-

альности. Поэтому правы А. Басе и Р. Пломин [222; см. также 132,

гл. VIII; 58], включающие наследуемость в число критериев, обяза-

тельных для отнесения той или иной психологической черты к темпе-

раменту.

Однако надо иметь в виду, что в зарубежной психологии практи-

чески нет традиции, разделяющей в структуре индивидуальности эти

два уровня — индивид и личность. Поэтому в содержании вопросни-

ков, в других диагностических процедурах и в получаемых затем фак-

торах и схемах описания индивидуальности в целом часто объединя-

ются черты и свойства, которые отечественный психолог отнес бы к

разным подструктурам индивидуальности.

Даже в тех случаях, когда эти два термина — темперамент (temperament)

и личность (personality) разводятся, речь идет скорее об объемах понятий, чем

о разных подструктурах или уровнях интегральной индивидуальности. Дж. Лоэ-

лин, например, ставя вопрос о соотношениях этих двух терминов, пишет: «В ос-

новном мы будем использовать личность как более широкий термин, в то

время как темперамент ограничивается такими аспектами личности, которые

проще, раньше проявляются в онтогенезе, часто ассоциируются с эмоцио-

нальной экспрессией» [318; с. 4]. В качестве иллюстрации он использует

следующее рассуждение: пугливость может быть характеристикой темпера-

мента ребенка в возрасте 1 года; она же может быть характеристикой пове-

дения человека 21 года; в тех пределах, в которых мы считаем, что эти две

характеристики есть одно и то же, с более или менее прямой передачей в

ряду лет, она может рассматриваться как черта темперамента и у 21-летнего

человека. Однако у него пугливость, вероятно, впитала в себя дополнитель-

ные черты, отражающие предыдущий социальный опыт, удаляющий ее от пер-

воисточника, от корней, что и заставляет обозначить ее более широким тер-

мином «личностная черта».

Подобная постановка вопроса правомерна, но, может быть, вы-

деление генотипической составляющей в этом сплаве — личностной

черте — и позволит отделить свойство темперамента от приобретен-

ного опыта?

Трудности, связанные с проблемой «темперамент—характер», за-

ставляют некоторых исследователей считать, что черты темперамента

в чистом виде могут быть диагностированы только у младенцев, когда

социальный опыт минимален. Наиболее полно возрастной аспект пси-

хогенетических исследований темперамента обобщен в упомянутой

книге Дж. Лоэлина [318]. Дальнейшее изложение в основном — извле-

чения из этой книги.

240

2. ИССЛЕДОВАНИЕ ГЕНОТИП-СРЕДОВЫХ СООТНОШЕНИЙ

В ИЗМЕНЧИВОСТИ КОМПОНЕНТОВ ТЕМПЕРАМЕНТА

У ДЕТЕЙ ПЕРВЫХ ЛЕТ ЖИЗНИ

В исследовании М. Риза [по: 318], проведенном на 45-47 парах МЗ

близнецов, 38-39 однополых парах и 70-82 парах разнополых ДЗ пер-

вых дней жизни (3,7 дня для доношенных и 46,9 дня для недоношен-

ных или имевших медицинские проблемы, ликвидированные к мо-

менту обследования), у тех и других получены одинаково низкие внут-

рипарные корреляции по четырем чертам темперамента (возбудимость,

способность успокаиваться и др.) и по характеристикам активности

во сне и бодрствовании. Корреляции у МЗ близнецов колеблются в

пределах 0,06-0,31, у однополых ДЗ они равны 0,06-0,59, у разнопо-

лых — 0,13-0,30. Автор полагает, что главной причиной этого являют-

ся пренатальные условия и особенности родов; аргументом в пользу

такого объяснения служат корреляции между различиями по пове-

денческим характеристикам, с одной стороны, и весом при рожде-

нии и тесту Апгар, говорящему о физиологической зрелости ново-

рожденного, — с другой. Как заключает Дж. Лоэлин, в этом возрасте

гены не являются основным источником индивидуальных различий

по темпераменту «или, точнее, еще не являются».

В ближайшие месяцы ситуация существенно меняется. В четырех

исследованиях, проведенных с близнецами 10 возрастов — от 3 до

12 месяцев жизни (группы МЗ — от 29 до 117 пар, ДЗ — от 18 до

213 пар), использовавших разные методики оценки поведения детей —

от лабораторных до наблюдения, только в одном случае сходство в

парах ДЗ близнецов оказалось выше, чем МЗ; в остальных 9 возраст-

ных группах корреляции МЗ выше, чем ДЗ. Коэффициент наследуемо-

сти, правда, пока невелик — в среднем около 30%, но генетические

влияния уже вполне отчетливы.

Это подтверждается и методом приемных детей: в Колорадском

исследовании биологические сиблинги (101 пара в возрасте 1 года)

имели корреляцию по шкале Н. Бейли, оценивающей особенности

поведения ребенка, равную 0,20, а у 83 пар приемных сиблингов она

была практически нулевой (0,09). На следующем, втором, году жизни

генотипические влияния еще более отчетливы. В Луизвилльском близ-

нецовом исследовании (близнецы 1,5 и 2 лет, 30-83 пары МЗ и 28-

50 пар ДЗ) при оценке поведения ребенка двумя разными методами

коэффициенты наследуемости уже достаточно высоки: h2 = 0,42-0,56,

что сопоставимо с величиной генетической детерминации экстравер-

сии и нейротицизма у взрослых.

По данным того же исследования, в течение первых двух лет МЗ

близнецы оказываются более похожими и по возрастной динамике

оценок, получаемых по шкалам темперамента и личности; усреднен-

ные по нескольким шкалам и возрастным этапам (в пределах 9-48 ме-

16-1432 241

сяцев) корреляции таковы: rмз = 0,50; rдз = 0,18. Это может говорить о

том, что индивидуальные траектории развития на данном отрезке

онтогенеза также испытывают влияние наследственности.

Э.Ф. Кириакиди [77] у близнецов 21-25 месяцев жизни (x = 23мес.)

оценивала, среди прочего, особенности поведения по методике Н. Бейли (одна

из наиболее распространенных и хорошо отработанных шкал для диагности-

ки детского развития). Эта часть шкалы объединяется в три фактора, два из

которых могут быть отнесены к категории темперамента: эмоциональность —

экстраверсия и активность. Результаты показали, что на абсолютные оценки

по этим факторам влияют конкретные особенности домашней среды: нали-

чие в семье бабушки, систематические игры родителей с детьми, хорошие

жилищные условия. Однако внутрипарное сходство и, следовательно, коэф-

фициент наследуемости от этих обстоятельств не зависит. Генетический ком-

понент обнаружился только в дисперсии оценок эмоциональности (0,30 и

0,47 при двух разных способах вычисления). Индивидуальные различия по

активности полностью определяются средой, причем в обоих случаях боль-

шую роль играет индивидуальная среда. Но при этом эмоциональность и

активность оказались связанными генетической корреляцией (rG = 0,45), что

свидетельствует о наличии у них некоторой общей основы, общей системы

генов, определяющих вариативность обеих черт.

Несколько иной подход к исследованию динамики поведения де-

тей был реализован в Нью-Йоркском лонгитюдном исследовании, в

котором были выделены 9 компонентов, описывающих динамику

поведения ребенка: активность (главным образом двигательная), ре-

гулярность (ритмичность появления поведенческих реакций, напри-

мер, проявлений голода, отправления физических функций, смены

циклов сна и бодрствования и т.д.); приближение-удаление (иначе

обозначается как реакция к/от: направление эмоционального и дви-

гательного ответа на новые стимулы); адаптивность (реакция на но-

вую ситуацию); интенсивность реакции любого знака; порог активно-

сти; доминирующее настроение; отвлекаемость (легкость изменения

поведения в ответ на новые ситуации); внимание/настойчивость (дли-

тельность какой-либо деятельности и способность продолжать ее воп-

реки помехам). На основе Нью-Йоркского лонгитюдного исследова-

ния А. Торгерсен провела близнецовое исследование, результаты ко-

торого в табл. 10.1 [по: 132; гл. VIII].

Таким образом, уже начиная примерно с 9 месяцев жизни проявляется

генетически заданная индивидуальность в сфере динамических характерис-

тик поведения ребенка, т.е. темперамента.

Поданным, полученным в Нью-Йоркском лонгитюдном исследовании (оно

началось в 1957 г.; первичная выборка— 133 ребенка раннего возраста), был

выделен синдром трудного темперамента. Его признаками являются: низкая

ритмичность, преобладание негативного настроения, слабая реакция «к», пло-

хая адаптивность и высокая интенсивность реакций.

Оказалось, что этот синдром устойчив в первые годы жизни. В Нью-Йор-

кском исследовании в парах возрастов получены положительные корреля-

242

Таблица 10.1

Внутрипарное сходство МЗ и ДЗ близнецов в исследовании

темперамента А. Торгерсен

Возраст Показатели темперамента

2 месяца 9 месяцев 6 лет

Активность 1,52 5,26*** 11,34***

Регулярность 4,98** 12,86*** 4,22***

Приближение-удаление 0,83 6,77** 8,80***

Адаптивность 0,57 2,28* 2,23*

Интенсивность 2,55* 5,32*** 9,56***

Порог реактивности 2,82** 9,90*** 2,91***

Настроение 1,54 3,31** 3,32**

Отвлекаемость 1,40 3,94*** —

Внимание-настойчивость " 4,40*** 5,13***

Примечание. Внутрипарное сходство МЗ и ДЗ близнецов оценивалось по соотноше-

нию дисперсий внутрипарных разностей. Значимое F-отношение говорит о боль-

шем сходстве МЗ по сравнению с ДЗ и, следовательно, о наличии генетического

компонента в изменчивости признака.

*р < 0,05; **р < 0,01; ***р < 0,001

ции: 1 год и 2 года — 0,42; 2 и 3 года — 0,37; 3 и 4 года — 0,29; в Колорад-

ском проекте аналогичные корреляции даже выше: 0,54, 0,61, 0,54 соответ-

ственно. Более того, начиная с трех лет обнаруживаются связи с темпера-

ментом в период ранней взрослости (17-24 года): корреляции с оценками,

полученными в 1 и 2 года, приближаются к нулю, но затем, в 3 и 4 года, они

уже равны 0,31 и 0,37 (подумаем: ведь это интервал в 15-20 лет!).

Более того, трудный темперамент детства имеет проекцию в приспособ-

ленность взрослого человека к разным сферам деятельности — обучения,

социальной, семейной и т.д.; соответствующие корреляции с первым и вто-

рым годами жизни нулевые, но с трудным темпераментом в 3 года трудно-

сти взрослого уже имеют корреляцию r -0,21, а в 4 года r -0,32 (минус здесь

означает, что, чем выше оценки трудного темперамента в детстве, т.е. чем он

труднее, тем ниже приспособленность взрослого).

По данным упоминавшегося близнецового исследования А. Торгерсен,

из пяти компонентов синдрома трудного темперамента в 6 лет три имеют

высокую генетическую составляющую (слабая реакция «к», высокая интен-

сивность реакций, низкая регулярность: h2 = 0,94; 0,82; 0,68 соответственно),

один — плохая адаптивность — определяется в основном общесемейной сре-

дой (с2 = 0,55), и еще один — негативное настроение — индивидуальной

средой (е2 = 0,63). Правда, в двух последних признаках влияния наследствен-

ности тоже констатируются: h2 = 0,26 и 0,37 соответственно (см. [132; гл. VIII]).

16* 243

Blog

Содержание