Рыжики оказались порченые. Все

Вид материала

Документы

Содержание И.А. Алимов, литератор

Подобный материал:

• Власти воюющих государств оказались перед сложной гуманитарной задачей, 302.17kb.
• Группы социального риска. Эффективное межкультурное взаимодействие в подростковой среде., 709.06kb.
• Ть противоречия между мыслями и поступками, воспитает собственных детей, не будет иметь, 1482.16kb.
• Памятка по правилам поведения при пожаре в лесу, 26.29kb.
• Барышников Тише – дельфины! Предисловие, 1842.06kb.
• Новости науки, 897.14kb.
• Что такое звезды? План реферата, 234.14kb.
• Мне снилось, что из безграничности, в которой существует наш мир, справа надвигалась, 977.79kb.
• Посольстве Российской Федерации в сша, г. Вашингтон реферат, 195.5kb.
• Лекция 14 период разрушения старой системы образования, 465.54kb.

* * *

— …да там в виварии решетка на окне болтается! — говорил в это время Шаронов. — Ну люди добрые, почему я — я! — такие вещи знаю, а вы нет? Бардак! Отожмите решетку и кидайте мешки в окно! Мои ребята примут. Все, до завтра. Спасибо за содействие. Потом сочтемся. Павлов вам от Нобелевки чуток откатит, хе-хе… Уффф! — Он спрятал телефон, прикурил сигарету, с наслаждением затянулся и пошел обратно к крыльцу. Бабай из машины недовольно гавкнул вслед.

Дверь оказалась заперта изнутри — то ли сама захлопнулась, то ли Павлов не желал посетителей.

Шаронов несколько раз нажал кнопку звонка. Постучал. Рукой, потом ногой. Безрезультатно позвонил на домашний, потом на мобильный телефон Павлова. Сошел с крыльца, прогулялся туда-сюда в раздумье.

На заднем дворе раздались тяжелые удары. Шаронов обогнул дом и увидел, как из забора с треском вылетает доска.

За ней еще одна.

Шаронов тихонько ойкнул и огляделся было в поисках чего-нибудь потяжелей да поухватистей, но тут в образовавшийся пролом шагнул человек.

— Здра-асте… — протянул Шаронов.

— Привет, мальчик! — провозгласил консультант институтского «обезьянника».

Был он на этот раз без трости, зато с топором. Возбужденный, растрепанный, жизнерадостный.

— Ты не обращай внимания! — бросил Голованов небрежно, оглядываясь на дыру в заборе. — Это у нас с парнем как бы личные счеты. Должок. Он мне, я ему. А где сам-то?

— У вас точно все в порядке? — спросил Шаронов, косясь на топор.

— Будет еще лучше. Так где этот обалдуй?

— В доме заперся. То ли горькую пьет, то ли слезами заливается. Повесился вряд ли, чересчур нормален.

— Как думаешь, надолго ему поплохело?

— Ну… Прямо сказать боюсь. Очень надолго. Если не навсегда. Он вообще невезучий, а тут карта вроде бы пошла — и такое фиаско. Я, конечно, помогать ему буду. Может, оклемается. А может, и нет. Бедняга так измучен, что с него станется вообще удрать в деревню и там сгинуть. Жена справится вряд ли, а я уж точно не удержу. Давайте готовиться к худшему

— М-да… — Голованов испытующе глядел на Шаронова. Тот не выдержал первым.

— Если я все посчитал как надо, значит, у одной из кошек Павлова был полусвободный мозг. Что скажете?

— У Катерины? Которую убили? Видишь ли, мальчик… — Голованов отвел глаза в сторону и зачем-то поглядел на свой топор. — Я, в общем, пришел к тем же выводам и, пожалуй, куда раньше, чем ты. Она с самого начала странно вела себя для обычного робота. Чересчур. Данные по этому образцу где сейчас?

— У нас есть все, что нужно. Даже пара живых контрольных из рыжей серии. Понимания только не хватает. Но это временно.

— Ты прикарманил двух рыжих? Молодчина.

— Прикарманил… Спер в припадке жадности. Клептомания по интересам. А сейчас думаю: что толку? Сколько удастся прятать их? Как с ними работать в такой дурацкой обстановке? Ну, допустим, я сумею вывезти рыжих с территории — но это же государственное преступление!

— Если все получится, как я спланировал, они выйдут с территории своим ходом. Задрав хвосты.

Шаронов сначала издал нечто вроде озадаченного собачьего ворчания, потом немного помолчал, склонив голову набок, и наконец предложил:

— А пойдемте-ка на крылечке покурим.

Голованов кивнул и легко, как молодой, зашагал рядом с Шароновым, которому едва не годился в отцы. Окажись рядом сторонний наблюдатель, он бы подумал — что за сильнейшее напряжение скопилось в этой паре? Того и гляди полетят искры. Чего-то они оба недоговаривают…

На крыльце Голованов молча выкурил сигарету, держа топор на коленях. Выбросил окурок в клумбу и сказал:

— В общем, я предварительно договорился. Нужен только красиво прописанный концепт и готовый план работ. И дело в шляпе. Института не дадут, конечно. Даже такой лаборатории, как здесь, не будет. Их просто нет на гражданке — таких. Но условия нормальные гарантированы. Думаю, половину «кошкина дома» удастся переманить запросто. А больше и не надо.

— Их сейчас начнут трясти, сами побегут. Жалко ребят, им предстоит та-акое крушение иллюзий… На гражданке биотехов как собак нерезаных. Модная была профессия, а теперь кризис перепроизводства специалистов.

— Значит, сможем отобрать лучших. Главное, есть сильная поддержка. Стоит только свистнуть — кошек Павлова у военных заберут и отдадут тому, кто в состоянии довести их до ума. Представь себе, запись вчерашнего представления уже гуляет по столичным кабинетам. Наверное, какой-нибудь военный корреспондент решил подзаработать. Я готовился долго объяснять, показывать твои ролики, а мне говорят: ах, это рыжие «Клинки»? Да что ж вы раньше не сказали, какие они обалденные! Есть мнение, что это очень, очень перспективный товар! Буквально золотая жила! Давайте скорее приезжайте вместе с разработчиком и пусть сам называет сумму!.. Такая вот полезная штука промшпионаж. Что скажешь, мальчик, — готов к авантюре? В институте тебя обложили со всех сторон, и это на годы вперед. Может, ну его?

— Месяц назад вы мне не верили, говорили — Павлов серию запорол, — напомнил Шаронов, бросая свой окурок в ту же клумбу

— Зато на днях я в точности предсказал, как поведет себя трехцветка. Очень жаль, что она погибла. Игрушечка. Ничего, дизайн обеспечим не хуже. А серию в целом Павлов действительно запорол, причем бездарно, и попробуй докажи мне обратное. Мужик он, я слышал, хороший, только вот дурак.

— Он просто невезучий, — сказал Шаронов укоризненно.

— По результатам это примерно одно и то же.

— Фу, как сурово. Впрочем, будем справедливы: так или иначе, Павлов на самом деле загубил серию! Катька у него получилась случайно. И поставить такую случайность на поток… Это будет стоить нервов и денег. Слушайте, намекните хотя бы, кто готов вкладываться в проект.

— Намекаю — транснациональная корпорация со штабом в Москве. А кто еще может скрутить наших военных в бараний рог?

— Для такого монстра кошки Павлова отнюдь не золотая жила. Хотя да, понимаю. Имидж! А вы отдаете себе отчет, что их будут называть «Павлов'с кэт»? Неважно, сможет автор участвовать или придется без него.

— Я думаю, — сказал Голованов, — что их сначала назовут «рашен кэт», а позже само придет другое слово и останется. Как бы ты ни старался увековечить имя друга. Если честно, меня торговая марка не волнует. Я просто хочу под занавес карьеры поколдовать над красивой игрушкой. Для себя. Хотя бы в роли организатора работ. Вообще, после обезьянника кошки воспринимаются так… Легко. Действительно игрушки. Когда с приматами возишься, постоянно ощущаешь затылком холодный прищур Господа. По молодости это забавляло, теперь совсем наоборот. Да и заказывали мне вечно разные пакости. Устал. Сейчас вот опять…

— Не говорите. Знать не желаю лишних военных тайн. Цыц!

— Кто тебе поверит — я же прибабахнутый! Заслуженный маньяк русской биотехники. Видишь, с топором в гости хожу.

— Лучше Павлову в дверь обухом стукните. И вообще, мне про вашего Бэрримора уже наболтали. На фиг он нужен? Пятая колонна? Ни один серьезный человек не возьмет в дом такую прислугу. Конструкции вероятного противника.

— Глупый ты, мальчик, — улыбнулся Голованов. — По обезьяннику результаты давно никого не интересуют, главное — процесс. И сопровождающие его финансовые потоки. Думаешь, чего я так легко эту шарагу бросаю? Потому что отпускают меня наконец-то. Заслужил покой. Выслужил. Эх, доктор Шаронов… Такой большой, все знаешь, все можешь, а элементарного умения договариваться с материально заинтересованными лицами не выработал. Вот и спихнули тебя в администраторы.

— Договариваться будете вы, — парировал Шаронов. — Я вкалывать намерен. Мое дело сейчас — кошки Павлова. А потом, если все нормально пойдет — тьфу-тьфу-тьфу, — опять собаки. У меня тоже в загашнике… Перспективный товар.

— Один укус, и башки нету?

— Не-е, этот ласковый… — произнес Шаронов, мечтательно жмурясь.

— В общем, решился? Давай! Уговор наш в силе: я — общее руководство, ты — непосредственное. Мне без тебя не потянуть, и годы не те, и среди молодежи… э-э… репутация неважная. Сам подумай, как я их перекупать буду, если они меня боятся?!

— Я поразмыслю еще. — Шаронов снова закурил. Помолчал и сообщил:

— Кошек очень жалко. Когда вырастают такие здоровые, они становятся почти как собаки. Это ведь Павлов не сам их придумал. Знаете, кто ему идею подбросил?.. То-то и оно… Я думал, смогу безучастно смотреть, как рыжую подтему ликвидируют. Оказалось — нет. Так измучился, будто собственные изделия на мясо сдал… Нет, рыжих нельзя бросать, их дожимать надо. Конечно, биотехника для меня пройденный этап, скучно будет и муторно по павловским лекалам кроить, от одного названия «кот с обрезанной задачей» уже тоска берет. Но если мы на этом пути докопаемся до полусвободного мозга… Готов временно поступиться некоторыми принципами. Лишь бы вышло! Эй, вы чего так смотрите, я пока не решил…

Голованов вздохнул и, не оборачиваясь, треснул обухом топора по двери.

— Павлов! Выходи, подлый трус! Дело есть на сто миллионов долларов!

— Врете, — сказал Шаронов. — Двадцать, ну двадцать пять. Больше не дадут. И столько-то не надо.

— Кто врет? Я рекламирую наш проект. Понимать надо разницу. Пав-лов! Вы-хо-ди!

Павлов не отзывался. Он наверху спал, уже без слез. И без сновидений.

Будто мертвый.

Смеркалось, но биотех и биомех все сидели на крыльце.

Из-за забора угрюмыми медвежьими глазками на них глядел Ёкарный Бабай.

Эпилог

Грабитель нырнул в дверь заброшенного склада. Патрульная машина, скрежеща тормозами, притерлась к стене.

— Еще чуть-чуть, и ободрали бы краску из-за этого гада! — возмутился Дарре, старший экипажа, заглядывая в щель между стеной и бортом автомобиля. — Поймаем, надаю по роже. Скажу, что так и было.

Его оператор Рено взялся за микрофон.

— Полиция!!! Выходите с поднятыми руками!!!

От рева динамиков задребезжали стекла в редких окошках под крышей склада.

Дарре медленно отвел машину назад, метров на двадцать. Теперь патрульные видели стену от угла до угла и легко могли контролировать все двери.

— Ты уверен, что там сзади по-прежнему заколочено? — спросил Рено.

— На этом складе буквально вчера зажали такого же кретина. Я почему нашего клиента и гнал именно сюда.

— Ну-ну… — Рено щелкнул клавишей. — Эй, ты, кретин!!! Сдавайся по-хорошему!!! Ты в западне!!! Там выхода нет!!!

Кретин сдаваться по-хорошему не захотел. Скорее всего, он сейчас метался вдоль задней стены. Или уже понял, что влип, и теперь искал укромное местечко в надежде спрятаться. Наверняка склад был захламлен дальше некуда.

— Как думаешь, есть у него пушка?

— Нет, — убежденно сказал Дарре. — Но действовать будем по инструкции. Это приказ.

Он подумал и добавил, совершенно непоследовательно:

— Парень черный, а у черного всегда может быть оружие. Чем меньше черному нужна пушка, тем вероятнее, что он ее таскает. Например, чтобы отбиться от другого черного, у которого тоже есть пушка. Такая вот у них кретинская социальная психология.

— Дерьмо, — меланхолично резюмировал Рено, сунул микрофон старшему и полез из машины.

— Эй, кретин!!! — позвал Дарре. — Последнее тебе предупреждение!!! Либо ты сам выходишь, либо за тобой пойдет кадис!!! Понял?!

Снова задребезжали стекла.

Рено открыл заднюю дверцу и звонко щелкнул языком.

На что бы он ни рассчитывал, от этого щелчка совершенно ничего не изменилось в расплавленном июльским солнцем пригороде Марселя.

— Дерьмо! — сказал Рено, на этот раз уже с выражением, вытащил из кармана небольшой брелок и нажал кнопку.

Брелок тоже щелкнул. С тем же результатом.

— Дерьмо! — заорал Рено и потряс брелоком, выдав целую серию щелчков.

Из двери на асфальт плавно вышагнул — будто перетек — и тут же уселся, обвив хвостом задние лапы, крупный ярко-оранжевый кадис ^[2]. Изрядно потрепанные кончики ушей полицейского кота застыли на уровне пояса Рено. А тот был весьма немаленького роста.

Помимо драных ушей, еще кадис носил шрам на переносице, несколько серьезных отметин по бокам, левое бедро у него оказалось слегка вывернуто и с заметной проплешиной.

— Очень жарко, — сообщил Дарре. — Электроника перегрета. Вот и заедает.

— Где? В пульте или в этой толстой рыжей скотине?

— Везде. Сейчас подключишься, тебя наверняка заклинит тоже.

Рено вознамерился было что-то сказать, но потом только рукой махнул.

— Эй, кретин!!! У тебя десять секунд на размышление, потом кадис стартует!!!

— А если там все-таки есть выход? — спросил Рено, вытаскивая из машины комплект брони. — И мы тут как два последних идиота… На адовой жарище…

— Ты одевай киску, — посоветовал Дарре. — Есть выход, нет выхода — какая разница? Выход — понятие сугубо философское. Умозрительное. Его может не существовать в принципе. Зато инструкция — вот что точно есть. По ней и будем действовать.

— Дерьмо… — буркнул Рено. Хлопнул кота по плечу, тот нехотя встал. Рено набросил на спину животного бронепопону и затянул подпругу

— Старый верный боевой конь, — сказал Рено почти ласково, украшая кота бронемаской. Отошел на шаг, оценивающе пригляделся. — Мой Бог, ну и страшилище!

Кадис опять уселся. У него были мутные глаза существа, которому все на свете давно осточертело. Сейчас, заключенные в прорези маски, глаза эти казались абсолютно искусственными.

Рено вернулся на переднее сиденье, достал из «бардачка» громадные черные очки с рожками антенн по бокам и легкие открытые наушники, оснастил этой гарнитурой свою физиономию и стал выглядеть немногим лучше, чем кадис. На правую руку он натянул перчатку «летучей мыши» и слегка пошевелил двумя пальцами.

Кадис вскочил, прыгнул вперед и довольно резво пробежался туда-сюда перед машиной.

— Интересно, — пробормотал Рено, — нам дадут когда-нибудь русскую кошку? Или мы так и уйдем на пенсию с этим дерьмовым роботом в обнимку?

— Кадис столько не протянет, — уклончиво ответил Дарре. — И потом, ты же его любишь, разве нет?

— Конечно, люблю, — согласился Рено. — Сколько мы всего пережили вместе! Но после него я хочу русскую кошку. Устал. С таким ограниченным набором команд слишком многое приходится делать самому. Что за несправедливость, почему у русских получаются нормальные кошки, а наши…

— Русские ленивые. В основе всех гениальных изобретений лежит человеческая лень. Это, друг мой, диалектика.

— Если они такие ленивые, пусть лицензию нам продадут, чтобы самим кошек не выращивать.

— Так они еще и жадные в придачу!

— Какой ужасный народ! — Рено от души расхохотался. — Ну, пошутили, и хватит. Разрешите приступать, шеф?

— Разрешаю.

— Принято, начали. Только, пожалуйста, не глазей в монитор, а? Следи за дверями. А то будет как в прошлый раз. Лучше вообще из машины выйди. Прости, конечно, что я тебе замечания делаю…

— Эй, придурок!!! Кадис стартовал!!! Тебе конец!!!

— И ничего не конец… — буркнул Рено. — Мы его без единой царапинки возьмем, мягкими лапами.

Кадис быстрым шагом подошел к двери склада и просочился внутрь.

Дарре подтянул к себе монитор на гибком кронштейне и заинтересованно уткнулся носом в картинку. Изображение летело в глаза и было немножко смазанным — кадис двигался очень быстро, камера тянула на пределе возможностей.

— Ну и свалка там, — буркнул Дарре.

— Я о чем тебя просил?

— Все, все, полюбопытствовать уже нельзя…

Дарре взял короткий автомат из бокса между сиденьями, выбрался наружу, под палящее солнце, и присел за открытой дверью машины, выставив ствол в окно.

Рено едва заметно поворачивал голову из стороны в сторону и изредка шевелил пальцами.

— Действительно свалка. И, похоже, много лишних запахов. Кадис ведет себя так, будто у него забит нос. Он ничего не учует в этой мусорной куче. А звуков никаких, видно, наша добыча затаилась. Объясни, каким образом ребята вытаскивали отсюда вчерашнего клиента?

— Мне не хотелось тебя огорчать. У них кадис тоже не сработал. Тогда они пошли внутрь и начали стрелять очередями во все стороны. Тот кретин сам приполз к ним на четвереньках.

— Шутишь?

— Отнюдь. Но ты попробуй, а?

— Хорошо, я даю команду на поиск по секторам.

Прошло несколько минут. Дарре на солнце вспотел, Рено в машине тоже.

— Ищи, мой хороший, — приговаривал он. — Ищи, мой славный. А посмотри-ка вверх. Так, дальше. Правильно идешь, хорошо идешь. А еще посмотри наверх. Милый рыжий котик… Куда пошел, глупенький… А здесь ты прошел недавно, дурачок… А сюда ты зачем полез, засранец?!

— Старенький уже, — проворковал Дарре. — Изношенный.

За стеной раздался грохот, и нешуточный. Там что-то хорошо упало. Точнее, посыпалось.

— Да он всегда такой был! От рождения! Тупой робот! А ну полный назад, зараза!

Дарре покосился на монитор. Кадис, похоже, обрушил на себя груду упаковочных ящиков и теперь пытался из-под нее выбраться.

— Тихо! — вдруг крикнул Рено. — Стоп! Да стоп же! Он резко взмахнул «управляющей» рукой и сам застыл.

— Э-э… Влипли? — осторожно спросил Дарре.

— Чтоб я сдох. Застряли.

— Никогда такого раньше не было. Рено очень медленно повел головой вправо, потом влево.

— Знаешь, а ведь наш кадис действительно состарился, — произнес он с горечью. — Медленно соображает, потерял резкость и заметно ослаб. Как жаль. Просто слов нет, как жаль. Он ведь хороший кот. Ладно, я сейчас возьму его на полное ручное управление. Попробуем…

Еще несколько минут Рено ерзал на сиденье, раздраженно бурча, а потом внезапно сдернул очки и длинно выругался.

— Совсем плохо? — Дарре распрямился и сделал несколько шагов по направлению к складу

— Стой!

— Почему?

— Кадис слышит посторонние звуки. Клиент где-то там.

— Тем более я пойду, надо же вытащить нашего кота! А вдруг этот кретин ему что-нибудь сделает?

— Не сможет. Кадис в громадном завале. Там ящиков было до потолка. Вот же угораздило! Погоди, сейчас я отдышусь немного, и пойдем вместе…

— Эй, вы! — донеслось со склада едва слышно. — Я держу на мушке одну рыжую киску! Теперь убирайтесь отсюда! Заезжайте за угол и стойте там десять… нет, пятнадцать минут! Тогда ни одно животное не пострадает, и вам не придется выплачивать его стоимость!

Рено вылетел из машины как ужаленный. С автоматом в руке.

— Не надо мерить такие вещи деньгами… — прошипел он.

Дарре, напротив, припал к монитору.

— Спокойно, это блеф. Кадис действительно в завале. Кретин до него не доберется. Даже не увидит, где он.

Бух! Приглушенно хлопнул выстрел. Рено передернулся всем телом, словно целились в него.

— Блеф, — повторил Дарре, уже не так уверенно.

— Повторя-а-аю! У меня заложник! Убирайтесь отсюда, и я его не трону!..

Бух!

— Ты со мной или как? — спросил Рено.

Дарре не успел ответить. Из-за угла выкатилась еще одна патрульная машина. Сидящий за рулем, похоже, сразу понял, что у склада творится неладное, — автомобиль рванул вперед и через какие-то секунды оказался рядом.

— О-па! — воскликнул Дарре. — А это не наши. Это из центра экипаж.

— Здравствуйте! — раздалось из машины.

— А чего это вы тут делаете? — спросил Рено с неожиданно ревнивой интонацией.

— Со смены ехали. Подслушали случайно по радио, что вы на задержание пошли, ну и решили свернуть посмотреть. Мало ли… Вы извините, мы в ваши дела не лезем. Просто тоска смертная, город будто вымер. Жарко, прямо как у этого… Кафки?.. Забыл. А вам, похоже, нужна подмога. Угадал?

— Ну, в общем, да.

Бух! И вопль: «Немедленно убирайтесь отсюда! Даю минуту на размышление!»

— Боже, что это? — ошарашено поинтересовались из машины. — Какой ненормальный там развлекается по такой-то жарище?

— Да вот, забрался один друг и не выходит…

— Какая неприятность…

— Ладно, коллеги, не время шутить, — сказал Дар-ре. — Выручайте. Мы в жопе. У нас на складе кадис застрял.

Из машины синхронно выпрыгнули двое патрульных.

— Как застрял?! — воскликнул старший — тот, что был за рулем.

Оператор уже открывал заднюю дверцу

— Свалил на себя огромную груду ящиков и не смог выбраться. Он старенький у нас, ветеран. Клиент до него не доберется, но стреляет в опасной близости. Вдруг?..

— Катрин!

На улицу прыгнула огромная, почти как кадис, трехцветная кошка удивительной красоты. Не нужно было заглядывать под хвост, дабы удостовериться — именно кошка. У нее на морде было написано, что она барышня и прекрасно знает себе цену

Рено закатил глаза и застонал.

— Вот так дизайн, — только и сказал Дарре. — Вот так да. Ну, эти русские…

Экипаж из центра работал стремительно, в четыре руки. Чтобы упаковать кошку в бронекомплект, им понадобилось секунд десять.

— И броня у них гораздо лучше, — заметил Дарре.

— Не трави душу, — попросил Рено.

Кошка, едва ее одели, сама, без команды, покрутилась на месте, коротко пробежалась и лихо скакнула на два метра вверх (Рено схватился за сердце). После чего подошла к оператору и застыла.

— Катрин, дорогая! — оператор присел на корточки и заглянул кошке в глаза. — Слушай задачу. В здании вооруженный преступник. Задержать. Доставить. В здании полицейский кот. Найти, оказать помощь. Действуй. Удачи тебе.

Кошка сорвалась с места, как гоночный болид, только хвост мелькнул в дверном проеме, и вот ее уже нет.

Бух!

— Спокойно, не попадет.

— А вы что, совсем не следите за ней?

— Почему? Следим, конечно. Только сейчас, наверное, не успеем даже начать. Потом в записи посмотрим.

Бух!

И дикий вопль.

— Получил, кретин, по морде… — протянул Дарре удовлетворенно. — Ну что, пойдем?

Оператор сел в машину и посмотрел на монитор.

— Да погодите вы. Не все задачи выполнены. Сейчас она доделает.

Загрохотало.

— Что за чертовщина? — удивился Дарре.

— Я догадываюсь, — сказал Рено. — Мне прямо страшно, но я догадываюсь. То есть очень хочется, чтобы так было.

Оператор посмотрел на коллегу и хитро прищурился.

— Потерпи, увидишь, — пообещал он.

Грохот усилился, потом снова заорал грабитель.

— Тяжело переучиваться на русскую кошку? — спросил Рено. — У тебя ведь был до нее кадис?

— Да, конечно. Знаешь, вообще учебный курс не сложный. Но придется менять себя, свое отношение.

— Я понимаю, что разница между нашей и их моделью большая…

— Главная проблема будет не в кошке. В тебе. Самое трудное — поверить в то, что новая кошка совершенно живая. Понимаешь, вообще. Более того, она равноправный партнер. Кстати, полная эффективность достигается тогда, когда до кошки доходит, что ты ее не просто любишь, а еще уважаешь, считаешь не глупее себя. Идеально, если она будет жить в доме — как вот моя Катрин. Ой, а детишки от нее без ума! И она с ними ласкова. Что интересно, самая первая русская кошка была именно такая по расцветке. И не боевая, а домашняя — конструктор сделал ее в частном порядке, для себя. Видел бы он, что теперь вытворяют его киски… М-да, знаешь, труднее всего было поверить!

Тут дверь склада распахнулась настежь, и через нее вылетел грабитель. Буквально.

— Фашисты! — проорал он в полете и рухнул на асфальт.

Следом вышла трехцветка, в зубах она несла револьвер.

А за русской кошкой топал кадис, целый и невредимый.

— Ты сказал — трудно поверить?.. — переспросил Рено.

Послесловие

«Дивов написал про кошек, а вышло про собак. Впрочем, даже если бы он писал про тараканов, у него все равно получилось бы про собак»

И.А. Алимов, литератор

Повесть «К-10» в принципе «заказуха», она делалась для моего друга Андрея Синицына, критика и литературного агента, специально под задуманный им тематический сборник «кошачьей фантастики». Я поначалу сомневался и отвечал уклончиво, мол, про кошек знаю, только как их собаки едят. А потом неожиданно для себя взял и чего-то накропал. Доброе такое, жизнеутверждающее. Под ласковым названием «Прощай, Катя!».

Рукопись страшно обругали все кому не лень.

А я уже привык к тексту и спокойно его шлифовал, пока не вышел более-менее пристойный короткий вариант, известный сейчас как «К10Р10»; он и ушел к Синицыну (что интересно, эту версию до сегодняшнего дня оплевали только читатели мужеского пола, женщинам и примкнувшему к ним Алимову она скорее нравится). Но повестушка вдруг начала дергать автора и требовать, чтобы ее снова переписали. Я повозился еще — и вот. То, что опубликовано здесь, — «К-10» — окончательная авторская редакция повести. Она почти на четверть длиннее, и у нее альтернативная концовка, на мой взгляд более убедительная, чем в ранних версиях.

Искать в тексте какие-то намеки бессмысленно: «НИИ По Барабану» автор выдумал, у героев нет реальных прототипов. Даже сбежавший из института секретный шимпанзе на самом деле был, кажется, резусом (не успел толком разглядеть его двадцать лет назад).

И хотя с самого начала подразумевалось, что повесть назовется «К-10», а героиня — Катькой, я только к середине работы удосужился посчитать на пальцах и выяснить, что буква К в алфавите десятая, если «е» отбросить.

Да, еще один момент. Есть мнение, будто Дивов почти эксперт по собакам и вообще на них помешан (ну, логично — что еще думать об авторе, который первый свой роман посвятил любимой псине). Миф. В действительности я ежегодно минимум дважды отвергаю предложения купить по сходной цене щенка бернской овчарки и столько же раз — принять в дар щенка «кавказки».

Хотя, конечно, собаки мне ближе и дороже, чем кошки.

Кошки слишком похожи на людей.

Примечания

1

Pour etre belle ill faut souffrir (фр ) — Красота требует жертв. В прямом переводе — «Чтобы стать красивой, надо терпеть» (Здесь и далее примеч. авт.)

2

Ka-dix (фр.) — ка-десять. Произносится с ударением на «и»