Идеи джекоба леви морено в контексте развития западноевропейской и североамериканской психологии ХХ столетия
| Вид материала | Диссертация |
- Текст взят с психологического сайта, 9752.59kb.
- Российский конституционализм 2-ой половины XVIII 1-ой четверти XIX вв в контексте развития, 960.2kb.
- 11. период "открытого кризиса" в психологии и основные направления развития психологии, 515.43kb.
- Учебное пособие Ось-89, 3008.96kb.
- Развитие личности в контексте традиций игровой культуры 19. 00. 13. психология развития,, 839.48kb.
- Учебно-методический комплекс дисциплины Английская литература в контексте западноевропейской, 358.93kb.
- Якоб (Яков, Джекоб) Леви Морено …Кем он только не был, 2960.21kb.
- Социометрическая методика, 125.6kb.
- Тема 4 Философия Нового времени, 139.63kb.
- Владимир леви, 3150.98kb.
4.3.7. Идеи Дж.Л.Морено и социально-психологическая традиция в психоанализе.
В работах З.Фрейда обозначены основы психоаналитической традиции в социальной психологии, начиная с работы 1921 г. «Психология масс и анализ человеческого Я», интересующей нас более всего в силу общности поблематики с Дж.Л.Морено. Как показывают Г.М.Андреева, Н.Н.Богомолова и Л.А.Петровская1, З.Фрейд переносит на представления о группе знания, полученные при работе с невротической личностью. Основным механизмом, определяющим связи людей в группе, оказывается идентификация каждого члена группы с лидером, в свою очередь, выступающая результатом переносов. Отношения с лидером строятся по типу отношений с отцом, они амбивалентны и конкурентны. Межличностные идентификации оказываются опосредованы идентификацией с лидером; лидер же нарциссичен и в силу этого независим от членов группы. В группе, указывал З.Фрейд, психические надструктуры отходят на задний план в связи с «упразднением» механизма вытеснения в группе и неструктурированной группировкой регрессивных явлений. З.Фрейд полагал, что групповые феномены представляют оживление филогенетической памяти о первобытной орде: внутригрупповые связи порождают желание овладеть групповым идеалом в виде группового вождя, способного уравнять в правах остальных членов группы. Борьба за внимание вождя приводит к компромиссному образованию – стремлению к равноправию в группе.
Позиции Дж.Л.Морено, как было показано, иные. Социометрические выборы могут основываться на переносе в том случае, если отношения поверхностны и не могут рассматриваться как Встреча. Однако развитие группы (как терапевтического сообщества) предполагают особые законы, в которых группа выступает в качестве особого организма, и объяснение внутригрупповых межличностных отношений не может строиться на основе простых аналогий с диадными взаимоотношениями.
Социально-психологическая ориентация в психоанализе, начавшаяся с работ З.Фрейда «Тотем и табу» и «Псхология масс и анализ человеческого Я», получила дальнейшее развитие в трудах его последователей, в частности, англо-американского психоаналитика У.Р.Биона (1897-1980), собственные разработки которого относятся к началу 50-х гг. и рассматриваются критиками и историками психологии как наиболее авторитетные в данной области. Его основные труды относятся к психологии групп и психологии психотического мышления. Анализ именно концепции У.Р.Биона в сравнении с концепцией Дж.Л.Морено обусловлен, в частности, тем, что между ним существовало интеллектуальное сотрудничество, на которое указывает Дж.Л.Морено, ссылаясь в 1949 г. на деятельность майора Биона в одном из британских госпиталей, где он организовал малые группы для выявления паттернов межчеловеческих напряжений и отношений, а также называя У.Р.Биона в числе тех, кто активно использовал социометрические методы отбора1 .
У. Бион полагает, что группа может быть рассмотрена по аналогии с индивидом, и, соответственно, явления и механизмы индивидуального поведения и интраиндивидуального бытия (цели, психологические защиты) могут быть экстраполированы на бытие групповое. В основу им положены представления М.Клейн. У.Бион разделяет представления З.Фрейда о базальном присвоении, считая, что в результате интроекции и проективной идентификации группа сосредоточивает базальное присвоение на фигуре лидера, способного сплотить группу через формирование коллективного Сверх-Я, что способствует чувству общности и неповторимости группы. У.Бионом описаны два основных явления, характерные для каждой группы. Он обозначает их как модус рабочей группы и стиль базисных допущений (присвоений). Модус рабочий группы предполагает, что группа определяет задачи, разрабатывает цели, что способствует кооперации членов группы, по аналогии с тем, как целенаправленность способствует индивидуальной интеграции. Вместе с тем часто в группах не вырабатывается рабочий модус, и это выступает одним из предметов исследования в концепции У. Биона. Базисные допущения, выделенные У.Бионом, обозначаются как зависимость, борьба-избегание и спаривание, причем установки на соответствующее поведение не реалистичны, а фнтазийны и направлены внутрь индивида. Эти допущения представляют отвергаемую часть индивида, могут препятствовать достижению модуса рабочей группы, вызывают страх, но связанная с ними энергетика может быть продуктивно использована. Групповая ситуация рассматривается У.Бионом как регрессивная, реактивирующая психозоподобную тревогу и примитивные защиты (проективную идентификацию и расщепление), приближаясь к паттернам психотического поведения1. Подобные нарушения влияют на понимание индивидом как межличностной реальности, так и реальности интрапсихической, дезорганизуя как восприятие, так и самосознание.
Общим в этих позициях и позициях Дж.Л.Морено выступает, по-видимому, лишь тенденция рассмотреть группу как единый организм. Вместе с тем, если У.Бион идет от индивида к группе, то Дж.Л.Морено делает обратное – идет от межличностного бытия к индивиду, от ролей к самости, и суть реального – не абстрактного- индивида – социальный атом. Во-вторых, групповое бытие для Дж.Л.Морено не условие личностной регрессии, а условие прогрессирования, подлинного самораскрытия – при должной организации. Отметим, однако, что ряд авторов отмечают по этому и иным поводам, что в реальности взгляды Дж.Л.Морено не противоречат, в частности, названным психоаналитическим – группы могут быть тонко дифференцированы, в частности, по стилистике (стилистике управления и стилистике отношенческой), и в зависимости от этого на разных стадиях группового развития возможны различные варианты интериндивидуального и интраиндивидуального бытия.
К психоаналитической традиции в социальной психологии относят «трехмерную теорию межличностного поведения» У.Шутца, 1 в которой осуществлена попытка соединения психоаналитического подхода с рассмотрением групповой динамики. В данном случае имеет место прямая аналогия между биологическими потребностями и так называемыми межличностными – прежде всего в том, что те и другие направлены на обретение равновесия со средой, в первом случае биологической, во втором – социальной. Трехмерная теория строится на основе представлении о трех типах потребностей, существующих в пространстве межличностных отношений индивида. К ним относятся потребность в включенности в отношения (потребность быть включенным в группу), потребность в контроле над ними и потребность в любви. Постулируется наличие оптимального диапазона удовлетворения названных потребностей и, соответственно, отклонений в плане недостаточности или избыточности. Межличностная ситуация взрослого, по У.Шутцу, может воспроизводить межличностную ситуацию детства, и взрослое межличностное поведение может быть репродукцией детского. Патология личности генетически связывается с неадекватностью удовлетворения потребностей в детстве и выработкой специфических адаптивных поведенческих форм, сохраняющихся во взрослом возрасте в силу преемственности и непрерывности развития.
Так, потребность во включенности предполагает построение субъективно удовлетворительных отношений в группе и поддержании этих отношений. Отношения с родителями в детстве могут, наряду с относительно оптимальными, быть излишне интенсивными или недостаточными. Как следствие, могут возникнуть три варианта межличностного поведения: социальное (относительная норма), недосоциальное (недостаточная интеграция) и сверхсоциальное (избыточная обезличивающая интеграция). Норма (социальное поведение) представляет собой гармонию бытия-с-собой и бытия с другими; то и другое не представляет для субъекта проблемы и строится адекватно ситуации. Важнейшим моментом при этом является чувство субъективной значимости для других: оно и есть критерий включенности.
Недосоциальное поведение проявляется в интовертивных тенденциях ухода о группы в связи с чувством отсутствия значимости для других и соответствующей тревогой. Избегание взаимодействий означает невозможность проверки реалистичности тревоги и замыкает субъекта вне межличностного пространства. Сверхсоциальное поведение экстравертивно, субъект зависим от подтверждений своей значимости и ищет этих подтверждений, включаясь в большой объем межличностных отношений и презентируя себя соответствующим образом – через интенсивную общую внутригрупповую активность или обозначение своей значимости для группы в определенном отношении. В обоих случаях неадекватного межличностного бытия отсутствует уверенность в своей значимости для других, приводящая в одном случае к отчуждению, в другом – к поиску доказательств значимости. Эти тенденции, по У.Шутцу, во многом аналогичны двум из трех невротических типов по К.Хорни1, характеризующихся невротической направленностью соответственно «от людей» и «к людям».
Потребность в контроле и ее реализация в группе зависят от меры родительского контроля за ребенком. Детская ситуация избыточного контроля (принуждающие отношения) репродуцируется как стремление к подчинению, отказ от власти и ответственности за себя и группу («поведение отказа»), в вариантах принятия чужой власти и пассивного протеста против сверхконтроля. Ситуация недостаточного контроля приводит к автократическому поведению, стремлению к власти и контролю за другими, активному протесту против чужой власти и борьбе за нее. Как тенденция к доминированию, так и отказ выступают как неадекватные защитные формы поведения, направленные на снижение тревоги, связанной с детским переживанием сверконтроля или неопределенности при отсутствии контроля. Этим двум типам поведения противополагается демократический, предполагающий возможность как принятия на себя ответственности, так и включения в отношения подчинения в зависимости от ситуации. Если в случае потребности во включенности ключевым оказывается чувство своей значимости, то в данном случае – чувство состоятельности, не нуждающееся в специальном подтверждении. Очевидны параллели с идеями А.Адлера, К.Хорни и представлениями Э.Фромма о механизмах и формах «бегства от свободы».
Потребность в любви в здоровом ее проявлении предполагает уверенность субъекта в том, что он при всех случаях достоин любви. Избыточность или недостаточность позитивных эмоциональных связей с родителями порождают тревогу относительно отсутствия или возможности утраты любви и приводит к появлению «недоличностного» или «сверхличностного» поведения. «Недоличностное» поведение строится как избегание эмоциональных связей и тесных взаимоотношений, тенденция сохранения эмоциональной дистанции (аналог невротической направленности «от других» по К.Хорни), «сверхличностное» - как тенденция устранять дистанцию и выстраивать близкие эмоциональные отношения (один из вариантов невротической направленности «к людям» по К.Хорни). «Личностное» поведение гармонично, предполагает возможность разнообразного построения отношений – и дистанцированных, и близких адекватно ситуации.
В зависимости от индивидуального проявляемого и ожидаемого от других поведения обозначаются возможности диадной совместимости в области включенности, контроля и любви по типу обмена, инициирующему типу и реципрокному типу.
Групповое развитие также описывается У. Шутцем в связи с включенностью, контролем и любовью. С его точки зрения, оптимум развития группы соответствует тесным эмоциональным связям, к которым группа в своем развитии приходит (если приходит) через этапы построения отношений включенности и власти. Аналогично, регресс группы предполагает переход от эмоциональных отношений и формально-властным и уход (выключение) людей из группы.
У.Шутц в 1960-е гг. стал одним из лидеров группового движения, в частности, движения групп встреч. (Центр по изучению человеческого потенциала был организован в Эзалене в 1962 г.) Его подход был назван «открытая встреча», и встреча была определена им как «способ установления отношений между людьми, основанный на открытости, честности, уверенности в себе, чувстве ответственности перед собой , самоконтроле, внимании к чувствам и сосредоточенности на «здесь и теперь» 1 Основное влияние на практику групп встреч в этом варианте оказали традиции телесно ориентированной терапии, однако логическими предшественниками групп встреч в целом и в варианте «открытой встречи» в частности считаются психодраматические группы и гештальт-группы2.
К позиции У.Шутца - при достаточной ее авторитетности - высказывались претензии, часть из которых соответствует подходу к аналогичной проблематике со стороны Дж.Л.Морено. Одна из них обращена к слишком прямо выраженной «генетической ошибке», об опасности которой предупреждал З.Фрейд и которой теоретически противостоял Г.Оллпорт в сформулированном им тезисе «функциональной автономизации». Идея о фатальности предопределенности настоящего прошлым и сохранения значения прошлых событий в настоящем неоднократно вызывала возражения Дж.Л.Морено, и, соответственно, в полном смысле базовые представления У.Шутца отличны от таковых у Дж.Л.Морено. Отметим и то, что диадные отношения, которым главным образом уделяет место У.Шутц, для Дж.Л.Морено выступают лишь как один из вариантов наряду с рассмотрением других социометрических конфигураций. Вместе с тем внимание к различным уровням развития группы, на высшем из которых она определяется близкими эмоциональными отношениями и совпадением ожиданий (аналог эмпатии и теле), внимание к различным сторонам межличностных отношений и их динамике, стилистике властных отношений, акцент на демократических ценностях, несомненно, близки его позициям.
4.4. Идеи Дж.Л.Морено в сопоставлении с идеями Дж. Келли.
Джордж Келли (1905-1965) определил свое создание - теорию личностных конструктов - как теорию осуществления человеком самоисследования и - в ходе этого процесса - возможного совершенствования средств самоисследования, познавательных конструктов, выступающих как составляющие личности в его понимании.
В качестве особенности становления теории Дж.Келли ( в основном описанной в 1955 г. в двухтоминке “Психологния личностный конструктов”1 исследователи отмечают отсутствие явных линий влияния со стороны других авторов2 . Открытое неприятие бихевиоризма и психоанализа 3 поставило его в позицию своеобразного исследователя, осуществляющего свое научное продвижение вне традиций. Отметим, что Келли свои идеи развивал прежде всего в ходе практики, которую можно назвать тренинговой - при обучении актерскому мастерству и ораторскому искусству4. Основы его теории и психотерапевтической практики складывались с 1931 по 1942 г., т.е. в те же годы. Когда Дж.Л.Морено сформулировал свои идеи относительно групповой психотерапии и психодрамы. Дж.Л.Морено оказывается одним из немногих, чье влияние (хотя и неприниципиальное) Дж.Келли открыто признает.
Прежде всего речь идет о внимании к спонтанности, которую стимулирует исполнение роли. Не обсуждая подробно концептуальные основы психодрамы, Келли обращается к ее основным понятиям, используя их вне философского и религиозного контекста, столь важного для Дж.Л.Морено. Отрытие терапевтического эффекта роли возникло у Дж.Келли в ходе театральнойьдеятельности (аналогично тому, как это произошло у Дж.Л.Морено), а понятие роль стало центральным при рассмотрении отношений личности с социальным окружением; характерно и использование термина “репертуар” в тех же целях. Роль понималась Дж.Келли как способ самоконструирования в межличностных отношениях.
Ниже мы рассмотрим те аспекты концепции Дж.Келли, которые соотносимы с идеями Морено наиболее очевидным образом.
В антропологии Дж.Келли духовный уровень не рассматривается. Человек предстает как исследователь, осуществляющий - не всегда осознавая это - построение гипотез относительно мира и проверку этих гипотез. Основной предпосылкой философского плана для Дж.Келли выступает постулат альтернативности конструирования, в свою очередь апеллирующий к феноменологии, а также к прагматизму, в частности, в варианте У.Джеймса (влияние тогг и другого направлений на Дж.Л.Морено мы отмечали). Альтернативность конструирования предполагает, во-первых, что человек должен рассматриваться в первую очередь в связи с его субъективной реальностью. Обсуждение объективной реальности, по Дж.Келли, бессодержательно в силу того, что она человеку непосредственно дана быть не может ( в этом плане не имеют смысла и рассуждения об истинности). Во-вторых, человек рассматривается Дж.Келли как активный строитель этой субъективной реальности. Важно, что в этой реальности не может быть окончательной однозначности, для любой интерпретации существует альтернатива, и количество вариантов бесконечно. Представление о многообразии возможных путей движения человека и его возможностях в этом направлении - при том, что Дж.Келли рассматривает прежде всего когнитивную сферу, а Морено - поведенческую и экзистенциальную, - в известном смысле аналогичны у того и другого. Другим сходным с идеями Дж.л.Морено антропологическим положением Дж.Келли является представление о человеке как социальном существе; социальная жизнь основана на отношениях, базирующихся на понимании того, как другой понимает мир (т.е. на конструировании системы конструктов другого)- аналог представлений Дж.Л.Морено об эмпатии.
И Дж.Келли, и Дж.л.Морено пользуются понятием роль, однако для первого роль производна от центрального обсуждаемого им образования - конструкта. Центральное теоретико-психологическое понятие Дж.Келли - конструкт - содержательно не соотносится напрямую с понятийным аппаратом Морено, будучи связан с той сферой, которую Дж.л.Морено непосредственно специально не обсуждал - со сферой когнитивной. Вместе с тем не содержательно, но в функциональном и структурном плане, сходство усматривается. Нам представляется, что понимание Келли конструкте и роли может рассматриваться как дифференциация (хотя и неполная) представлений о роли у Дж.Л.Морено. Конструкт есть нечто, стоящее за поведением; роль, с учетом неоднозначности терминологии Морено, также есть нечто, стоящее за поведением (как способ экзистенциального бытия), но и являющееся поведенческим событием (как паттерн поведения). Конструкт применим при ожидании какого-либо ограниченного набора событий (т.н. следствие диапазона по Дж.Келли), при этом конструкт имеет фокус применимости. Аналогично, роль соотносима с определенным диапазоном ситуаций, в которых может воплощаться адекватно. Система конструктов, по Келли, определяет индивидуальность человека. Аналогичное значение имеет роль в представлениях Дж.Л.Морено. Человек, по Дж.Келли, стремится к расширению и совершенствованию системы конструктов. По Дж.Л.Морено, человек (в норме) стремится к творческому расширению и адекватизации ролевого репертуара различных уровней.
Человек, по ДжКелли, может принимать продуктивное участие в жизни другого настолько, насколько может конструировать конструктные процессы этого другого. По сути, это может быть обозначено как когнитивная составляющая эмпатии - одного из центральных для Дж.Л.Морено отношенческих явлений.
Творчество Дж.Келли рассматривает как отказ от фиксированных конструктов; для Дж.Л.Морено творчество - отказ от консервированных ролей.
Внутри системы конструктов, по Келли, выделяется ядерная структура, соотносимая с наиболее фундаментальными планами природного мира, социального мира и интрасубъектного мира. Внутри ядерной структуры выделяются конструкты, соотносимые с интеракциями: они, в терминологии Дж.Келли, образуют ядерную роль. Соответственно, в его понимании роль следует за конструктом (например, за конструированием себя и своей семьи). Неудачи в поведении - следствие неадекватности ролевых конструктов.
Наряду с теоретическими аналогиями, можно усмотреть прямое сходство терапевтических идей Дж.Л.Морено и Дж.Келли - сходство в некоторых аспектах настолько явное, что П.Ф.Келлерман усматривает в нем одну из причин трудности, возникающей при попытках увидеть специфику психодрамы как самостоятельного вида психотерапии.1 Действительно, терапия фиксированной роли, предложенная Дж.Келли, предполагает, что клиент активно экспериментирует с принимаемыми ролями гипотетических персонажей. Вместе с тем ряд отличий очевиден. Прежде всего, у Дж.Келли о роли речь идет только в том смысле, что человек руководствуется предвидением того, каким образом другой конструирует события. Терапия фиксированной роли - индивидуальная терапия, тогда как для Дж.Л.Морено принципиальна работа группы. Далее, роли проигрываются вне стен специального помещения, в пространстве реальной жизни. Акцент в терапии фиксированной роли делается на перцепции роли, а не на возникающем состоянии, тогда как у Морено основное внимание уделяется не рационализации, а проживанию и, в частности, катарсическому состоянию.
4.5. Идеи Дж.Л.Морено в сравнении с идеями социобихевиоризма.
Мы не сочли целесообразным подвергать дополнительному анализу идеи Дж.Л.Морено в сравнении сосновными принципами бихевиоризма – это сделано выше при рассмотрении методологических и теоретических взглядов Дж.Л.Морено и, как представляется, именно двойственными методологическими позициями определяется его внимание к ортодоксальному бихевиоризму. Вместе с тем идеи социобихевиоризма (интеракционизма) требуют соотнесения их с основами ролевой теории Дж.Л.Морено.
Социально-психологические теории интеракционистской ориентации интересуют нас постольку, поскольку по проблематике они непосредственно созвучны вопросам, затрагиваемым Дж.Л.Морено, а также потому, что в работах авторов этого направления часто используется понятие «роль».
Г.Н.Андреева, Н.Н.Богомолова и Л.А.Петровская1 подразделяют теории интеракционистской ориентации на три группы – символический интеракционизм; ролевые теории; теории референтной группы. Мы сочли целесообразным рассмотреть первые две, как претендующие на раскрытие более обобщенных механизмов взаимодействия, во-первых, и более созвучных теоретическим рассуждениям Дж.Л.Морено, во-вторых. Отметим также, что интеракционистские теории первого и второго типа могут отчасти рассматриваться как взаимодополнительные, хотя перспективы их интеграции, как указывают названные авторы, неочевидны.
Ключевой фигурой символического интеракционизма признается Дж.Мид (1864-1931), идеи которого активно обсуждаются Дж.Л.Морено. Именно за Дж.Мидом в настоящее время чаще всего признается заслуга первого систематического использования или даже введения категории «роль»2). Отметим, что сам Дж.Л.Морено настаивал на взаимной независимости разработки теорий ролей Дж.Г.Мида и его собственной 3, а вопрос о приоритете, как и в ситуации с интерперсональной теорией Г.С.Салливена, разрешить затруднительно в силу того, что невозможно установить датировку первого использования Дж.Мидом понятия «роль»: его основные идеи опубликованы посмертно на основе сделанных слушателями конспектов прижизненных устных выступлений. . Подчеркнем также отмечаемую многими недостаточную оформленность и структурированность позиции Дж.Мида, неопределенность и содержательную изменчивость понятий, в том числе отсутствие определения понятия «роль».
Отметим вслед за Дж.Л.Морено, что, если ориентироваться на основные публикации, в которых нашла отражение концепция ролей, то работа «Кто выживет?» вышла в свет на полгода раньше, чем работа Дж.Мида «Сознание, самость и общество» (соответственно март и декабрь 1934 г.). Если иметь в виду более ранние формулировки, то датировать их в отношении Дж.Мида, как уже говорилось, сложно, а у Дж.Л.Морено они восходят к периоду его театральной деятельности, хотя в то время роль понималась им несколько иначе, ближе к театральной традиции. Знакомство Дж.Л.Морено с теорией Дж.Мида также трудно датировать: в 1949 г. он писал, что ознакомился с книгой Дж.Мида «несколько лет назад» 1 В концепции Дж.Мида мы выделим то, что наиболее созвучно по проблематике идеям Дж.Л.Морено.
Во-первых, базовым положением является положение о социальной сущности человека и о невозможности формирования личности вне социальных взаимодействий, под которыми понимаются, по сути, межличностные отношения. Социальное взаимодействие символично. Под символом при этом понимаются определенные действия, посредством которых передается (в которых отражается) значение объекта – при предельно широком понимании объектов, к которым относятся как предметы материальные, так и идеальные, а также социальные образования, жизненные ситуации и др. (Строго говоря, перевод термина thing в данном контексте скорее близок к нечто, чем к вариантам объект или вещь, ). Со своей стороны, значения объектов – продукт социальных взаимодействий; они значимы постольку, поскольку включены в социум. Значения изменчивы – как изменчиво отношение человека к объектам и, соответственно, видение и интерпретация объектов. Символы – как обобщенные посредующие звенья – интенционально порождают общие или ожидаемые реакции. Таким образом, символ является и порождением коммуникации, и важнейшим звеном в ее организации. По сути, развивающаяся символическая система образует стержень развития личности в социуме: социальное существо, личность, отличается способностью отнестись к себе как к объекту. Основа диадной коммуникации - принятие роли другого (понятие роль у Дж.Мида не определено), т.е. успешное прогнозирование его переживаний и поведения в данном символическом контексте. Принятие роли другого Дж.Мид иллюстрировал детскими ролевыми играми, которые считал важнейшими формами социализации.
Вместе с тем символическая система не единственная основа развития личности. Есть и инрапсихическое основание – творческое импульсивное начало, обозначаемое у Дж. Мида как Я (I) и существующее в психике наряду с нормативным началом (me) и интегративной подструктурой (self).1 В этом смысле наличие творческого Я у индивида является основой не только индивидуальных, но и социальных изменений - в частности, ролевого поведения и символических систем. По этой логике, изменения в обществе производны от индивидуальных изменений.
Дж.Л.Морено, обсуждая соотношение своих позиций и позиций Дж.Мида, отмечает, что их объединяет общая цель – подготовка креативно развивающегося общества , причем и у того, и у другого источником является креативность индивидуальной личности понимаемая как ее сущность. Вместе с тем он видит многие различия. Они касаются прежде всего позиций, занимаемых тем и другим по отношению к реальности: активной позиции действующего человека у Дж.Л.Морено и позиции «философа-наблюдателя» у Дж.Мида. Это различие проявляется не только в том, что Дж.Мид остается на уровне спекулятивных размышлений. ДжМид стоит на позициях «социального бихевиориста», тогда как свою позицию Дж.Л.Морено обозначает как позицию «социального активиста». Другое отличие Дж.Л.Морено усматривает в отношении категории настоящего. В интерпретации Дж.Л.Морено, настоящее у Дж.Мида выступает формальной, статичной и пассивной категорией, соотносимой с любым опытом, тогда как понятие момента у Дж.Л.Морено представляет категорию творческую, динамичную и активную. При общей с Дж.Мидом интенции рассмотреть человека в его творческом бытии Дж.Л.Морено считал своей заслугой выход за пределы отстраненного наблюдения и разработку акциональных методов, позволивших говорить не о творческой эволюции, а об «эволюции творца». В отношении теории ролей Дж.Л.Морено усматривал существенное различие в способах ее разработки. Так, Дж.Мид ввел понятия «усвоение роли (ролей)» и «принятие роли другого», т.е., в интерпретации Дж.Л.Морено, интересовался культурной консервацией ролей, тогда как его самого интересовала игра в более широком контексте, начиная с их возникновения до стереотипизации, что проявилось, в соответствии с общим подходом, в разработке как самого понятия «роль», так и таких понятий, как «ролевая игра», «исполнитель роли», «ролевой тест».
Еще одно существенное различие Дж.Л.Морено видел в понимании механизмов социальной коммуникации. Так, в его интерпретации Дж.Мид не относил к собственно человеческим невербальные формы общения (по Дж.Л.Морено, жест как символ вербален). По Дж.Л.Морено, теле не представляет вербальной формы взаимодействия; наоборот, теле означает такой уровень отношений, при котором вербальные средства не нужны.
Идеи Дж.Мида нашли продолжение в Айовской и Чикагской школах символического интеракционизма, по-разному разрабатывающих проблему творчества и роли. То, за что Дж.Л.Морено укорял Дж.Мида – акцент на пассивном аспекте ролевого поведения (принятие роли, исполнении роли, проигрывании роли) нашло отражение у представителей Айовской школы, тогда как чикагская школа делает акцент на делании роли . Отметим, что все эти термины активно используются Дж.Л.Морено при описании различных аспектов человеческого бытия как в реальной жизни, так и в психодраматической ситуации. Так, описывая процессы ролевого обучения, Дж.Л.Морено использует те же понятия, что представители Айовской школы ( role-taking, role-playing), при рассмотрении активного, творческого бытия - role-making . Вместе с тем, при очевидно общих моментах в представлениях Дж.Л.Морено и исследователей данного направления, на наш взгляд, следует особо отметить следующее отличие: в символическом интеракционизме практически не уделяется внимания чувственно-эмоциональному компоненту отношений. Понятие «роль» соотносится с социальными поведенческими паттернами различной степени генерализованности, тогда как у Дж.Л.Морено оно связано с попыткой рассмотрения синтетического опыта человека, в том числе экзистенциальных аспектов бытия.
В целом понятие «роль» весьма широко используется в североамериканской и западноевропейской социальной психологии, как показано, в частности, в работе Т.Сарбина1 Г.М.Андреева и др. подробно анализируют различные подходы к данному понятию (вплоть до предложений отказаться от определения). Характерно, что во многих случаях авторы используют термины, близкие к используемым Дж.Л.Морено (ролевой конфликт, межролевой конфликт, внутриролевой конфликт – Джетцельс, Мертон и др.). При всех случаях, однако, речь идет о социальных или социально-психологических ролях либо о преимущественно внешнем аспекте межличностных взаимодействий, хотя в качестве механизмов выделяются в числе прочих понимание, эмпатия, рефлексия. Иными словами, в настоящее время категория «роль» существенно уже, чем предлагавшаяся Дж.Л.Морено, и в теоретическом плане следует, вероятно, отметить незначительное его влияние в этом отношении на западноевропейскую и североамериканскую социальную психологию, в большей степени ориентированную на традицию Дж.Мида. Использование понятия «роль» Джорджем Келли подвергнуто нами специальному анализу в рамках общего соотнесения его идей и идей Дж.Л.Морено.