Г в Баку состоялась международная конференция «Правовые аспекты инвестиционных договоров»
| Вид материала | Обзор |
- В варшаве состоялась IV международная конференция по страхованию жизни, 206.17kb.
- Vi международная научно-практическая конференция студентов и аспирантов, 21.14kb.
- 3-я международная конференция "Диагностика трубопроводов" А. Л. Шекеро, секретарь, 74.21kb.
- Международная научно-практическая конференция «Миграционная политика в России и ес:, 39.4kb.
- Кт-Петербурге состоялась международная научно-практическая конференция «Развитие российской, 281.92kb.
- Четвертая Международная конференция по газоочистке «ЭкоРос-2006», 82.54kb.
- Окончательный вариант резолюция международной научной конференция, 54.14kb.
- Первая международная конференция производство оборудования из благородных металлов, 143.75kb.
- Научная жизнь, 130.77kb.
- Государственном Техническом Университете состоялась ii-я международная научно-практическая, 65.54kb.
основанием возникновения, изменения или прекращения инвестиционных правоотношений является договор. Несмотря на достаточно широкое применение инвестиционных договоров на практике, в законодательстве Республики Казахстан не содержится прямого указания на то, что под ними понимается. Только Закон Республики Казахстан об инвестициях (п. 8 ст. 1), в самой общей форме устанавливает, что инвестиционный контракт - это договор на осуществление инвестиций, предусматривающий инвестиционные преференции (имеются в виду контракты о предоставлении мер стимулирования инвестору, осуществляющему деятельность в приоритетных секторах экономики). На наш взгляд, следует четко разграничивать понятия «инвестиционный контракт» - договор, и «контракт о предоставлении инвестиционных преференций» - административный акт властного органа, оформленный в виде договора. В первом случае, имеется в виду инвестиционный контракт как гражданско-правовой договор, во втором случае - властное решение государственного органа о предоставлении инвестору налоговых преференций, натурных грантов, и (или) освобождении его от обложения таможенными пошлинами. Разумеется, нельзя согласиться с тем, чтобы эти два различных понятия смешивались, чтобы избежать этого, следует законодательно определить, что инвестиционный контракт - это гражданско-правовой договор, а в случае принятия решения о предоставлении инвестиционных преференций использовать иную терминологию, более точно отражающую суть данного явления (например, акт, решение и т.п.)
В юридической литературе вопрос о природе инвестиционного договора остается дискуссионным. При этом необходимо отметить, что наибольшему исследованию подвергается правовая сущность инвестиционного договора (контракта) с участием иностранных инвесторов. Сложилось три основных подхода к разрешению этого вопроса: 1) цивилистический, согласно которому инвестиционные договоры являются гражданско-правовыми договорами; 2) административно-правовой, в соответствии с которым инвестиционные соглашения являются публично-правовыми договорами (в том числе договорами международного публичного права); 3) комплексный, предполагающий, что инвестиционные договоры содержат как частноправовые, так и публично-правовые элементы. Мы склоняемся к первой позиции, но вместе с тем, не можем не признать «комплексный» характер инвестиционного договора с участием государства в качестве стороны договора.
К числу таких договоров, в первую очередь, относятся договоры в сфере недропользования. Договор на недропользование - это соглашение сторон об осуществлении определенного вида пользования недрами (разведки полезных ископаемых, добычи полезных ископаемых, совмещенной разведки и добычи полезных ископаемых и других). Данный договор имеет ряд признаков, характерных только него. Во-первых, одной из сторон договора на недропользование всегда выступает государство в лице своих органов; во-вторых, заключению договора обязательно предшествуют проведение конкурса инвестиционных программ на право недропользования или проведение прямых переговоров. В-третьих, основания и порядок его заключения, изменения, прекращения или расторжения регламентируются специальным законодательством (законодательством о недрах и недропользовании), а не гражданским законодательством. Конечно, для обычных гражданско-правовых договоров это не свойственно.
Инвестиционный контракт - это договор о вложении всех видов имущества в объекты предпринимательской и иной деятельности с целью получения прибыли (дохода) и (или) достижения положительного социального эффекта. Как видно из определения, инвестиционный контракт - не обычный договор. В первую очередь, инвестиционный договор характеризуется наличием следующих условий: между сторонами заключается соглашение о вложении любых видов материальных и нематериальных ценностей, а также прав на них; об условиях взаимоотношений контрагентов; об основаниях изменения и прекращения или расторжения договора; о порядке разрешения споров; об ответственности сторон.
В целях дальнейшего развития и совершенствования действующего инвестиционного законодательства Республики Казахстан необходимо четко определить понятие инвестиционного договора (контракта), условия договора, форму и порядок его заключения и расторжения, а также отдельные виды инвестиционных договоров, с установлением общих начал и правил применения их на практике».
Профессор, главный научный сотрудник ИГП РАН д.ю.н. Г.М. Вельяминов в продолжении темы, поднятой С.П. Мороз, отметил особую важность правового регулирования иностранных инвестиций в сфере добычи природных ресурсов, сделав акцент на том, что данные ресурсы являются невосполнимым достоянием государства. Таким образом, правовые основы инвестирования в данной сфере имеют принципиальное значение.
Дальнейшая дискуссия на конференции была посвящена проблематике страхования инвестиций. Перед участниками конференции по этой теме выступил представитель Многостороннего агентства по гарантиям инвестиций (МИГА) Т. Махаффи. «Инвесторы и банки сталкиваются с множеством рисков в процессе ведения бизнеса в странах с не знакомыми им условиями ведения бизнеса. Эти риски включают в себя некоторые типы коммерческих рисков и некоммерческие - или политические - риски. Страхование политических рисков - это инструмент в руках инвесторов и кредиторов, для уменьшения и управления рисками, возникающими из неблагоприятных действий - или бездействия – правительств».
Научный сотрудник Института государства и права к.ю.н. С.И. Крупко в своем выступлении подняла проблему оговорки о применимом праве в инвестиционных договорах. Надо отметить, что данная проблема является широко дискуссионной как в научных кругах, так и при рассмотрении инвестиционных споров в международном арбитраже: «Право, применимое к инвестиционному соглашению, может быть определено соглашением между государством и иностранным инвестором, через коллизионные нормы, в первую очередь через коллизионные нормы содержащиеся в двусторонних договоров о поощрении и взаимной защите капиталовложений, Вашингтонской конвенции, включая дополнительные правила, а также арбитражем без применения коллизионных норм.
Поскольку международная договорная и судебная практика признают применение частноправового метода регулирования правоотношений, возникающих из инвестиционных соглашений между принимающим государством и иностранным инвестором, следовательно, в силу гражданско-правовой природы инвестиционного соглашения государство и иностранный инвестор на основании принципа автономии воли сторон, могут выбрать право, применимое к инвестиционному соглашению.
В юридической литературе вопрос о природе инвестиционного договора остается дискуссионным. При этом необходимо отметить, что наибольшему исследованию подвергается правовая сущность инвестиционного договора (контракта) с участием иностранных инвесторов. Сложилось три основных подхода к разрешению этого вопроса: 1) цивилистический, согласно которому инвестиционные договоры являются гражданско-правовыми договорами; 2) административно-правовой, в соответствии с которым инвестиционные соглашения являются публично-правовыми договорами (в том числе договорами международного публичного права); 3) комплексный, предполагающий, что инвестиционные договоры содержат как частноправовые, так и публично-правовые элементы. Мы склоняемся к первой позиции, но вместе с тем, не можем не признать «комплексный» характер инвестиционного договора с участием государства в качестве стороны договора.
К числу таких договоров, в первую очередь, относятся договоры в сфере недропользования. Договор на недропользование - это соглашение сторон об осуществлении определенного вида пользования недрами (разведки полезных ископаемых, добычи полезных ископаемых, совмещенной разведки и добычи полезных ископаемых и других). Данный договор имеет ряд признаков, характерных только него. Во-первых, одной из сторон договора на недропользование всегда выступает государство в лице своих органов; во-вторых, заключению договора обязательно предшествуют проведение конкурса инвестиционных программ на право недропользования или проведение прямых переговоров. В-третьих, основания и порядок его заключения, изменения, прекращения или расторжения регламентируются специальным законодательством (законодательством о недрах и недропользовании), а не гражданским законодательством. Конечно, для обычных гражданско-правовых договоров это не свойственно.
Инвестиционный контракт - это договор о вложении всех видов имущества в объекты предпринимательской и иной деятельности с целью получения прибыли (дохода) и (или) достижения положительного социального эффекта. Как видно из определения, инвестиционный контракт - не обычный договор. В первую очередь, инвестиционный договор характеризуется наличием следующих условий: между сторонами заключается соглашение о вложении любых видов материальных и нематериальных ценностей, а также прав на них; об условиях взаимоотношений контрагентов; об основаниях изменения и прекращения или расторжения договора; о порядке разрешения споров; об ответственности сторон.
В целях дальнейшего развития и совершенствования действующего инвестиционного законодательства Республики Казахстан необходимо четко определить понятие инвестиционного договора (контракта), условия договора, форму и порядок его заключения и расторжения, а также отдельные виды инвестиционных договоров, с установлением общих начал и правил применения их на практике».
Профессор, главный научный сотрудник ИГП РАН д.ю.н. Г.М. Вельяминов в продолжении темы, поднятой С.П. Мороз, отметил особую важность правового регулирования иностранных инвестиций в сфере добычи природных ресурсов, сделав акцент на том, что данные ресурсы являются невосполнимым достоянием государства. Таким образом, правовые основы инвестирования в данной сфере имеют принципиальное значение.
Дальнейшая дискуссия на конференции была посвящена проблематике страхования инвестиций. Перед участниками конференции по этой теме выступил представитель Многостороннего агентства по гарантиям инвестиций (МИГА) Т. Махаффи. «Инвесторы и банки сталкиваются с множеством рисков в процессе ведения бизнеса в странах с не знакомыми им условиями ведения бизнеса. Эти риски включают в себя некоторые типы коммерческих рисков и некоммерческие - или политические - риски. Страхование политических рисков - это инструмент в руках инвесторов и кредиторов, для уменьшения и управления рисками, возникающими из неблагоприятных действий - или бездействия – правительств».
Научный сотрудник Института государства и права к.ю.н. С.И. Крупко в своем выступлении подняла проблему оговорки о применимом праве в инвестиционных договорах. Надо отметить, что данная проблема является широко дискуссионной как в научных кругах, так и при рассмотрении инвестиционных споров в международном арбитраже: «Право, применимое к инвестиционному соглашению, может быть определено соглашением между государством и иностранным инвестором, через коллизионные нормы, в первую очередь через коллизионные нормы содержащиеся в двусторонних договоров о поощрении и взаимной защите капиталовложений, Вашингтонской конвенции, включая дополнительные правила, а также арбитражем без применения коллизионных норм.
Поскольку международная договорная и судебная практика признают применение частноправового метода регулирования правоотношений, возникающих из инвестиционных соглашений между принимающим государством и иностранным инвестором, следовательно, в силу гражданско-правовой природы инвестиционного соглашения государство и иностранный инвестор на основании принципа автономии воли сторон, могут выбрать право, применимое к инвестиционному соглашению.
На выбор применимого права влияет ряд факторов, определяющих границы автономии воли сторон, допустимое содержание оговорки о применимом праве, а в конечном итоге, и её юридическую силу.
Первый фактор выражается в специфике инвестиционного соглашения между государством и иностранным инвестором (его правовой природе, характере и содержании) и находится в дискурсивной связи с остальными факторами, к которым относятся: (а) императивные специальные коллизионные нормы международных договоров и национального законодательства принимающего государства, объемом которых пересекается с оговоркой о применимом праве, включённой в инвестиционное соглашение; (б) оговорка о режиме наиболее благоприятствуемой нации; (в)публичный порядок государства, принимающего инвестиции; (г) императивные материально-правовые нормы государства, принимающего инвестиции; (д) потенциальный механизм разрешения споров, возникающих или связанных с инвестиционным соглашением.
Национальный правопорядок принимающего государства, признающий принцип автономии ноли сторон, в качестве достаточного основания для включения оговорки о применимом праве в инвестиционное соглашение. Однако для действительности оговорки о применимом праве наличия правового основания недостаточно. Юридическая сила соглашения о выборе права зависит шоке от разрешения конфликта между коллизионными нормами международных договоров (включая нормы двусторонних инвестиционных договоров и Вашингтонской конвенции 1965 г.), нормами внутреннего законодательства принимающего государства и условиями инвестиционного соглашения.
Изучение оговорок о применимом праве в сочетании с нормами двусторонних инвестиционных соглашений позволяет сделать вывод, что существует два решения данного вопроса. Соглашение сторон о выборе права, отличное по своему содержанию от нормативного регулирования, не имеет юридической силы, если это прямо запрещено императивной нормой инвестиционного соглашения. Например, согласно соглашению РФ с Бельгией и Люксембургом инвестиционные соглашения не могут противоречить международным договорам и национальному законодательству принимающего государства.
Независимо от своего содержания соглашение сторон о выборе права имеет юридическую силу и приоритет перед нормами двустороннего договора, когда это прямо разрешено нормой такого договора. Так, согласно п. 4 ст. 2 Соглашения РФ с Италией государство вправе заключить с инвестором инвестиционное соглашение, которое установит особые правоотношения в связи с капиталовложением последнего. Далее, ст. 9 того же соглашения предусматривает, что при наличии инвестиционного соглашения будут применяться процедуры разрешения споров, предусмотренные таким соглашением. Так как оговорка о применимом праве является составной частью нормы СПЗКВ РФ с Италией, которая определяет процедуру разрешения споров, следовательно, соглашение сторон о выборе права имеет приоритет перед нормой СПЗКВ.
Особого внимания заслуживает кумулятивная оговорка о применении к инвестиционному соглашению наряду с национальным правом принимающего государства общепризнанных принципов и норм международного права. По мнению автора, кумулятивная оговорка является указанием применить аналогию права. При кумулятивной оговорке подлежат применению национальное право принимающего государства, а при отсутствии регулирования - общепризнанные принципы и нормы международного публичного права».
Следующим аспектом международных инвестиционных договоров обсуждавшимся участниками конференции стала клаузула о режиме наибольшего благоприятствования (РНБ). По этому вопросу в порядке дискуссии выступил аспирант Института государства и права РАН А.С. Котов. Докладчик выделил в качестве основной сложности применения данной клаузулы проблему ее использования в международном арбитраже: «Может ли иностранный инвестор на основании предоставленного ему РНБ воспользоваться положениями двустороннего инвестиционного договора государства-реципиента с третьим государством, который предоставляет возможность инвестору третьего государства напрямую обратиться к процедурам международного арбитража? Ответ на этот вопрос следует искать в международной арбитражной практике. Однако она, к сожалению, весьма неоднозначна и противоречива. Можно привести в пример несколько дел, рассмотренных МЦУИС, где ответы на эти вопросы были прямо противоположными. Также в качестве примера можно привести одно дело рассмотренное Стокгольмским арбитражным институтом, где ответчиком выступала Российская Федерация. Арбитры по этому делу ответили на поставленный вопрос о границах применения РНБ положительным образом, что прямо противоречило действующему договору между СССР и Великобританией. Таким образом, в международной арбитражной практике не сложилось единого подхода к указанной проблеме, что может повлечь в дальнейшем за собой череду противоречивых решений».
Право закрывать конференцию было предоставлено главному научному сотруднику Института государства и права РАН д.ю.н. Г.М. Вельяминову. Доклад Георгия Михайловича был посвящен влиянию права ВТО на инвестиции. «Основная причина заключения Соглашения о торговых аспектах инвестиционных мер (ТРИМС) состоит в стремлении не допустить нарушения либерализационного режима ВТО в ходе осуществления капиталовложений за рубежом. Такие нарушения конкретно связаны с весьма распространенной практикой допуска иностранных инвестиций и их использования на условиях достижения определенных требуемых экономических результатов», – отметил профессор Г.М. Вельяминов. Также докладчик обратил внимание участников на проблемы сотрудничества России и ЕС в свете нового соглашения о партнерстве и сотрудничестве ними.
Третий день работы конференции был полностью посвящен награждению победителей конкурса рефератов по праву иностранных инвестиций, проводимого среди молодых ученых. Ими стали: к.ю.н. Омурчиева Э. (Казахский гуманитарно-юридический университет), к.ю.н. А. Нукушева (Карагандинский государственный университет), к.ю.н. Лисица В. (научный сотрудник Сибирского отделения РАН г. Новосибирск), Магомедов М. (студент Южного федерального универстита, г. Ростов-на-Дону), Котов А. (аспирант Института государства и права РАН).
Участники конференции выразили единодушное мнение о том, что данный научный форум был бы невозможен без инициативы директора Института стран Восточной Европы профессора д.ю.н. А. Трунка, а также отметили особую роль выпускника Бакинского государственного университета Азара Алиева LL.M (Universität Heidelberg) в организации конференции и теплой встрече участников в Баку.