Доклад на VII международной конференции «Право и Интернет»

Вид материала

Доклад

Подобный материал:

• Доклад на VII международной конференции «Право и Интернет», 72.16kb.
• Комиссией Организации Объединенных Наций по праву международной торговли (юнситрал), 107.25kb.
• Доклад на VII международной конференции «Право и Интернет», 54.79kb.
• Доклад на VII международной конференции «Право и Интернет», 85.94kb.
• Доклад на VII международной конференции «Право и Интернет», 51.16kb.
• Доклад на VII международной конференции «Право и Интернет», 88.26kb.
• Доклад на V международной конференции «Право и Интернет», 163.01kb.
• Доклад на V международной конференции «Право и Интернет», 104.52kb.
• Доклад на V международной конференции «Право и Интернет», 125.91kb.
• Доклад на V международной конференции «Право и Интернет», 83.13kb.

Глобальная компьютерная сеть Интернет на пути построения информационного общества: уголовно-правовые аспекты


Доклад на VII Международной конференции «Право и Интернет» - ru/pi/07/


Щепетильников Виктор Николаевич, помощник (советник) главы Администрации города Ельца¹


Окинавская Хартия глобального информационного общества, принятая 22 июля 2000 года², провозгласила укрепление политики и нормативной базы заинтересованных государств в борьбе со злоупотреблениями, подрывающими целостность сети, и сориентировала усилия международного сообщества на создание безопасного и свободного от преступности киберпространства.

По словам авторов книги о путях развития современного права в области информационных отношений, появлением термина «киберпространство» мы обязаны американскому писателю У. Гибсону, который в романе «Neuromancer» еще в 1984 году обозначил так «мир компьютеров и общество, которое вокруг них образуется». Он определил «киберпространство» как метафору, которая визуализирует все, что в нашей жизни связано с цифровыми технологиями, и в первую очередь с Интернетом. Иными словами, виртуальный мир существует вне географического пространства, а термин «киберпространство» позволяет говорить о нем, как если бы он был некоей территорией³.

Если взглянуть на специальную литературу в области информации и информационных технологий, то можно заметить, что она изобилует всевозможными техническими терминами, зачастую англоязычного происхождения, а также рядом определений того, что представляет собой Интернет сегодня.

Интернет пока не знает ни национальных границ, ни национального законодательства. Ему подвластны и пространство, и время. «Скорость передачи информации за 50 лет увеличилась в 300 тыс. раз и составляет секунды», – говорят специалисты⁴. По оценке Б. Гейтса, ключевой концепцией нынешнего десятилетия станет, благодаря потоку цифровой информации, именно скорость⁵.

Но свободный доступ к информации в Интернете создает не только новые возможности для эффективного труда и полезного отдыха, но и почву для совершения правонарушений, причем, как традиционных, так и новых видов.

Не должны сегодня обойти внимания законодателя вопросы защиты информации, передаваемой посредством сети, прав интеллектуальной собственности, многочисленные факты распространения порнографии и иной вредной информации, оказывающей негативное влияние на социальное здоровье общества.

Среди прочих доминирующих тенденций в практике регулирования информационной сферы сегодня называют охрану интеллектуальной собственности и борьбу с пиратством на рынке информационной продукции и услуг, борьбу с компьютерными и высокотехнологичными преступлениями, а также цензуру в глобальных компьютерных сетях⁶.

Под вредной информацией предлагается понимать информацию, не являющуюся конфиденциальной, но обусловливающую необходимость охраны и защиты прав и законных интересов личности, общества и государства в силу возможного вреда, который нанесет этим субъектам ее распространение (применение)⁷.

К вредной информации В.Н. Лопатин относит информацию, возбуждающую расовую, национальную или религиозную ненависть, вражду; призывы к войне; распространение порнографии; недобросовестную, недостоверную, неэтичную, скрытую и заведомо ложную рекламу, а также информацию, негативно влияющую на психику людей⁸.

«Мы должны четко для себя определить, что основные свободы и права личности заключаются вовсе не в сохранении того банка данных, который у этой личности имеется в компьютере, а в сохранении самой личности. Мы не задумываемся о том, что через компьютерную связь, через модемную связь, через радиоточку, телевидение могут быть использованы достаточно простые средства неосознаваемого внушения», – заявил как-то в своем выступлении директор Института компьютерных психотехнологий Российской академии естественных наук И.В. Смирнов⁹.

В качестве одного из средств противодействия этим процессам является Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 года (далее – УК РФ).

«Культ жестокости, насилия, порнографии, пропагандируемый в СМИ, печатных изданиях неограниченной продажи, а также в компьютерных играх и др., ведет к неосознаваемому порой желанию подростков и молодежи подражать этому, способствует закреплению таких стереотипов поведения в их собственных привычках и образе жизни, снижает уровень пороговых ограничений и правовых запретов, что наряду с другими условиями открывает путь для многих из них к правонарушениям», – отмечает В.Н. Лопатин¹⁰.

Из подобных посылок А.А. Фатьянов делает вывод о том, что «усложнение процессов информационного общения между людьми…породили новые возможности целенаправленного негативного воздействия, которые могут осуществлять как недружественные государства, так и отдельные группировки преступной направленности либо отдельные лица. Реализацию такой возможности принято именовать информационным терроризмом»¹¹. Именно поэтому сегодня необходимо единообразно применять те правовые нормы, которые установлены законодателем, и в частности, нормы УК РФ.

В уголовной политике России сегодня намечается определенный положительный сдвиг в применении норм УК РФ по защите информации, а также прав на объекты интеллектуальной собственности, по сравнению с тем же 1997 годом. Но все же еще остается низким уровень общественного правосознания. Отсутствует достаточное число специалистов в этой сфере среди судей, работников прокуратуры, МВД – в общем, тех, от кого напрямую зависит применение норм УК РФ на практике.

Компании, работающие в сфере создания и реализации авторских изобретений, разумеется, хотят контролировать распространение своей интеллектуальной собственности. Однако такая позиция, хотя и вполне обоснована, но противоречит тому, что, собственно, представляет собой электронная информация. Последняя имеет свои особенности: в отличие от физических вещей, одна и та же информация может использоваться в нескольких местах одновременно. «Ее можно копировать бесконечно. Кто-то может отдавать часть информации и одновременно сохранять ее. Когда информация распространится повсюду, может стать невозможным проследить ее местонахождение. Если цифровая копия Короля льва когда-нибудь будет распространяться по Интернету, Дисней не сумеет удалить все копии», – эти слова американского ученого Б. Шнайера очень удачно характеризуют весь смысл и содержание того, что мы именуем электронной информацией¹².

Традиционно «пиратской» называют деятельность, связанную с незаконной продажей, сдачей в прокат или иным незаконным использованием в коммерческих целях произведений – объектов интеллектуальной собственности. Но лиха беда – начало.

Пиратство в сфере интеллектуальной собственности может быть еще и сопряжено с преступлениями, предусмотренными ст.ст. 242, 242.1 УК РФ. Речь идет о незаконном распространении порнографических материалов, в том числе с изображениями несовершеннолетних. Так, еще в 2000 г. Управление «Р» МВД РФ¹³ совместно с коллегами из ГУВД Ростовской области выявили группу лиц, организовавших систему международного распространения детской порнографии через подставные серверы в Интернете, открытые ими на территории США и управляемые из России. Целью их было извлечение прибыли, т.к. доступ на сайты был платным, а оплата происходила по кредитным карточкам¹⁴.

«Оборот продукции, услуг и зрелищных мероприятий сексуального характера, иначе говоря – порнобизнес не только подрывает основы общественной нравственности и отечественной культуры, но и является питательной средой для роста общеуголовной преступности, а также увеличения числа и тяжести преступлений, совершаемых несовершеннолетними», – утверждает Ю. Трунцевский¹⁵. По мнению автора, в числе незаконных действий в Уголовном кодексе РФ были необоснованно не учтены ввоз порнографических материалов и предметов на территорию России и хранение с целью распространения, а в число порнографических материалов не вошли компьютерные программы.

Посредством сети Интернет сегодня совершаются и другие преступления (ст. 138 «Нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений», ст. 159 «Мошенничество», ст. 183 «Незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну» и другие в УК РФ). К сожалению, органы, занимающиеся их расследованием, не всегда квалифицируют данные деяния по совокупности преступлений со ст.ст. 272-274 УК РФ, в зависимости от конкретных обстоятельств. Зачастую отсутствие единообразного понимания и толкования уголовно-правовых норм у органов внутренних дел и прокуратуры, которые по-разному квалифицируют подобные деяния, позволяет отдельным лицам избежать уголовной ответственности и справедливого наказания.

В этой связи, по нашему мнению можно пойти по двум направлениям. Либо путем очередного внесения изменений и дополнений в уголовное законодательство: изменения наименования и содержания главы 28 УК РФ «Преступления в сфере компьютерной информации» на «Преступления в сфере электронной информации», куда войдут новые составы преступлений с учетом реалий информационных технологий. Ведь под угрозой преступных посягательств оказывается не только информация, содержащаяся в компьютере, но и в мобильном телефоне, электронной записной книжке, электронном кассовом аппарате или банкомате. Либо путем внесения дополнений в существующие составы преступлений с указанием в диспозиции конкретной статьи на способ их совершения (например, «с помощью средств электронно-вычислительной техники»).

По пути в киберпространстве неискушенного пользователя ждет множество «сюрпризов». Злоумышленники иногда вводят в доменную систему преобразования имен (DNS) неверные данные, в результате чего пользователь, обратившийся к web-странице официального органа, может попасть на страницы порносайта.

Отсутствие единообразного применения законодательства по вопросам представляемой в глобальных сетях информации позволяет размещать в Интернете противоправные материалы откровенно националистического, фашистского, расистского содержания, рецепты производства наркотических и взрывчатых веществ и т.д.

Обеспечивая право людей на сохранение конфиденциальности сеансов связи, отсутствие постоянной индивидуализации конкретного пользователя Интернет создает большие проблемы для правоохранительных органов при идентификации участников противоправных действий в процессе расследования уголовного дела.

В киберпространстве сохраняется проблема юрисдикции и правоприменения. «Первой задачей при информационной атаке является идентификация вреда. Расследованию атак способна воспрепятствовать коллизия между фундаментальными принципами физики и международного права, а именно: электроны могут перемещаться по сетям, свободно пересекая государственные границы, а юрисдикция представителей национальных властей нет… Согласно принципу суверенитета, каждое правительство обладает исключительной властью в отношении событий, произошедших в рамках его границ. Расследование в таких случаях нуждается в международном сотрудничестве или помощи, в противном случае необходимо действовать скрыто», – считают американские ученые Л.Т. Гринберг, С.Е. Гудмен и К.Дж. Су Ху¹⁶.

Для уголовного права наиболее характерен принцип территориальности, основанный на уголовном преследовании лиц, совершивших преступление на территории данного государства (ст. 11 УК РФ). Но ведь злоумышленник может находиться как на территории своего государства и посягать на законные права своих же сограждан, так и на территории другого государства, и умысел его может быть направлен на совершение деяния, последствия которого проявятся в третьем государстве. Возникает вопрос, как быть в таких случаях? Тогда либо применяют принцип гражданства, т.е. принадлежности лица к конкретному государству, либо универсальный принцип, когда уголовную юрисдикцию возможно распространить на любое лицо, независимо от гражданства и места совершения преступления (ч. 3 ст. 12 УК РФ), при условии, что совершенное деяние направлено против интересов государства. И вот здесь возникает еще один вопрос: а что считать местом преступления, совершенного при помощи Интернет? Следует ли ответ на данный вопрос ставить в зависимость от конструкции состава преступления (материальный или формальный)?

Представляется, что в преступлениях с материальным составом, т.е. когда наступление уголовной ответственности связывается с наличием общественно опасных последствий, следует вести речь о юрисдикции того государства, где причинен ущерб, где находится конечное устройство, на которое пришло сообщение оскорбительного содержания, вредоносная программа и т.п. В формальных же и усеченных составах, наоборот, «наиболее целесообразным в качестве места причинения вреда рассматривать именно место нахождения оконечного устройства (компьютера), с которого производится помещение в сеть либо рассылка вредоносных программ или информации, порочащей честь, достоинство или деловую репутацию»¹⁷, а, следовательно, и вести речь о юрисдикции соответствующего государства.

В целом же, по нашему мнению, необходимо прибегнуть к унификации уголовного законодательства заинтересованных в поимке киберпреступников стран, а также разработке международных документов в сфере регулирования отношений в сети Интернет, к числу которых можно отнести и Конвенцию о киберпреступности, принятую Советом Европы 09 ноября 2001 года в Страсбурге и открытую для подписания 23 ноября 2001 года¹⁸.

По сведениям МВД РФ, в 2004 году в России было зарегистрировано 8739 преступлений в сфере компьютерной информации, что на 15,9% больше чем в 2003 г., из них 8406 было раскрыто¹⁹. За 2004 год ущерб от преступлений, связанных с неправомерным доступом к компьютерной информации, в Липецкой области составил 116499 рублей²⁰.

Еще одной большой общей бедой для пользователей сети Интернет стали вредоносные компьютерные программы, среди которых наиболее распространены «компьютерные вирусы», «компьютерные черви», а также программы типа «троянский конь». Они буквально на каждом шагу подстерегают пользователей в сети, и плохо дело, если на компьютере нет надежной регулярно обновляемой антивирусной программы. Пришлось автору находиться в сети Интернет лишь в течение нескольких минут без элементарной защиты, как компьютер тут же «поймал» одного «троянца» и вирус, что стоило повреждением нескольких системных файлов. И это притом, что присутствие «незваных гостей» было своевременно обнаружено антивирусной системой. Вот только кому и на кого жаловаться?

Создание, использование и распространение вредоносных программ для ЭВМ с 1997 года в России грозит уголовным наказанием по ст. 273 УК РФ. Однако число таких программ почему-то не уменьшается, а наоборот, увеличивается. Мотивов, по которым люди создают такие программы и затем распространяют их, немало: от хулиганских выходок до профессиональных разработок в военных целях. Отдельные авторы без преувеличения называют такие программы информационным оружием, отличительными особенностями которого являются универсальность, высокая эффективность на любом расстоянии, скрытность использования. Полагаю, что происходит это, прежде всего, от безнаказанности тех, кто свои, бесспорно глубокие знания в области программирования, направляет не на благо общества (того самого «информационного общества»), а совсем в другое русло. Так может быть дело в применении уже существующих норм, в санкциях? Разумеется, Уголовный кодекс здесь не является панацеей от всего, о чем было сказано выше, но все-таки с помощью грамотно установленных и сформулированных норм от некоторых проявлений информационных угроз можно если не избавиться, то, по крайней мере, свести их к минимуму. Ибо уголовный запрет – всегда был запретом под угрозой наказания. Не случайно раньше целью наказания было устрашение, а наказания исполнялись публично. Возможно, меня кто-то осудит и не согласится, но лишите хоть пару «хакеров», взламывающих сайты официальных органов, распространяющих вредоносные программы, конечностей пальцев – одного из главных их оружий, и тогда желание вредить в Сети у остальных заметно поубавится. Только ведь мы «гуманисты»…

Сегодня опорная сеть Интернет имеет пропускную способность более 45 Гбайт/с, каждый день в ней появляется более 3 млн. новых страниц, а число ее пользователей во всем мире достигает 800 млн. человек²¹. «Допустимо говорить о существовании сетевой среды в криминологическом смысле, как устойчивой специфической совокупности личностей, участвующих в сетевых коммуникационных процессах, и возникающих между ними общественных отношений», – утверждает А.Л. Осипенко, называя иными словами эту среду «сетевым сообществом»²².

В своей работе автор указывает на те стороны сетевой среды, которые связаны с преступным поведением: поддержка социально опасных взглядов, нарушение механизмов детерминации позитивного поведения, влияние на психическое состояние²³. И в качестве примера приводит наличие в Интернет сайтов с положительными оценками сатанизма, педофилии и иных сексуальных извращений, наркотизма и т.п. А так как в значительной степени сеть Интернет пользуется огромной популярностью, прежде всего, в молодежной среде, то вся эта «информация» выплескивается на слабоустойчивую и легко формируемую «как надо» психику несовершеннолетних. Не правда ли, самое время государству позаботиться о национальной безопасности своего подрастающего поколения? Хотя никто не станет спорить, что и техническое решение этого вопроса, заключающееся в фильтровании подобного негатива, установлении определенной цензуры, весьма затруднительно и требует колоссальных затрат. Но стоит ли торговаться со своей совестью, честью, здоровьем нации, в конце концов? Ответ на этот вопрос нам даст то «информационное общество», которое мы, как и правовое государство, возможно, когда-нибудь построим.

Интернет как средство массовой коммуникации действительно достиг такого уровня развития и воздействия на общественную жизнь, который требует реального государственного вмешательства в виде реализации уже принятых законов. С целью определения направления регулирования отношений в сети в ряде стран проведены специальные исследования, созданы общественные объединения, разрабатываются кодексы поведения в Интернете, принимаются законы. «Интернациональная» природа Интернета позволяет утверждать, что проблемы законодательного регулирования деятельности в Интернете носят общий характер и одинаковы для всех стран²⁴.

В рамках настоящей статьи нет возможности раскрыть все аспекты, связанные с преступным поведением в сети Интернет, и показать всю серьезность данной проблемы, а также огромную почву для работы над своими же ошибками. Перефразируя известное изречение, хочется сказать, что мы в ответе за то, что сами же придумали. Представленное выше – лишь малая толика того, что является неотъемлемой частью информационного общества. Да, многие вещи, связанные с функционированием глобальной компьютерной сети Интернет, для нас попросту в новинку.

Но как бы там ни было, абсолютно прав В. Селиванов, говоря, что хотя некоторые и называют «киберпространство» новым, виртуальным миром, это не соответствует действительности. «Нет никаких двух различных миров: реального и виртуального – имеется только один мир, в котором мы живем, в котором действуют физические законы. Говорить о защите идеалов свободы в сети Интернет – фактически пытаться поддерживать закон джунглей, в котором могло бы существовать право. Киберпреступники – не виртуальные преступники! Они совершают свои преступные деяния в Сети так же, как они делают это в любом другом месте»²⁵.