Внутренний предиктор СССР

Вид материалаДокументы

Содержание


Не будем прихотей мы знать
Невидимый, Сокровенный
Глава 4. “Злые” волны и “остров малый”
Подобный материал:
1   ...   7   8   9   10   11   12   13   14   ...   41


Кровать, два стула, щей горшок

Да сам большой...чего мне боле?

Не будем прихотей мы знать.

По воскресеньям летом в поле

С Парашей буду я гулять;

Местечко выпрошу: Параше

Препоручу хозяйство наше

И воспитание ребят...

И станем жить, и так до гроба

Рука с рукой дойдем мы оба

И внуки нас похоронят...”


Так он мечтал. Но грустно было

Ему в ту ночь...



В чем же причина грусти Евгения? В понимании обреченности еврейства, как искусственно созданной мафиозной общности? На уровне коллективного бессознательного еврейство мечтает соединиться с Парашей, т.е. войти в семью народов России полноправным членом. Но для этого оно само должно избавится от “добровольного” многотысячелетнего рабства, навязанного ему в обход сознания через подсознание “сторожевыми львами” еврейского стада — левитами в “синайском турпоходе” и стать, как все, народом. И в то же время в коллективном бессознательном через “Тору” и “Талмуд” в еврействе поддерживается синдром “богоизбранности”.

Надвигающаяся революция в России — реальный шанс пройти этот путь между “сциллой” мафиозности и “харибдой” богоизбранности “рука с рукой” с Парашей, но для этого еврейству необходимо осознание непонятной всем народам ущербности собственной исключительности.

Информационная смерть еврейства в этом смысле — превращение еврейской мафии в нацию. Весь период в представлении Пушкина должен занять три поколения (поэтому в поэме: и внуки нас похоронят) с момента начала самоидентификации еврейства в Октябре 1917 г., когда масса местечковых евреев хлынула с окраин Российской империи и захватила все ключевые посты в новой — советской государственности. При этом вся информация о происхождении еврейства, о роли древнеегипетского жречества в процессе превращения обычных кочевников-семитов из рабов на уровне сознания в рабов на уровне подсознания тщательно скрывалась периферией жречества Амона вплоть до контрреволюционного августовского переворота 1991 г. (Не в этом ли секрет столь вызывающей откровенности о тайне еврейства Б.Пар-Амон-ова)

В системе древнеегипетских верований Амон — бог дуновения ветра.


«Амон издревле являлся по сути своей богом воздуха (или ветра), о чем, в частности, свидетельствует его имя-”псевдоним” — Невидимый, Сокровенный, — и первоначально входил в восьмерку (огдоаду) божеств-творцов, олицетворенных сущностей первобытного хаоса, из которого, согласно жреческому учению Гермополя, возникло солнце, а с ним и весь мир.»1


Возможно поэтому ветру в поэме придаются качества существа почти живого, одушевленного. При этом действие ветра всегда как бы усиливается присутствием дождя, образ которого в верованиях славян и многих других народов также связан с проявлением божественных сил.


Сердито бился дождь в окно

И ветер дул печально воя.

В то время из гостей домой

Пришел Евгений молодой...

......................................

Как дождь в лицо ему хлестал,

Как ветер, буйно завывая,

С него и шляпу вдруг сорвал.

......................................

Бедняк проснулся. Мрачно было:

Дождь капал, ветер выл уныло.



Так образно читателю передается ощущение, что все действия Евгения и в первой, и во второй части поэмы сопровождаются или даже контролируются ветром, олицетворяющим некое неприятное божество, общение с которым связано с отрицательными эмоциями. Из того же источника узнаем, что по совместительству бог Амон являлся еще и покровителем лодочников Нила. Этого лодочника-перевозчика мы встретим во второй части поэмы и тогда поговорим о нем подробно.

Пока же, указав на неспособность еврейского гения идентифицировать своих пастухов — знахарство культа Амона, отметим лишь его смутное желание хоть как-то снизить интенсивность контроля со стороны “покровителя лодочников Нила”:


.... и он желал

Чтоб ветер выл не так уныло

И чтобы дождь в окно стучал

Не так сердито...



Далее одной фразой:


Сонны очи

Он наконец закрыл.



Пушкин разделяет (по умолчанию) нереальный (по научному — экзистенциальный) мир еврейства и реальный мир всех остальных людей. Другими словами, для Евгения все дальнейшие события происходят при отключенном сознании, т.е. во сне. А что в реальности?

Глава 4. “Злые” волны и “остров малый”


И вот

Редеет мгла ненастной ночи

И бледный день уж настает...

Ужасный день!



Для обыденного восприятия (первый смысловой ряд) ужас — в надвигающемся на город наводнении, причиной которого является изменение направления течения реки Невы под влиянием сильного западного ветра.


Нева всю ночь

Рвалася к морю против бури,

Не одолев их буйной дури...

И спорить стало ей невмочь...



Многоточия в конце двух фраз указуют на присутствие в тексте наряду с информацией по оглашению дополнительной информации по умолчанию, т.е. информации второго смыслового ряда, причем раскрывается содержательно эта информация через несогласованное по падежам местоимение “их”. Поскольку на уровне второго смыслового ряда река — образ толпы, то ужас надвигающегося дня — ужас перед надвигающимся бунтом толпы, бессмысленным и беспощадным. “Народ всегда и для всех ужасен, когда вопль его совокупится воедино...” — писал современник Пушкина М.М. Сперанский (1772 — 1839 гг.) в своих “Проектах и Законах”. Но чьей “буйной дури” не смогла преодолеть толпа? Кто эти “их”, на которых поэт пытается сосредоточить внимание читателя? Ответ лежит на поверхности, хотя и не высказан прямо: в направлении ветра, вызывающего наводнение Невы, — ветра Западного.

Безграмотная масса русских крестьян, искренне стремившаяся к жизни в ладу со многонациональным морем России, действительно не смогла преодолеть буйной дури интернационализма прозападной либеральной интеллигенции. Произведенная в сознании многонациональной толпы “теснившимся кучами за чертой оседлости малым народом” подмена понятий “многонациональный” на “интернациональный”, т.е. по-русски — межнациональный, обеспечила необходимые условия для беспощадной борьбы всех национальных толп за интересы рассеянной меж нациями Российской империи межнациональной мафии, представители которой бездумно упивались видом разъяренных революционной риторикой масс: