Geum.ru

После праздника. Рассказы из серии «Житейская мозаика». Благовещенск ооо»Издательскиая компания «рио», 2004. 96 с

Вид материалаРассказ

Содержание


2 Маленький принц 370
3 Культура пития
4 А вы куда смотрели?
5 За компанию
6 Мужское званье
Вы помните званье своё?
8 Прямо как в кино
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7
2 Маленький принц 370


Летним вечером бабульки сидели на скамейках около подъездов многокварирного дома, следили за своими внучатами и судачили на житейские темы. Вполне естественно, они отмечали глазами всех возвращающихся с работы соседей. Иногда что-то тем сообщали, но чаще просто разглядывали, кто в чём одет и с каким настроением идёт домой. Днём у бабулек хлопот был полон рот: сходить в магазин, приготовить на всю семью пищу, убраться по дому и при этом ещё следить за внуками. К вечеру они успевали управиться со всеми домашними делами и, в предвкушении полной свободы после возвращения детей со службы, собирались на вечерние посиделки. Мыльных опер им ещё не показывали, поэтому они обсуждали новости про своих родных и соседей.


На горизонте показались молодые родители, между ними, держась за их руки, гордо вышагивал трёхлетний малыш. Бабульки смолкли и залюбовались недавно переехавшей к ним по обмену семьёй Орловых.

Молоденькая мама Любочка была просто красавицей. Невысокая стройная и хрупкая блондинка имела красивые черты лица, большие выразительные серые глаза и нежный румянец во всю щёку. Длинные волосы были уложены в замысловатую причёску. Мужчины оглядывались на неё все как один. Но и её супруг Матвей был не абы какой: высокий, черноволосый, с ласковыми и неожиданно синими глазами, опушёнными на удивление длинными ресницами. Капитанская форма сидела на его подтянутой фигуре как влитая.

Их сын Димка возвращался из детского садика нарядным, чистеньким и аккуратным. Нежный овал лица и светлые волосёнки он получил от мамы, а папа подарил ему густые чёрные брови, большие длинные ресницы и удивительно синие глаза. Спинку малыш держал пряменько, совсем как его папа. И вообще он выглядел как маленький принц из сказки. Его так и прозвали Маленьким Принцем сначала в детском садике, потом в начальной школе. Димка был ласковым милым ребёнком редкой красоты…

Семейство дружным трио поздоровалось с соседками и прошло к себе домой. Бабульки переглянулись и сообщили друг другу, что у Орловых новое убранство на кухне, что Любочка прекрасно шьёт, что свой наряд и наряд сынишки она сама придумала и сшила, а в прошлое воскресенье угощала бабульку со своей площадки очень вкусными рогаликами. Возможно пенсионерки ещё что-нибудь сказали про Орловых, но появились новые объекты наблюдений и обсуждений...


Прошло восемь лет. Бабульки так же посиживали на скамейках и так же делились новостями. Орловы вышли из дома, поздоровались с пенсионерками и сообщили, что идут гулять. Димка, перешедший в пятый класс, добавил, что они пошли на день рождения.

Летние вечера тёплые и светлые, по телевизору ничего интересного не было, и бабульки засиделись на скамейке.

Вернулись Орловы около двенадцати часов ночи. Димка поравнялся со скамейкой, его качнуло на бабулек, он пьяно улыбнулся, попросил прощения и сказал заплетающимся языком, что они были на дне рождения. Бабульки онемели.

Орловы исчезли в глубине подъезда. Пенсионерки заговорили все разом:

- Они что с ума сошли оба – напоить ребёнка! Что с ним дальше будет? Мало того, что оба пьяные…

И тут одна бабулька шёпотом сказала, что у Любочки обнаружили неоперабельный рак желудка. Все смолкли. Одна из пенсионерок спросила:

- Ну и что же теперь пить всем семейством? Успевала бы единственного ребёнка на ум наставить! Все под Богом ходим!

Говорить на эту тему больше никому не захотелось.


Любочка запилась и вскоре осталась без работы. За ней уже не приезжала чёрная лакированная машина, не возила её на обед. Матвею, не отстававшему в выпивках от жены, тоже предложили выйти в отставку по выслуге лет. Трезвыми они бывали очень редко, и ничего в жизни, кроме выпивки, их уже не интересовало. Димка бросил учиться, связался с дурной компанией. Сначала его осудили условно на три года за воровство. Родители в один голос заявили, что не допустят, чтобы сын ещё раз оступился, но продолжали пить, как пили. Димка как начал красть, так и крал. И быстро схлопотал срок. Отсидел пять лет «от звонка до звонка».

Когда вышел на свободу, месяц держался трезвым, но на работу даже не пытался устроиться. Специальности у Димки никакой не было, а тяжёлым трудом он не привык зарабатывать на жизнь. Учиться тоже не хотел. Краденные деньги доставались легко. Через месяц, глядя изо дня в день на пьяных родителей, Димка сорвался и начал пить вместе с ними и бывшими посидельцами по зоне. После получения отцом пенсии в их квартире неделю длился весёлый шабаш. К поильцу приходило «на халяву» до десятка гостей разом. Матвеевой пенсии хватало на неделю. Инвалидная пенсия Любочки в расчёт не принималась, её хватало только на хлеб.

Через полгода после возвращения сына из тюрьмы Любочка умерла. Её помогли похоронить бывшие сослуживцы Матвея. Бабульки стояли у подъезда и скорбно судачили, что Любочка со своим неоперабельным раком так долго прожила потому, что пила водку без передышки.

- Хотя, была ли это – жизнь?! Единственного сына пропили…


Матвей после Любочкиных похорон стал напиваться до белой горячки. Порой он никого не узнавал, и его увозили в психушку. Иногда пьяный Димка по звериному орал отцу на весь подъезд:

- Я тебя, сука, убью!

На уговоры бабулек не пить отец и сын не реагировали. Соседи сердобольно подкармливали голодных мужиков, давали по мелочам взаймы. Но деньги Орловы никогда не возвращали, поэтому давать им на хлеб перестали. Богатеев в подъезде не было.

Все соседи вздохнули с облегчением, когда услышали, что Матвей собирается продавать жильё и уезжать к своей матери. Мать Матвея знала, что сын погибает от пьянства, звала его к себе, свою кровинушку, надеялась вылечить. Отец Матвея вернулся с Отечественной войны инвалидом первой группы. Но мать работала, ухаживала за мужем и сумела найти возможность, чтобы все её дети получили высшее образование. Спиртного в родительском доме не водилось никогда… Внука брать к себе бабушка не хотела, тот был у неё в гостях и сумел показать себя без прикрас. С двумя взрослыми пьяницами старой женщине было не справиться…

Матвей скоренько продал свою трёхкомнатную квартиру и купил Димке благоустроенную однокомнатную. Разницу, полученную при купле-продаже, поделил с сыном. Денег собственно было не так уж много: после смерти Любочки Матвей ни разу не платил за квартиру и ни разу не делал ремонт. Половину денег отец отдал на проживание Димке, а свою половину отдал на хранение бывшей соседке, чтобы не пропить.

Других дел у Матвея не было, и он собрался в дорогу. Но лететь самолетом Матвей панически боялся, а на ближайшее время железнодорожных билетов в кассе не оказалось. Время было отпускное – конец лета, и соседка купила Матвею билет с выездом только через две недели.

Димка скороспешно, прямо на новоселье, привёл к себе жить деваху из своей компании. Отцу в однокомнатной квартире, по закону Димкиной, места не нашлось.

Первые две ночи Матвей спал в бывшей своей квартире, где не было ничего, кроме голых стен. Въезжавшие туда жильцы готовились сначала сделать в ней основательный ремонт. Во вторую ночь пьяный Матвей включил электропечь, чтобы согреться, и та накалилась так сильно, что пришедшим в обед с известкой и шпатлевкой новым хозяевам было к ней не подступиться. Пришлось отключать электрическую печь на распределительном щите. Банки с краской, стоявшие на полу в кухне около электроплиты, и те нагрелись и вздулись. Каким-то чудом у них не вышибло крышки, и не вспыхнуло всё вокруг. Больше Матвея в его бывшую квартиру не пускали. И никто точно не знал, где он ночует. Говорили, будто видели его не то в подвале, не то на чердаке…

Тем временем Димка обмыл свою собственность с девахой и дружками, и у него через неделю кончились отцовские деньги. Работать-то Димка так и не устроился. И сынок пошёл искать отца. Нашёл и стал требовать ещё денег. Матвей не дал.

Димка налетел на него с кулаками, свалил на землю и стал пинать, куда попадя. Люди вызвали милицию. Димка успел убежать. Отец не захотел на него заявлять и сказал, что напавшего на него парня не знает. После этого у Матвея стала постоянно течь моча. Мочевой пузырь, отбитый ногами сыночка, отказался работать. Матвей неожиданно для бывших соседей куда-то исчез, как говорили, спрятался от Димки.

Через две недели бывшим сослуживцам Матвея позвонила его мать, попросила сообщить, что с сыном. Димка на расспросы бывших коллег отца сказал, что отец уехал на поезде. Но милиция, куда обратились бывшие сослуживцы Матвея, проверила по корешкам билетов фамилии уехавших пассажиров и не нашла этому подтверждения. И самого Матвея не нашла ни живого, ни мёртвого. Правда, документы Матвея с чужой фотографией через месяц объявились у какого-то беженца, но это не внесло никакой ясности – беженец сказал, что купил документы у какого-то бомжа за бутылку водки, а как они попали к бомжу, не знает.

Димка, не желавший работать, заворовался в очередной раз. Квартиру его в возмещение ущёрба, по решению суда поменяли на комнатку в ветхом бараке. Туда переселилась его деваха, которая слёзно обещала дождаться Димку.

Пока он отсиживал своё, барак снесли. И с освободившимся через три года Димкой никто не стал разговаривать. Деваха его, пока он сидел, с кем-то куда-то уехала. Димка потолкался в городе и тоже исчез. Говорили, что вроде бы он снова сел…

Но никто из бывших соседей этого точно не знал, и узнать не стремился. У всех были свои заботы и проблемы, им уже было безразлично, куда делся бывший Маленький Принц, живший когда-то в их подъезде.


3 Культура пития


Гулянья в доме родителей Ульяны бывали по всем праздникам. Хмельных напитков на столе всегда было вволю, и частенько после гулянья бутылки на столе оставались нераспечатанными. Случалось, что гости оказывались не в состоянии покинуть гостеприимный кров и ночевали, не отходя далеко от стола в креслах и на диванчике, что вызывало только беззлобное подтрунивание чётко знавших свою норму предков. Под старость лет Ульяна Михайловна не могла вспомнить, видела ли она кого из своих кровных родственников пьяными до потери соображения.

И только у старшего сына Ульяны Серёги, когда он женился и стал жить отдельно, исподволь возникла проблема с алкоголем. Была тому прозаическая причина – деревенские родственники его супруги признавали пьянки до полной потери соображения – пили до упора, пока не сваливались с ног. В многочисленной родне всегда находились поводы для застолья. И в чести у них был тот, кто выпьет больше всех и не свалится. Однако сваливались практически все представители сильного пола. Один из родственников Серёги однажды посетовал Ульяне, что она редко ходит к ним в гости такой фразой:

- Приходите к нам чаще, мы же не всегда пьяные. И трезвыми тоже бываем!

В результате Серёга разучился отказываться от выпивки, если на столе оставалось хмельное, а это уже было вестником беды. Ему понадобилось много времени, душевных и физических сил, чтобы осознать свою тупиковую ситуацию и выйти из неё.


В доме Ульянкиных родителей родичи выпивали часто просто символически – по маленькой рюмочке для настроения. Любили домашние некреплёные вина, настойки и наливки. Делали их из всех плодов и ягод. Причём женщины к такой тонкой ответственной работе близко не подпускались.

Этикетки для стандартных бутылок с домашними напитками всегда рисовал Ульянин старший брат Николай. А все предки соревновались в придумывании надписей на винные бутылки.

Там была этикетка со старикашкой, который сидит в рюмке и шарит руками по её стенкам. Надпись на латыни гласила, что истина в вине. Другая надпись просила:

- Утопи ты мое горе! – Пьяница сидит в бочке с вином и льёт в большой открытый рот вино из ковша...

- Приди ко мне, моя радость! – Молодой пьянчужка с умиленьем целует непочатую бутылку водки...

На следующей бутылке А. С. Пушкин восклицает:

- Где нам, дуракам, чай пить!

В книжном шкафу под стеклом и замком хранились пустые бутылки с лучшими этикетками. Гости выпрашивали их себе на сувениры. Сама Ульяна Михайловна очень долго хранила у себя несколько бутылок с рисунками брата и надписями из рубаи высоко ценимого с юности Омара Хайяма:


Хочешь – пей, но рассудка спьяна не теряй,

Чувства меры спьяна, старина, не теряй,

Берегись оскорбить благородного спьяну,

Дружбы мудрых за чашей вина не теряй.

***

О вино! Ты прочнее верёвки любой.

Разум пьющего крепко опутан тобой.

Ты с душой обращаешься, словно с рабой.

Стать её заставляешь самою собой.

***

Не запретна лишь с мудрыми чаша для нас

Или с милым кумиром в назначенный час.

Не бахвалься пируя и после пирушки.

Пей немного. Пей изредка. Не напоказ.


Тысячелетняя мудрость Омара Хайяма никогда не теряла для неё своей актуальности. Понимать это она учила и своих сыновей. Ибо Русь всегда была пьющей, любые праздники никогда не мыслились без алкоголя. Алкоголем встречали новорожденного из роддома, алкоголем прощались с покойником. Поэтому Ульяна считала правильным научить сыновей вовремя останавливаться и не терять над собой контроля во время гулянок.

Понятие о том, что такое обучение было её ошибкой, пришло к Ульяне только в пенсионном возрасте. Со старшим сыном вышла осечка… Его родной отец был слабоват на выпивку, Серёгу Ульяна не уберегла – семья его жены оказалась пьющей.

Случилось, что в поисках выхода пенсионерка забрела на лекцию и познакомилась с методом Геннадия Шичко по снятию алкогольной программы в человеческом сознании. Лекция понравилась, и она вместе с Серёгой и его супругой прослушала весь цикл.

До этого она даже не подозревала о существовании алкогольной зависимости, а считала неумеренное пьянство результатом дурного примера, плохого семейного воспитания и собственного слабоволия алкоголиков. Когда она узнала, что эритроциты отдают алкоголю жировые клетки из своих оболочек и потому склеиваются друг с другом, образуя видимые невооружённым глазом гроздья, застревающие в узких капиллярах, к Ульяне пришло понимание вреда алкоголя для здоровья. Ей стали понятны причины микроинсультов, микроинфарктов и рождение уродцев и дебилов. Именно после этих лекций Ульяна Михайловна осознала, что можно прекрасно жить в будни и веселиться в праздники без алкогольных напитков. А обучение детей разумному винопитию – чушь несусветная! Потому, что никогда не проследишь, какую дозу считают разумной собутыльники детей.


4 А вы куда смотрели?


Первый брак Ульяны был браком в полном смысле слова, она разошлась с неудавшимся супругом через неполных три года семейной жизни. После развода Ульяна не торопилась выходить замуж, шесть лет жила одна, потом случайно встретилась с добрым и умным человеком и вышла замуж во второй раз.

Вполне понятно, когда двое взрослых людей начинают совместную жизнь, притирка характеров не проходит гладко. У молодой женщины был опыт неудавшейся семейной жизни, поэтому Ульяна очень спокойно относилась к спорам по поводу того, кто хозяин в доме. Её эта проблема не волновала потому, что она считала, что любое решение, прежде всего, должно быть разумным. А уж кто его нашёл, не столь важно. Ульяна никогда не гордилась, если сама находила правильный выход, и никогда не огорчалась, если его находил кто-то другой, а тем более её супруг. Тогда она, наоборот, радовалась и хвалила:

- Ну, надо же! Какой ты у меня умный! Я бы не додумалась.

Но самолюбие Ульяниного мужа Володи страдало, если его решение не принималось супругой. Тем более что в спорных вопросах её всегда поддерживала свекровь, Володина мама. Та самая мама, которая раньше при любых обстоятельствах поддерживала своего сына.


Однажды в первый месяц совместной жизни Ульяны и Володи случилось самое обыденное. После работы супруг пришёл домой не один, а с тремя своими приятелями. Молодая хозяйка очень приветливо встретила друзей мужа, достала из холодильника бутылку водки и банки с домашними солениями, принесла из кухни горячую закуску, для приличия посидела с мужчинами за накрытым праздничной скатертью столом. Приятелям мужа такой приём понравился.

Через день, случайно взглянув в окно, Ульяна увидела, что супруг идёт домой в сопровождении знакомой ей троицы. Сразу вспомнилась солдатская присказка "Хозяюшка, не дадите ли водички? А то кушать так хочется, что переночевать негде..."

Молодая супруга мигом спрятала бутылку со спиртным в эмалированное ведро, стоявшее в посудном шкафу, сунула кастрюльку с борщом и миску с котлетами в духовку, куда супруг не знал дорожки, и побежала из дома. На лестнице в подъезде столкнулась с мужем и его приятелями, дружески поздоровалась, извинилась, что её попросили подежурить до полуночи в больнице, и убежала.

Когда через три часа Ульяна вернулась, гости уже ушли, но недовольный супруг высказался насчёт неуважения к его друзьям. Супруга посмотрела на него невинными глазками и сказала, что он же не предупредил её о том, что в их доме будут гости, а то бы она не согласилась подменить коллегу. А ужин стоит в духовке, чтобы не остыл. Володе не на что было обижаться! Но ему надо было оправдаться перед приятелями и взять реванш над своей супругой, чтобы было ясно, кто хозяин в доме...

И через три дня ситуация повторилась. Кастрюлька со вторым блюдом мгновенно оказалась под большой перевёрнутой кастрюлей на столе, спиртное с прошлого раза оставалось в эмалированном тайнике, суп прятать было неразумно, да и некогда. Хитрая женщина побежала не на выход из подъезда, а на площадку верхнего этажа переждать, пока муж со своими гостями зайдет в квартиру. А потом убежала к свекрови, ибо там было самое безопасное место в смысле ревнивых расспросов супруга. Вернувшись через три часа, Ульяна застала четверых мужиков, порядком выпивших и безобразно агрессивных. Дело запахло «керосином»!

Захмелевший супруг, науськанный и поддержанный мужской солидарностью, высказал все, что думает об уходах своей половины, и выразил всеобщее мужское мнение:

- Дура!

Жена удивлённо посмотрела на любимого мужа и неожиданно засмеялась:

- Раз ты, мой муж, так считаешь, значит, так и есть!

И весело спросила у его приятелей:

- А вы тоже женились на дурах? Нет? Вы, значит, женились на умных. А почему же вы, дорогие Володины друзья, позволили другу жениться на дуре? Ну, хорошо, он сам не разглядел, а вы куда смотрели? Вы хоть в следующий раз хорошо посмотрите, а то Володя снова на дуре женится! Или хотя бы попросите своих умных жён научить меня, дуру, три раза в неделю пить водку с друзьями мужа и радоваться.

И не успели опешившие мужики обрести дар речи, как молодая женщина выскочила из квартиры, хлопнув дверью...

Ульяна прибежала к свекрови и сказала, что Володи дома нет, должно быть, он придёт сюда, и она не хочет с ним разминуться. Молоденькая золовка обрадовалась возвращению всегда весёлой жены брата и быстро соорудила чайный стол. Женщины сидели, пили чаи, вспоминали забавные истории и смеялись...

Через полтора часа Володя, набегавшийся по подругам супруги, нашёл её у собственной матери. Ульяна спокойно посмотрела на взмыленного супруга и без обиды в голосе спросила, что так долго Володя не приходил, ведь они утром договорились встретиться здесь. Молодой муж от такого поворота событий потерял дар речи.

Мать Володи, внимательно посмотрела на сына, увела того в кухню и с пристрастием стала допрашивать, с кем и по какому поводу он выпил, и почему его жена весь вечер сидит одна и ждёт его? Молодая женщина прислушивалась к оправданиям супруга и с трудом сдерживала смех...

Утром Ульяна совершенно спокойно заявила супругу, что если он её хоть раз ещё обзовёт дурой, то она с ним жить не будет, ибо не собирается его позорить. У всех его друзей жёны умные, зачем же ему маяться с дурой?! Ведь дуре может понравится принимать гостей по три раза в неделю и пить с ними. Ведь у неё самой коллег и знакомых – полгорода! Что тогда?

Больше ничего подобного не повторилось никогда. Володя понял, что, оскорбляя свою жену, он, прежде всего, унижает себя. Умный мужик на дуре не женит-ся – не женит-себя! – и с дурой не живёт.

5 За компанию


Ульяна Михайловна работала в поликлинике, вела там терапевтический приём. Во время эпидемий гриппа, больных было столько, что, вернувшись домой, она умывалась, переодевалась, сваливалась на диван и мгновенно засыпала. И только поспав двадцать – тридцать минут, она принималась за домашние дела.

Иногда, особенно перед праздниками, народу на приёме было мало. У больных перед праздничными днями находились более важные и срочные домашние дела, чем хождение по врачам и анализам... В один из таких предпраздничных дней, шестого ноября, и произошла эта история. Начальство решило, что для немногочисленных больных хватит дежурных врачей, а с остальным персоналом необходимо провести пропущенное по каким-то причинам обязательное октябрьское политзанятие, совместив его с торжественным собранием.

Длилось это мероприятие утомительно долго: более трёх часов подряд до восьми часов вечера. В финале собрания состоялось награждение угодных начальству особ Почётными Грамотами и подарками. Этот фарс ничего, кроме раздражения у всех прочих трудящихся не вызвал. Жалко было потраченного времени. Домашних дел и у медиков перед праздниками хватало. Наконец их ещё раз церемонно поздравили с Великим Октябрём и отпустили.


Вечером троллейбусы ходили редко, и, чтобы не мёрзнуть, Ульяна Михайловна решила пройтись до дома пешком. Её постоянной попутчицей была одинокая молодая женщина – психоневролог, которая жила чуть подальше Ульяны Михайловны в малосемейном общежитии.

Погода была мерзопакостная: накрапывал не то дождь, не то падал мокрый снежок, дул холодный ветер... Шли усталые медички, изредка переговариваясь друг с другом по поводу прошедшего собрания. И психоневролог забыла, что её приятельница уехала на праздники к родным в деревню, а ей оставила ключ от своей квартиры, чтобы та, свободная от семейных забот и обязанностей, присмотрела и переночевала там.

Поёживаясь от ветра, расстроенная молодая врачиха прошла дом своей подруги, оставившей ей ключи. Вспомнила об этом только тогда, когда они поравнялись с домом Ульяны Михайловны и стали прощаться. И тут у психоневролога неожиданно в сердцах сорвалось:

- Одно к одному! Потащусь теперь обратно в чужую квартиру холодная, голодная и злая. Хорошо мужикам, напьются – и никаких проблем. Я бы сейчас напила-ась! Но ничего нет... (В магазинах тогда торговали водкой только до девятнадцати ноль-ноль.)

Ульяне Михайловне стало любопытно посмотреть, как напьётся непьющая врачиха. Она засмеялась и пригласила ту к себе домой. У психоневролога в глазах промелькнула радость:

- А у вас есть?

Супруг Ульяны Михайловны выпивал только по большим праздникам, но хороший коньяк и виноградное вино у них в доме всегда водились. Радость в глазах врачихи тут же погасла:

- А что скажет ваш Владимир Семёнович?

Ульяне тоже стало любопытно, что же скажет любимый муж, если и она напьётся допьяна?

Пришли, Владимир Семёнович помог им раздеться. Любимая жена с порога ему и говорит:

- Мы сегодня напиться хотим!

Володя удивлённо посмотрел на свою непьющую супругу, чуть замешкался и спросил:

- За чем же дело встало?! Сейчас мы это оформим!

Ульяна помыла руки и пошла на кухню, готовить ужин. Но её супруг проконсультировался по поводу приготовления рассольника из готового бульона и отправил Ульяну к её гостье:

- Иди, отдохни, я всё сделаю. У меня сегодня праздник – жена напиться захотела! – и засмеялся.

Сам накрыл на стол, поинтересовался, что дамы желают пить: шампанское, вино, водку? Женщины посоветовались, и гостья выбрала армянский или какой-нибудь другой коньяк... Володя сел с ними за стол, выпил полрюмочки и стал ухаживать за дамами. Молодая специалистка – психоневролог у него спрашивает, что же он сам-то не пьёт? Хозяин отвечает, что сегодня не его очередь пить, должен же быть кто-то трезвым в доме. Женщины пьют, а он им всё подливает коньячок да подкладывает закуску. Дамы хорошо посидели. Психоневролог говорит, что больше уже не может: сыта и пьяна...

- Пора караулить квартиру, поздно уже.

Ульяна Михайловна стала собираться её провожать. А супруг спрашивает, может, она не пойдёт? И чувствует любящая жена, что не хочет дорогой муж брать её с собой. Говорит ему с гонором, что ей тоже захотелось перед сном прогуляться. Пошли втроём. Вышли. А на улице выпал первый снег, и ветра как не бывало... Благодать! Ульяна идёт нормально, а у врачихи, довольно крупной женщины, сапоги скользят и скользят, её от падения едва-едва успевает удержать высокий и сильный Владимир Семёнович.

Подошли к нужной квартире. Договорились, что завтра все вместе компанией пойдут на демонстрацию. Стали прощаться. Ульяна Михайловна говорит психоневрологу, чтобы закрылась на ключ. А та ей отвечает, что сначала разденется. Ульяна возразила: пусть сначала замкнётся, а потом, как хочет – раздевается или не раздевается, это – дело хозяйское. Подёргала дверь, проверила, хорошо ли врачиха закрылась. И супруги спокойно пошли домой.

Пришли. Ульяна собралась убрать со стола и вымыть посуду. Но любящий муж когда-то уже успел сделать всё сам. Довольная и уставшая за долгий день жена как легла на правый бок, так до утра и проспала. Сквозь сон чувствовала, что муж вертится с боку на бок, но Ульяне очень уж не хотелось просыпаться, чтобы узнать, почему ему не спится.

Утром муж у своей любимой жены спрашивает, не налить ли ей рюмочку опохмелиться, может голова болит? Ульяна удивилась и в свою очередь спрашивает:

- А что я – хронический алкоголик, чтобы опохмеляться?! Ничего у меня не болит!

Тут и выяснилось, что уговорили непьющие женщины вдвоём ...больше двух с половиной бутылок коньяка! Ульяна недоверчиво уставилась на пустые бутылки и с недоумением спросила у супруга:

- Слушай, это с какого понталыку мы столько выдули?

Володя засмеялся:

- Почему твоя врачиха пила, я не знаю. А ты пила за компанию – не могла же ты отстать от своей гостьи.

Потом серьёзно попросил:

- Не делай так больше! До добра это не доведёт, не зря же говорят, что дурак за компанию удавился…

И рассказал, как прошлым вечером боялся брать её провожать врачиху домой, вдруг обе его подпившие дамы свалятся в кювет, и не справится он с ними на улице. Заберут их в вытрезвитель. И нервничал, пока не довели врачиху до квартиры. А потом всю ночь не спал, прислушивался к Ульяниному дыханию и проверял, не стало ли супруге плохо, что она не шевелится... Ведь никогда раньше, даже в великие праздники, Ульяна больше малюсенькой рюмочки хорошего виноградного вина не выпивала, а тут…

Ульяна с любовью прижалась к Володе:

- Прости…

Супруги посмотрели друг другу в глаза, рассмеялись и стали собираться на обязательную для всех демонстрацию в честь Великого Октября. Подождали, сколько могли вчерашнюю гостью, не дождались и пошли «демонстрировать» без неё.


После демонстрации к ним на традиционные праздничные пироги пришли Володины родственники. Сидят, веселятся...

Часов в десять вечера раздаётся звонок в двери. Хозяин пошёл открывать. Заходит вчерашняя врачиха, видит полный дом гостей. И говорит с обидой:

- Собирались же идти вместе, а вы гульбу устроили. Могли бы и предупредить, что не пойдёте на демонстрацию!

Подошедшая Ульяна оторопела:

- Куда-куда?!

Оказывается, после хорошей вчерашней выпивки врачиха проспала почти сутки, только что проснулась и не поняла, что уже вечер, а не утро. И пришла, чтобы вместе, как и договаривались, одной компанией идти на праздничную демонстрацию...


6 Мужское званье


Каких только женихов не повидала вдова на своём долгом веку! Но что сначала удивляло, потом настораживало и раздражало, так это общее, объединявшее претендентов в мужья: всем им что-то было нужно, и все они считали, что это, нужное им, должна и обязана дать женщина. У них совершенно отсутствовало понимание того, что они, мужчины, берут женщину замуж, что она теперь будет за-мужем, то есть за ним самим.

Больше всего появлялось соискателей, у которых из-за пристрастия к алкоголю не сложилась личная жизнь. Виноватыми в этом мужики, все до одного, считали своих предыдущих женщин. Те не сумели их понять и оценить. Конечно, бывает и такое. Но каждый человек сам должен выбирать себе не только супругу, но и образ жизни. И никакие таблетки и кодирования ничего не изменят, если человек не осознает, что лично его жизнь слишком коротка, чтобы топить её в алкогольном дурмане. За пьяные удовольствия человек должен платить сам.

Вдова в силу своей прежней работы была знакома с тысячами семей. И из этого громадного количества людей она помнила только два случая, когда зрелый алкоголик сам изменил свою жизнь кардинально и бесповоротно.


Знакомая ей женщина ранней холодной весной буквально подобрала под своим забором горького пьянчужку, пожалела, что тот замёрзнет насмерть на холодной земле, и оставила его переночевать у себя в тёплых сенцах... Утром накормила того и просто поговорила о жизни. Сорокалетний алкоголик упросил женщину разрешить ему временно пожить в её сарае, обещал привести нехитрое дворовое хозяйство одинокой вдовы в порядок... И прижился! За два последующих десятка лет он ни разу не взял капли спиртного в рот...

Второй случай был с алкоголиком лет шесть просидевшим в тюрьме за пьяную коллективную кражу. Выйдя на волю, он так изменил свою жизнь, что никто не мог и представить прошлого этого человека. Вдова знала его не один десяток лет как доброго, умного семьянина и как прекрасного руководителя производства. И совершенно случайно от него самого услышала, что он с молодости пил до белой горячки и «по малолетке» прошёл все ужасы тюремных нар.


Остальные поклонники зелёного змия трезвели только периодически. И неизменно срывались в запой... И винили в этом житейские обстоятельства, свою жену и всех окружающих, но только не себя.

Встречались и самовлюбленные "мотыльки", легко перелетавшие с цветка на цветок и не имевшие в свои сорок – пятьдесят лет ни семьи, ни жилья. Эти искали себе уютной старости за счёт женщин. Искали спокойного угла, кухарку, прачку, мать – кормилицу и поилицу... Взамен они могли предложить только общую постель... и ничего больше! Впрочем, порой их тяготило даже это, ибо годы неусыпных постельных подвигов выработали все их ресурсы...

Возможно, причины крылись в том, что женихами Ульяны были сыновья прошедших войну мужчин. Женщин после войны выжило во много раз больше, и они сами боролись за своих мужей по принципу "Какой ни есть, а всё-таки мужик". Глядя на своих отцов, сыновья утратили способность бороться за любовь своих сверстниц. Они считали, что одна только принадлежность к мужскому полу является достаточным основанием для того, чтобы их ценили и уважали... Делами доказывать свое главенство в семье, как делали их деды и прадеды, они не научились, а претензии сохранили.

Для вдовы половые признаки не были аргументом для уважения. Ей нужен был рыцарь. Поэтому она и осталась одинокой. Очевидно, ей так на роду было написано…


Однажды, давненько, летом не то пятьдесят первого, не то пятьдесят второго года зиминский родственник познакомил будущую вдову с Евгением Евтушенко. Стихи, которые читал ей юный поэт, не произвели особого впечатления. Вернувшись из гостей, она не вспоминала об этом случайном знакомстве лет двадцать, пока тот же родственник не прислал ей тонкую книжку стихов уже зрелого поэта. Книжка была мигом прочитана на ночь, и заставила её по-другому, более серьёзно, оценить личность поэта.

К тому времени она уже была вдовой, и её потрясла удивительно точная фраза из подаренной книжицы: "Есть с кем спать, а просыпаться не с кем!" Вдова примерила фразу к своим ухажёрам и развеселилась. Фраза абсолютно точно объединила её отношение ко всем соискателям улучшения своих жизненных условий за счёт одиноких женщин.

Друзьям и подругам было сказано, чтобы они оставили её в покое: замуж она больше выходить не собирается. Путёвые мужики жили в семьях, за них жены крепко держались... Если такой мужчина вдруг оказывался один, то его тут же прибирали к своим рукам находившиеся поблизости одинокие соседки или коллеги по работе. На то, что Судьба подарит ей любимого, она не надеялась. А жить по методу проб и ошибок не умела и не хотела. На устройстве личной жизни был поставлен большой жирный крест... Осталось одно: поставить на ноги младшего сына. Старший к тому времени уже имел свою семью. Решение было принято и отмене не подлежало.

Как только сердобольные друзья заводили с молодой вдовой разговор о женихах, она смеялась, что мужчина состоит из мужа и чина. Чин – дело наживное, а вот муж должен быть готовеньким. Ибо женщина выходит замуж, то есть за мужа, жене в голову не должно прийти бояться рожать мужу детей, за мужем она должна быть как за каменной стеной. А если он не умеет по мужски отвечать за свои поступки, а ведёт себя как изнеженное нечто, то на «нет» и спроса нет! Если жених – не муж, то и замуж выходить не за кого.

А потом, если приятели продолжали её уговаривать, ехидно начинала петь песню Владимира Солоухина:

Я слухам нелепым не верю –

Мужчины теперь, говорят,

В присутствии сильных немеют,

В присутствии женщин сидят.


О рыцарстве нет и помина,

По-моему, это враньё.

Мужчины, мужчины, мужчины,

Вы помните званье своё?


7 Вдовьи дети


Тридцатисемилетняя женщина после смерти мужа осталась с двумя сыновьями в трёхкомнатной хрущевской квартире, полученной мужем задолго до рождения младшего сына. Вдова работала учительницей в школе, коллектив которой состоял почти из одних женщин. Зарплата была маленькой, приходилось подрабатывать шитьём до позднего вечера. Было не до гулянок, женихов подходящих рядом не нашлось, и она так и осталась одна. Время летело быстро.

Старший сын нашёл себе женщину и уехал жить к ней на её малую родину. Писем он не любил писать, но изредка звонил, чтобы сообщить, что у него всё в порядке.

С матерью остался младший. Жили они спокойно, хотя подростковый возраст младшего сына ей достался не просто. Но всё обошлось. Вдова выучила младшего и нашла ему престижную работу через своих знакомых. Он неплохо зарабатывал и года три назад женился на выпускнице юридического факультета.

Все было бы хорошо, но отношения с невесткой у свекрови не сложились. Молодые жили так, будто матери рядом не было. У них были свои собственные дела и интересы, посвящать в которые пожилую женщину они не считали нужным. Молодые приходили, закрывались в своей комнате и выходили из неё только по надобности. Мать пыталась объяснить ненормальность таких отношений. Но это наталкивалось на полную глухоту и непонимание. Элементарное требование к молодым здороваться с нею по утрам, как было заведено испокон веку в семьях её предков, вызвало бурный скандал… Единственно, что делал для матери младший сын, так это – не требовал от неё пенсионных денег, а без всяких разговоров кормил её и сам платил за квартиру. Так и жили они сами по себе, когда к матери приехал в гости старший сорокатрёхлетний сын.

Старший по характеру был намного добрее младшего. Младший остался на руках у овдовевшей матери, когда ему не было и двух лет. Он привык к тому, что его баловали не только мать и старший брат, но и все многочисленные родственники умершего отца. Поэтому и вырос младшенький с таким эгоистическим отношением к собственной матери.

Старший же воспитывался при живой бабушке – маминой маме, которая была самым добрым человеком на свете. Отец, пока был жив, успел научить его работать не только головой, но и руками. Старший мог делать всё: плотничать, столярничать, класть печи, водить и ремонтировать автомашину…

Но, как оказалось, для жизни старший сын взял явно не ту женщину. Она не мыслила себе жизни без выпивок! Благо, что совместных детей Господь им не дал! Четверть века они сожительствовали без всякой регистрации. Да и у кого повернется язык назвать женой женщину, которая до потери соображения пьёт сама, поит мужа, не думает о завтрашнем дне и не заботится о семейном очаге?!

В первые годы российского бедлама, называемого перестройкой, старший сын открыл собственную столярную мастерскую. Зарабатывал он по тем временам бешеные деньги: по пятьсот-шестьсот рублей в день. И это в то время, когда квалифицированные рабочие на тяжелом физическом труде получали вдвое меньше …за месяц.

Как-то на майские праздники сожительница организовала со своими родственниками такой сабантуй, что упившийся хозяин забыл про свою мастерскую. Сторож не вышел на работу, и неохраняемую собственность тут же разграбили. Хозяин, пивший по поводу праздников, теперь запил с горя. Но горя меньше не стало, более того, все накопленные ранее деньги были пропиты и промотаны, и даже следов от них в квартире не осталось. Вспомнить, на что ушло всё заработанное его немалым трудом, старший сын не мог. Пьянки плотной чередой шли одна за другой.

Беспробудное пьянство подкосило сыночкино здоровье не по годам. После того, как он морозной зимой пьяный уснул около широко открытой форточки, загноились уши; после пьяной автомобильной аварии заболела спина; от всего вместе взятого постоянно болела и кружилась голова. Последствия выпивок и похмелья становились всё хуже и хуже. И в один из редких трезвых просветов к сорокатрехлетнему мужчине пришла мысль, что до пятидесяти лет он не доживет, что надо хоть мать повидать. И сын поехал к маме.

То, что он добрался до матери, было чудом. Документов у него практически не было: паспорт просрочен, воинские документы почему-то были в розыске, трудовая книжка осталась на одном из многократно сменяемых из-за пьяных прогулов мест работы. И вдобавок ко всему, у него не было медицинского полиса…

Мать сняла деньги со сберкнижки, пошла со старшим сыном на рынок, где купила ему всю одежду и обувь. Потом повела его по дорогущим платным поликлиникам, чтобы обследовать и хоть немного поправить его здоровье. Заплатила все штрафы и привела в относительный порядок его документы. Восстановить на расстоянии в тысячи километров сыновью трудовую книжку не было возможности. Но мать сумела устроить старшего на работу, где ему завели в его сорок с лишним лет новенькую трудовую книжку.

Младший сын не выпивал, мать – тоже. Старший поневоле протрезвел. Здоровье его пошло на поправку. Мать не могла нарадоваться тому, что старший наконец-то очухался и встаёт на ноги…

Однако женщина, с которой сын прожил много лет, и которая все эти годы не работала, а жила толи за его спиной, толи на его шее, не могла смириться с таким положением вещей. Назанимала денег на билет и приехала. Не выпить по такому поводу сын не мог. И стали они попивать втихую, чтобы мать не заметила. Сын начал прогуливать работу. Во всегда спокойной вдовьей квартире поселились пьяные скандалы…

Младший сын быстро собрался и уехал с молодой женой подальше от пьяного брата к тёще с тестем. И совершенно перестал беспокоиться о вырастившей его матери. Даже позвонить ей сам за свой счёт не удосуживался, хотя знал, что мать живёт на мизерную пенсию, где каждая копейка на счету. Позже, когда у младшего сына с невесткой появился свой ребёнок, молодые родители стали мягче относиться к старшему поколению. А в тот момент мать осталась один на один с двумя зрелыми алкоголиками.

Как все алкоголики, они не хотели признавать свою болезнь. Взрослый сын, когда бывал трезвый, соглашался с доводами и уговорами старой матери. Месяц – два крепился, а потом напивался до потери всякого соображения. «Тормоза» у него не работали! Да и как им было работать, если не успевал он утром открыть глаза, как сожительница подносила ему стакан водки… Сама сожительница ни о чём, кроме выпивки, не думала.

А вот мать стала мучительно думать, что же теперь делать и как спасать старшего сына. Ведь сколько бы не было лет мужику, он для матери всегда остаётся ребенком. Но силком взрослого мужика из приятного ему алкогольного дурмана не вытянешь! Сколько можно ей напрягаться из последних сил, чтобы на свою нищенскую пенсию содержать взрослого сорокапятилетнего сыночка и его сожительницу, такую же пенсионерку как она сама. В конце концов, вдова пришла к выводу, что толку от её усилий нет. Ничего для старшего сына она уже не сделает, если тот сам не хочет вести трезвую жизнь.

Решила мать доживать свой век одна. Одиночества вдова не боялась, ей было к нему не привыкать! Жизнь никогда не баловала её, поэтому пенсионерка не страшилась старческой немощи или одинокой смерти. Бессмертных людей нет, а у мёртвых какие заботы?! Многие люди всю жизнь достойно живут в одиночестве даже с инвалидностью. К тому же мать убедилась, что своей материнской головы, какая бы умная она не была, на сыновьи плечи не поставишь!

Благо, что отправлять алкоголиков было куда. У его сожительницы осталась своя приватизированная квартира. Правда, непутёвый пасынок от первого брака сожительницы по пьянке оставил ту квартиру совершенно пустой. Но это уже были не её вдовьи проблемы!

Сожительница мужа обрадовалась тому, что теперь можно увезти своего кормильца и собутыльника от трезвенницы – матери. Через сберкассу перевела свою накопленную за время её годичного пребывания «в гостях» пенсию и получила ее. Накупила на радостях всяких тряпок себе и своим родственникам. Естественно, купила водки вволю и закуски подороже… И буквально на следующий день стала требовать у семидесятилетней вдовы, чтобы та отдала им свою пенсию на проездные билеты, так как у них денег нет. Пьяный сын стоял рядом, покачивался с пятки на носок, сопел и молчал…

Мать внимательно посмотрела на обоих «деток», сказала свое категоричное «Нет!» и умолкла. Старая женщина настолько измучилась и устала бороться с пьянками сына и его сожительницы, что у неё не осталось никакого желания чего-либо объяснять. Вдова ещё раз посмотрела в отупевшее от водки лицо сына, оделась и пошла оформлять документы на выдворение пьяных деток из её квартиры.

Сыну мать на прощание сказала:

– Думай сам, что тебе в жизни нужно: пьяная инвалидность или трезвая жизнь. Я за тебя думать не буду и ничем помочь уже не смогу. Второй жизни ни у тебя, ни у меня не будет.


8 Прямо как в кино


После гибели отца шестнадцатилетний Серёга стал как бы вместо папы маленькому своему братику Дюке. Братик Андрюшка сам себя так назвал, когда не все буквы выговаривал. А во дворе Серёгины друзья звали этого маленького совсем чудно: Дюка Деятель. Потому, что Дюка всегда был занят каким-то своим интересным делом. Он очень любил откручивать всё, что попадалось под его отвёртку. Любил он и всякие другие эксперименты. Но об этом потом. Сейчас про Серёгу и одного их соседа с первого этажа. Случилось это тогда, когда Серёга собирался идти в армию, а Дюке было три года с небольшим.

На первом этаже в их подъезде жил низенький, щупленький Сосед, который гордился тем, что выпивал водки много больше, чем крупные мужчины. Правда, иногда он не мог донести всю выпитую водку до своей квартиры. Она вместе с закуской могла покинуть его нутро не только в подъезде, но и на улице. Тогда Сосед долго стоял, покачиваясь вперёд – назад на нетвёрдых ногах, и задумчиво смотрел на вывалившееся из желудка. Наверное, жалел. Потому, что из подъезда, всё, что вываливалось, собирала на совок его жена и всегда уносила домой. А на улице всё так и оставалось лежать и пропадать. Даже голодные собаки не подбирали. Одним мухам это нравилось, но это только летом. А зимой всё без толку замерзало.

Ничем другим Сосед не отличался от прочих мужчин в подъезде. И жена Соседа ничем не отличалась, разве что была старше супруга аж на десять лет. Но почему-то все считали, что всё наоборот, что муж старше. Но это только казалось с виду, по паспорту она точно была старше.

У Соседовой жены был сын, то есть Пасынок её мужу. Пасынок перешёл в третий класс, когда произошла эта история про Серёгу и Соседа.

Возвращались как-то домой Серёга с братиком и мамой. Серёга открыл подъездную дверь перед мамой, потому что он уже тогда был вежливый со всеми, тем более с женщинами. Но Дюка не знал, что надо пропускать всех женщин вперед, поэтому проскочил первым. А, может, знал, да просто забыл, что мама – женщина, потому что торопился по своим делам. Поэтому Дюка Деятель уже был на площадке между первым и вторым этажом, когда его мама на первой площадке, а Серёга и до первых ступенек ещё не дошёл... Вот тут всё и случилось!


Из своей квартиры с громким плачем выскочил Пасынок. Увидев людей, он закричал:

- Он меня зарежет!

Серёгина мама от неожиданности прижалась к стенке. Следом за Пасынком из двери выскочили сначала длинный нож, а потом щупленький короткий Сосед. Серёгина мама только и успела, что рубануть ребром своей ладони по Соседовой руке. А Серёга только и успел, что забросить Пасынка под лестницу. Так это всё быстро промелькнуло, как в кино. Мама ещё смотрела на выпавший ей под ноги нож, и думала, как его взять, чтобы тоже было как в кино – без отпечатков её пальцев... А Серёга, не раздумывая, стукнул выбежавшего Соседа по шее, подхватил его за шиворот и пояс вместе со штанами сзади и потащил в распахнутую соседову квартиру. Сосед дрыгал руками и ногами как пойманная лягушка, и Серёгина мама загляделась на этот кадр.

Но тут её отвлёк Дюка Деятель, который сразу захотел посмотреть бесплатное кино и стал возвращаться, чтобы лучше всё разглядеть. А его мама ещё не сообразила с ножом. Но когда она увидела своего любознательного ребёнка, то быстро взяла двумя пальчиками длинный нож в одну руку, а другой рукой подхватила своего младшего сынишку поперёк туловища и побежала домой на второй этаж. Там она быстренько затолкала Дюку в туалет, чтобы ребёнок не увидел, куда она спрятала нож. Потом захлопнула входную дверь и помчалась смотреть, что там старший сын делает.

Она услышала, как тонко и некрасиво кричит у себя дома Соседова жена и зовёт всех на помощь. Вбежав, Серёгина мама оттолкнула её с дороги и увидела открытую дверь в ванную комнату. Соседова жена там полоскала и не дополоскала простыни. Поэтому она раньше ничего, кроме шума воды, не слышала и ничего не видела, кроме своего белья. Вот в этом, оставшемся в ванне постельном белье, Серёга и прополаскивал теперь Соседа.

Он приподнимал Соседа повыше, а потом опускал в воду пониже. И так плюхал много раз, чтобы Сосед стал чистым и трезвым, как стеклышко.

Серёгина мама приказала соседовой жене не орать, а отдирать Серёгину руку от мужниных штанов. Сама повисла на другой сыновьей руке... Что Серёгина мама при этом кричала своему старшему сыну, тот не слышал, а она не запомнила. Но вдвоём с Соседовой женой они все-таки оторвали Серёгу от Соседа, который так и плюхнулся в белое бельё.

Тогда мама закричала, что Дюка дома – один!!! Тут уж Серёга услышал и побежал впереди мамы домой большими прыжками через две – три ступеньки разом. Оставлять одного Дюку Деятеля ни на минутку было никак нельзя!

Дома они сразу успокоились, потому что Дюка – Деятель ещё только притащил большой стул к балконной двери и подтаскивал маленький, чтобы поставить сверху, а больше ничего не успел... Он сначала помучился с захлопнутым мамой замком на входной двери, но сил у него не хватило, чтобы повернуть колёсико. Потом он не сразу додумался, что можно вылезти на улицу через балкон второго этажа. Да ещё Дюка не сразу придумал как достать до верхнего шпингалета балконной двери. Он ведь ещё маленьким был и соображал не так быстро как большие люди. Когда мама с братом пришли, Дюка Деятель понял, что кино уже закончилось, и сразу же успокоился. И все занялись своими делами.


А вот Соседова жена никак не могла успокоиться. Она пришла в Серёгину квартиру с другой соседкой, своей подружкой – милиционеровой женой, сажать Серёгу в тюрьму. Но Серёгина мама сказала, что она тогда посадит самого Соседа за покушение на убийство Пасынка и саму Соседову жену за соучастие. Потому что она брала длинный нож, как в кино, двумя пальчиками. Против двух пальчиков Соседовой жене нечего было возразить... Да и про нож она раньше ничего не знала.

Поэтому больше ничего и не было. Даже Сосед перестал им встречаться, словно исчез вообще.

9 Придурок


Время, в котором жила Ульяна, никогда не было бездельным и лёгким. Тяготы войны сплотили народ, посильная помощь близких и соседей была сама собой разумеющейся. Поэтому Ульяна привыкла помогать окружающим людям всем, чем могла.

Страна десятки лет жила в условиях дефицита. Не только в промтоварных, но и в продовольственных магазинах товар не продавали, а «выбрасывали», и за ним тут же выстраивалась длиннющая очередь с неизменными спорами, кто за кем стоял и стоял ли. Когда в ближние магазины привозили продукты, какая-нибудь соседка Ульяны успевала в числе первых занять очередь на себя и соседей, и тут же, пока разгружали машину с товаром, бежала в свой подъезд. Неслась на пятый этаж, по пути нажимая на все входные звонки подряд. Хозяйки высовывались на лестничные площадки, слышали экстренное сообщение от спускающейся бегом соседки, успевшей занять очередь на себя и соседей, и бежали в магазин.

Если в доме у кого-то случалось что-то чрезвычайное, то соседи немедленно приходили друг к другу на помощь. Взаимовыручка и система оповещения ЧП были на высоте современных технологий. Если нужна была помощь, стучали молотком или чем-нибудь тяжёлым по стояку отопления сначала часто-часто, а потом редкими и раздельными ударами указывали свой этаж. И все знали, к кому бежать на помощь. Так что с соседями Ульяне повезло, ничего не скажешь!


Однажды поздно вечером Ульяна торопилась довязать тёплый свитер сыну Сергею и засиделась до полуночи. В соседних заводских пятиэтажках было тихо и темно, только кое-где на кухнях ещё горел свет. Там, как и у неё, ещё не окончился домашний рабочий день.

Ульянин Сергей работал посменно, сегодняшняя смена у него заканчивалась в полночь. Поэтому Ульяна решила дождаться, чтобы самой его накормить и пообщаться. Младший сын, первоклассник, уже давно сладко спал. Несколько минут тому назад на улице послышались голоса – это возвратились на троллейбусе с вечерней смены работники лесопромышленного комплекса. Скоро должна была прийти электричка с алюминиевого завода, где работал Сергей.

Ульяна поднялась разогревать поздний ужин сыну, когда раздался неотрывный звонок во входную дверь её квартиры. Женщина вздрогнула в испуге, побежала в прихожую, выключила звонок, чтобы его дребезжание не разбудило младшего сына. Выключатель к звонку давно поставил покойный муж, чтобы гости не будили принесённого из роддома малыша. Тогда выключатель их сильно выручил, помог он и сейчас. На миг стало тихо.

- Кто там? – спросила перепуганная женщина.

- А ты, такую мать, ещё спрашиваешь?! А ну, открывай, ….ь такая!

- Да кто там? – спросила не узнающая чужой голос и ничего не понимающая хозяйка, заглядывая в дверной глазок. Но там был виден только мужской затылок. Гость уже стоял к ней спиной и колотил ногой в нижнюю филёнку дверей. Слабенькая дверь вот-вот собиралась рассыпаться. Что делать?

Ульяна вбежала в комнату, схватила запасливо лежавший на батарее отопления молоток и заколотила тревогу по стояку. И тут же вернулась к ходившей ходуном от мужских ударов двери. Голова работала чётко, хотя страх за младшего сына был огромен. Тот, кто ломился к ней в квартиру среди ночи был или пьяным, или дебильным от роду. Нормальный человек на такое не способен даже днём.

Ульяна поставила маленькую табуретку, на которой переобувался младший сын, так, чтобы открывшаяся дверь загородила её. Сама встала на табуретку и подняла молоток. Если дверь не выдержит, пока придёт помощь, она ударит мужика по башке. Ульяна четко знала, что её не посадят в тюрьму, если даже она убьёт ворвавшегося к ней мужика. Но убивать было страшно до жути, поэтому она лихорадочно думала, как и по какому месту головы надо ударить, чтобы ломившийся к ней супостат не умер, а только потерял сознание.

Грохот непрерывным эхом гудел по всему подъезду и неожиданно оборвался. Послышались голоса на первом этаже. Кто-то позвал Ульяну по имени. Она выглянула в глазок – мужика у дверей не было. Открыла двери и сказала переполошившимся соседкам:

- Ой, бабоньки! Я ведь сейчас какого-то придурка чуть не убила! – и без сил прислонилась к косяку. Её колотило от пережитого.

Соседи снизу сказали, что никто не выходил из подъезда, и побежали наверх искать взломщика.

Оказалось, что соседская девчонка с четвёртого этажа поссорилась на свидании со своим выпившим парнем и убежала. Тот погнался за ней и с пьяных глаз просто перепутал этажи – и стучал в двери на втором вместо четвёртого. И вот за эту маленькую ошибку Ульяна могла бы убить залившего глаза водкой молодого придурка. Не зря же говорят, что у пьяного жизнь – копейка.


Через пятнадцать минут после случившегося вернулся с работы сын Ульяны Сергей, выслушал материн рассказ и с сожалением изрёк:

- Вот уж действительно – придурок! Полез в чужую квартиру, когда старшего мужчины в доме нет. Я бы его спокойно и ласково спустил с лестницы, а ты бы, мать, точно его убила!


10 Обмыли


Серёжкин приятель Тимофей покупал машину в чужом портовом городе. Перегон был опасен из-за разбоя на дорогах, поэтому за машинами в одиночку не ездили. Серёжка не любил перегонять машины, но лучше друга разбирался и в вождении, и в машинных двигателях. Тимошка долго и трудно копил деньги на машину, влез в долги, и было бы несправедливо, если бы он прогадал с покупкой. Поэтому Серёжка и согласился поехать с Тимошкой.

По мнению «главного специалиста» Серёжки покупка получилась удачной. Перегон начался без хлопот и спокойно подходил к концу. До родного города оставалось по пустынной прямой ровной трассе километров девяносто, когда сидящий за рулем Сережка заметил подозрительно увязавшийся за ними джип. Давно мелькавшие впереди зелёные «Жигули» тоже не вызывали особого доверия. И вот «Жигули» стали плавно сбавлять скорость, а джип уверенно догонял Серёжку с Тимошкой. Только что купленная машина оказалась в вилке желающих приобрести её даром...

Серёжка поднял дремавшего на заднем сидении Тимошку, и тот стал вслух соображать, куда же им спрятаться от напасти. Левее шоссе была деревня, где у него были дальние родственники. Но деревня была глухая и малолюдная, на помощь рассчитывать было нечего...

Серёжка слушал за своей спиной Тимошкины причитания и думал. Он сбавил скорость, передняя машина тут же притормозила. Серёжка прибавил скорость, и зелёные «Жигули» мгновенно тоже ускорили движение. Должно быть, угонщики переговаривались по рации или сотовым телефонам.

Решение пришло внезапно.

Задолго до поворота в эту тупиковую деревню Сережка включил сигнал левого поворота. «Жигуль» послушно свернул влево. Джип тут же сбросил скорость, чтобы спокойно пропустить добычу в глухой угол.

Серёжка поравнялся с поворотом на деревню, нажал на все педали ... и с лайнерской скоростью рванулся вперёд, в город. Стрелка спидометра дрожала у отметки в сто восемьдесят километров. Костяшки Тимошкиных пальцев, вцепившиеся в спинку переднего кресла, побелели...

Гаишники на въездном КПП и отреагировать не успели, как новенькая машина без номеров пролетела полгорода и остановилась у кучи продовольственных ларьков. Покупку полагалось обмыть, а спасённую покупку вдвое.

Тимошка открыл дверцу машины, похватал ртом воздух и, неуверенно ступая дрожащими ногами, поковылял в ближайший ларёк. Через пару минут он вернулся, держа в каждой руке по бутылке водки. Серёжка хмыкнул – он так и думал, что Тимошка не вспомнит про закуску. А у них из взятых на дорогу продуктов осталось совсем немного. После пережитого хотелось не только выпить, но и поесть.

Не торопясь, подъехали к малолюдному гастроному и вдвоём отправились купить колбасы, копчёной рыбы и ещё чего-нибудь съестного. Когда они вышли из гастронома, от их новенькой машины со всеми документами и след простыл. Тимошка застонал и сел прямо на землю... Обмыли!

Знакомый начальник милиции безнадёжно замахал на приятелей руками: такие кражи обычно не раскрываются. Ведь даже номер двигателя Тимофей не мог вспомнить. Усталый и злой на самого себя Тимошка домой идти не захотел, а отправился к Серёжке, чтобы хоть как-то отдышаться, передохнуть и придумать, как сообщить неприятную новость родственникам, у которых он назанимал денег на покупку машины.

Через два часа Серёжке позвонила Тимошкина жена Алёна и устроила допрос с пристрастием:

- Почему ты дома, а моего нет? Почему милиция ищет Тимофея, где он пропал, что с ним случилось?

Дипломатичный Серёжка сообщил, что он только-только вошёл в свою квартиру, а Тимофей собирался сначала в гараж, потом домой. Алёна начала было допытываться у Серёжки, почему Тимофей не подъехал к дому показать машину, но тот ответил, что пусть спрашивает у своего мужа сама, и бесцеремонно положил трубку.

Приятели тут же позвонили в милицию и узнали, что их угнанная машина – по всем приметам именно она – нашлась сразу за городом, в лесопосадках. Там угонщики, должно быть, совещались, что им делать дальше с новенькой дармовой машиной. Ну, а эти люди быстрее соображают за бутылкой. Там их и нашли.

Милицейский газик подвёз приятелей к небольшому пригорку, около которого стояла ещё одна милицейская машина и машина «скорой помощи». На пригорке была постелена клеёнка, на ней разложены остатки дорожных продуктов. Рядом уютно стояли снятые сиденья. Одна купленная Тимошкой бутылка валялась пустая, во второй водки было на донышке. Рядом прикрытые белыми простынями, в вонючей блевотине, лежали два скрючившихся посиневших трупа. Водка, купленная в ларьке, оказалась «палёной катанкой». Серёжка с Тимошкой побледнели, испуганно посмотрели друг на друга и слаженным дуэтом изрекли: «Обмыли!»