Geum.ru

М. А. Карпушкин Уроки Мастерства Конспект

Вид материалаУрок
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10   ...   27
Стр.43

В этюде был раскрыт гротескный мир своеобразных эмоций, характеров, взаимоотношений, в нем были точно определены со­бытия и подробно разработана логика физического поведения исполнителей, что дало возможность увидеть интересные творче­ские находки, оценить способности занятых в нем студентов.

Почему А. А. Гончаров любил предлагать для разработки этюды, основанные не на реально-бытовых фактах? Да потому, что эти этюды, лишенные проверенных рецептов, простейших аналогий, штампов, заставляют интенсивнее работать воображе­ние, позволяют включать в работу весь психофизический аппа­рат, максимально использовать все психические и физические данные учеников. Увлекаясь творческим поиском, студенты ста­новятся собранными, внимательными при построении сюжета и драматургии этюда, заразительными в процессе репетиций и по­иска выразительных средств. Опираясь на свои жизненные на­блюдения, отобрав из собранного материала необходимые для этюда ассоциации, они бывают поразительно достоверными, иг­рая лошадей, тараканов, вещи, насекомых. Необычные предла­гаемые обстоятельства диктуют студентам свои требования в по­иске оценок, приспособлений, пристроек.

Беспредельная вера в предложенные обстоятельства рожда­ла у исполнителей неожиданный, подчас очень яркий и смелый способ поведения, создающий интересный художественный ре­зультат.

Иногда в работе над упражнениями и этюдами на развитие воображения педагоги обращались к темам, требующим актив­ных поисков "зерна" будущих событий и поведения (нокаут, ма­рионетки, клад, конвейер и т.д.). Осмысление и разработка этих тем постепенно подводили студентов к нешаблонному образному мышлению. Но случалось, ученик, получая задание, вначале те­рялся, пасовал, цеплялся за наблюдения, которые находились близко, "под рукой". Ведь так просты казались темы, данные в названии. Однако в процессе работы он начинал понимать, что этюд предполагал тонкий, подробный отбор событий, происшед­ших с человеком в жизни, и перевод их на язык художественной образности путем накопления и отбора ассоциаций.

В дневнике студентки Е. Камышанской есть запись: 'Тема "Конвейер", честно говоря, сразу не вдохновила.

Стр. 44

С огромным трудом я оторвалась от стандартных ассоциаций — грохочущий ста­нок, транспортер, более чем прозаическая действительность про­изводства. После долгих размышлений и проб я была вынуждена прийти, наконец, к мысли, что есть же еще конвейер взаимоотноше­ний, конвейер чувств, конвейер жизни. В результате явился сюжет этюда "Бабочка ". Схематично первый вариант выглядел так.

Звучит музыка, на сцену, которая представляет салон автобуса, входят люди, опускают монеты в кассу, берут биле­ты, кто-то передает деньги на билет с конца автобуса. Лю­ди едут с работы, озабоченные, занятые своими мыслями. На одной из остановок в салон влетает бабочка. На ней по­степенно сосредотачивается внимание всех пассажиров. Бабочка садится на окно. Девушка и молодой человек заворожено смотрят на бабочку. Возникает лирическая мело­дия. Улетая, бабочка уносит музыку. Опять заработал кон­вейер жизни. Снова суета, передача денег на билеты и т.д.

Преподавателям понравилась заявка студентки, хотя этюд выглядел схематичным. При обсуждении ее спросили, о чем она хотела сказать своим этюдом, какую сверхзадачу решала. "В по­стоянной спешке и суете мы перестаем замечать друг друга, — рассуждала студентка, — - перестаем смотреть в глаза людям, вглядываться в их лица. Мы настолько заняты собой, что пере­стаем замечать чужое горе, не видим порой чужих слез. С этого начинается самое страшное — равнодушие. Видимо, не все в мо­ем этюде удачно сделано. Мне надо понять причины того, почему этюд не получился, самой докопаться до истины. Меня "греет" тема доброты. Мы постараемся наполнить схему, показанную вам, живыми человеческими чувствами".

Работа была продолжена, постановщик и исполнители изме­нили акценты, нашли верный ключ к решению этюда. В резуль­тате он был показан на экзамене, записан на телевидении, сту­денты выступали с ним на концертных площадках города. Вот что представлял собой окончательный вариант.

Конец рабочего дня. Постепенно салон автобуса запол­няется пассажирами. Входит студентка (Е. Камышанская), сосредоточенно читает конспекты. А вот девушка (Л. Ивани-лова)локтями пробивает себе дорогу к свободному сидению. Легко забегает мужчина в очках от солнца (Б. Земцов), тя­жело ступая, идет человек (В. Александров) с огромным пакетом в руках, на цыпочках влетает девочка

Стр. 45

(-А. Бабичева). А вот еще, еще и еще... Все эти люди такие разные, со­вершенно безразличные друг к другу, каждый занят свои­ми мыслями. Кто-то задел кого-то— возникает ссора. Ос­тальные сосредоточенно молчат. Понятно, чужие люди, ни­кому нет дела до другого. Вдруг в салон автобуса залетает бабочка. Она мечется над головами людей, бьется в стекло, но вылететь не может. Мужчина, еще недавно крепко дер­жавший свой пакет, теперь передает его сидящей девочке, пытается помочь бабочке. Девочка широко раскрытыми гла­зами смотрит на спасителя. Студентка, оторвавшись от кон­спектов, пытается открыть окно, которое не открывается. Наконец чья-то сильная рука со скрипом открывает окошко.

Путь к свободе открыт. И все пассажиры осторожно начинают направлять бабочку к окну. Усилия пассажиров увенчались успехом — наконец бабочка на свободе. Люди смотрят вслед улетающей бабочке. Она сумела объединить их. Тонкие невидимые нити связали пассажиров. Некото­рое время все молчат, затем, как бы очнувшись, вновь по­гружаются в привычную автобусную атмосферу. Мужчина забирает у девочки свой пакет, студентка, вздохнув, начи­нает читать свой конспект... Но не могут эти люди стать друг другу "чужими". "Вы знаете..." — робко начинает один из пассажиров (И. Костолевский). И все с благодарностью откликаются на этот призыв. Беседа становится оживлен­нее. Люди вместе смеются, смотрят друг на друга и — что важно — видят друг друга... Объединение состоялось.

Обычно автор не упоминает, какое место занимает дейст­вующее лицо в общей канве пьесы, не всегда дает его внутренние монологи и не показывает физического самочувствия. Все это актер наживает сам, отбирает из своего внутреннего багажа, до­полняет образ за счет своих наблюдений, своей фантазии и твор­ческого воображения. Тренировку своей фантазии нужно начи­нать с азов, с самых простейших упражнений и этюдов, потом постепенно оттачивать, доводить до создания неповторимых об­разов, как это делали Е. Б. Вахтангов, М. А. Чехов, Л. Л. Леонидов, И. М. Москвин, М. М. Тарханов, Н. П. Хмелев.

Андрей Александрович, например, приводил такие слова И. П. Павлова: "Изучайте азы науки, прежде чем пытаться взойти на вершину. Никогда не беритесь за последующее, не усвоив предыдущего. Никогда не пытайтесь прикрыть недостатки своих знаний хотя бы и самыми смелыми догадками и гипотезами.