Уроки самоисцеления, извлеченные из опыта работы хирурга с исключительными пациентами

Вид материала

Урок

Содержание Начало пути Помощь пациентам в их выборе. Минимизация побочных эффектов Эффективные верования

Подобный материал:

• Контекст, 672.22kb.
• «Гендерные аспекты миграционной политики: извлеченные уроки и рекомендации», 361.02kb.
• Программа авторского спецкурса и его описание Казань-2007г, 159.81kb.
• Краснодарский Край «Уроки с использованием информационных технологий», 71.7kb.
• Опыта (педагогические инициативы) в упто брестской области, 1318.89kb.
• Книга митча элбома подарок человечеству, 1260.85kb.
• Правила работы со стерильным материалом. 12 Анафилактический шок. Определение. Причины, 1839.15kb.
• Тема опыта, 18.57kb.
• Планирование работы классного руководителя с родителями, 238.02kb.
• Из опыта работы Дисграфия и дислексия, 136.75kb.

НАЧАЛО ПУТИ

Усилия пациента взять на себя ответственность и принять участие в выборе лечения должны начинаться, когда он еще борется с шоком диагноза и пытается мобилизовать свою волю к жизни. Как уже говорилось в Главе 2, долг врача – сразу же попытаться установить с ним связь доверия, узнав и разделив сознательные и подсознательные верования пациента. Кратчайший путь к развитию доверия и независимости пациента состоит в том, чтобы быть человечным, разделить его боль и избежать роли механика-жизнеспасителя. Поскольку, однако, очень многие врачи увязли в этой роли, пациентам часто приходится помогать им измениться. С этой целью я советую пациентам настаивать на следующей Декларации Прав Пациента, в виде открытого письма врачам:


Дорогой доктор,

Пожалуйста, не скрывайте от меня диагноз. Как мы оба знаем, я пришел к вам узнать, есть ли у меня рак или другая серьезная болезнь. Если я буду знать, чтó у меня, я буду знать, с чем я борюсь, и это уменьшит страх. Если вы скроете название болезни и факты, вы лишите меня шанса помочь самому себе. Если вы спросите, надо ли мне сказать, я уже буду знать. Может быть вам будет легче не говорить мне, но ваш обман меня ранит.

Не говорите мне, как долго мне осталось жить! Только я могу решить, как долго я проживу. Решение будет зависеть от моих желаний, моих ценностей, моих сил и моей воли к жизни.

Расскажите мне и моей семье, как и почему со мной случилась эта болезнь. Помогите мне и моей семье жить сейчас. Расскажите мне о питании и о нуждах моего тела. Объясните мне, как обращаться с этим знанием, как устроить сотрудничество моего разума и тела. Исцеление приходит изнутри, но я хочу соединить мою силу с вашей. Если мы с вами будем работать вместе, я проживу дольше и лучше.

Доктор, пусть ваши отрицательные верования, ваши страхи и ваши предрассудки не влияют на мое здоровье. Не препятствуйте мне выздоравливать лучше, чем вы ожидаете. Дайте мне шанс быть исключением из вашей статистики.

Сообщите мне, во что вы верите и как вы лечите, и помогите мне усвоить это. Но помните, что мои верования важнее всего. Мне не поможет то, во что я не верю.

Вам придется узнать, что значит для меня моя болезнь – смерть, страдание или страх неизвестности. Если моя система верований принимает другую, не признанную терапию, не бросайте меня. Попытайтесь изменить мои верования, будьте терпеливы и ждите моего обращения. Это может случиться, когда я буду ужасно болен и ваше лечение будет мне очень нужно.

Доктор, научите меня и мою семью жить с моей проблемой, когда я не с вами. Будьте терпеливы к нашим вопросам, и окажите нам внимание, когда оно нам будет нужно. Важно, чтобы я имел право говорить с вами и спрашивать вас. Я проживу дольше и значительнее, если смогу развить это осмысленное отношение. Вы нужны мне, чтобы достигнуть новых целей в моей жизни.


Помощь пациентам в их выборе.


Я всегда пытаюсь внушить пациентам, что они должны рассматривать стандартные формы медицинского лечения – такие как облучение, химеотерапию и хирургию – как энергию, которая может их исцелить. Эти средства доставляют время, в течение которого я могу помочь пациенту обрести волю к жизни, изменению и здоровью. Многие расхождения по поводу достоинства разных видов терапии происходят оттого, что некоторые люди исцеляются сами по себе, независимо от избранной ими внешней помощи, если только у них есть надежда и некоторый контроль над лечением. Я поддерживаю эти средства, если пациент выбирает их не из страха, а с позитивным убеждением. Когда пациент говорит: "Я до смерти боюсь хирургии" и потому выбирает что-нибудь другое, я не могу поддержать этот выбор. Утверждение помогает телу, но страх разрушителен. Лечение, выбранное из страха, вряд ли поможет.

Я пытаюсь внушить пациентам, что излечивает не терапия, а само тело. Любое исцеление научно. Недавно на конференции кто-то сказал мне, что он знает человека, применяющего макробиотическую диету, другого – с прямо противоположной диетой, и третьего, получающего химеотерапию и облучение. Все трое чувствовали себя хорошо, и мой собеседник не мог понять, каким образом тело может этого добиться, или какой смысл есть в лечении. Но тело может использовать для исцеления любую форму энергии – даже кребиоцен или простую воду, если только пациент в нее верит.

Предположим, что я рекомендую для лечения рака съедать в день три бутерброда с ореховым маслом. Некоторые люди почувствуют себя лучше и будут утверждать, что им помогло ореховое масло. Тогда еще больше людей станет надеяться, есть ореховое масло, им тоже будет лучше. Но мы знаем, что дело не в ореховом масле. Все дело в их надежде и в том, как она изменяет их жизнь, когда они подвергаются новому лечению.

Важнее всего выбрать терапию, в которую вы верите и применять ее с положительной установкой. Каждый может наметить собственный курс. Один может пожелать полной программы пищевых добавок, а другой сочтет, что десятки таблеток в день слишком обременительны, и они станут контрпродуктивны. Некоторые просто "вручают свои заботы Богу" и исцеляются. Другим нужно то, что я называю методом "футбольного тренера", когда пациент планирует все детали. Это выражение пришло мне в голову, когда я работал с Эйлин, пациенткой, которая регулярно посещала гипнотерапевта, сама выбрала день операции и частным образом нанимала сестер. Она хотела убедиться, что контролирует ситуацию и готова к любой случайности. Она жива и здорова, а недавно отпраздновала годовщину избавления от рака, устроив большой прием в своем доме. Другим раковым больным она этим говорит: "Вот вам информация. Принимайтесь за это".

Поскольку раковые пациенты мало контролируют собственную жизнь, до такой степени, что их собственные клетки начинают бунтовать, один только факт собственного выбора может оказаться поворотным пунктом. Для Герберта Хау этот момент наступил, когда он решил прекратить химеотерапию, потому что она была слишком болезненна. Его онколог сказал ему, что он спятил и скоро умрет. Это настолько разозлило Хау, что он хотел побить своего онколога. Вместо этого он вышел на улицу и стал бегать трусцой. С тех пор он практически сделал тренировку своим занятием – стал бегать, грести, взбираться на горы и вообще вкладывать всю свою энергию в собственную жизнь. Вот уже семь лет, как он свободен от болезни.

Один из лучших способов преодолеть страх выбора, вытекающего из их собственных верований, – тренировка пациентов в медитации. Это наглядно подтверждается опытом Брюса, семейного терапевта, принявшегося за медитацию после одной из моих бесед. Брюс приучился к производным опиума и к алкоголю, используя их как болеутоляющее средство после лыжной травмы. У него развилась серьезная болезнь печени, и ему рекомендовали портакавальный анастомоз, чтобы кровь могла обходить больную печень. Во время медитации он услышал внутренний голос, сказавший ему: "Ты должен изменить ход событий". И потом этот голос указал ему программу из четырех пунктов:

1. Неделя внутривенное введение витамина С.
   
2. Ежедневная медитация.
   
3. Консультация со специалистом по питанию.
   
4. Применение компьютера.
   

В то время Брюс ничего не знал о ценности внутривенного введения витамина С при таком заболевании, но он нашел кого-то, кто сделал ему эту процедуру. Последний совет вызывал у него удивление, пока несколькими днями позже он не прочел в газете статью, что программирование на компьютере может доставить подсознательное сообщение. Имея доступ к компьютеру, Брюс создал образ духовной личности, защищающей и исцеляющей его, и запрограммировал машину, чтобы она неоднократно высвечивала этот образ на экране. Другие люди показали, что подсознательные образы белых кровяных телец, пожирающих раковые клетки, тоже содействуют улучшению состояния пациента. Через несколько месяцев у Брюса были нормальные показатели печени, он справился со своими другими проблемами и не нуждался в хирургии.

Групповые дискуссии также чрезвычайно полезны для убеждения пациентов, что они могут сами выбрать себе курс лечения, какой им подходит. У нас в ИРП были люди с лаэтрилом, витамином С, строгой диетой, одной только стандартной терапией, а некоторые без всякой терапии. Сначала я опасался, что люди будут спорить, кто поступает правильнее. Но как оказалось, все они разделяют убеждение, что им станет лучше. Они не тратят энергию на споры, чья терапия лучше. Такое разнообразие открывает людям глаза на другие средства, помогающие в их борьбе, и они видят, что нет единственного ответа, что в некотором смысле правильным может оказаться любой путь. Группа – это семья, но более открытая, чем большинство семей. Это среда, где можно безопасно все говорить и чувствовать, где люди с бóльшим психологическим развитием становятся "терапевтами", помогающими новичкам осмыслить свою жизнь, какое бы лечение они не выбрали.

Вообще, как я полагаю, пациентам лучше всего сосредоточить свою энергию на одном или двух подходах, в которые они больше верят. Однако многие действия – такие, как применение пищевых добавок, тренировка и медитация – являются ценной помощью при любом лечении, а потому важной частью программы ИРП.

Если пациент хочет лететь в Мексику и принимать лаэтрил, я спрашиваю его: "Почему вы туда едите? Во что вы верите? Чего вы боитесь?" Если он отвечает: "Знаете ли, это стоит кучу денег, надо ли мне ехать?", я отвечаю: "Если вы в этом сомневаетесь, не надо". Но если человек твердо верит в лаэтрил, я могу поддержать поездку, хотя могу добавить: "На вашем месте я бы этого не сделал". Но я всегда говорю пациенту: "Если это не подействует, то я остаюсь здесь в качестве другого выбора".


Минимизация побочных эффектов


Я не пытаюсь запугивать людей, чтобы побудить их согласиться на облучение или химеотерапию, потому что они все равно сумеют доказать свою правоту. У них будут все возможные побочные эффекты, и они скажут: "Посмотрите, что вы во мной сделали. Мне не следовало вас слушать". Или они будут сопротивляться более прямым образом, попросту выбрасывая свое лекарство в туалет. Одной пациентке из ИРП ее онколог дал расписание приема лекарств с указанием принимать по одной пилюле в день в течение недели, но не сказал, что в упаковке было всего пять пилюль. Позже она позвонила онкологу, говоря, что у нее рвота, и что у нее не хватает пилюль на семь дней. Он сказал ей: "Мы уточним дозировку, но вы первая пациентка за два года, которая пожаловалась на недостаток пилюль". По-видимому многие другие просто выбрасывали их, когда у них начиналась рвота. Как обнаружила доктор Александра Ливайн, 60 процентов пациентов в ее программе исследований не имели следов лекарства в своих анализах крови. Тем не менее статистика химеотерапии основана на предположении, что все пациенты принимают свои лекарства. Теперь многие онкологи настаивают, чтобы пациенты принимали пилюли под наблюдением, но лучше было бы открытое отношение, основанное на доверии.

По моему мнению, около трех четвертей побочных эффектов облучения и химеотерапии происходят от отрицательных верований пациентов, поддерживаемых чем-то вроде деструктивного гипноза со стороны врача. Большинство врачей говорит что-нибудь вроде: "Все эти неприятности могут с вами произойти, и вам повезет, если случится что-нибудь хорошее". Хороший гипнотерапевт никогда не написал бы инструкцию, какие обычно дают раковым пациентам. Вначале там перечисляется все дурное, что может произойти, и все пункты начинаются со слова "не". Пока вы не доберетесь до конца страницы, где говорится, что может произойти и хорошее, вы все время повторяете : "Не, не, не".

Никто не собирается навязывать доктору позитивный тон, и от врача не требуется никаких гарантий. Надо только изменить установку: "Это лекарство может принести вам много пользы. Возможны следующие нежелательные эффекты, но я их не ожидаю". Тогда пациент будет говорить: "Да, да, да", – и дойдя до конца страницы, он будет убежден, что у него не будет никакого из приведенных дальше побочных эффектов. Пациентам надо также напоминать, что нормальные клетки лучше переносят сильные лекарства, чем слабые, чувствительные раковые клетки.

Это лучше всего иллюстрирует опыт одного из членов группы, врача по имени Мартин. Перед тем как он был подвергнут химеотерапии, мы говорили о значении надежды для определения реакций пациента. Онкологическая сестра Мартина велела ему принимать в 8 часов вечера таблетку против рвоты, в 9 часов – таблетки химеотерапии, и в 10 часов – еще одну таблетку против рвоты. Затем пациент получил указание прикрыть газетами коврик около постели на случай, если он не успеет добраться до туалета, и держать возле кровати ведерко с водой, чтобы рвота не приставала к стенкам. Эти указания так подействовали ему на нервы, что ему понадобилось еще 2 часа, прежде чем он начал принимать пилюли. Потом, вспомнив наш разговор, Мартин стал внушать себе, что вместо плохого может произойти хорошее. Наконец он принял все лекарства, уснул и проснулся на утро без проблем. Он сказал: "Если бы вы не поговорили со мной, я не смог бы этого сделать".

Отрицательное программирование – одна из причин, почему у четверти пациентов химеотерапии выпадение волос начинается до следующего приема лекарства. В Англии группе мужчин дали соль, сказав, что это химеотерапия, и у 30 процентов выпали волосы. Исследователи поведения показали, что техника, используемая для борьбы с фобиями, может устранить предварительную рвоту, но обычно она не требуется, если химеотерапия проводится при дружественных отношениях между врачом и пациентом, вместе с тренировками в рисунках и вниманием к эмоциональным проблемам пациента. Пациенты могут также брать с собой портативный магнитофон и приносить в кабинет доктора музыку или положительные сообщения, создавая этим контролируемую обстановку, помогающую им пройти терапию. Ко мне прислали женщину по имени Эстелла из-за того, что у нее были невероятные побочные эффекты. Когда я попросил ее нарисовать свое лечение, она нарисовала дьявола, дающего ей яд. Она скрывала свое настоящее чувство к врачу и лечению, но мы сумели выяснить эту проблему, восстановить контроль, прежде принадлежащий семье, и изменить ее отношение с врачом, что позволило ей вернуться к лечению.

Когда я могу видеться с пациентами перед терапией и помогаю им в их решении, у них бывает гораздо меньше проблем с лечением, чем у других пациентов. Тогда отпадает необходимость в марихуане и противорвотных лекарствах. Одной нашей пациентке, Марии, сказали, что у нее будет рвота. Она сказала, что не будет, но доктор и персонал настаивали, чтобы она взяла с собой домой компазин. Она сказала: "Я пошла домой и через час или два меня вырвало и я подумала: "Ох, вероятно, начинается"". Тогда она пошла к шкафу, вынула пилюлю, проглотила ее и сразу же почувствовала себя лучше. Через несколько часов ее вырвало снова, и она закричала дочери: "Дай мне мой компазин из шкафа!"

Примерно через 15 минут дочь сказала ей: "Мама, я не могу найти пилюли компазина. Здесь кумадин". Мария увидела пилюлю с большим С и проглотила ее, полагая, что это компазин, что немедленно принесло ей облегчение. Кумадин – это антикоагулянт, подействовавший на Марию как чудесное плацебо. Тогда она поняла, что сама задает себе психическое состояние. Они уверяли ее, что у нее будет рвота, но ей не нужен был ни этот побочный эффект, ни пилюля.

Я вспоминаю женщину по имени Лилиан, которая вначале не могла даже сидеть вместе с нашей группой. Она говорила: "Я не привыкла делиться такими мыслями с людьми». Но в конечном счете она не только вошла в кружок, но пошла со мной и некоторыми другими пациентами смотреть телевизор. Одна из главных проблем Лилиан состояла в побочных эффектах химеотерапии. Ей становилось плохо уже по дороге к врачу, и она использовала марихуану, чтобы отчасти противодействовать рвоте. После нашей консультации она обсудила проблему со своим врачом. Затем она однажды сказала в группе: "Кто знает, когда у меня была химеотерапия?" Никто этого не знал. "Я получила ее 45 минут назад, – сказала она с восхищением, – и я пришла сюда и чувствую себя хорошо".

Другая пациентка, Максина, пришла ко мне с повторным раком груди. Вырезав у нее узелок из подмышечной впадины, я предложил ей облучение или химеотерапию. Максина заведовала магазином здоровой пищи и не принимала ни одной пилюли 18 лет, и она полагала, что не может согласиться с моим предложением. Она слышала о всевозможных побочных эффектах, и все подруги говорили, какие ужасные переживания ей предстоят.

Я объяснил ей, что эти лекарства могут помочь, с терпимыми или незначительными побочными эффектами, если пациент верит в них и рассматривает лекарство как энергию. Я рассказал ей об аналогичной пациентке, которая услышав, как ее онколог принялся рассказывать о всех неприятных реакциях, прервала его с восклицанием: "У меня не будет никаких. Вы забыли, кто мой хирург". Все побочные эффекты ее химеотерапии свелись к одной неделе запора, и во время лечения она работала учительницей с нормальным расписанием.

Я пытался внушить Максине, что обе формы лечения являются энергией, которую тело может использовать для исцеления. Она сказала, что может наглядно представить себе таким образом рентгеновскую терапию, и превосходно реагировала на нее. Позже она смогла и к химеотерапию представить себе как к энергию, с дальнейшими положительными результатами. Она продолжала руководить своим магазином и заботиться о детях. Ее сновидения во время терапии отражали ее конфликт. Она видела во сне садовника и уборщицу, которые работали с естественными материалами, но также пользовались химическими удобрениями и едкими моющими средствами. У нее была дискуссия по поводу ее страхов, но она смогла принять терапию и позволила ей действовать. Хотя все друзья предостерегали ее от ядов, которые ей давали, улучшение в ее здоровье удивило их и изменило их взгляды.

Иногда установка может быть изменена удивительно простым действием. Одну из членов ИРП всегда рвало сразу же после химеотерапии. Ее муж всегда имел наготове мешок для рвоты, когда она садилась в машину. Но однажды она открыла мешок и нашла там букет роз. После этого у нее никогда не было рвоты от химеотерапии.


Эффективные верования


От верований зависит действие лечения а также серьезность его побочных эффектов. Облучение может быть убийственным лучом или золотым лучом исцеляющей энергии. Поскольку химеотерапия атакует преимущественно клетки с быстрым метаболизмом, такие как клетки опухолей и волосяных мешочков, выпадение волос может и должно истолковываться как свидетельство действенности лекарства. Для тех, кто не хочет терять свои волосы, можно применять технику визуализации, вроде ледяной шапки. Они должны помнить, что не получат этого признака лечебного эффекта. Одна сестра так сильно верила в свои лекарства, что называла себя наркоманкой химеотерапии. Другой член ИРП, Грета, представляла себе свою химеотерапию как "чистящие пузырьки" из телевизионной рекламы очистительного средства для ванн. Она сказала своему врачу, что ей не нужны описания всевозможных побочных эффектов, что если что-нибудь произойдет, она скажет ему, но он не должен ее отрицательно программировать. У нее ни разу не было серьезных вредных реакций.

В последствии Грета сказала : "Я думаю, что рак – это лучшее, что когда-либо произошло со мной. Если я могу помочь кому-нибудь другому понять, как надо бороться с раком, это дело стоящее. Я уверена, что для этого и заболела раком". Пациенты, говорящие такие вещи – это те, жизнь которых была столь полна страданием, что новое направление, принесенное болезнью, имеет для них глубокую важность, потому что вносит в их жизнь новый смысл и любовь. Это не значит, что они не отказались бы от своей болезни в одну минуту, если бы это было возможно, но они не отказались бы от принесенных ею изменений. Стремление научиться из опыта и помогать другим делает любое лечение более терпимым. Доктор Кеннет Кон написал после своего выздоровления от лимфомы : "Надо говорить пациентам о возможности роста личности во время химеотерапии, поскольку более высокое самоуважение, возникающее из этого роста, укрепляет стойкость пациентов.… и уменьшает вероятность преждевременного прекращения лечения".

Каков бы ни был выбранный метод восстановления физического здоровья, важно планировать его так, чтобы он не вредил психическому здоровью. Например, расписание химеотерапии может быть согласовано с другими важными вещами в человеческой жизни. Молодой человек по имени Денни был направлен ко мне его онкологом из-за ужасных побочных эффектов химеотерапии. Войдя в мой кабинет Денни сказал: "Не говорите мне об этом».

Я спросил: "О чем?"

Он сказал: "Вы знаете, чтó это такое".

"Рак?", – спросил я.

"Да", – сказал он. Подошел к умывальнику, и его вырвало. Он сказал мне: "Мне дают лекарство по пятницам вечером и в субботу, чтобы я перенес это во время уикенда, а в понедельник мог снова идти в колледж. Но я не могу ходить на свидание и не могу заниматься спортом".

Я спросил его, почему бы ему не принимать лекарство в понедельник. Он сказал: "Мой онколог и моя мать думают, что это наилучшая программа, и это входит в протокол".

Я сказал ему: "Хорошо, это ваша жизнь, но на вашем месте я пропустил бы уикенд или принимал бы лекарство в понедельник, чтобы получать удовольствие от жизни".

В пятницу следующей недели мне позвонили по телефону, спрашивая, не знаю ли я, где находится Денни. Через несколько часов мне позвонили из Монреаля. Он отправился в Монреаль в семейном драндулете, чтобы увидеться со своей подружкой. В понедельник он вернулся для химеотерапии, и у него не было побочных эффектов. Он смог совершить свой курс лечения без дальнейших трудностей, и теперь он здоров.

В следующий четверг на собрание ИРП пришла мать Денни. Я думал сначала, что она поколотит меня своей записной книжкой, но она сказала: "Нет, я знаю, что вы были правы". Когда я спросил, почему она это знает, она сказала: "Знаете ли, он проехал в нашем семейном драндулете весь путь до Монреаля и обратно. Я не стала бы поворачивать за угол в этой машине. В понедельник, когда он вернулся, я в самом деле повернула за угол, и он тут же сломался. Я знаю, что он имел руководство свыше!"

Главная цель ИРП – поддерживать в пациентах и их близких этот вид автономии и сознания, помогая им добиться душевного мира, в котором они могут решать вопросы своей жизни. Мы пришли к убеждению, что разрешение конфликтов, осознание подлинного я, духовная проницательность и проявление любви высвобождают невероятную энергию, способствующую биохимии лечения.

У нас был врач по имени Херб, пришедший в нашу группу. Он сказал, что медитирует каждый вечер, прогуливая собаку. Однажды, проходя по улице, он услышал, как Бог сказал ему: "Ты – Иисус".

Херб ответил: "Я еврей".

Бог сказал: "Я знаю это. Иисус тоже был ".

Херб подумал: "Я догадался, что Бог велел мне лечить себя наложением рук". Он начал поглаживать все свое тело тут же на улице.

Когда он пришел в группу и рассказал свою историю, я спросил его: "А вам не приходило в голову, что Бог сказал вам: "Ты должен стать любящим и духовным человеком?" Поскольку вы врач, вы реагировали механически и делали нечто механическое, вроде поглаживания тела, но послание Бога было: "Изменись и будь духовным"».

В ИРП мы содействуем таким изменениям на еженедельных двухчасовых собраниях. ИРП не приносит дохода. Мы берем скромную плату для покрытия расходов, но те, кто не может платить, допускаются бесплатно. Я лично полагаю, что эту форму терапии никто не должен рассматривать как свой единственный источник дохода. Я проводил с пациентами очень много времени и никогда не хотел, чтобы они думали: "Во что это мне обойдется?"

У нас не требуется направление врача, и никому не отказывают, единственное требование для приема – чтобы человек делал рисунки и заполнил приемный листок с четырьмя вопросами и биографической информацией. Каждый член группы начинает с того, что рисует самого себя, свою болезнь, свои белые кровяные тельца и свое лечение, потом мы обсуждаем с ним эти рисунки по крайней мере в одном индивидуальном сеансе, прежде чем пациент входит в одну из групп. У нас есть библиотека для тех, кто хочет получить больше информации. Мы доставляем членам группы набор воспитательного материала, чтобы они могли помочь самим себе.

На наших групповых занятиях мы обсуждаем все аспекты нашей жизни – цели лечения и выбор вариантов, питание, упражнения, психологические источники болезни, преодоление боли и страха и технику снижения стресса. Мы помогаем пациентам ставить себе жизненные цели, находим возможности для игры и смеха, рассматриваем сексуальные проблемы и развиваем систему эмоциональной поддержки в кругу друзей и в семье. Больше всего мы стараемся помочь им подняться на уровень того, что для большинства из них является величайшей трудностью их жизни. Для этого они должны развить во всей полноте свою неповторимую личность и воспользоваться этим благом. Во многих отношениях мы пытаемся добиться того, что Анонимные Алкоголики пытаются делать для алкоголиков – изменения стиля жизни, принятия ответственности, духовной сознательности, любящего общения. Подобно Анонимным Алкоголикам мы доставляем людям "временную семью", где их не осуждают. Вообще же мы обсуждаем, почему и для чего мы живем. Каждое занятие завершается периодом медитации и управляемого создания образов, и мы помогаем пациентам приспособить эту технику к их повседневной жизни. Часто семья ИРП приносит больше любви и поддержки, чем биологическая семья.

Один онколог спросил меня: "Откуда вы знаете, что не вредите этим пациентам, раз вы не учились психотерапии?" Я ответил: "Я люблю их. Может быть я не помогаю, но я уверен, что не приношу им вреда". ИРП может сопровождаться дальнейшей психотерапией, но пациент с болезнью, угрожающей его жизни, не всегда может позволить себе роскошь глубинного анализа. Снижение саморазрушительных тенденций не является жизненно важным. Нам нужен терапевтический подход, делающий жизнь радостной. Я говорю пациентам: "Обращайтесь со своими эмоциями и живите так, как будто вы завтра должны умереть. Потом, если понадобится, вы сможете посмотреть назад и открыть, почему вы здесь и кто вы такой".

За семь лет ИРП у нас было только два письма, ставивших под вопрос то, что мы делаем, и оба от психиатров, по-видимому обеспокоенных тем, что они теряют контроль над своими пациентами. Один из них протестовал против того, что мы дали его пациенту книгу, а другой осуждал то, что мы помогли одному пациенту, который прекратил свое лечение антидепрессантами. Я могу рекомендовать со спокойной совестью тот же подход другим врачам, какова бы ни была их подготовка. Все дело здесь в заботе. Как показали исследования, пациентам становится лучше, даже если вы посадите в кабинет психиатра привратника – если только этот привратник обладает эмпатией.

Остальная часть этой главы относится к "внешним" частям программы – методам изменения того, что вы делаете. В следующих главах мы исследуем "внутренние" части – способы изменения того, кто вы. Прошу вас иметь в виду, что большая часть обсуждения касается рака, поскольку в качестве хирурга я принимаю многих раковых пациентов. Я полагаю, однако, что та же практика улучшает перспективы при всех болезнях, и мы видели в ИРП положительные результаты при диабете, склеродерме, рассеянном склерозе, артрите, нервных болезнях, тучности, астме, СПИДе и раке. Один пациент пришел ко мне по поводу рака, но его больше беспокоила его астма. Через несколько месяцев работы над изменением стиля жизни, медитации и построения образов он н4е нуждался больше в кортизоне и почти не нуждался в других лекарствах. Именно тогда он и убедился, что идет правильным путем, потому что в его семье убийственны были всегда астма и эмфизема, а не рак. Онколог Сэм Бобров ответил репортеру бостонской Глоуб, спросившему, как себя чувствуют мои пациенты: "Я не уверен, что пациенты живут у Берни дольше, но пока они живы, они чувствуют себя лучше, и это как раз важно". Но я говорю: "Покажите мне пациента, который радуется жизни, и я покажу вам человека, который проживет дольше".


Питание


Важная часть любой программы лечения – хорошее питание, но я не думаю, что надо предписывать всем пациентам строгий режим питания. Я намечаю для пациентов основное направление диеты и выдаю им из моего кабинета витаминные добавки, но я думаю, что важнее научить людей любить самих себя и прислушиваться к своему телу. Если люди не заботятся о себе, то они не станут следовать моим советам, делать упражнения, правильно питаться и не бросят курить. Есть много источников информации о разумном питании, и я побуждаю людей искать ее и становиться в этом специалистами. Многие пациенты потеряли контакт со своей физической личностью, точно так же, как люди, сидящие в комнате с часами, настолько привыкают к их тиканью, что уже не слышат его. Я пытаюсь помочь пациентам возобновить связь между психикой и телом. Тогда они не только едят правильную пищу, но могут также использовать для исцеления свои психические силы.

Вообще я рекомендую тот тип диеты, который защищал покойный гигиенист Натан Притыкин – типичную еду тех стран, где люди регулярно доживают до ста лет – или еду, основанную на диетических указаниях Американского Института Исследования Рака, одобренных Национальной Академией Наук:

1. Уменьшите содержание жира в вашей диете – насыщенного и ненасыщенного – до максимального уровня в 30 процентов калорий. Это можно сделать, ограничив использование мяса, удаляя избыточный жир, избегая жареной пищи и снижая потребление масла, сливок, салатного майонеза и т.д.
   
2. Увеличьте потребление свежих фруктов, овощей и круп из целых зерен. Это автоматически увеличивает потребление следующих пяти предметов питания с известным предохранительным действием против рака: бета-каротина (растительный предшественник витамина А), витамина С, витамина Е, селена и клетчатки.
   
3. Потребляйте в умеренном количестве (или вовсе не потребляйте) соленья и пищу, жаренную на углях.
   
4. Пейте умеренное количество (или вовсе не пейте) алкогольных напитков.
   

Вдобавок к этому диета типа Притыкина исключает:

1. Почти всю соль, кроме содержащейся в самой пище.
   
2. Все стимуляторы вроде кофе и чая.
   
3. Очищенный сахар и очищенную муку.
   
4. Гидрогенезированные жиры.
   
5. Перец и другие острые приправы.
   
6. Пищу, содержащую искусственные добавки или консерванты.
   

Последнее указание относится к обработанной нитритами пище, такой как хотдоги, и может быть расширено, чтобы включить все коммерческие виды мяса от животных, получавших гормоны, антибиотики и другие пищевые добавки.

Некоторые бывшие раковые пациенты приписывают свое выздоровление строгому диетическому режиму. Например, доктор Энтони Саттиларо, президент Методистского Госпиталя в Филадельфии, приписывает свою победу над развитым раком простаты с костными метастазами макробиотике – цельному подходу к жизни, подчеркивающему не только диету, но и мысли и стиль жизни. Его рассказ о своем опыте в книге Возвращенный к жизни, написанной с Томом Монте содержит удивительный пример, каким образом учитель часто является как чудо, когда он больше всего нужен. Отец Саттиларо только что умер от рака, и сын его, подавленный знанием того, что он тоже умирает, на обратном пути с похорон подвез двух попутчиков. Один из них, оказавшийся лидером макробиотики, сказал врачу, что он не обязательно должен умереть и обратил его на путь выздоровления.

Я верю в синхроничность, или в значительные совпадения. Но я не рекомендую подбирать попутчиков и не навязываю пациентам вегетарианства. Я думаю, что психическое и духовное мировоззрение важнее для здоровья, чем какая-нибудь особая диета, хотя у вегетарианцев, болеющих раком, лучшая статистика выживания. Адвентисты Седьмого Дня, придерживающиеся вегетарианства, реже страдают раком толстой кишки и прямой кишки, чем остальное население Америки, но мормоны штата Юта – еще реже, хотя их потребление говядины на душу населения несколько выше среднего в Соединенных Штатах.

Я вспоминаю больного раком по имени Чарли, который любил салами и хотдоги. Несмотря на болезнь, он часто просил жену покупать эти обработанные виды мяса. Она приносила их домой, но чувствуя, что они для него вредны, выбрасывала их в мусорный ящик, и у них происходили от этого скандалы. Когда Чарли спросил меня, как правильно поступать, я сказал ему, что по моему мнению важнее хорошее самочувствие. Проповеди и призывы его семьи "не умирай" не помогают, а только создают конфликты. Я полагаю, что разумное питание важно, но столь же важно, чтобы еда доставляла удовольствие, а не была безрадостным бременем. И я сказал Чарли: "Если бы у меня был развитый рак, распространившийся на печень, то ничто не помешало бы мне съесть хотдог, если бы мне этого захотелось. Но когда вы дойдете до того, что будете наслаждаться жизнью и почувствуете, что эта пища не подходит для вас, вы перестанете ее есть".


Упражнения


Наше тело предназначено для движения, и оно не может оставаться здоровым, если мы проводим все свое время сидя или лежа. Люди, регулярно делающие упражнения, имеют меньше болезней, чем люди с сидячим образом жизни. В больнице те, кто поднимаются и ходят при первой возможности, выздоравливают после операции быстрее других.

Интенсивные упражнения приносят телу прямую и косвенную пользу. Они стимулируют иммунную систему и позволяют нам справляться со стрессом. Многие эксперименты показали, что если животные подвергаются стрессу и лишены физической деятельности, то их тело вырождается. Но при тех же стрессах и свободных упражнениях они остаются здоровыми. Еще в 1930-е годы два исследователя смогли изменять частоту появления опухолей в линии мышей, предрасположенных к раку, в пределах от 16 до 88 процентов, попросту воспитывая некоторых из них на диете с ограниченной калорийностью при свободном движении, а другим давая неограниченное питание, но мало возможности физической деятельности. В 1960 году другая группа ученых обнаружила, что экстракт мышцы, проделавшей упражнения, при инъекции мыши, больной раком, замедляет рост опухолей, а иногда их полностью удаляет. Экстракт мышцы, лишенной упражнений, не производил никакого действия.

Столь же важны психологические упражнения. Уже самый акт отведения определенного времени для такой важной вознаграждающей деятельности повышает самоуважение и контроль над собственной жизнью. Более того, все виды упражнений помогают вам "прислушиваться" к своему телу и его потребностям, выключая другие заботы. Упражнения, особенно бег, ходьба, плавание и другие виды повторяющихся движений, доставляют вам шанс медитации, поскольку вам не приходится думать о том, что вы делаете. Это приносит пользу каждому, если только упражнения не становятся способом "бегства" от проблем или предлогом уклонения от семейных обязанностей. Упражнения успешно применялись при лечении депрессий, и по той же причине они являются мощным средством против физических недугов.

Вид и объем упражнений могут быть выработаны только на индивидуальной основе. Я рекомендую от получаса до часа ежедневно или через день, в зависимости от того, что удобнее для индивида. Но помните, что больное тело требует более медленного темпа, чем здоровое. Надо принимать во внимание предупреждающие сигналы боли или чрезмерной усталости, но это сигналы облегчить упражнения, а не полностью отказаться от них. Важнее всего, что если упражнение превращается в работу, оно производит обратное действие. Вместо времени сообщения между психикой и телом оно становится попросту еще одним стрессом. Каждый должен выбрать вид деятельности, в которой упражнение доставляет ему удовольствие и доводить его лишь до релаксации, приятной усталости и небольшого потения. Когда вы не можете проделывать упражнение, вы можете представить себе, как вы упражняетесь, и это также стимулирует ваше тело. Я пользуюсь этой техникой при длительных поездках.


Игра и смех


Один профессор колледжа беспомощно лежал на операционном столе перед самой операцией, когда одна из сестер сказала, что она была одной из его студенток. Он пошутил: "Надеюсь, я вас не провалил". Смех, который сэр Уильям Ослер назвал "музыкой жизни", делает невыносимое выносимым, и пациент с развитым чувством юмора имеет больше шансов на выздоровление, чем вялый индивид, который смеется редко.

Я вспоминаю Жозель, женщину из ИРП с исключительным чувством юмора. Хотя она была довольно тучной, она приходила на собрания в плотно прилегающей рубашке, шортах, гольфах и причудливой шляпе – все это было чем-то вроде спектакля, чтобы вызвать смех у других. Однажды она сказала, что, как показала рентгенограмма, ее рак груди проходит. На это я сказал: "Я знаю, почему". Все замерли, ожидая какого-нибудь ученого объяснения. "Это потому, – сказал я, – что уважающий себя рак никогда не носит такую одежду". Люди, сохраняющие детские свойства ума – ощущение невинности и игры – продолжают понимать юмор, и я знаю, что у Жозель чувство юмора способствовало ее лечению. Пока человек жив, могут происходить забавные вещи, и мы можем помочь ему смехом.

Есть серьезные научные основания, по которым мы называем сильный несдержанный смех "здоровым". Он производит полное расслабляющее действие на диафрагму, тренирует легкие, увеличивает содержание кислорода в крови и мягко тонизирует всю сердечно-сосудистую систему. Норман Казинс называет это внутренней пробежкой²⁰, другие сравнивают это с глубоким массажем. Рассказ или ситуация с предчувствием чего-то забавного создают повышенное напряжение, отражающееся в пульсе, температуре кожи и давлении крови. Это напряжение внезапно расслабляется энергичным сокращением мускулов. Все мускулы груди, живота и лица получают свою долю работы, а если шутка в самом деле удачна, то этим пользуются даже руки и ноги. После смеха все мышцы расслабляются, в том числе сердечная мышца, и временно снижаются частота пульса и кровяное давление. Как обнаружили физиологи, расслабление мышц и беспокойство не могут существовать вместе, и реакция расслабления после хорошего смеха может продлиться до сорока пяти минут.

По некоторым научным исследованиям, смех увеличивает также выработку класса химических веществ мозга, называемых катехоламинами. Он включает соединения, стимулирующие в некоторых обстоятельствах реакции борьбы или бегства, что может препятствовать исцелению. Однако возрастающее содержание в крови некоторых из этих соединений может также уменьшить воспаление, активируя другую часть иммунной системы. Кроме того, они увеличивают выработку эндорфинов, естественных обезболивающих средств нашего тела. По-видимому эти два явления, наряду с другими, происходят во время смеха. Таким образом смех может облегчать боль прямыми физиологическими средствами, а также отвлекая наше внимание, помогая нам расслабиться. Норман Казинс, боровшийся с анкилозным спондилитом, смотрел фильм Откровенная камера и ленты с братьями Маркс²¹ и обнаружил, что 10 минут здорового смеха доставляли ему 2 часа сна без боли. Поскольку телевидение имеется теперь почти во всех больничных палатах, я надеюсь, что когда-нибудь у нас будет "лечебный канал" с комическими передачами, музыкой, медитацией и лечебными изображениями.

Важнейшая психологическая функция юмора – выводить нас из нашего привычного настроения ума и открывать нам новые перспективы. Психологи давно заметили, что один из лучших признаков психического здоровья – это способность слегка подсмеиваться над самим собой, подобно той милой старой учительнице, лечившейся у меня несколько лет назад от колостомии, которая называла свои два свища Гарри и Ларри. Когда она звонила мне и говорила, что ее Гарри снова разыгрался, ее мягкий юмор помогал нам обоим справляться с ситуацией.

Джули, молодая женщина, пришедшая в ИРП из-за слепоты, вызванной диабетом, показала нам всем, насколько смех улучшает жизнь. Однажды, когда она обедала в ресторане с семьей и друзьями, она уселась на стул и полагая, что перед ней стол, стала двигать свой стул вперед. Она двигала его до тех пор, пока не проехалась со стулом через всю комнату. Все молчали, не зная, как на это реагировать. Когда она, наконец, наткнулась на другой стол, сидевшие за ним люди спросили: "Не хотите ли вы к нам присоединиться?" Когда она поняла, что произошло, она расхохоталась, и весь ресторан вслед за ней.

Однажды Джули гуляла со своим приятелем, который все время повторял ей: "Осторожнее, теперь вверх, теперь вниз", он так был озабочен, помогая ей, что сам упал с тротуара. Тогда она протянула ему свою палку, сказав: "Смотри-ка, тебе это нужно больше, чем мне". Впоследствии к Джули вернулось зрение – это было настоящее чудо исцеления – и она больше не боится слепоты. Она сказала мне об этом: "Слепота научила меня видеть, а смерть научила меня жить". Теперь она одна из наших коллег-терапевтов.

Упражнения, смех и игра тесно связаны. Все они должны рассматриваться в одинаковом смысле, поскольку производят сходные воздействия на тело и психику. Юмор – существенная часть нашего группового опыта в ИРП. Мы можем плакать, но мы также и смеемся. Мы работаем с людьми, помогая им высвободить сидящего в них ребенка, потому что оказывается, что люди жесткого типа, неспособные к игре, это именно те, кто труднее всего поддается исцелению и не умеет изменить свою жизнь, чтобы справиться с болезнью. Бывают люди, которым надо прописывать игру, как лекарство, чтобы они не чувствовали вины от игры.

Когда человек заключает свои эмоции в маленький черный ящик или в красный кружок, легко заметить, насколько сжатым может быть выражение его чувств. То же относится к положительным чувствам. Взрослые люди часто должны преодолевать тяжелые периоды в жизни, реагируя на ободряющие и удручающие наставления, например, "Будь храбрым", "Будь совершенным", "Поторопись", "Сделай усилие", "Будь сильным" или "Доставь мне удовольствие". Вследствие этого многим людям приходится "работать" играя. Таким человеком был Карл Саймонтон. Он назначал себе регулярный период игры и принимался жонглировать, чтобы высвободить своего внутреннего ребенка. Таким образом он смог стать тем, к чему он не был расположен. Он работал играя.

Мы должны научиться придавать важное значение в жизни забавному. Подобно другим позитивным изменениям, это умение тоже развивается, начиная с первого шага – любви к себе. Каждый из нас должен найти время для юмористических книг и фильмов, для радостных игр, для шуток с друзьями, развлечений, раскрашивания картинок – для всего, что выберет ребенок внутри нас. Игра не только доставляет хорошее самочувствие; она снимает также торможение, открывая дорогу творчеству, этому важному элементу внутреннего изменения, о котором будет речь в Главе 8. Научитесь любить и делать счастливыми других людей, тогда ваша жизнь изменится, поскольку на этом пути вы найдете счастье и любовь. Первый шаг к внутреннему миру – это решение дарить любовь, а не получать ее.