Конкурс исследовательских работ старшеклассников «Человек и война. Цена Победы»

Вид материала

Содержание

Хронологические рамки исследования
Тезисы исследовательской работы.
Начало оккупации
Как устанавливали «новый порядок»
Освобождение села Дивного: версия номер два

Подобный материал:

Краевой конкурс исследовательских работ старшеклассников «Человек и война. Цена Победы» (в рамках шестого Всероссийского исторического конкурса исследовательских работ «Человек в истории. Россия – 20 век)

Тема «Освобождение села Дивного.

Как это было?»

Содержание

I. Цели и тезисы исследования.

II. Вступление.

III. Начало оккупации.

I V. Как устанавливали «новый порядок».

V. Освобождение.

VI. .Освобождение села Дивного: версия номер два.

VII. Заключение.

VIII. Примечание.

IX.Приложение.

Цели работы: используя альтернативные точки зрения очевидцев, восстановить ход событий, связанных с периодом оккупации и освобождения села Дивного от немецко-фашистских захватчиков, определить место и значение исследуемых событий в общеисторическом контексте.

Хронологические рамки исследования: 1942-1943 годы.

Актуальность исследования: творческая работа выполнена в рамках федеральной программы «О патриотическом воспитании граждан Российской Федерации на 2001-2005 годы», региональной программы «О мероприятиях по реализации государственной молодежной политики в Ставропольском крае» и аналогичной программы, разработанной администрацией Апанасенковского района, а также на основе внутришкольной комплексной программы «Наследие».

Исследование, проведенное в канун 60-летия Великой Победы, – посильный вклад учащихся ГОУ СОШ № 1 в дело восстановления исторической справедливости, в формирование стойких мировоззренческих убеждений. Материалы, собранные в процессе поисковой деятельности, имеют и прикладное значение. Они составляют основу одной из экспозиций школьного зала Боевой славы, используются в ходе тематических экскурсии, на уроках истории, для внеклассных мероприятий.

Тезисы исследовательской работы.

Данная работа - плод коллективного творчества. В сборе материалов к четырем частям исследования участвовала Ольга Овчаренко, проявив при этом инициативу, творческий подход к делу. Основу пятой и шестой частей составили поисковые материалы, собранные Иваном Бербенцевым. Им также подготовлен к публикации рассказ Н.С. Коломийцева, который в оценке событий тех лет придерживается иной точки зрения.

Работа состоит из шести частей. «Вступление» начинается с рассуждения о необходимости исторической памяти. В нем также рассказывается о начале Великой Отечественной войны 1941-1945 годов, внесшей коррективы в социально-экономическую жизнь села, Апанасенковья, о трудовом энтузиазме земляков–тружеников, гражданской ответственности воинов-добровольцев. В части, названной «Начало оккупации», речь идет о военно-стратегическом положении на юге СССР к середине 1942 года, о начавшейся оккупации Северного Кавказа. Здесь же рассказывается о приходе немецко-фашистских захватчиков в село Дивное, на территорию Апанасенковского района. В следующей - подробно проанализирована суть так называемого «нового порядка», насаждаемого немцами на оккупированной территории, рассказано о том, как жители Апанасенковья организовывали сопротивление. В частях, имеющих подзаголовки «Освобождение» и «Освобождение села Дивного: версия номер два», авторы работы, опираясь на богатый фактологический материал, пытаются воссоздать ход войсковой операции по преодолению реки Маныч и освобождению села Дивного от немецко-фашистских захватчиков, посмотреть на события глазами очевидцев. Стремление использовать альтернативные точки зрения не умоляют достоинства работы, наоборот, помогают устранить историческую неточность, связанную с обстоятельствами форсирования реки-озера Маныч. В «Заключении» подводится краткий итог проведенного исследования, даются сведения о жизни дивненцев в первые, после оккупации, месяцы.

Вступление

Время все дальше и дальше отделяет нас от трагических и славных событий Великой Отечественной войны 1941-1945 годов. Наш долг - больше знать о ней, помнить и не забывать ее уроков, поскольку мы - еще одно звено в цепи поколений. Если все забудем, то оборвется память, а это, в свою очередь, будет кощунством по отношению к тем, кто, не щадя своей жизни, боролся за свободу Родины, наше с вами будущее.

В своей исследовательской работе мы постарались обратиться к событиям более чем 60-летней давности - освобождению села Дивного от немецкой оккупации, продолжавшейся пять месяцев, рассказать о ее последствиях и чудесах героизма, проявленного жителями села, воинами Красной Армии.

Великая Отечественная война внесла свои коррективы в жизнь нашего района. «Уже 22-25 июня 1941 года от граждан райцентра поступило 140 заявлений о направлении на фронт. Среди них Л. Коваленко, И. Гусев, Т. Тепловодский»¹. В армию было призвано до

30 % трудоспособных мужчин. На предприятиях, сельском хозяйстве основной костяк коллективов - женщины, старики, дети. «В Дивненской машинно-тракторной станции в короткие сроки освоили профессию тракториста М. Ходольцева, У. Максимова,

М. Ивахненко»². «Урожай 1941 года был отмененным. И убрали его вовремя, весь, до колоска, - вспоминает о тех днях жительница села В.А. Антонец. – Больше работали лобогрейками, вязали снопы, пахали на волах»³. Плановые задания по сдаче хлеба государству - значительно увеличились. Как сообщала газета «Молодой ленинец» (от 16 июля 1941 года), отличных результатов добивались колхозники артели «Путь к коммунизму» (земли хозяйства располагались в окрестностях нашего села). Они организовали круглосуточную работу, использовали косилки и молотилки. Основной труд – ручной. Активную помощь им оказывали служащие райцентра – работники госучреждений.

Серьезным испытанием для дивненцев, как и для других жителей Апанасенковского района, стали постоянные работы по строительству укреплений в окрестностях города Ставрополя. Это был тяжелый и изнуряющий труд, но люди прекрасно осознавали происходящее, проявляя энтузиазм и добросовестность. Военные события 1941 года, первой половины 1942 года непосредственно село не затронули. Сведения о войне получали из сообщений радио, из рассказов людей, эвакуированных в Дивное. Все изменилось в августе 1942 года. Наших земляков ждали горькие дни…

Начало оккупации

К лету 1942 года военно-стратегическое положение на юге СССР резко изменилось. После разгрома советских войск под Харьковым для немецкого командования создалась благоприятная ситуация, позволившая начать наступление на Сталинград с последующим захватом Северного Кавказа. Гитлеровцы рассчитывали оккупировать хлебные районы, нефтепромыслы, порты, лишив тем самым нашу страну стратегического сырья и продовольствия, и ограничить маневренность войсковых соединений. На Северный Кавказ были брошены десятки отборных моторизированных дивизий. Хорошо вооруженные и укомплектованные личным составом, они стали стремительно теснить разрозненные советские войска. Выполнение этих задач предусматривалось в плане «Эдельвейс» и возлагалось на группу армии «А», которой командовал генерал Лист. На Ставрополье наступали первая и четвертая танковые армии, а непосредственно на краевой центр – 40-й танковый корпус. Оборонительные бои начались 25 июля 1942 года, на рубеже у реки Дон. Через три дня немцы вышли к южным берегам рек Котельник и Маныч, а уже к началу августа - начали продвижение на Элисту, Приютное, Дивное.

В селе появились первые беженцы, отступающие войска Красной Армии, а в один из дней над райцентром - вражеские самолеты, сбросившие бомбы на железнодорожную станцию. По свидетельству очевидцев, красноармейцы были полуголодные, измученные, в изорванном обмундировании. Дивненцы стремились помочь отступавшим: кормили, оказывали первую медицинскую помощь. Перед приходом немцев часть из них была укрыта в домах жителей села. Тяжело раненые, к сожалению, попали в плен к немцам. Перед отступлением советских войск были подожжены склады предприятия «Заготзерно» и уничтожена часть боевой техники. В селе начались паника и мародерство. Люди забирали зерно из складов, грабили магазины и уводили колхозный скот. 9 августа 1942 года в Дивное вошли немецкие войска. Всего же на территории района тогда дислоцировались части третьей гренадерской пехотной и шестой моторизированной дивизий, 446-го охранного полка.

Как устанавливали «новый порядок»

В первые дни оккупации в селе создаются органы власти, полицейская управа. Ее начальником стал Куц. Полицаями - Поздняков, Бабенко. Коллективное хозяйство «Путь к коммунизму» было преобразовано в общину, производящую сельхозпродукцию. «По инициативе Дивненской районной управы построен завод по розливу фруктовых вод. Ежедневный объем выпуска – до одной тысячи литров лимонада. При заводе было налажено производство спирта, используемого для нужд медицины и ветеринарных учреждений. Разрушенный большевиками кожевенный завод за два месяца упорной работы – вновь возрожден. На полную мощность действуют цеха сыромятной кожи и ремонта обуви. Кроме того, работает кирпично-черепичное производство. Значительно улучшилось материальное положение трудящихся. Зарплата сапожника и кожевника выросла в два раза. Рабочим отпускаются по госценам мука, масло и другие продукты»⁴. Такие сообщения все чаще появлялись на страницах газеты «Утро Кавказа», издаваемой оккупационными властями. Однако основная цель этих опусов ясна: немцы, используя приемы гебельсовской пропаганды, пытались уверить население в своем «миролюбии», но и тогда мало кто верил, что немцы поили наших сограждан лимонадом. Производство было ориентировано на удовлетворение нужд немецкой армии.

В той же газете 1943 года можно прочесть: «В Дивненском районе на средства районной управы открыты детский дом на 80 человек и дом престарелых на 125 человек. Из бюджета района на их содержание отпускается 590 тысяч рублей. В организации этих двух учреждений большую помощь оказывали земледельческие общинные хозяйства. Для развития подсобных хозяйств детскому дому и дому престарелых выделены земельные участки»⁵. Пропагандистский трюк был вновь рассчитан на обывателей. Дело в том, что оба социальных учреждений существовали и до оккупации. После прихода немцев они практически не финансировались, что порождало нищету, попрошайничество и воровство. Об истинной же сути оккупантов газета умалчивала.

Поначалу немцы лояльно относились к местному населению. Корректностью отличались австрийцы, чего нельзя сказать о румынах, тоже воевавших на стороне фашистов. Впоследствии они «отличатся» особой жестокостью, карательными акциями. К примеру, после нападения подпольщиков на немецкую почту ими были расстреляны шесть человек.

В ходе исследования удалось установить: в окрестностях Дивного (участок № 95 в земельном массиве, принадлежащем теперь колхозу «Маныч») сохранились остатки двух братских могил. По имеющимся сведениям, во время эсгумации, проведенной после освобождения села, в них было обнаружено 360 трупов местных жителей. В ходе исследовательской деятельности нами найдена копия акта, хранящегося в госархиве Ставропольского края. Он датируется 20 июня 1943 года и подписан заместителем председателя райсовета Гавриилом Матвеевичем Ильченко, возглавлявшим комиссию по установлению фактов чудовищного и массового уничтожения немцами жителей Апанасенковья.

Вот некоторые выдержки из него: «Обреченных на смерть пригоняли пешком из других сел района в с. Дивное. Здесь, в заранее облюбованном месте, истребляли их. Так, партия несчастных из 120 человек была пригнана из Рагулей. В самую жаркую погоду, изнемогая от жажды, подгоняемые резиновыми палками, они шли 45 км. к могиле. Наряду с мирными жителями зачастую расстреливались и беззащитные советские военнопленные, доставленные в с. Дивное из концлагерей. При истреблении своих жертв фашистские разбойники не скупились на всякого рода издевательства над ними. Заставляли выполнять непосильную и унизительную работу: грузить на станции огромные мешки соли, кипы шерсти и другое награбленное добро. Обреченным совершенно не давали воды и пищи. Прежде, чем придать смерти свою жертву, они подвергали ее невероятным пыткам, отрезали уши, нос, пальцы. Только в с. Дивном было расстреляно 360 человек, а всего по району фашисты истребили 660 жителей»⁶.

А вот что вспоминает о тех событиях В.А. Антонец: «Обреченных на гибель, среди которых было немало детей, заставляли рыть ямы-могилы, куда фашистские изверги бесцеремонно сваливали не только трупы, но и живых людей. Когда ямы засыпались, можно было наблюдать, как взрыхленная земля шевелилась. Из могил слышались приглушенные стоны заживо погребенных. Рассказывают, что немцы провели показательный расстрел семьи, состоявшей из четырех человек: мужа, жены и двух малолетних детей. Первой, на глазах мужа и детей, была убита женщина. В надежде как-нибудь спасти своих крошек, отец перебросил их через забор. Стоящая поблизости местная жительница схватила их и хотела спрятать от извергов. Но по приказанию немецкого офицера – поймана полицаем. Дети были убиты вместе с отцом»⁷. Подлинность фактов, изложенных в рассказе нашей односельчанки, подтверждается и в акте, процитированном выше. Добавим также, что комиссией установлено: «кровавая расправа творилась по приказанию районного коменданта Гаримана, капитана Вольфа, офицеров Вейсмана, Людвига, Таннера (в/ч 10606), Гофмана (в/ч 47792), Рудольфа (в/ч 84684) и Цетлера»⁸.

Варвара Андреевна называет и конкретные имена погибших земляков. В газете «Приманычские степи» (от 6 мая 1985 года) она вспоминает: «Но вот наступили черные дни оккупации. Затихло село. Через несколько дней мы узнали, что в Дивном расстреляна семья Зельзиных (она эвакуировались из г. Мозыря). Зверски замучены Гриша Меняйло и Павлик Пузанов. Они всегда у меня перед глазами. Рая Зельзина очень хорошо пела и, может быть, могла стать певицей, артисткой. Но один выстрел, и - оборвалась песня»⁹.

«Когда началась война, - рассказывает Л.Е. Школьникова, одна из жительниц райцентра, - папа ушел на фронт. Нас у мамы было четверо, и ей предложили эвакуироваться с детьми из Красного Луга. Эшелон шел на Махачкалу, но мама поменяла маршрут, и мы поехали в с. Дивное. Там у мамы жил родной брат Финько Григорий Андреевич, мама думала, что ей с детьми будет легче, если есть хоть кто-то близкий рядом. Когда мы приехали в село, то сначала жили у маминого брата около железнодорожного вокзала. Когда наши части стали отступать, то взрывали вагоны с боеприпасами, которые стояли в тупике, и никого об этом не предупреждали. Мы жили совсем рядом с железной дорогой. Какая это была страсть, я вам не могу передать! Летели колеса от вагонов, раскаленные рельсы, куски железа! Все кругом гудит, взрывается! Мы думали, этому не будет конца. Наш дом был разбит, мы остались без жилья, и маме как многодетной дали одну комнату в центре села, около клуба на улице Красной № 98. Комната была маленькой, но мы радовались и этой квартире. Вот только страшно было жить: вокруг нас почти никого не было, стояли пустые дома. Кто уехал сам, кого выселили. Пришли немцы. В клубе находилось немецкое гестапо, а в пустые квартиры завозили сено, приходили на отдых немцы. Маму заставили поддерживать чистоту в этих домах – подметать, убирать, иногда мыть полы, носить воду. Мама боялась ходить одна и всегда брала меня с собой. Было очень страшно находиться среди вооруженных немцев, но одну маму я не могла оставить и всегда помогала ей, как могла. В ту пору мы забыли, что мы дети, и делали все то, что и взрослые.

Настала зима, топить было нечем, а в клубе была хорошая библиотека. Немцы сносили к нам книги, чтобы мы жгли их в печке. Они сидели и грелись по очереди, в основном, все вооруженные. Я помню, когда жгла красивую книгу сказок, мне понравилсь картинки из нее, я хотела оставить книгу, но получила автоматом по голове, очень испугалась, было больно. Я даже заплакать побоялась и больше никогда не смотрела, что я рву, какую книгу жгу - все бросала в печку.

Кушать было нечего, и мы с братом ходили во двор клуба, где готовили обеды для немцев и на мусорные кучи выбрасывали шкорки* от картошки, от рыбы. Брат держал сумку, а я быстро старалась выбрать очистки. Были среди немцев люди, были и «звери». Помню, часто шкорки выбрасывал полный немец. Он нас увидит и идет их выбрасывать, а туда положит немного картошки, но просит, чтобы мы все собрали и быстро уходили. А один раз выпал чистый снег, мы пошли выбирать шкорки от картошки, а там было много голов, хвостов, плавников от рыбы. Я очень быстро собирала всё. Набрали две сумки. Были очень рады, но когда пришли домой, то ужаснулись: в эти шкорки немцы набросали ломаных лезвий. На морозе я не почувствовала боли, а дома мы не знали, что делать. Пальцы все порезаны, сильно текла кровь, было очень больно. Я долго не могла ходить никуда. Зиму кое-как прожили. Однажды маме надо было сходить в сарай. В это время ее кто-то из-за угла окликнул. Она испугалась, вернулась в дом, но услышала: « Не бойся, я очень голодный и хочу пить». Мама собрала почти все пышечки*, налила бутылку воды, все сложила в сумочку. А я потихоньку пошла к сараю и отдала сумочку человеку. Потом мы выяснили, что это был партизан. Помню, он был очень худой, а на прощание сказал: «Держитесь, скоро мы выгоним немцев из села»¹⁰.

А вот, что вспоминала Г.С. Пальчун, тоже жительница Дивного: «Шел 1942 год. Я и моя семья жили в Дивном. Мне было 33 года. Мой муж был на фронте, а я работала на железнодорожной станции. В село пришли немцы. В это время мы, рабочие, разгружали уголь из вагонов. К вагону подкатил зеленый мотоцикл, из него выскочили несколько немцев, направились к нам. Мы замерли, а немцы хохочут и кричат: «Маты, гут, гут». Все, что у нас было из продуктов, забрали и уехали. В село въезжали машины, техника. На улицах с приходом немцев стало безлюдно, люди сидели по хатам, ламп не зажигали. Но потом стали понемногу приходить в себя. На телеграфных столбах немцы развесили таблички с указателями направлений на Элисту, Вознесеновку и другие села, а мы, жители, разворачивали, смешивали указатели. С приходом в село немцев окрестности огласили крики поросят, кур, мычание коров – это немцы забирали их у жителей.

Там, где сейчас располагается училище, при немцах был концлагерь. В лагере было много военнопленных, наших русских солдат. Все село украдкой помогало им. Приносили все у кого что было: брюкву, хлеб, картошку. В селе был комендант, нас гоняли на строительство дороги. Кто не хотел работать, того били розгами. Гоняли нас на Маныч хоронить убитых»¹¹.

Против оккупантов, их кровавого «нового порядка» развернулось массовое народное сопротивление. Была создана подпольная сеть, партизанский отряд «Сергей», насчитывающий поначалу 64 человека. Командовал отрядом начальник милиции района Никита Абрамович Попов. Комиссаром назначили секретаря Апанасенковского РК ВКП(б) Ивана Михайловича Несмачного. На счету подпольщиков-партизан - десятки боевых операций, конкретная помощь, оказанная частям регулярной армии. В составе отряда - наши земляки: Кондрат Каллистратович Усков и его сын Ваня (выпускник средней школы № 1), бывшая учительница географии ДСШ № 1, подпольщица Нина Павловна Савенко, зверски замученная в застенках гестапо, братья Григорий, Иван Абдульменовы и многие другие. Рассказ об их героизме, вкладе в общее дело, обстоятельствах гибели - предмет отдельной исследовательской работы. Их имена ушли в бессмертие, они - в названиях улиц нашего села. Пребывание фашистов в Дивном было непродолжительным. Последствия оккупации еще предстояло осознать. Близился час освобождения.

Освобождение

В конце декабря 1942 года, начале 1943 года войска Южного фронта под командованием генерала Еременко получили приказ - нанести решительный удар в направлении г. Ростова-на-Дону и отрезать пути отхода немцев на север. 51-й и 28-й армиям предстояло наступать через города Сальск и Тихорецк. Перед этим части 28-й армии уже начали продвижение в сторону села Дивного. Освобождали райцентр полки (899-й, 902-й, 905-й) 248-й Одесской краснознаменной стрелковой дивизии и 159-й отдельной стрелковой бригады. Разгромив Яшкульский гарнизон противника, базировавшийся в Калмыкии, дивизия вышла к Манычу, представлявшему собой естественную водную преграду. На берегах реки фашисты оборудовали хорошо эшелонированную систему обороны. Она включала в себя разветвленную сеть окопов, укреплений, минных полей. К тому же, регулярные части были пополнены новым личным составом.

В полночь 3 января 1943 года 902-й стрелковый полк вышел к Левому острову Маныча. Одновременно войска 899 и 905-го полков приближались к селу Приютному (Калмыкия). 7 января 902-й полк провел разведку боем в юго-западном направлении от Левого острова, но был контратакован немцами. Вот как об этих боях рассказывается в книге В. Линева «Конец фашистского логова»: «С первого раза прорвать рубеж не удалось. Наши подразделения залегли на открытой местности, окапываться было очень трудно. Быстро наступали сумерки, холодный морозный ветер насквозь пронизывал бойцов. Наконец поступил приказ о наступлении. Солдаты поднимаются в атаку, и нет такой силы, которая смогла бы их остановить. Впереди - незамерзающий Маныч. На некоторое время все остановились в нерешительности. Первым бросается в воду командир второго батальона старший лейтенант Воробьев. Последовав его примеру, к воде устремились и солдаты. Ледяные свинцовые волны вначале касаются твоих сапог, затем подбираются к груди. Люди бегут, рассекая воду, проваливаясь в ямы, поднимаются и снова идут вперед. Те, кого достают пули, медленно опускаются на дно. Замерзшая на ветру одежда превратилась во что-то непонятное. Она сковывает движения, примерзает к телу, мешает бежать»¹².

Удалось найти еще одно свидетельство о тех событиях. Автор воспоминаний -

Д. Раздольский, полковник в отставке, бывший корреспондент газеты Южного фронта «Сталинское знамя». «Студеный день 7 января 1943 года - день форсирования Маныча. Наши бойцы пошли под двойной огонь: пулеметный и артиллерийский. На наблюдательном пункте комдива реактивных установок, ласково названных в армии «катюшами», радист уловил закодированный текст, означавший: появились немецкие танки. Мы услышали ни с чем не сравнимый, оглушительный рев, похожий на раскаты грома. В воздух поднялись огромные черно-бурые клубы дыма. Вверх огненными струями взметнулись десятки снарядов»¹³. Далее военкор упоминает яркие эпизоды форсирования Маныча: «Командир 248-й стрелковой дивизии подполковник Н.З. Галай вызвал к себе командира 902-го стрелкового полка:

- Собери добровольцев первого и второго батальонов и начни переправу.

Скоротечен был бой, и не успел я записать подробности той сложной, смелой операции советских воинов в начале 1943 года на пути к Дивному. И только в послевоенное время попала мне в руки книга бывшего помощника начальника политотдела 28-й армии по комсомолу В. Скоробогатова «28 армия в боях за Калмыкию». Там и прочел воспоминания одного из участников боев за Маныч и Дивное полковника запаса В. Любимова, что помогло восстановить в памяти героические страницы войны. По свидетельству В. Любимова, «солдаты сняли валенки и брюки, сложили их в плащ-палатки. Обнаженные до пояса, они бесшумно спускались в воду, держа над головой оружие и одежду. Люди своим телом крошили тонкий лед, вязли в илистом дне, шаг за шагом двигаясь к цели»¹⁴. В политотделе 28-й армии Д. Раздольскому показали донесение. В нем шла речь о том, как ошеломил гитлеровцев стремительный бросок через Маныч сводного батальона, состаявшего в основном из коммунистов, комсомольцев и беспартийных бывалых воинов. Однако с потерей прибрежного плацдарма немцы не смирились и бросили против смельчаков танки и мотопехоту.

В ночь на 11 января командир дивизии Галай перегруппировал силы, приготовившись к марш–броску на Дивное. 13 января полки попытались перейти в наступление. Однако противник оказал настолько сильное сопротивление, что части не смогли продвинуться вперед. Пришлось при 30-ти градусном морозе залечь в вырытые в мерзлом грунте окопчики. Любое движение привлекало внимание фашистских снайперов, грозило гибелью, а мороз сковывал так, что нельзя было пошевелить ни рукой, ни ногой. Встать и согреться разрешалось только ночью, чтобы не выдать себя. 15 января в полосу действия 248-й дивизии пришло долгожданное подкрепление, привезли продовольствие и боеприпасы, а слева от Дивного начала действовать 159-я отдельная стрелковая бригада (комбриг А.И. Булгаков).

17 января 1943 года части этих соединений со второй попытки форсировали Маныч и в 19 часов освободили село от фашистских захватчиков. Обе стороны понесли потери. Всего в боях погибли 2928 воинов Красной Армии (были среди них и жители райцентра). Д. Раздольский встретился в Дивном с начальником политотдела 28-й армии полковником Н. Егоровым, который сказал: «Можете телеграфировать во фронтовую газету: один из мощных опорных пунктов фашистов в районе Дивного - водный рубеж на Маныче - взят штурмом!»¹⁵. Навстречу освободителям выходили местные жители. Измученные оккупацией, они долго не могли поверить, что все закончилось...

Освобождение села Дивного: версия номер два

В ходе исследования удалось опросить многих жителей села - непосредственных свидетелей оккупации и освобождения Дивного. Один из них - Николай Сергеевич Коломийцев, казачий вахмистр. Он предложил свою версию событий, которая позднее была опубликована на страницах газеты «Ставропольская правда»: «Прочитал в районной газете «Приманычские степи», а потом и в книге (автора не помню) о том, как в 1943 году наши войска освобождали Дивное от немцев. Там было написано, что перебирались солдаты через Маныч вплавь, держа над головой одежду и оружие, кроша телами лед (дни тогда стояли морозные). Вот только большой воды в Маныче (кстати, в переводе с тюрского «Маныч» - «горький) в сороковых годах не было – так, горько-соленый ручеек где по щиколотку, где чуть побольше. Зимой он и вовсе не замерзал. Могучей рекой-озером он стал в конце сороковых, когда пришла по каналу в наши места кубанская вода»¹⁶.

Этот факт подтверждается еще из одного источника. Вот что пишет в местной газете, в статье «Такой изменчивый Маныч», Виктор Николаевич Федосов, председатель районного совета Всероссийского общества охраны природы: «Озеро Маныч-Гудило протянулось почти на 300 км. по территории Ставропольского края, Калмыкии и Ростовской области. Ширина его колеблется от трех до пятнадцати километров. Оно мелководное, лишь изредка - глубиной до четырех-пяти метров. В районе с. Дивного уровень воды в нем не превышает полутора метров, а в устье реки Киста уже больше трех метров. Дно вязкое, илистое, но местами - в окрестностях с. Манычского - имеются подводные песчаные косы. Поэтому там грунт твердый, а вода в отдельные периоды бывает удивительно прозрачной.

В конце сороковых-начале пятидесятых и в семидесятые годы 20 века соленое озеро опреснялось. Это происходило за счет первоначального обводнения и последующего поднятия уровня воды в озере. Кроме того, плотина на Чограйском водохранилище изменила направление стока реки Калаус с востока на запад, что также снизило соленость воды в восточной части Маныча. С начала девяностых значительно снизился объем поступления в озеро пресной кубанской воды. Это вызвало уменьшение его глубины и нарастание уровня минерализации. Такая тенденция сохраняется и в настоящее время.

Современный облик озеро Маныч-Гудило приобрело после 1948 года, когда был прорыт Невиномысский канал. Тогда пришедшая в засушливые степи кубанская вода заполнила манычскую котловину, изменив как само озеро, так и прилегающие к нему территории. До этого Маныч представлял собой лишь цепочку мелководных узких озер и лиманов, питающихся за счет таяния снегов. Весной они становились более полноводными, сливались друг с другом. В летний зной вода в значительной мере испарялась. Имеются сведения, что в 1881 и 1911 годах все эти водоемы полностью пересыхали. На данном месте появлялся растрескавшийся плотный грунт с белым налетом соли»¹⁷.

По мнению Н.С. Коломийцева, форсирования, в прямом смысле этого слова, не было. Эта историческая неточность должна быть исправлена. Он вовсе не умоляет подвига солдат Красной Армии, восхищается их мужеством и стойкостью. «Своим детям и внукам рассказываю, как это было на самом деле, а чужие - пишут сочинения, доклады, рефераты и невольно ее повторяют». Можно, считает Николай Сергеевич, не обращать на это внимание, но ведь из таких мелочей возникает недоверие и к остальным фактам героизма, проявленного советскими людьми в годы Великой Отечественной.

Острая мальчишеская память сохранила многие подробности несладкого детства. Семья Коломийцевых жила в доме возле железнодорожной станции. Отец работал составителем поездов. Однажды, нырнув под вагон, защепился за болт, замешкался, а состав тронулся. На жуткий крик сбежалась вся округа. Сергей Коломийцев потерял ногу, и безмятежное детство его ребят закончилось – теперь им предстояло работать и помогать семье. Через год грянула война…

В августе 1942 года в Дивное вошли немцы. Безногого составителя вместе с женой и двумя детьми выселили из добротного дома. Началась жизнь, полная унижений и страданий. Коломийцев-младший, которому тогда было 12 лет, вспоминает: «Доверия к фрицам не было. Мы знали, что за малейший проступок можно получить суровое наказание. Частенько через село немцы вели колонны пленных. Тех, кто выбивался из сил, пристреливали, бросая тут же, у обочины дороги. Как-то мама привела, точнее, притащила, в дом одного из раненых солдат, молоденького, завшивленного. Оказалось, что родом он из Астрахани. Отмыли его, откормили. Когда немцы наведывались во двор, прятали бойца в подвал. Потом ушел он искать свою часть. В другой раз, когда наших гнали из Калмыкии в Германию, мама с подругой выкрали из обоза нашего родственника, 15-летнего Васю Матлахова, причем вместе с лошадью и телегой. За ночь ее разобрали по дощечкам, лошадь у нас уже своя была - ей пришлось потесниться. Племянник тоже отсиделся в подвале, пока немцы не ушли»¹⁸.

Николай Сергеевич отлично помнит, как освобождали Дивное: «Две недели шли бои на Маныче. Трассирующие пули беспрерывно озаряли степные просторы. Наконец, наши прорвались. Немцы в спешном порядке покидали обжитые квартиры, уезжали на мощных грузовиках, тянули за собой пушки. А вот освободители вошли в село пешком, плохо одетые, с обмороженными руками и лицами. Удивляюсь, насколько же силен был духом русский солдат, если его, уставшего и голодного, испугались сытые и хорошо вооруженные немцы! А мы, мальчишки, улюлюканьем и свистом провожали захватчиков, не задумываясь о том, что они могли «огрызнуться» автоматной очередью. Освободителей же сельчане встречали радушно, наперебой зазывая к себе домой. И у нас на два дня поселились 10 человек. Мама варила для них в большом чугуне «затирку» - суп из воды и муки. Воины чуть отогрелись и ушли дальше. Потом полегче стало жить. Все казалось, что война быстро закончится. Но до Победы было больше двух лет»¹⁹.

Заключение

Немецко-фашистская оккупация не прошла бесследно для жителей села, его экономики. Дивизии и полки уходили дальше на запад, а мирные жители сразу же после освобождения дружно взялись за восстановление разрушенного хозяйства. Понадобился массовый героизм, напряженный труд, чтобы преодолеть последствия оккупации в кратчайшие сроки.

Накануне войны в колхозе «Путь к коммунизму» (сейчас «Маныч») работали 736 трудоспособных человек, а на конец 1943 года - 393. Естественно, что с такими трудовыми ресурсами нечего было думать о быстром росте производства. Сам колхоз также был изрядно разорен: почти втрое сократилось поголовье крупного рогатого скота, не лучше обстояло дело и с технической оснащенностью. Резко изменилась, и не в лучшую сторону, урожайность зерновых. Если доход от полеводства в 1940 году составлял почти 600 тыс. рублей, то в 1943 году - около 50 тыс. рублей. Во время оккупации было разрушено здание Дивненской средней школы № 1. Мебель была изрублена немцами на дрова, частично увезена. Сразу же после освобождения села за 12 дней силами учителей, учеников и их родителей были отремонтированы 5 классных помещений. Уже 29 января в школе начались занятия в 10-ти классах. Летом 1943 года здание школы было восстановлено полностью. И как бы ни было трудно в то время апанасенковцам, они продолжали жить интересами воевавшей страны, по-прежнему стойко и мужественно переносили лишения и тяготы, выпавшие на их долю. Газеты тех лет, воспоминания очевидцев стали для нас историческими источниками, помогающими узнать о героическом, самоотверженном труде наших земляков, их неистовом желании приблизить День Победы.

После событий 17 января 1943 года прошло много лет. Дивненцы свято чтут память павших. В центре села установлен Мемориал (сейчас ведется его реконструкция) и зажжен Вечный огонь. Вблизи озера Маныч возведена стела в честь воинов героической 28-ой армии, погибших при освобождении Дивного. Многие из его улиц носят имена прославленных земляков, внесших свой посильный вклад в историю освобождения страны, края, района, нашего села.

Менее полугода осталось до одного из самых чтимых, объединяющих нацию юбилеев – 60-летия Великой Победы. Свидетелей и творцов этого величайшего народного подвига становится все меньше, а вот общественный интерес к нему не иссякает. Наоборот, в круговерти нынешней нелегкой жизни стоит попристальнее вглядеться в суть тех грозных и героических событий: чем жили тогда наши соотечественники? Откуда черпали веру? Как выстояли? Впрочем, вполне правомерен и еще один вопрос: кому выгодно прятать всю правду о войне? До сих пор сохраняется гриф секретности на «неудобных» документах. Мотивируется это заботой о недопущении смуты в умонастроениях сограждан, «душевном спокойствии» общества победителей. Однако время уходит, уходят люди, «унося» с собой величие и трагизм тех событий. Поэтому так важно воссоздание полной, объективной картины происходившего со страной и народом. Нам нечего бояться «темных пятен», их надо высветвлять, бережно и тактично. Мы победили и должны гордиться своей историей.

Примечание

И.В. Крючков (газета «Приманычские степи» № 66 от 30.08.2001г.).
Там же.
Из воспоминаний В.А. Антонец (из личного архива).
И.В. Крючков (газета «Приманычские степи» № 69 от 6.09.2001г.).
Там же.
Акт о злодеяниях немецко-фашистских оккупантов в Апанасенковском районе (ГАСК ФР-1368. о.п. 1. д. 27.Л.1 об.).
Из воспоминаний В.А Антонец (из личного архива).
Акт о злодеяниях немецко-фашистских оккупантов в Апанасенковском районе.
Из воспоминаний В.А. Антонец (газета «Приманычские степи» от 6 мая 1985г.).
Из воспоминаний Л.Е. Школьниковой (личный архив).
Из воспоминаний Г.С. Пальчун (личный архив).
В. Линев. «Конец фашистского логова».
Из воспоминаний Д. Раздольского (газета «Приманычские степи» от 7 мая 1986г).
Там же.
Там же.
Из воспоминаний Н.С. Коломийцева (из личного архива, газеты «Ставропольская правда» №18-19 от 30.01.2004г.).
Из публикации В.Н. Федосова (газета «Приманычские степи»).
Из воспоминаний Н.С. Коломийцева (из личного архива, газеты «Ставропольская правда» №18-19 от 30.01.2004г.).
Там же.

Словарь диалектных слов, используемых в исследовательской работе

* Шкорки – картофельные очистки.

* Пышечки – пресные лепешки.

Приложение

Копия акта о злодеяниях немецко-фашистских оккупантов в Апанасенковском районе.
Копия публикации «Путь через Маныч» в газете «Приманычские степи» (воспоминания Д. Раздольского).
Копии фотографий А.И. Булгакова - комбрига 159-ой стрелковой бригады.
Текст песни о 28-ой армии.
Копия материала «За высокий урожай» из газеты «Ставропольская правда» (от 23 июня 1943 года).
Копия материала «Колхоз «Путь коммунизму»: сквозь огонь сороковых» из газеты «Приманычские степи» (от 15 февраля 2001года).
Копии фотографии Н.С. Коломийцева и материала «Вахмистр Коломийцев знает о Маныче все!» из газеты «Ставропольская правда».
Открытие стелы, посвященной памяти воинов, освобождавших село Дивное (копия фотографии, январь 1983 года ).
Из воспоминаний М. Головинского, полковника в отставке, члена совета ветеранов 28-ой армии и 248-ой стрелковой дивизии (копия отрывка рукописи).
Копия материала «В боях за Дивное» (газета «Приманычские степи» от 16 января 1986 года) с фотографией «Митинг у Мемориала».
Фотокопия третьей полосы газеты «Приманычские степи» с публикацией В.Н. Федосова «Такой изменчивый Маныч»