Geum.ru

М. К. Ганди о соотечественниках-участниках сатьяграхи в Южной Африке в начале ХХ века

Вид материалаДокументы
Подобный материал:

М.К.Ганди о соотечественниках-участниках сатьяграхи в Южной Африке в начале ХХ века.

К.и.н., доцент Дорохова И.А.


В Южной Африке произошло событие, одно из самых значительных в ХХ веке. С исторической арены сошел, наконец, апартхейд, оскорблявший совесть всего международного сообщества почти полвека. Однако еще в годы оформления доминиона Южно-Африканский Союз расистские принципы затронули не только коренных жителей юга континента, но и тех, кто добровольно или по найму приехал сюда из стран Азии.

Численность индийского населения в начале ХХ века достигла в Южной Африке почти 150 тысяч человек. Состояла индийская община из законтрактованных рабочих, мелких и крупных торговцев, служащих, шахтеров, ремесленников и была разнородной по своему этнонациональному, религиозному и кастовому составу (1). Значительная часть белого населения была заинтересована в индийцах лишь как в рабочих, но совсем не хотела видеть их как служащих, интеллигентов, торговцев и тем более не желала существования влиятельной индийской общины. Дискриминационные законы, рабские условия труда и жизни большинства индийцев вызвали закономерный протест, который принял целенаправленный характер с прибытием сюда в конце ХIХ века М. К. Ганди. Начавший борьбу против расовой дискриминации вначале просто как адвокат, а затем и как общественный и политический деятель, М. К. Ганди предложил специфическую форму движения общественного протеста – сатьяграху.

В этой борьбе он был, конечно, не одинок, хотя масштабы его личности в значительной степени заслонили других участников движения. Его окружали друзья-европейцы, члены китайской общины и, конечно, соотечественники. Последние и были главными участниками событий, разыгравшихся на юге Африки в начале ХХ века.

Махатма Ганди придавал южно-африканскому периоду своей жизни большое значение и посвятил ему книгу «Сатьяграха в Южной Африке» (2) и большую часть своей автобиографии «История моих экспериментов с Истиной» (3). Но все же нельзя согласиться с положением, которое сложилось в исторической литературе, - с тем, что о деятельности Ганди на юге Африки существует довольно много книг и статей, а о людях, которые были рядом с ним в самые драматические моменты борьбы, его соотечественниках, не написано почти ничего (4).

Путь Махатмы Ганди не был столь прямолинеен, как видится из его работ. Ему приходилось постоянно отстаивать свою позицию, у него было достаточное количество оппонентов, но среди индийцев преобладали единомышленники. Однако именно на основе написанного им мы имеем возможность в какой-то мере воссоздать образы тех конкретных участников сатьяграхи, чья активность и самоотверженность заставили южно-африканские власти пойти на переговоры с Ганди и принять «Закон об облегчении положения индийцев» в 1914 году.

Интересно то, что некоторые сподвижники Махатмы Ганди как бы заложили семейные традиции политической деятельности. Их дети и внуки также стали активными участниками движения за права индийского меньшинства на юге континента. Это семьи Качалия, Найду, Рустомджи (5).

К сожалению, именно величие фигуры Ганди привело к тому, что в исследованиях, посвященных событиям на юге Африки в начале ХХ века или общественно-политической деятельности Ганди, речь идет обычно о безымянных индийцах, и только в его собственных работах мы находим информацию о некоторых конкретных участниках сатьяграхи, узнаем, на какие жертвы зачастую шли эти люди. Как и в двух вышеназванных работах Ганди, некоторые сведения удалось найти и в его статьях и выступлениях (6), а также в исследованиях ряда индийских, английских и южно-африканских авторов (7).

В данной статье пойдет речь о событиях, последовавших после принятия правительством Трансвааля «черного закона» в 1906 г., который вводил принудительную регистрацию всех индийцев в возрасте старше восьми лет. Личность владельца регистрационной карточки удостоверялась оттиском пальцев. В случае неявки или отказа от регистрации индиец подвергался штрафу или тюремному заключению. Сертификат о регистрации должен был предъявляться по первому требованию полицейских чиновников.

Именно тогда на политической арене юга Африки появляется ранее незаметная, как писал индийский исследователь С. Мукерджи, фигура Ахмада Мухаммада Качалия (8), который на собрании заявил об отказе от регистрации. Из работы М. Свон мы узнаем, что он приехал в Трансвааль из Гуджарата в 1890 г. и торговал вразнос, пока в 1893 г. не открыл свое дело сначала в Йоханнесбурге, а затем в Претории (4.Р.7-8). До этих событий Ганди знал Качалию только как клиента и переводчика друзей, а вскоре после них он становится наиболее доверенным лидером трансваальских индийцев, вторым после Ганди. Качалия стал председателем Ассоциации британских индийцев.

Ганди считал Качалию героем своей книги «Сатьяграха в Южной Африке» (2.Р.131). Он отмечает его простоту и скромность, острый ум и верность данному слову. Качалия легко находил решение возникавших юридических проблем, чем часто удивлял Ганди. Махатма отмечает его веротерпимость. Хотя Качалия был ортодоксальным мусульманином, он также уважительно относился и к индусам (2.Р.132).

Качалия участвовал во всех делах трансваальских индийцев, неоднократно подвергался аресту и пошел на значительные жертвы ради общего дела. Его активное участие в сатьяграхе напугало европейских партнеров, и они попытались заставить его отойти от активной политической деятельности. Качалию поставили перед выбором: или он возвращает все данные ему ссуды, или прекращает участвовать в движении индийцев. Ганди пытался найти компромиссное решение в этой ситуации, но потерпел неудачу. Качалия не принял предложений о финансовой помощи со стороны индийских друзей, чтобы выполнить требования европейских торговцев. В ходе судебного разбирательства он полностью покрыл долги своим имуществом. Но был объявлен формально юридически банкротом. Банкротство стало для Качалии большой моральной победой, так как сделало его еще более популярным и уважаемым в общине.

Ганди очень высоко оценил деятельность Качалии, отметив, что «ни в Южной Африке, ни в Индии он не встречал человека, который мог превзойти Качалию в мужестве и стойкости. Он принес всего себя в жертву ради общины» (2.Р.132). Борьбу отца за достойное существование индийцев в Южно-Африканском Союзе продолжили два его сына, которые стали видными лидерами индийской общины в тридцатые-пятидесятые годы ХХ века (5.Р.62).

В отсутствие Качалии руководство общиной, по мнению Ганди, с некоторыми оговорками, легко мог принять на себя Тхамби Найду (2.Р.148). «Мистер Найду является одним из наиболее решительных и стойких участников пассивного сопротивления», - писал Ганди в статье, посвященной его очередному аресту (9). Он был президентом Трансваальской Индийской ассоциации, и именно его вместе с лидером китайской общины Л.Квином попросил Махатма подписать соглашение о компромиссе с генералом Я.Х.Смэтсом весной 1908 г.

Тамил по национальности. Тхамби Найду родился на острове Маврикий, куда эмигрировали его родители. Ганди отмечал, что «он практически не получил школьного образования и его учителем стал большой жизненный опыт» (2.Р.147). Найду знал несколько языков и, имея проницательный ум, легко усваивал все новое. С одинаковым блеском он председательствовал на собрании и занимался физическим трудом (2.Р.147-148). Ганди пишет, что Найду безгранично любил родину, хотя никогда не видел Индию. Ради общины он был готов пожертвовать всем (2.Р.147).

Четырнадцать арестов за время сатьяграхи сделали его личность поистине легендарной. Судя по воспоминаниям племянника Махатмы Прабхудаса Ганди, он производил очень сильное впечатление на индийскую молодежь. «Когда мы спорили между собой о том, кто наиболее выдающийся участник южно-африканской сатьяграхи, то мы имели в виду Тхамби Найду…Он был выше и крепче Ганди, с более темным цветом кожи и грубым низким голосом. Глядя на него, мы не сомневались, что он мужественный человек» (10.Р.167). Имя Тхамби Найду, как полагал Ганди, должно остаться среди наиболее достойных в истории сатьяграхи в Южной Африке (2.Р.148).

Самым же первым арестованным в период бойкота индийцами «черного закона» стал Рама Сундар Пандит. Он был индусом из Гермистона, городка в девяти милях от Йоханнесбурга. Ему было 30 лет, он был священнослужителем и пользовался местной славой за талант декламации. Исследователь Г.Эш отмечает, что арест Рама Сундара был случаен, и называет его «мифическим героем сатьяграхи» (11.Р.108).

Так как индийцы отказывались проходить регистрацию, то власти в ноябре 1907 г. приступили к арестам. Они предположили, что арест этой широко известной личности запугает гермистонских индийцев, и те получат регистрационные удостоверения. Как отмечает Ганди, Рама Сундар, который вчера был известен только в своем городке, в один момент стал знаменитым во всей Южной Африке (2.Р.137). Его приговорили к месяцу простого тюремного заключения. Он содержался в отдельной камере европейской части тюрьмы Йоханнесбурга.

Факт ареста подействовал на общину воодушевляюще. «Пандит открыл ворота свободы, - писал Ганди, - и все могут войти в них» (12.Р.378). Чиновники из Азиатского департамента не дождались ни одного желающего зарегистрироваться даже из Гермистона. Через месяц пандита встречали с гирляндами цветов, был устроен праздник в его честь, многие завидовали его удаче и сожалели, что шанс быть арестованными выпал не им.

«Однако Рама Сундар оказался фальшивой монетой», - отметил Ганди (2.Р.138). Через несколько месяцев выяснилось, что он не пандит, а сбежавший законтрактованный рабочий. Пребывание в тюрьме показалось ему слишком утомительным, несмотря на свободный доступ посетителей и лакомства, которыми его снабжала община. Рама Сундар потерял интерес к сатьяграхе и уехал из Трансвааля.

Община стойко перенесла крах своего первого героя. Несмотря на разочарование псевдопандитом, его арест сослужил хорошую службу общине. Среди индийцев началось живое соревнование за получение наказания, особенно после ареста Ганди в январе 1908 г. Страх тюремного заключения прошел, тюрьмы стали называть «отелями короля Эдуарда». Власти оказались не в состоянии заставить индийцев повиноваться «черному закону», а тюрьмы уже не могли вместить всех нарушивших его.

Пришлось генералу Я. Смэтсу пойти на переговоры с руководителями сатьяграхи. Они завершились договоренностью об отмене Закона о регистрации, если индийцы пройдут ее добровольно. М.К. Ганди, Т.Найду и Л. Квин поставили свои подписи под соглашением.

На собрании, состоявшемся после освобождения Ганди, ему пришлось выдержать шквал критики. Один из патанов обвинил Ганди в том, что он продал общину генералу Смэтсу за 15 тысяч фунтов стерлингов (2.Р.162). Он сказал, сто никогда не даст отпечатков пальцев и не позволит сделать это другим. Он поклялся Аллахом при всех, что убьет того, кто зарегистрируется первым. Эти слова не остались без последствий.

10 февраля 1908 г., когда Ганди, решивший подать пример соотечественникам, направлялся в регистрационную контору, на него напала группа патанов во главе с его старым клиентом Мир Аламом и избила его железным прутом. Тхамби Найду тщетно пытался защитить лидера общины. Нападавшие, несмотря на просьбы Ганди к южно-африканским властям не наказывать их, были приговорены к трем месяцам тяжелых принудительных работ. Мир Алам позднее был депортирован из Трансвааля в Индию. Его возвращение не осталось незамеченным на родине. Одна гуджаратская газета поместила интервью с ним, в котором он объяснял мотивы своего поступка. Как следует из статьи, он не раскаялся, а после того как генерал Я.Смэтс не сдержал слово, только утвердился в правильности своих действий (10.Р.69-70).

Обман стал вскоре ясен и для Ганди. Из того «ошейника», в который они добровольно сунули головы, теперь надо было выбраться, и он призвал всех индийцев сжечь их регистрационные сертификаты и с покорностью принять последствия.

12 июля 1908 г. в Йоханнесбурге пылал первый огромный костер, в котором сотни индийцев сжигали свои регистрационные удостоверения. С этого времени на полтора года начались активные гонения на общину. Прабхудас Ганди сообщает, что почти треть всего населения индийской общины Трансвааля пострадала или от тюремного наказания или от депортации (10.Р.91). Две тысячи человек уехали сами. Почти каждый участник сопротивления, вышедший на свободу по окончании срока тюремного заключения, возвращался обратно через короткий интервал в две-три недели.

Индийцы Трансвааля были в своей основной массе крупными и мелкими торговцами. Чтобы торговать, надо было получить лицензию у властей. А при обращении за ней требовался регистрационный сертификат. Поэтому в Трансваале «пропуском» в тюрьму была торговля без лицензий. Имевшие же лицензии отказывались их предъявлять и также арестовывались.

На такую форму протеста решались состоятельные торговцы и представители индийской интеллигенции. Среди них был Имам Абдул Кадир Бавазир. Как пишет Ганди в «Сатьяграхе в Южной Африке», некоторые участники борьбы сомневались в его стойкости, боялись, что он не выдержит испытаний и дискредитирует общину (2.Р.218). Связано это было с тем, что привычный ему образ жизни богатого торговца совершенно не подходил для пребывания в тюрьме. Тем не менее Ганди полагал, что в их деле никто не мог измерить силу или слабость Имама Сахиба и проигнорировал опасения.

После первого освобождения из-под ареста Абдул Кадир Бавазир скоро снова оказался в тюрьме. Пребывание там изменило его. До этого он «никогда не ходил босиком, имел хорошо обставленный дом…, разнообразные блюда и деликатесы каждый день. В тюрьме он брал маисовую кашу и благодарил Бога за это. Он стал прост в привычках. Как заключенный он дробил камни, работал уборщиком и стоял в строю с другими арестованными» (2.Р.219). Имам Сахиб, как называл его Ганди, с честью выдержал выпавшие на его долю испытания.

За нарушение правил торговли был арестован и адвокат Джозеф Ройппен, имевший ученую степень Кембриджского университета. Он родился в Натале, его родители были законтрактованными рабочими, но он придерживался европейского стиля жизни. Во время кампании протеста Джозеф оставил свои юридические книги, взял корзину с овощами и был арестован за торговлю без лицензии (2.Р.219).

Сертификат о регистрации требовался индийцам и в том случае, если они хотели приехать в Трансвааль из Наталя. Если он не предъявлялся, то прибывших арестовывали. Некоторые жители Наталя, имевшие старые разрешения на проживание в Трансваале, в начале 1909 г. перешли его границу и отказались предъявить документы. Последовал немедленный арест нарушителей.

В августе очередная группа индийцев пересекла границу Трансвааля. Среди них был Шет Дауд Мухаммад. Один из старейших индийских торговцев в Южной Африке, который с 1906 по 1912 г. являлся президентом первой политической организации юга Африки – Индийского Конгресса Наталя. Им был вынесен приговор – штраф в 50 фунтов стерлингов или три месяца тюрьмы с тяжелыми работами. Участники перехода предпочли идти в тюрьму.

Тюремное заключение было очень серьезным испытанием для индийцев. Отказ властей считаться с их религиозными традициями, тяжелая работа, скученность оказались не всем по силам. Болезни унесли семнадцатилетнего Нагаппана и восемнадцатилетнего Нараянсвами, умер в тюрьме семидесятипятилетний Харбат Сингх (15.Р.52-53).

Заключительная фаза сатьяграхи началась в 1913 г. Впервые к ней присоединились женщины. Наиболее активные из них решили продемонстрировать свое возмущение новым законопроектом о браке, признававшим только христианские обряды. Они торговали без лицензий, въезжали в Трансвааль без разрешения и стойко переносили пребывание в тюрьме. «Храбрость женщин была выше всяких слов», - писал Ганди в «Сатьяграхе в Южной Африке» (2.Р.283).

В октябре 1913 г. забастовали сотни индийцев-шахтеров угольных копей Ньюкастла в Натале. Все новые массы законтрактованных рабочих втягивались в борьбу, и Ганди высоко оценил их участие в сатьяграхе. «Бедные – душа такого движения, как это… Сила наших законтрактованных братьев принесла нам победу», - заявил он после того, как правительство Южной Африки отменило ряд законов, оскорбительных для индийцев (13.Р.466).

Сатьяграха в Южной Африке дала каждому человеку, независимо от его возраста, пола, образования и социального положения, возможность быстро включиться в борьбу, почувствовать себя частицей единого огромного целого. Организованные ненасильственные выступления пробуждали сознание неискушенных в политических действиях индийцев, делали каждого из них причастным к делам своей общины. Ни имущественные, ни религиозные различия не помешали вместе выступить против расистских порядков. «Невозможно определить, какой религиозный слой сделал больше для общих интересов. Качалия, Дауд Мухаммад, Бавазир исповедовали ислам, Рустомджи и Сорабджи – зороастрийцы, Д.Вьяс и Тхамби Найду – индусские лидеры. Все прошли через тюремное заключение, все оказали неоценимую помощь и общие страдания сплотили их», - писал первый биограф Ганди Джозеф Доук (14.Р.108).

Для Махатмы Ганди это был первый значительный опыт по руководству массовым движением, и он прекрасно сознавал, что в его популярности была немалая заслуга простых, рядовых его соотечественников. Может быть, в своих оценках он был зачастую излишне эмоционален, но в одном он был совершенно прав. Они пошли на значительные жертвы ради того, чтобы сохранить честь и достоинство общины. «…Какими же словами охарактеризовать тех, кто пожертвовал своей жизнью и поэтому завершил свою деятельность на благо наших многострадальных соотечественников в Южной Африке? – вопрошал Ганди во время встречи его в Индии в 1915 году…. Какими словами вы собираетесь охарактеризовать Нагаппана и Нараянсами – 17 и 18-летних юношей, которые, воодушевляясь своей бесхитростной верой, перенесли все испытания, все страдания во имя чести отчизны?

Какими словами вы собираетесь охарактеризовать Валлиамму, прелестную 17-летнюю девушку, которую выпустили из тюрьмы в Марицбурге только тогда, когда от нее остались кожа да кости и она уже горела в лихорадке, от которой скончалась месяц спустя?…Вы говорите, - продолжал Ганди,- что я вдохновитель этих великих мужчин и женщин, но я не могу согласиться с этим. Это они, простые, искренние люди, которые действовали, воодушевленные верой, не ожидая никакой награды, это они вдохновили меня и дали возможность достичь того, чего я достиг... Это они заслужили тот венец, который вы хотите возложить на нас…» (15.Р.52-53).


Список литературы.
  1. Интересный материал о положении индийцев Южной Африки с 1860 по 1982 г. представлен в сборнике документов «A Documentary History of Indian South Africans».Cape Town-Johannesburg, 1984.
  2. Gandhi M.K. Satyagraha in South Africa. Ahmedabad, 1950.
  3. В русском издании: Моя жизнь. М., 1969.
  4. Необходимость восполнить этот пробел уже осознается, примером чего служит работа: Swan M. Gandhi. The South African Experience. Johannesburg, 1985.
  5. Reddy E.S. Indians in Liberation Struggle in South Africa // Mainstream. 1987. Vol.25. №. 19-20.Р.61-63.
  6. Например: Gandhi M.K. Trial of Ram Sundar Pundit // Gandhi M.K. The Collected Works of Mahatma Gandhi (далее- C.W.). Vol.7. P.352; Gandhi M.K. Cachalia’s Self-Sacrifice // C.W. Vol.9. P.176; Gandhi M.K. Parsee Rustomjee // C.W. Vol.10. P.158, и др. Статьи Ганди даются по изданию: Gandhi M.K. The Collected Works of Mahatma Gandhi, 1958-1964. Vol.1-13.
  7. Huttenback R. Gandhi in South Africa. British Imperialism and the Indian Question, 1860-1914. London, 1971; Nanda B.R. Mahatma Gandhi. A Biography. Bombey, 1968; Swan M. Op.cit.
  8. Mukherji S. Indian Minority in South Africa. New Delhi, 1959. P.54.
  9. Gandhi M.K. Mr.Thambi Naidoo’s Re-arrest // C.W.Vol.10. P.270.
  10. Gandhi Prabhudas. My Childhood with Gandhi. Ahmedabad, 1957. P.167.
  11. Ashe G.Gandhi. New York, 1968. P.108-109.
  12. Gandhi M.K. Punditji’s Patriotic Service // C.W. Vol.7. P.378.
  13. Gandhi M.K. Speech at Verulam // C.W. Vol.12. P.466.
  14. Doke J. M.K.Gandhi. An Indian Patriot in South Africa. Delhi, 1967.
  15. Gandhi M.K. Speech at Public Reception // C.W. Vol.13. P.52-53.