Cначала будет кризис в Америке, а потом ведьм начнут жечь на Красной площади. Часть 1 Интервью с Михаилом Хазиным

Вид материала

Интервью

Содержание Противостояние хаосу изнутри С.Г.Кара-Мурза «Деловой Вторник»

Подобный материал:

• Парад на красной площади, 625.23kb.
• -, 460.59kb.
• Русской Службе Новостей (рсн) 30 августа 2007 года. Ведущий программы Сергей Грушевский, 213.35kb.
• Iii материалы о положении православной церкви в америке, 955.2kb.
• Газета для учащихся и учителей, 97.25kb.
• О проведении 7 ноября 2011 года торжественного марша молодежи Пуровского района в рамках, 22.47kb.
• Инструкция для учащихся. При выполнении заданий уровня а часть, 425.37kb.
• Темы разработки экскурсий по дисциплине: «Архитектурные памятники Красной площади»., 35.9kb.
• Генрих Крамер "Молот Ведьм", 4907.69kb.
• Задачи, оцениваемые в 3 балла, 46.67kb.

Третье

Следует различать пассионарную и субпассионарную элиту (куда делись гармоники — смотри пункт 2).

а) Пассионарная элита — вещь обоюдоострая, но по-своему полезная. Выступает как агент хаоса, взламывает окостеневшую пирамиду. Иногда это идет в плюс, но и противоположный исход не исключается.

б) Субпассионарная элита — самая неприятная. Им власть нужна для конвертации её в материальные блага. Беспринципные лжецы, потенциальные предатели и прочее и прочее.

в) Реальное состояние действующей элиты зависит от соотношения индивидуумов по пунктам а) и б). Если говорят, что элита деградировала, то это означает, что максимальное влияние в ней имеют субпассионарии.

Четвертое

Следует подчеркнуть, что пассионарии и субпассионарии поголовно индивидуалисты. Солидаристов среди них нет. Носителями солидаризма бывают только гармоники, но они в элиту не попадают. Они могут только косвенно влиять на ситуацию, оказывая молчаливую поддержку той или иной группе пассионариев, взявшихся реализовывать близкие их (солидаристов) менталитету идеи. Разница между пассионариями и субпассионариями заключается в том, что пассионария интересует, так сказать, сам процесс, а субпассионария полученные в результате оного материальные блага. Действительно, пассионарий в процессе реализации своей идеи вполне может лгать, предавать и тому подобное. Но он, в отличие от субпассионария, может и жизнь за свою идею положить, быть аскетом и так далее. Для него главное, это покрасоваться на белом коне, ощутить ВЛАСТЬ над судьбами людей. Одним словом «комплекс власти» одолевает. Патология, конечно, но иногда полезная. Если народу повезет. Субпассионарий на такой порыв не способен, его инстинкт самосохранения отнюдь не атрофирован. По сути же, и тот и другой — дегенераты/индивидуалисты, только с разным менталитетом.

Пятое

У элиты есть значительный резерв. Это так сказать «не реализовавшаяся» элита, откуда и черпаются кадры. Человеческим материалом такого рода переполнены преступные группы, тюрьмы, «богемные» тусовки и прочее. Можно извести под корень действующую элиту, но это не поможет. Есть откуда взяться новой. Обычно еще более мерзкой.

Шестое

Все разговоры о том, что народ в состоянии контролировать свою элиту — не стоят выеденного яйца. Поскольку рычагов для такого влияния у него просто нет, и их появления не предвидится. Элиту может контролировать только другая элита: вышестоящая или конкурирующая.

В общем с точки зрения нормального человека ситуация представляется малоприятной. Не только движение вперед, но и простое выживание общества возможно только на пути последовательного слома элитарных пирамид. Каждый такой слом сопровождается резким всплеском инфернальности, а в результате шило меняется на мыло.

С другой стороны, можно утешаться тем, что рассматривать эту затянувшуюся схватку с элитарной гидрой, как своеобразный антиэнтропийный механизм вроде смены поколений. В конце концов, все мы смертны и вечная жизнь никому не светит. Так и с элитами периодически их требуется менять, если народ собирается выжить. Что впрочем, не исключает необходимости поиска и отработки социальных механизмов, которые бы позволили производить смену с наименее разрушительными последствиями. Ведь и люди разные. Одни умирают в младенчестве, другие спиваются к тридцати, третьи умирают от рака в сорок, а некоторые преспокойно живут и до ста лет, сохраняя ясность ума и уважение внуков и правнуков. Так что гигиена, здоровый образ жизни, правильное питание, если наследственность хорошая. Вот только непростая это задача. Элиты склонны к перееданию и прочим излишества, да и вообще не любят мыть руки перед едой. А воспитывать их, как вы сами понимаете, обычно некому.

А.Ходов


Противостояние хаосу изнутри


В настоящее время специалистам в области управления обществом известно и активно используется понятие «управляемый хаос». Это подразумевает атомизацию общества, регулярную и постоянную во времени, причем все чаще и чаще повторяемую процедуру разрушения неформальных связей в обществе по возрастному, профессиональному, половому, расовому, а так же и по иным формальным признакам. При этом, чем больше задействовано подобных формальных признаков, тем устойчивей получаемый хаос, тем дольше во времени он может быть сохранен. Затем, при наличии заранее определённых рычагов воздействия, раздражителей, дестабилизирующих элементов и т.д. конкретно выбранные общности людей берутся под контроль силами извне.

На этом поприще сегодня вовсю работают многие и многие институты и лаборатории. Результаты их деятельности можно наблюдаешь в меняющейся вокруг современного человека обстановке. Внимательный наблюдатель сможет, если поставит перед собой такую цель, фиксировать свои наблюдения за поведением отдельных общественных групп и, анализируя полученные наблюдения, приходить к пониманию тех целей или тех решений, к которым подталкивается наблюдаемая группа. Таким образом, можно получишь ответ на вопрос: «Почему, в чьем интересе и с какой целью это делается?». В конце концов, можно прогнозировать последовательность следующих за наблюдаемыми фактами событий, но расчет на физическую самоорганизацию и принцип относительности, как было доказано выше, не позволяют организовать противостояние этим событиям.

Просто-напросто, у динамической социальной системы, построенной по принципам самоорганизации и относительности, реакция на событие, которое еще не настало, невозможна. Импульс для переориентации ранее сформированных связей системой еще не получен. Поэтому при подобном прогнозировании можно получить один единственный практический результат — при готовности отказаться от моральных и нравственных ценностей, накопленных предыдущей практикой жизни и социального общения, при готовности принять иную мораль, получить шанс и занять место в управляющей «элите».

Для того чтобы подобная попытка не слишком обременяла собственную совесть и не резко бросалась в глаза окружающим, существует методика скрыть эти планы под «благие намерения», а именно, предложить противопоставить принципу «управляемого хаоса извне» принцип «управляемого хаоса изнутри». В этом случае «хаос» для тех, кто снаружи, и для тех, кто внутри, остается вполне управляемой и контролируемой конструкцией. Кроме того, сами понятия «самоорганизующаяся система», «саморегуляция».трактуются как хаос, управляемый изнутри определенным сочетанием внешних и внутренних управляющих импульсов.

И уж чтобы совсем приблизится к естественной природе, то следует отметить, что естественный отбор и выживание при любых предпосылках окружающей ту или иную биосистему внешней среды и есть наиболее чистое проявление физической самоорганизации и принципа относительности. Именно эта похожесть на естественноприродные динамические системы и служит для социал-дарвинистов тем самым светом в конце туннеля, который позволяет им оправдать любые свои «социальные» концепции. А как же иначе, раз существует живая природа, то что может быть лучше этого вечного примера для подражания.

Безусловно, саморегуляция общности человеческих особей через зов желудка и зов собственной плоти к поиску удовольствий для нее вполне допустима природой. Но, откликнувшись на эти призывы, человеческое общество неизбежно удалится от ответа на вопрос – в чем смысл земной жизни? Более того, этот вопрос перестанет быть актуальным. Его место займет вопрос – зачем человеку дан разум?


Поэтому очевиден простой вывод — противостоять управлению хаосом извне, поддерживая хаос изнутри и генерируя внутри этого хаоса некие управленческие импульсы, малопродуктивно. Объект управления — хаос — не меняется. Следовательно, попытка сформировать управленческий импульс внутри его — либо некомпетентность, либо недобросовестность. Хаос сформировать импульс для управления самим собой не в состоянии. Это очевидно, так как хаос и его отдельные участки не обладают даром предвидения относительно каких-либо своих спонтанных действий. Это – во-первых.

Во-вторых, любой импульс, сформированный внутри самоорганизованной системы, может быть либо воспринят, либо отвергнут. Увеличение вероятности принятия системой управляющего импульса достигается заведомым структурированием того участка хаоса, что взял на себя ответственность и право подобные импульсы генерировать. Но неизбежным следствием заведомого, предварительного структурирования любой части хаоса оказывается то, что для хаоса, оставленного за рамками созданной таким образом структуры, она оказывается внешней, независимо от территориального и временного местоположения. Более того, для созданной структуры абсолютно не имеет значения даже ее отличительные характеристики. Это может быть либо группа тем или иным образом организованных людей (политическая партия, организованное криминальное сообщество, клан, существующий в режиме круговой поруки), либо социальная теория (свобода, равенство, братство, социальная справедливость, общечеловеческие качества), либо религиозное учение.

И вот тут вступает в силу «парадокс дракона» — как только на фоне всеобщего хаоса возникла подобная структура, она моментально превратилась для этого хаоса в элемент недружественного внешнего окружения. Подобные структуры могут появляться до бесконечности, они могут с той или иной степенью эффективности бороться и побеждать ранее рожденных «драконов», но дружественными хаосу они никогда не станут. Молодой дракон, убив старого, неизменно занимает его место в иерархии управления хаосом.

Выход один: убить дракона в себе – убить хаос как питательную среду, способную рождать угнетающих ее драконов до бесконечности.

Поэтому нужно сосредоточить усилия не на противостоянии недружественному внешнему управляющему импульсу, а на причине, его вызвавшей, то есть на хаосе как таковом, его искоренении. На формулировании законов общей социальной упругости вместо партийной кристаллизации. На формировании общественных структур и создания условий для участия в них населения страны повсеместно и на постоянной основе. Но это уже совсем другая история.

Чтобы закончить эту историю о физическом саморегулировании, относительности и управляемом хаосе следует осветить еще одну сторону общественных отношений. А именно: управление обществом или, как принято это именовать в быту, власть. Власть в современном обществе, как это ни кажется, на первый взгляд, парадоксальным, выносит на свою вершину совсем не самых умных, порядочных и добросовестных граждан. Далеки от совершенства и те, кто обслуживает такую власть. В чем же феномен подобного отбора?
Каждый гражданин, участвуя или не участвуя в выборе структур управления обществом, в котором он живет, далее всего стоит от мысли, чтобы выбрать из всех возможных вариантов самого худшего кандидата. То есть дело здесь не в избирателе. Дело в том, что претендент на место в управляющей элите рассчитывает на победу только в случае более удачного, чем его конкуренты, управлении хаосом. При этом не следует себя обманывать тем, что выбор предопределен. Возможно. Но это означает лишь то, что управляющий импульс достиг своей цели чуть ранее назначенного срока, и хаос околополитической тусовки, хаос тех пресловутых групп влияния, в конце концов, хаос «элиты» отреагировал на него должным образом, оставив хаосу остального населения поучаствовать и пронаблюдать зрелище торжества демократии – всенародные выборы.

Эта тенденция стала настолько обыденной, что поход во власть может служить объективным тестом на порядочность и патриотизм любого претендента. Если человек всеми возможными способами пытается сформировать из хаоса мнений и лиц нужное именно ему в определенный срок и в определенном месте решение, то он желает власти над разрозненными дезориентированными людьми. Как он распорядится этой властью, уже не суть важно. Важно то, что сограждане для него — объект управления, категория вторичная по отношению к его собственной воле. И благо для избирателей, если их благополучие каким-либо образом, в каком-либо виде участвует в планах такого правителя.

В данном варианте не следует заблуждаться относительно партийного происхождения и партийного участия подобного кандидата. Партия — это инструмент управления хаосом, только и всего. Инструмент тем более эффективный, чем ближе он расположен к источникам и ретрансляторам массовой информации, исполнительным органам, способным через изменение бытовых условий граждан влиять на их мнение. Партия в таком виде — не предпосылка гражданского общества, а его могильщик.

Второй возможный вариант развития событий – это формирование сети общественных организаций по территориальному и профессиональному принципу, объединение их в упругую структуру как по горизонтальным, так и по вертикальным связям. Кадровая работа с гражданами внутри этих организаций. Формирование мнения по всем вопросам жизни общества. Каждая организация в состоянии профессионально осветить любой вопрос в зоне своей ответственности. Консолидация этого мнения в стройную и взвешенную программу изменения действующих в обществе правил. И вот когда на уровне этих организаций будет, во-первых, сформулировано консолидированное всеобъемлющее мнение в том или ином виде, во-вторых, в результате кадровой работы определились лица, способные это мнение реализовать, следует приступать к передаче власти этим лицам.

Вот тут-то и можно привлекать партию как инструмент политического диалога, и с ее помощью добиваться властных полномочий для таких представителей общественности. И это уже будет бремя власти. Исполнение воли народа, когда каждый гражданин не на уровне доверия или безразличия соглашается с теми или иными правовыми актами, а на уровне знания о том кто, когда и как принял это решение. В данном случае горизонтальная упругость силы мнения народа будет сочетаться с вертикальной устойчивостью силы власти. Это и есть упругость общественных отношений в противовес управляемому хаосу.

В.Киркин


За что любят власть?


За что любят власть, или почему Владимир Путин — хороший, а его министры — неважные?

Выступал тут как-то по радио человек и критиковал правительство. Позвонил радиослушатель и спрашивает: «Почему вы не любите власть?» Вопрос привел и ведущего, и его гостя в замешательство. Ответ был какой-то неуверенный: мол, при чем здесь любовь? Власть — не жена, не подруга, разве здесь уместны такие чувства? А ведь вопрос важен для нашего времени и вовсе не лишен смысла. Ведь не только жену можно любить или не любить.

Действительно, как люди определяют свое отношение к власти? Оно что, складывается по наитию, по тайной склонности души? Любовь зла — полюбишь и козла? Есть ли общедоступный метод, чтобы выработать человеку разумную позицию в отношении конкретной власти или, более узко, правительства? Как ни странно, в знаниях по этому вопросу у нас прореха, как-то об этом никогда не думали, каждый пользовался своим методом. Одни голосуют сердцем, другие чувствуют спинным мозгом, третьих очаровывает умение играть на ложках и ущипнуть за задницу секретаршу немецкого канцлера.

Между тем отношение граждан к власти — хорошо разработанный раздел социологии, а пропаганда в поддержку власти — одна из политических технологий, на которую расходуются колоссальные средства. Понятно, что власть имущие не склонны раскрывать секреты этой кухни, но и тайну из них сделать невозможно. Слишком много людей занято в этой сфере, для них и учебники приходится писать, и курсы в университетах читать. Кто хочет, может весьма полное знание получить. А здесь мы обозначим главные моменты.

Для стабильной власти необходимо доброжелательное согласие с нею большинства граждан. Если этого нет — значит, «переходный период». Это объяснил уже в начале XVI века Макиавелли — власть держится на силе и согласии. Нет согласия — исчезает и сила, так что власть можно свергнуть буквально одним пальцем. Так в феврале 1917-го пала царская власть — даже полк личной охраны царя, весь из георгиевских кавалеров, перешел на сторону революции, а близкие родственники царя надели красные банты. Так же в 1991 году никто не стал защищать режим Горбачева. Так что вопрос сводится к тому, как в человеке возникает убежденность, что данную власть надо поддерживать, а не просто терпеть.

Понятно, что на ум и сердце человека власть стремится активно давить, привлекая всех тех, чье слово или жест могут повлиять на человека. На одних Окуджава подействует, на других Алла Пугачева, третьи млеют при виде академиков. Очень многие поддаются этому воздействию и просто начинают «любить» власть, другие сопротивляются. Тут каждый делает свой личный выбор — плясать, не затрудняя свою голову, под чужую дудку, или быть ответственным гражданином.

Только ли разум влияет на наше отношение к власти? Нет. В это дело вовлекаются все духовные сферы — разум, чувства, вера, воображение и т.д. Раньше власть монарха утверждала Церковь, уполномоченная толковать Божественное Откровение, и огромную роль в признании власти играла вера, а аргументы, идущие от разума, даже признавались неуместными. Если власть от Бога, что уж цепляться к мелочам.

Да и Алла Пугачева (шире — искусство), агитируя за президента, вовсе не к разуму обращалась, а к художественному чувству. На тех, кому ее песни и манеры не нравились, ее агитация не действовала. Конечно, разумный человек не должен бы попадать в таких вопросах под влияние даже такой очаровательной певицы, но не нам упрекать друг друга в слабостях! Потерять голову от невразумительных речей Сахарова ничуть не более достойно. А я знал демократок, и неглупых в своей профессии, которым Гайдар казался красивым мужчиной... В общем, иррациональные доводы, недоступные логике и расчету, играют в укреплении власти большую роль, и с этим надо считаться.

Разум работает труднее и основательнее. Человек вглядывается в жизнь, собирает факты, обдумывает их, делает расчеты, выстраивает логические умозаключения. Но чувство рядом, оно то поддакивает разуму, то возражает или соблазняет. Бывает, разум и чувство идут рука об руку, и возникает неодолимая воля. Николай Клюев принял революцию и умом, и сердцем, написал: «Уму — Республика, а сердцу — Матерь-Русь!» Но и разлад между разумом и чувством — обычное дело. М.Пришвин писал, какой разлад был в душе многих крестьян: «Сердце болит о царе, а глотка орет за комиссара».

Сегодня у нас массовый разлад между разумом и чувством глубок. Рейтинг В.В.Путина высок, а рейтинг правительства — низок. Образ В.В.Путина людям нравится, он греет душу, а реальные дела его же правительства, воспринимаемые разумом, исходя из жестких фактов, совсем не нравятся. Это плохой признак, такое положение нестабильно, рано или поздно разум возьмет верх — когда жареный петух начнет слишком больно клевать. Держаться на формуле «добрый царь — злые министры» государство долго не может.

Та проблема, о которой мы говорим, сформулирована в науке как «превращение власти в авторитет» или легитимизация. Это совсем не то, что законность (легальность) власти, т.е. ее формальное соответствие законам страны. Вполне законная власть, утратив авторитет, теряет свою легитимность и становится бессильной. Если на политической арене есть конкурент, он эту законную, но бессильную власть устраняет без труда. Так произошло в феврале 1917-го с монархией, а в октябре с Временным правительством. Никого тогда не волновал вопрос законности его образования — оно не завоевало авторитета и не приобрело легитимности. Его попросили «очистить помещение», и в тот вечер даже театры в Петрограде не прервали спектаклей. На наших глазах за три года утратил легитимность режим Горбачева — и три деятеля собрались, еще трясясь от страха, где-то в лесу и ликвидировали СССР.

Наоборот, власть, завоевавшая авторитет и ставшая легитимной, тем самым приобретает и законность — она уже не нуждается в формальном обосновании. О «незаконности» власти (например, советской) начинают говорить именно тогда, когда она утрачивает авторитет, а до этого такие разговоры показались бы просто странными. Сколько мест получили большевики в Учредительном собрании? С 1919 по 1989 г. никого этот вопрос не интересовал, Колчак даже расстрелял депутатов учредилки, которые сдуру поехали к нему за помощью — чтобы воду не мутили.

Как же определяют, в двух словах, суть легитимности ведущие ученые в этой области? Примерно так: это убежденность большинства граждан в том, что данная власть действует во благо народа и обеспечивает спасение страны, что эта власть сохраняет главные ее ценности (например, независимость, традиции, культуру). Такую власть уважают (разумом), а многие и любят (сердцем), хотя при всякой власти у каждого человека есть основания для недовольства и обид. Писатель В.Волков был все время в конфликте с властью и большую часть жизни провел в ГУЛАГе. Перед смертью он сказал В.В.Кожинову, что, конечно, он не может любить советскую власть, но при ней он был спокоен за Россию — она была не по зубам никакому врагу, ее спасение было гарантировано. А теперь, при демократии, он умирает в тоске и страхе — выживет ли страна при этой власти?

Легитимность власти зависит от мнения именно тех граждан, которые думают в двух уровнях — и о благе людей (включая себя и своих близких), и о благе страны (включая будущие поколения народа). Мнение космополитов, для которых в любом Париже родной дом, не так существенно. Им, конечно, нравится власть, при которой они богаты и не испытывают ущемлений, но расчленение или даже исчезновение их страны трагедией для них лично не будет. Мнение таких отщепенцев, которые есть в любом народе, авторитета власти не придает. Важно мнение тех, кто поливает свою землю потом, а иногда и кровью, и «запасной» родины не имеет. Хотя и бывают моменты в истории, когда именно отщепенцы распоряжаются у власти, но это всегда моменты смуты, долго длиться они не могут.

Думаю, едва ли не каждый согласится, что, начиная с перестройки, наша государственная власть и строй, который она пытается создать, переживают кризис легитимности. Людям хочется верить, но никак не складывается ощущение, что этот строй — во благо народу, что при этой власти спасение страны гарантировано. Не позволяет реальность сделать такой оптимистический вывод. Надежды на Ельцина развеялись очень быстро — их уже Гайдар с Чубайсом развеяли, а уж потом мы такого навидались...

Большие надежды возлагались на В.В.Путина, и кредит доверия ему дан большой. Но пошел второй срок, и надежды эти стали таять — Греф с Чубайсом мало чем отличаются от Гайдара с Чубайсом. Та же песня — продать электростанции и землю, выкачать из России побольше нефти и газа, заставить людей платить немыслимую цену за жилье. Как из этого может вырасти благо и спасение — не видно. Так мы и живем в неустойчивом равновесии и понемногу набираемся ума-разума.

И дело вовсе не в том, что сегодня тяжело жить. Можно пережить даже тяжелейшие бедствия, если наши тяготы нужны для спасения и укрепления будущего страны — как было и во времена форсированной индустриализации, и во время войны и послевоенного восстановления. Но сегодня явно другой случай — наш труд и наше здоровье обращаются в барыши больших и малых олигархов. И никакого надежного будущего хотя бы для внуков из этого не строится. Наоборот, ветшают дома и теплосети, снижаются квалификация и уровень образования людей, окончательно изнашиваются станки на заводах и трактора на селе. И никаких признаков перелома. Кризис легитимности все же требует дать больше нагрузки на разум и расчет, слегка приглушить чувства.

Любовь к Владимиру Путину — чувство не мимолетное.

С.Г.Кара-Мурза
«Деловой Вторник»