Вестник интегративной психологии
| Вид материала | Документы |
СодержаниеКатегоризация и конструирование смысловых позиций в диалоге. |
- Концепция, метод, терапевтический стиль. М. В. Белокурова, доцент каф психологии, 888.65kb.
- Сборник статей представляет обзор теоретических и экспериментальных работ по интегративной, 4997.27kb.
- Сборник статей представляет обзор теоретических и экспериментальных работ по интегративной, 6039.66kb.
- Сборник статей представляет обзор теоретических и экспериментальных работ по интегративной, 5684.16kb.
- Сборник статей представляет обзор теоретических и экспериментальных работ по интегративной, 3958.28kb.
- Предмет и задачи интегративной психологии, 427.01kb.
- Л. М. Кроль Научный консультант серии, 5055.37kb.
- Вестник балтийской педагогической академии выпуск №100 2010 актуальные проблемы современной, 3257.46kb.
- Принципы интегративной диагностики и лечения боли, 43.75kb.
- Нло как предмет слухов., 1485.22kb.
Проблемы интеграции в психологии. Музыкальная терапия как интегративный метод воздействия на психическое и физическое состояние человека
В современном мире человек постоянно подвергается нервным перегрузкам. Негативные переживания, которые не могут быть выражены в социально приемлемой форме, приводят к перенапряжению нервной системы, неврозам и психосоматическим заболеваниям. Стресс оказывает влияние на все сферы человеческой жизни.
Нельзя не согласиться с мнением В.В. Козлова, отмечающего что «с возникновением эгоцентрических, прагматических, индивидуалистических ценностей происходит тотальное отчуждение людей друг от друга и невозможность интимно-личностных отношений между людьми» [4]. Человек вытесняет из своего сознания сокровенную ценность жизни как живое общение – субъект-субъектные взаимодействия. Из всего этого следует полагать, что такой человек имеет низкую способность к интеграции, которая ведет к формированию деструктивных реакций личности, к внутренним противоречиям, психологической дисгармонии и депрессии.
Основным критерием психического здоровья человека является его способность к интеграции опыта. Поэтому наука психология все активнее включается в разработку проблем, поставленных самой жизнью нашего общества.
Важным этапом в развитии психологической науки является рассмотрение человека с точки зрения интегративной методологии.
В.В. Козлов: « Интегративная методология исходит из постулата, что человек - существо целостное, т. е. самостоятельное, способное к саморегуляции и развитию. Но человек - не единственная целостная сущность в мире. Все в природе обладает целостностью, сама природа целостна и представляет собой иерархию, в которой каждый элемент является "целым" по отношению к своим частям и "частью" по отношению к большему целому. Оба эти аспекта существования: и часть, и целое должны быть выражены полноценно для осуществления потенций любого существа. Отсюда понятна тяга человека выйти за свои пределы, трансцендировать, быть, чувствовать, осознавать себя частью мироздания». Таким образом, интегративная методология рассматривает саму природу и ее элементы как целостную систему, в которой все процессы и явления взаимосвязаны и взаимообусловлены.
Психология очень долгое время развивалась на основе «глобально-аналитической» методологии, предполагающей разложение целостной психики на ее компоненты (В.Д. Шадриков, В.В. Козлов, А.В. Карпов, В. Мазилов).
В связи с этим Поль Фресс в своей статье настаивал на единстве психологии: «Сегодня проблема состоит не в том, чтобы создавать или не создавать психологию как науку, а в том, чтобы понять, не угрожает ли бурное развитие ее единству". "Я стою за сохранение Единства Психологии: 1) потому что ее объект - человек обладает своей спецификой, и нельзя игнорировать того, что малейшее из наших действий зависит от нашей природы и культуры. Но это не должно быть причиной разделения психологов на тех, кто изучает только мозг, и тех, кто занимается лишь поведением;
2) потому что у нас общий метод: исходя из поведенческих актов исследовать их биологические и личностные условия, а также условия, связанные с окружающей средой;
3) потому что единство, к которому мы придем, не есть единство синтетического знания, а единство все более полного знания сложности и взаимодополняемости систем, которые определяют каждый из наших поступков".
Практические методы психологической работы с использованием интегративного подхода включают в себя широкий спектр психологических техник. Одним из таких перспективных методов по восстановлению, укреплению и сохранению физического и психического здоровья человека признана музыкальная терапия. Как интегративный метод музыкальная терапия включает в свой арсенал медицинские, психологические, педагогические и психотерапевтические методы.
В древности и в настоящий момент, исследователи разных областей наук рассматривают музыку как уникальный вид искусство, который воздействует на психический и физический мир человека, не разделяя его целостность. Да, сама музыка является целостной системой, так как она состоит из различных звуков, которые, соединяясь воедино, создают мелодическую линию. Такая интеграция дает нам широкий спектр музыкальных шедевров.
Так, Д. Кемпбелл отмечает: «звук обладает мистическими свойствами. Он может приобретать физическую форму и контуры, которые способны воздействовать на здоровье, сознание и поведение человека. Звуки могут колоссально воздействовать на клетки, ткани и органы человеческого тела. Вибрирующий звук создает образы и энергетические резонансные поля, которые вызывают движение в окружающем пространстве. Мы поглощаем эту энергию, и она воздействует на наш организм».
Понятие «интеграция», на наш взгляд, требует конкретного определения. С латинского слова «интеграция» означает состояние связанности отдельных дифференцированных частей и функций системы, организма в целое, а также процесс, ведущий к такому состоянию. Поэтому, рассматривая музыкальную терапию как метод воздействия на психологическое и физиологическое состояние человека необходимо сделать акцент на функциональности музыки. Феномен функциональности музыкального искусства явление изменчивое и развивающееся. Среди функций музыки в одной из классификаций названы следующие: стимулирующая, седативная, церемониальная (включая ее применение в религиозных, военных ритуалах и др.), коммерческая (включая применение в труде, в торговле, просто для развлечения), терапевтическая, образовательная. Подобная классификация, несмотря на феноменологическую полноту, страдает отсутствием системности: в ней смешаны цели и сферы применения музыки. Для систематизации представлений о функциях музыки, т.е. целях, с которыми она используется, М. Леви предлагает выделить несколько уровней ее воздействия на человека:
Биологический. Цели использования: смягчение физического дискомфорта, уменьшение болевых ощущений, влияние на различные физиологические процессы (кровообращение, дыхание, внутреннюю секрецию, иммунитет и др.), терапия болезней, повышение эффективности различных методов лечения при комплексном их применении.
Психофизиологический. Цели использования: преодоление однообразия стимуляции органов чувств, повышение физической работоспособности, улучшение функций восприятия, внимания, памяти, сенсомоторных реакций, повышение уровня бодрствования, преодоление сонливости, релаксация, ускорение засыпания.
Психологический. Цели использования: улучшение настроения, создание положительных эмоций (тимогенная функция),
снижение тревожности, отвлечение от неприятных мыслей (анксиолитическая функция), избавление от скуки или пресыщения какой-либо деятельностью, выявление и отреагирование - внешнее выражение - накопившихся переживаний (функция катарсиса), изменение состояния сознания, создание ощущений погружения в "другую реальность".
Ценностно-смысловой. Цели использования: воодушевление на выполнение какого-либо дела, способность вызывать энтузиазм и т.п., формирование мировоззрения, системы ценностей, направленности личности, развитие нравственных качеств человека.
Социально-психологический. Цели использования: улучшение способности к общению, повышение контактности, преодоление явлений аутизма, сплочение, объединение коллектива людей, улучшение их взаимоотношений, влияние на поведение больших и малых групп.
Абсолютного противостояния между этими уровнями воздействия не существует, напротив, музыка выполняя коммуникативную методологическую функцию стремиться к взаимопроникновению, синтезу, интеграции (по В. А. Мазилову).
Таким образом, если рассмотреть эти уровни воздействия музыки, на человека исходя из целей, то можно определить функциональность музыки как процесс сближения и связи наук, происходящий наряду с процессами их дифференциации.
Как отмечает В.В. Козлов: «современная ситуация в методологии психологии характеризуется противостоянием традиционного (академического) и огромного количества школ … новых психологических подходов к пониманию теории и практики этой науки. … Основная проблема заключается в том, что ни практики, ни теоретики психологии не пытаются рефлексировать целостную картину психической реальности человека. … В силу этого необходимы создание и разработка принципиально новой методологии». В качестве «первого приближения» автор предлагает выделить два уровня интегративной методологии:
- объяснительный – система основных постулатов, принципов построения науки, а также теорий, концепций, смысловых моделей, раскрывающих топологию, динамику психического;
- воздействующий – система методов, практик, умений, навыков, психотехник, направленных на восстановление целостности сознания, личности, деятельности.
В соответствии с интегративным подходом эти уровни методологии не могут существовать раздельно, так как любое объяснение является воздействием, а некоторые теории обладают качеством модели мира человека, имеющим мировоззренческий смысл.
Подводя итоги, необходимо отметить что, интегративная психология изучает целостного живого человека во всей его многомерности. Тем самым, музыкальная терапия, являясь интегративным методом в психологии, целостно воздействует на человека как на его психологическое, так и на физиологическое состояние.
общественных организаций и органов местного самоуправления. Под социальным проектированием нами понимается любое мероприятие, направленное на какую-либо сферу общества, организационная работа, необходимая для эффективной его реализации, а также последующий анализ проведенной работы. Социальное проектирование в рамках школьного самоуправления может быть направлено на различные сферы социальной жизни. Отметим, что именно в рамках социального проектирования учащиеся могут предлагать идеи, направленные на такие процессы в обществе, которые их действительно волнуют, и делать какие – либо шаги для изменения и улучшения ситуации, которая кажется подросткам проблемной. Здесь школьники могут не только делать что-либо по «указке» взрослых, но и сами предлагать и реализовывать идеи, которые их действительно волнуют и интересуют. В такой ситуации самоуправление будет действительным САМОуправлением, где инициатива целиком и
Акуленко А.Н. (Минск)
КАТЕГОРИЗАЦИЯ И КОНСТРУИРОВАНИЕ СМЫСЛОВЫХ ПОЗИЦИЙ В ДИАЛОГЕ.
В связи с лингвистическим поворотом в психологии и активизацией интереса к языковой, культурной детерминации психического получают распространение качественные методологии дискурсного, нарративного, конверсационного анализа. В данных подходах наблюдается выраженный сдвиг о простого анализа высказывания как репрезентации некоторой реальности (классическая концепция языка как кода) к прагматическим аспектам высказывания. В то же время интерес к прагматике приводит к редукции содержательных компонентов высказывания (например, теория речевых актов). Преодоление одностороннего анализа речи намечается в диалогических теориях (Hermans, Shotter, Wortham), которые следуют логике М. Бахтина в трактовке высказывания как выражения смысловой позиции, опирающегося на раскрытие тематического содержания и использования речевых жанров (для учета интерактивного контекста высказывания). В русле данных разработок мы предлагаем вариант диалогического подхода к анализу процессов взаимопонимания, на основе интегративно-эклектического подхода к методологии психологического исследования В.А. Янчука [1], объединяющий такие подходы как этнометодология (Garfinkel), конверсационный анализ (Sacks, Schegloff, Jefferson), интеракционная социолингвистика, теория речевых жанров М.Бахтина и другие диалогические концепции.
Конверсационный анализ представляет собой развитую методологию изучения естественной речи, основных принципов ее интерактивной организации (смена говорящих, исправления и уточнения, последовательное развитие темы и т.д.). Хотя конверсационный анализ преимущественно фокусируется на вопросах формальной интерактивной организации диалога, некоторые из ранних работ Сакса, интерес к которым возвращается у современных исследователей, касались проблемы категоризации ―обозначения людей как принадлежащих к некоторой группе. Было введено понятие механизма категоризации членства (membership categorization device), посредством которого участники взаимодействия категоризируют себя и других людей, для обеспечения взаимопонимания и коммуникации. Механизм категоризации представляет собой своеобразный аппарат (apparatus), состоящий из коллекции категорий и правил их применения. Причисление человека к определенной категории позволяет говорящему (и слушателю) делать предположения о свойствах этого человека, формах деятельности, которые он осуществляет. Были предложены правила применения категорий: правило экономии (один термин из определенной коллекции в принципе может осуществлять адекватную референцию), правило связности (если первый человек, о котором упоминают в разговоре, обозначается категорией из определенной коллекции, то последующие люди относятся к той же, или иным категориям этой коллекции) [4, p. 471]. Изначально исследования касались категорий, связанных с референцией к людям, в дальнейшем распространились на неличные объекты [2].
Housley, W. and Fitzgerald, R. отмечают, что категоризация неразрывно связана с воспроизводством социального порядка. Они также отмечают, что коллекции категорий необходимо рассматривать как локальное и практическое достижение (а не как некоторые деконтекстуализированные нормативные правила в духе концепции Хомского): категории проявляются в локальных контекстах в соответствии текущим задачам взаимодействия [2]. Отслеживание проявляющейся последовательности и категоризации является единым процессом, на который ориентированы собеседники. Исследование категоризации также должно учитывать полезность самого процесса категоризации для участников ― так как некоторые определения могут выступать в качестве атрибутов (для узнавания человека, к примеру), в то время как другие, на вид описательные, либо даже имена собственные, могут выступать в качестве категорий, с которыми связан некоторый социальный опыт (понятный участникам на уровне здравого смысла) [4]. В целом, анализ динамики содержания во многом должен быть привязан к исследованию его в последовательности. Организующим является принцип «дизайна для получателя» (recipient design), согласно которому высказывание создается таким образом, чтобы быть понятным данному слушателю, как с точки зрения формальной организации последовательности, так и с точки зрения использования определенного тезауруса.
Рассмотрим процессы категоризации на примере интервью, посвященных молодежным субкультурам. Категоризация молодых людей в соответствии с их предпочтениями («панк», «хиппи») подвергается активному исследованию. В нашей культуре для обозначения принадлежности к молодежной субкультуре используется категория «неформал». Мы обнаружили, что зачастую в ходе самоописания участники интервью так или иначе отказываются от однозначной категоризации себя как «неформала». При чем этот отказ может осуществляться как прямо, так и косвенно, за счет дополнений и уточнений. В одном из интервью информант (одетый как представитель субкультуры, находящийся в месте, где встречаются «неформалы») явно сообщает, что не относит себя к неформалам, интервьюер обнаруживает и принимает данную позицию, и в свою очередь пытается прояснить причины подобного отказа и исследовать субъективное значение категории для собеседника: «а почему ты не относишь себя к неформалам, в принципе ты слушаешь рок-музыку, там допустим- некоторые {обрывает свою фразу}ладно, хорошо, давай скажем так: кого ты относишь к неформалам?». Информант отвечает следующим образом: «Ну не знаю точно, такие более очерченные границы трудно найти. Ну только одежда и только музыка мало что решают, это должно быть какой-то образ мыслей: не идти за толпой там, не следовать серому большинству. Хотя если честно, вот все эти неформалы которые здесь собираются, являются какой-то толпой, и тоже это ж получается, что они являются серой массой неформалов». Информант обсуждает категорию исходя из ее атрибутов («одежда», «музыка», «образ мыслей», форм активностей, привязанных к категории: «не идти за толпой»), при этом фактически переходя от единственной категории, к двум, отличающимся между собой. В последующем он дополняет: «ну изначально вот неформалы, когда только зарождались, это были совсем другие люди, действительно которые шли от толпы, преследовали какие-то свои цели, им было все равно мнение остальных, они жили как они хотели. А сейчас это, так, модное название». Рассказчик приходит к выделению двух категорий, которые можно условно обозначить ― «неформал-раньше» «неформал-сейчас». Эти категории выделяются в ходе собственной интерпретации информанта, представляя его собственную субъективную конструкцию (при этом подобные рассуждения часто воспроизводятся представителями молодежных субкультур ― с различной аргументацией и различными обоснованиями). Очевидно, что большинство конструктов, которые задействуются в диалоге, не носят субъективно устойчивого характера (как личностные конструкты Келли) или социально устойчивого (как механизмы категоризации членства), будучи при этом как субъективно, так и социально обусловленными. При интерпретации процессов категоризации можно выделить несколько общих тенденций: а) конструирование двух или более полюсов (различных категорий) позволяет организовать рассуждение через присоединение к одной категории и обособление от других; б) атрибуты категорий могут трансформироваться в самостоятельные категории; в) участники разговора опираются как на собственные категории, так и категории, предложенные собеседниками, как ресурсы тематического развития, реализуя принцип дизайна для получателя.
Необходимо отметить, что подобное конструирование категорий отнюдь не является абстрактным рассуждением по произвольной теме (хотя аналогичные процессы можно заметить и в подобных разговорах). В большинстве случаев участники разговора привносят категории и объясняют их, предоставляя отчет (account в этнометодологии) о собственной позиции, точке зрения на значимую для них проблему. Мы здесь приближаемся к центральному понятию нашего анализа ― смысловой позиции (по Бахтину) ― как выражению жизненного, ценностного отношения субъекта к миру и людям. В нашем примере проявление жизненной позиции информанта, указание на ценностную значимость разговора проявляется в его отказе от идентификации с группой «неформалов» и одновременной попытке объяснить нахождение среди них, последовательно осуществляемом, в то время как интервьюер, следуя своим собственным исследовательским интересам продолжает обращаться к нему, как представителю субкультуры (сам факт интервью указывает на это). Подобное отношение обнаруживает и информант, обращаясь к проблеме внешней категоризации в следующем эпизоде:
Инф: просто когда тебя к кому-то относят, ты как-то невольно, и становишься им, похожим на него,
Инт: а как так получилось, что тебя стали, к ним относить.
Инф: {говорит со улыбкой} я не знаю, я не помню как такое произошло, что там дали послушать такую музыку. Просто начал общаться с этими людьми, как-то вот несолидно стало с ними стоять, и как-то на меня так смотрели… думаю: «Надо, наверное переодеться.» {смех} переоделся.
Разговор выстраивается как сложное переплетение различных способов категоризации и позиций: «неформальность» рассматривается одновременно как позитивное и негативное явление; интервьюер с одной стороны признает отказ от идентификации, с другой стороны продолжает обращаться к собеседнику как представителю культуры; информант сопротивляется категоризации его как неформала, и в то же время признает возможность такого его определения. В ходе беседы подобное противоречие накапливается и выражается в развернутом отказе информанта от самоописания себя как представителя субкультуры: «нет, я не могу сказать {что я неформал}, я просто случайно здесь. То есть прохожу, сижу. Больше сам по себе, просто поздороваюсь, поговорю, пару минут и все». Важно отметить, что отказ от идентификации с группой в данном случае является не просто выбором между двумя равнозначными определениями, или выбором более правильного из них. Он связан со включенностью говорящего в актуальный субкультурный контекст. Указатели места «здесь», описания людей соотносятся с действительно присутствующими людьми, с которыми говорящий не хочет идентифицироваться.
Если для интервьюера обсуждение темы неформалов связано с попытками прояснить значение и содержание этого конструкта для участников субкультуры, то для последних это пространство, в котором формируется и устанавливается их идентичность, и не в терминах абстрактных категорий, а в отношениях с другими людьми, которые данными категориями обозначают свою принадлежность или непринадлежность к определенной группе. Аналогичное сопротивление представителей молодежных субкультур отмечается и в других исследованиях [3]. Отказ от жесткой идентификации с группой, позицией, ролью может быть связан с процессуальным характером идентичности, стремлением к гибкому самоконструированию.
Интеграция анализа формальной стороны организации речи ― смены говорящих, уточнения, дополнения ― и способов конструирования содержания позволяет обратиться к исследованию смысловых позиций, значимых для участников взаимодействия. Исследование процессов категоризации в диалоге приближает нас к анализу процессов конструирования субъективности, осуществляемых в естественных коммуникативных контекстах – субъективность постоянно воспроизводится и конструируется в отношениях с другими людьми.
Янчук В.А. Методология, теория и метод в современной социальной психологии и персонологии: интегративно-эклектический подход. – Мн.: Бестпринт, 2000.
Housley, W. and Fitzgerald, R. The Reconsidered Model of Membership Categorization Analysis// Qualitative Research. ― 2002. ―2(1): P. 59–83.
Rapley, T.M. The art(fulness) of open-ended interviewing: some considerations on analysing interviews / T.M. Rapley // Qualitative Research. ― 2001. ― Vol. 1, №3. ― P. 303–323.
Schegloff, E.A. A tutorial on membership categorization/ E.A. Schegloff // Journal of Pragmatics 39 (2007) P. 462–482.