Geum.ru

М. А. Полетаева тезаурус основных понятий культурологии учебное пособие

Вид материалаУчебное пособие

Содержание


Объекты культурные.
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   24

ОБЪЕКТЫ КУЛЬТУРНЫЕ. Как правило, к этой категории принято относить дискретные (локализованные в своих внешних формах), выделяемые на фоне ок­ружения и обладающие иными идентифицирующими чертами про­дукты, принципы и процессы человеческой деятельности, устой­чивые социальные группы людей, специфичные своими своеобразными культурными чертами, культурно-исторические эпохи и отдельных личностей, как представителей тех или иных культур. В при­н­ципе понятие «культурный феномен» тождественно понятию «культурный объект».

В числе продуктов человеческой деятельности можно выделить объекты матери­альные: вещи, созданные или обработанные людьми (еду, предметы бытового обихода, одежду, дома, оружие, орудия труда, средства транспорта и связи и пр.), искусственно преобразованные территории (города, окультуренные земли, пути сообщения), зафиксированные тем или иным образом «культурные тексты» (художественные, фило­софские, научные и религиозные произведения, СМИ, а также любые иные письменные, графические, изобразительные, звуковые иди электронные записи); интеллектуально-образ­ные: знания, представления, верования, смыслы, принципы, идеи, мифы, оценки, сужде­ния, произведения искусства и литературы и пр.; коммуникативные: всю совокупность вербальных и невербальных языков об­мена информацией между людьми.

Другая группа культурных объектов – принципы и способы осуществления жиз­недеятельности людей. В эту группу можно включить стремления: более или менее рефлексируемые цели, интересы и потребности, которые пре­следует действующий ин­дивид, группа или социум; отношения: солидарность, симпатия, антипатия, дружба, вражда, влюбленность, неприязнь, отторжение, сочувствие, скупость, щедрость и пр.; технологии: методологии и методы, техники и практики, способы и приемы, умения и навыки про­из­вод­ственного, социального, коммуникативного, исследовательского, об­ра­зова­тельно-воспитательного и др. профиля; регулятивы: нормы, правила, законы, тра­диции, обычаи, нравы, конвенции, стили и пр.; критерии: практичность, красота, удоб­ство, экономичность, эргономичность, святость, богоуго­дность, опасность, злонамерен­ность, вредность и т.п.


Отдельную группу объектов составляют ценности и ценностные ориентации.

В числе процессов человеческой деятельности принято выделять практические действия, осуществляемые людьми на основании вышеперечисленных принципов, це­лей, намерений, потребностей, интересов, правил и т.п. Здесь мы можем назвать: организационно-регулятивную деятельность (интеграция лю­дей в устойчивые коллективы, их структурирование, организация, регуляция, управление; сюда входят как идеологические, так и насильственные меры по установлению и поддержанию определенного социального порядка – на основе преобладающего типа социальной солидарности – от идеологии и пропаганды до войны и репрессий, что также является деятельностью вполне культурной в пределах принятых в обществе норм осуществления этого); производственную деятельность, в которую входит материальное производство (фактически вся экономическая и территориально устроительная практика), интеллектуальное производство (производство знаний, пред­ставлений, верований, оценок, смыслов, принципов, идей, мифов, сплетен, суждений и пр.), художественное производство (не нуждается в пояснениях), социальное производство (фактическое соцокультурное воспроизводство общества в следующем по­колении посредством воспитания, образования, социализации и инкультурации этого нового поколения; в социальное производство входят также традиции, образ жизни, комплекс явлений, называемый повседневностю и др. – все это предметы непрерывного воспроизводства в процессах социальной жизни); коммуникативная деятельность: вся совокупность процессов накопления, фиксации и передачи (обмена) информации, имеющая место в данном обществе; рекреативная деятельность, связанная с демографической политикой, поддержанием здоровья (медициной), культурой сексуальных отношений, физическим развитием (спортом) и т.п., а также ряд более мел­ких направлений культуры деятельности.

Сложность таксономического разведения трех первых групп культурных объектов состоит в том, что во всех трех случаях речь идет о некоторой совокупности культурных явлений, которые в равной мере являются целями и технологиями деятельности, явственно присутствующими в чертах выработанных продуктов и результатов. В таких условиях исследователю бывает не просто разобраться в том, что реально является предметом его изучения: тех­нологии, процессы или продукты. На пер­вый взгляд, существование подобной амбивалентности в таксономии культурных объектов свиде­тель­ствует о ее недостаточной разработанности, но представляется (и мы увидим это в дальнейшем), что суть проблемы в чрезвычайной многосмысленности и многофункциональности любого культурного феномена. Поэтому с подобными сложностями специалисту приходится сталкиваться посто­янно. Тем не менее, эти объекты без особого труда поддаются изучению, если ученый четко пред­ставляет себе, что в данном случае его интересует как предмет исследования. Один и тот же объект может быть изучен в десятках разных ракурсов: и как продукт, и как технология, и как текст и пр., оставаясь тем же самым явлением по существу.


К следующей группе культурных объектов относят исторически более или менее устойчивые культурные феномены, называемые локальными культурными образованиями (см.). Среди них обычно выделяют:

а) этнические и полиэтничные культурные образования (конфигурации), форми­рующиеся по этнотерриториальному принципу: культуры наций, этносов, националь­ных государств, национально-культурных автономий и др. целостных этнокультурных (и как правило, этнотерриториальных) образований; культуры (субкультуры) субэтносов, племен, кланов, этнографических, этносоциальных, этноконфессиональных и др. групп, отличающихся, как пра­вило, более или менее компактным проживанием; культуры транслокальных образований, выделяемые по основаниям: гео­графическому (культуры Латинской Америки, Черной Африки, индейцев Северной Аме­рики и пр.); этнолингвистическому (культуры славян, тюркских народов и т.д); политическому (культуры многонациональных государств – Римского, Китайского, Рос­сийского и др.); хозяйственно-культурному (культуры кочевников, пашенных земледельцев, арктических охотников и т.п.); религиозному (культуры цивилизаций – ис­ламской, западнохристианской, буддийской и др.);

б) экстратерриториальные культурные образования, формирующиеся (выделяе­мые) по социально-функциональным и идеологическим принципам: культуры (субкультуры) социальных классов, сословий, статусных групп, каст (аристократическая, крестьянская, буржуазная, духовного сословия, интеллигентская и пр.); культуры (суб­культуры) профессиональных констелляций и др. социальных групп, выделяемых по специализированным областям деятельности, специальностям и специализациям и пр. (политическая, военная, художественная, клерикальная, инженерная, научная, философская, чиновничья, «воровская» и т.п.); культуры (субкультуры) конфессий, де­но­ми­наций, сект и иных религиозных (квазирелигиозных) общин; культуры (субкуль­туры) общественных групп и объединений политико-идеологического ха­рактера (поли­тических партий и общественных объединений, рыцарских и монашеских орденов, идейных течений, интеллектуальных обществ и т.п.).

Еще одна группа культурных объектов может быть определена как исторические типы культуры (см.). Здесь речь идет о культурно-исто­ри­че­с­ких стадиях, эпохах и периодах, выде­ляемым по основаниям: социально-эко­номи­чес­ким («марксистские» общественные фор­мации как культурные эпохи); технологическим (выделение технологий производства, социальной регуляции и ком­муникации в качестве основных культурообразующих фак­торов – присваивающая, аграрная, индустриальная и постиндустриальная cта­­­­­­дии развития); археологическим (культуры палеолита и неолита, бронзового и железного веков, мустье и кроманьон, трипольская и черняховская и т.п.); культурно-стилевым (эпохи античной классики, эллинизма, готики, Возрождения, ба­рокко, классицизма, романтизма, модерна и т.п.); общеисторическим (выделяемым под сложившимися в научной традиции названиями Античность, Сред­невековье, Ренессанс, Реформация, Просвещение, эпохи Юань, Цинь, «сегуната» и др.). В качестве особой под­группы здесь же можно отметить ис­торически выделяемые картины мира или «культурные парадигмы» социального бытия сообществ: «миры культуры» Э.Кассирера; «эпистемы» М.Фу­­ко; «экумены» и «субэкумены» Г.И.Померанца и др.

В связи с двумя последними описанными группами культурных объектов важно отметить, что мы имеем дело, во-первых, с культурными системами и культурными конфигура­циями (см.) – исторически сложившимися совокупностями форм социальной практики реальных групп людей (конкретно-исторических сообществ) и кристаллизовавшегося в этих формах социального опыта их жизни. Такого рода культурные комплексы отличаются эмпири­ч­ностью (могут быть наблюдаемы и систематически описаны), про­­­­­стран­ст­вен­­но-вре­менной дискретностью и специфичностью (могут быть вы­делены и атрибутированы среди аналогич­ных конфигураций, порожденных иными сообществами), более или менее выраженной структурной целостностью и функциональной си­с­темностью (могут быть рассмотрены как образования, в которых внутренние связи преобладают над внешними).

Читатель уже обратил внимание на то, что в число культурных объектов включены также и сложившиеся в науке чисто умо­зрительные классификационные модели, задающие те или иные параметры для систе­ма­ти­зации и типологизации культурно-исторической фактуры в целях ее описания и изу­чения (формации, стили, эпистемы и т.п.), которые не существовали в истории как реальные социальные явления. Специалисту, работающему с такими объектами, требуется большая осторожность и самокритичность, чтобы посто­янно помнить о том, что большинство названий эпох и стилей придумали историки и искусствоведы XVIII-XIX вв., дабы выделить эти явления как нечто особенное. В свое вре­мя эти феномены не имели никаких особых названий, а значит, не вос­при­ни­ма­лись современниками как что-то особенное, требующее специального обо­­­зна­­­чения. А в культуре то, что не имеет названия, не имеет и «культурного лица», что означает, что очень многие уже привычные для нас культурные объекты были выде­лены наукой как специфические лишь ретроспективно.

И, наконец, особо сложный случай с еще одной группой культурных объектов – культурными аспектами человеческой личности индивидуальности. Здесь хоте­лось бы провести опре­деленную дифференциацию: личность – носитель сово­купности нормативных статусов, ролей и т.п., единичное и абсолютно уникальное соединение элементов социального опыта, специфика композиции которого обусловлена разнообразием условий своего формирования и творческой способностью индивида к интерпретациям, наделению объектов и событий смыслами, пороецирования себя во вне и пр.; индивидуальность – столь же уникальный представитель вида Homo sapiens, носитель единственного в свом роде сочетания генов, выраженного в ее физических и психологических чертах. Личность создает неповторимый мир артефактов культуры, индивидуальность же – по преимуществу исполняет культурные нормы. Этот зазор между личностью и индивидуальностью обнаружила религия, а предметом специального внимания сделал экзистенциализм. Но социум может объ­явить приоритетным любой из описанных типов, стремясь склонить его к мимикрии своей противоположности. Это особенно важно для традици­он­ной культуры (см.), преследующей цель свести к минимуму зазор между ли­­ч­но­с­тью и индивидуальностью и приравнять единичность к нормативности.

В отечественной культурфилософии распространена позиция, утверж­дающая, что культура – это то, что пролегает ме­жду людьми, что рождается в процессе их взаимодействия (в наиболее полном виде эта концепция изложена М.М.Бахтиным). У нас нет убедительных аргу­ментов против этой сентенции, кроме одного: между людьми (в процессе их взаимодействия и коммуни­­­ци­рования) рождаются культурные нормы (см.), а их практическое ис­пол­нение (и интерпретация) осуществляются отдельной человеческой индивидуальностью. Кро­ме того, историческое и социальное воспроизводство культуры также про­исходит посредством социализации и инкультурации отдельных людей персонально. Это дает нам право исследовать культуру человеческой лич­ности, хара­к­терную для данного времени и народа, как вполне репрезентативный куль­­­­­турный феномен.

В заключение следует отметить, что культурные объекты могут быть ин­дивидуальными (культурные черты, формы и артефакты), системно-груп­по­выми (куль­турные системы) и даже внесистемными, что создает опре­де­лен­ные сложности в процессе их изучения.

АТРИБУЦИЯ КУЛЬТУРНАЯ (от лат. atributio – приписывание) – процесс «опознания» культурного объ­­­­­­­екта или системы, отнесения их к определенной локальной культуре, установление их этнической, политической и кон­фессио­наль­­­ной принадлежности, определения их сути, функций, места и вре­мени происхождения, а, если речь идет о произведении, то по возможности и его автора.

Основанием для атрибуции культурной является наличие у изучаемого явления определенного числа атрибутивных признаков, в числе важнейших из которых следует назвать формы культурные (см.), а так же специфичес­кие черты культурные (см.). Атрибуция культурная происходит в основном на ос­­­новании уже име­ющихся данных о подобных явлениях путем сопоста­вле­ния нового явления с уже известными. Параллельно могут применяться и раз­­­личные технические и естественнонаучные методы атрибуции: радиоуглеродный анализ (для установления приблизительной даты), палеоанропологический и генетический анализ (для выявления необходимой информации из костных останков), физический и химический анализы (для установления материала и реконструкции технологии изготовления объекта), а так же изучаются документы, в которых может встретиться упоминание о данном явлении, его датировка, авторство и т.п.

При этом атрибуция культурная обычно включает в себя два уровня. Пер­вый из них посвящен приблизительному определению эпохи изготовления данного объекта (или протекания изучаемого процесса) и аргумен­ти­ро­ванному отнесению данного объекта или процесса к культурным яв­лениям (или со­бытиям) истории какого-то определенного народа. Только после доказательного установления этих наиболее общих атрибутивных дан­­­ных объект каталогизируется и подвергается более детальному изучению и более точной атрибуции.

Второй уровень – это уже собственно научная атрибуция, включающая в себя выявление различных детальных и точных атрибутивных признаков, число и характер которых признаются достаточными для проведения узконаправленного научного анализа данного явления, определения его места в куль­­­­­­­туре установленного народа, в творчестве установленного мастера и т.п. Подобная научная атрибуция, если она прошла достаточно успешно, поз­во­ляет включить данный объект в перечень исторических источников.

Нередко случается и так, что предварительная атрибуция не может дать доказательного суждения и остается сугубо гипотетической. В таких случаях более доказательной атрибуции способствует более глубокое и детальное изу­­­­­­­чение объекта и документации, связанной с ним, но нередко не помогает и это, и объект остается лишь гипотетически атрибутированным или его атрибуция признается лишь частью ученых и остается предметом споров и дис­куссий. В истории культуры все это – сравнительно частые явления, хотя они редко становятся достоянием ши­рокой публики и известны преимущественно специалистам. Характерным примером является продолжающаяся дискуссия о подлинной датировке «Сло­ва о полку Игореве» и ряд тому подобных споров.

Так или иначе, атрибуция культурная остается важнейшим процессом пополнения корпуса фактического материала истории культуры.

ЧЕРТА КУЛЬТУРНАЯ – составляющий элемент формы культурной (см.). Отдельная черта может отображать какое-то свойство объекта, но мало что сообщает об объекте в целом. Вместе с тем, совокупность культурных черт образует не форму, а образ культурного объекта; феномен близкий, но не тождественный его форме. Совокупность черт – это некоторое число наблюдаемых (непосредственно или инструментально) внешних признаков или проявлений культурного объекта, среди кото­рых часть является неспецифическими (т.е. аналогичными таким же чертам иных объек­тов), а часть специфическими, позволяющими нам не только выделить данный объект в ряду дру­­гих, но нередко и атрибутировать его. Однако не следует забывать, что, в отличие от сущностных свойств, культурные черты объекта (его образа) могут и не отражать объективные характеристики самого объекта. Тем не менее, изучение черт культурных, как правило, поз­воляет установить изначальную функцию и целевое предназначение объекта, тип динамики происходящих (или происходивших) с объектом изменений, типологию мироощущения, в рамках ко­торого был создан данный объект, язык представленно­сти объекта, дает возможность оценить объ­ект по аналогии, а так же представить себе социальную репрезентативность объекта, степень типичности и распространенности его аналогов (артефактов) в данном обществе.

Следует еще раз подчеркнуть, что культурные черты – это не более чем специфические штрихи некоторых внешних форм культурных объектов, однако именно на их основании: сборе, описании, систематизации и т.п. начинается любое культуроло­гическое исследование.

ФОРМА КУЛЬТУРНАЯ – совокупность наблюдаемых признаков и черт вся­кого культурного объекта (явления), отражающих его утилитарные и символические функции, на основании которых производится его идентификация и атрибуция. При этом не следует смешивать понятие культурной формы как комплекса отличительных признаков объекта с самим объектом в его конкретно-исторической реальности, как правило, представляю­щим собой ар­­­­­­тефакт (см.) использования и интерпретации данной куль­турной фор­мы. По­доб­ных артефактов, воспроизводящих одну и ту же культурную форму, мо­жет быть множество, сама же культурная форма остается исходным образ­цом для последующего прямого или вариативного репродуцирования. По он­то­ло­гическим и семантическим параметрам культурная форма в сущест­вен­ной ме­ре аналогична фразе (высказыванию) в естественном языке и является тем исходным «атомарным» элементом культуры, из сочетания которых фор­ми­руются культурные системы, конфигурации, сти­левые феномены и т.п.

Понятие культурной формы касается не только материальных продуктов челове­ческой деятельности – вещей, сооружений, окультуренных террито­­рий и т.п., но и про­дуктов духовного (символического) производства – идей, знаний, текстов любого рода, художественных произведений, оценочных категорий и пр., видов коллективной самоор­ганизации и разделения фун­­­­­­­­­­­кций людей – культуры социумов, этносов, конфессий, государств, функциональных коллективов, общин, семей и т.п., языков и технических средств ком­муницирования, а также иных результатов целеориентированной человеческой деятельности.

Принципиально важно, что понятие культурной формы в равной мере распро­страняется также и на технологии, способы, методы и нормы, посредством которых создается данный объект и осуществляется всякая социальная практика людей – их производственная, организаци­онно-регулятивная и ком­муникативная дея­тельность, межличностное взаимодействие, любые социально обусловленные акты поведения, интеллектуальные и творческие дей­ствия и т.п. Таким образом, всякая культурная форма включает в себя как признаки ре­зультата (культурного продукта), так и технологии его достижения; причем последние являются более значимыми для ее атрибуции, поскольку исторической селекции под­вержены прежде всего способы достижения требуемого результата.

Порождение новой культурной формы всегда высокофункционально и связано или с потребностью в адаптации каких-либо природных или исто­ри­ческих обстоятельств существования сообщества посредством создания необ­ходимого утилитарного или сим­волического продукта, способа деятельности, знания, организационной структуры и т.п. или логикой развития определенных технологий в специализированных областях жизне­деятельности. Нередко необходимая культурная форма заимствуется из какой-либо иной куль­турной системы по признакам функциональной актуальности или как продукт пре­стижного потребления и пр. Процесс генезиса культурной формы рассматривается в статье культурогенез (см.).

Далее начинается период функционирования культурной формы в социальной практике в виде ее прямого или вариативного воспроизводства в артефактах, технического тиражирования, формирования стандартов ее смысловой интерпретации и их постепенной изменчивости, межпоколенной тран­­­сляции этой формы в качестве од­ного из образцов культурной идентичности данного сообщества (т.е. включения ее в традицию) и т.п. Здесь описывается «идеальный» случай функционирования культурной формы. Реально многие формы по тем или иным причинам не становятся нормами, не обретают статуса образа идентичности и не включаются в культурную традицию, а экс­плуатируются сравнительно недолго, в пределах срока их непос­редственной утилитар­ной актуальности. Это связано с процессом историчес­кого отбора (селекции) культурных форм по признакам, как практической эф­­фективности, так и допустимости социальной цены и долговременных социальных последствий применения подобного способа удовлетворения соответствующей потребности. При этом немалая часть куль­турных форм не выдерживает подобной проверки социальным опытом и быстро выходит из упо­­­­требления. Одна из главных причин элиминации многих культурных форм – из­менение исторических или природных условий жизни сообщества, при которых часть культурных форм утрачивает практическую функциональ­ность.

Многие культурные формы, потеряв социальную актуальность и выйдя из упот­ребления в своей изначальной функции, продолжают сохранять ценность и значимость символического характера (идеологическую, эстетичес­кую, мемори­аль­ную, и пр.). В по­добном случае культурная форма превращается в