Ф. Е. Василюк методологический анализ в психологии

Вид материала

Документы

Содержание Часть 3. Методологический анализ научной ситуации в психологии 3.1. Введение

Подобный материал:

• Ф. Е. Василюк методологический анализ в психологии, 2633.38kb.
• 5. Проблема психологической защиты человека…, 272.85kb.
• Теория деятельности как методологический подход в психологии, 2796.63kb.
• Летию со дня рождения с. Л. Рубинштейна= ранний период научного творчества с. Л. Рубинштейна, 11.23kb.
• Программа социально-психологического исследования (методологический и процедурный разделы)., 49.61kb.
• Темы лекций. Лекция I: Введение в курс психологии, 47.41kb.
• А. И. Герцена психолого-педагогический факультет методологический семинар, 2726.18kb.
• А. И. Герцена психолого-педагогический факультет методологический семинар, 1499.2kb.
• Политическая регионалистика: теоретико-методологический анализ современных концепций, 292.21kb.
• Г. Ульяновск, 2011, 428.86kb.

^

Часть 3. Методологический анализ научной ситуации в психологии

3.1. Введение

В первой части пособия предметом методологического анализа становились отдельные психологические понятия и категории. Во второй части таким предметом выступали уже целые психологические концепции или школы. В тре­тьей части фокусировка методологического объектива про­должает меняться, так что в кадр попадает теперь вся психологическая наука. Это может быть психологическая наука в целом или какая-либо ее большая область, взятые в определенный исторический момент.

Жанр предлагаемого методологического исследования может быть обозначен как ситуационно-исторический ана­лиз состояния научной дисциплины. Классическим образцом работ этого жанра является знаменитый труд Л.С. Вы­готского «Исторический смысл психологического кризи­са». Каковы характерные черты такого типа методологи­ческого анализа?

Во-первых, он должен быть «историческим». Ситуация, сложившаяся в науке, рассматривается в контексте исто­рического развития данной дисциплины. Однако если в обычном историко-психологическом исследовании исто­рия является «фигурой», а современная ситуация — «фо­ном», на котором (или даже «позицией», с которой) рассмотрение ведется, то в методологическом анализе как раз история становится фоном, а современное положе­ние дел и перспектива будущего попадают в центр вни­мания исследователя.

Во-вторых и в-третьих, подобный методологический анализ должен быть «социологическим» и «культуро­логическим». Он рассматривает не только ситуацию в на­уке, но и ситуацию науки, ее положение в обществе и культуре. Перемены в науке происходят не только по имма­нентным законам развития самой науки, но и под воз­действием изменений всего социально-культурного кон­текста, в котором наука существует. Новые практические задачи, новая общественно-актуальная тематика, новые культурные события, наконец, новые реалии — все это создает требовательную и формообразующую среду, со­здает глобальный вызов, на который наука, в данном случае психология, должна откликнуться. Этот вызов мо­жет потребовать от науки серьезных изменений, но ее задача состоит в том, чтобы, изменяясь, не потерять са­мое себя, не нарушить теоретическую, методическую, пе­дагогическую и организационную преемственность свое­го развития.

Четвертое. Методологический анализ текущей ситуа­ции должен быть «философским». Особенно это очевид­но в кризисных, переломных для науки и общества эпохах. Это значит, что описать и оценить ситуацию в психоло­гии и ситуацию психологии нельзя по-мюнхгаузеновски, изнутри самой психологии. Для этого нужны средства умозрения более широкие, нужны ценности внепсихо-логические, общий взгляд на мир и на человека, с по­зиций которого можно отнестись к тем представлениям о мире и человеке, которые культивируются в данный момент в психологии. Но не только расширение «узко­го» научного сознания дает философский подход. Фило­софия есть еще средство для бодрствования мысли. Позитивная наука, общество, да и культура всегда спе­шат, от одного исследования к другому, от одного свершения к следующему, вперед, вперед, вперед, настоя­щей же философии чужды суета и спешка, она способ­на остановиться, оглянуться, вглядеться.

Пятое. Методологический анализ ситуации науки дол­жен быть «стратегическим», в том смысле, что он не про­сто констатирует тот или иной статус, не только прогно­зирует тенденции развития, но и занимает активную по отношению к этому развитию позицию, намечает стра­тегические задачи собственно научных, прежде всего те­оретических исследований.

Читатель вправе спросить: а нужно ли стремиться обу­чить этому метанаучному анализу старшекурсников и ас­пирантов психологических факультетов, не миссия ли это психологических академиков — давать методологическую оценку ситуации и задавать общее направление развития психологической науки? Может и так, но проблема в том, что «академик», за редким исключением, не хочет ради­кально менять основания науки, «научные революции» — дело молодых ученых. Но даже не это главное. Вопреки пословице, не обязательно плох тот солдат, который об­ходится без честолюбивой мечты стать генералом, но по-настоящему хорош только тот солдат, который задолго до первой звездочки на погонах уже способен быть генера­лом, иметь общее, генеральное видение ситуации, чтобы ясно понимать и толково исполнять свой маленький, ло­кальный маневр. Применительно к науке это не какие-то маниловские мечтания о глобальной методологической подготовке аспирантов, а самые обычные, рутинные тре­бования ко всякой научной работе. Каждый пятикурсник, приступая к написанию диплома, а уж тем более каждый аспирант на начальном этапе работы над диссертацией должен ответить на сакраментальные вопросы — в чем актуальность, новизна, практическая значимость и тео­ретическое значение его исследования. Однако на эти воп­росы нельзя ответить, не проведя методологический анализ ситуации, сложившейся в науке или по крайней мере в данной области науки. А раз так, то необходимо попытаться дать молодому исследователю необходимые средства методологического анализа научной ситуации.

Предлагаемые в данной части работы образцы таких анализов относятся к совершенно конкретному истори­ческому периоду отечественной психологической науки, который можно достаточно точно датировать с 1980 по 1996 г. В первой главе анализируются изменения, произо­шедшие за десятилетие с 1980 по 1990, а во второй — за десятилетие с 1986 по 1996. Похоже, что весь этот цикл радикальных перемен, происходивших параллельно с пе­ременами в обществе, к самому началу XXI века завер­шился, и, значит, требуются новые интеллектуальные усилия для того, чтобы наша психология могла в очеред­ной раз ответить на главный вопрос: «Камо грядеши?».