Приложение. Вступительное слово ведущего
| Вид материала | Документы |
- План мероприятия: Вступительное слово ведущего. Чтение стихов детьми, 53.18kb.
- План урока: Вступительное слово учителя-ведущего. Приветствие команд, представление, 33.66kb.
- Открытие Зимнего Фестиваля Науки. Вступительное слово и лекция, 56.38kb.
- 1-е отделение Вступительное слово ведущего о роли математики в системе знаний, 30.26kb.
- Программа 5 декабря 2000 г. Утреннее заседание Вступительное слово Г. А. Кисловской,, 651.99kb.
- Программа дня 10. 00 10. 30 Регистрация участников 10. 30 11., 89.05kb.
- Бучающихся, 763.47kb.
- Георгий Владимирович Майер. Приветственное слово. Заместитель Губернатора Томской области,, 738.23kb.
- Вступительное слово заместителя председателя Правительства – министра экономического, 32.9kb.
- План конференции: Вступительное слово. Загрязнение окружающей среды, 8.21kb.
ПРИЛОЖЕНИЕ.
Вступительное слово ведущего.
Однажды замечательный русский художник Виктор Васнецов сказал, что «только больной или плохой человек не ценит своего детства и юности… плох тот народ, который не помнит, не ценит и не любит своей истории». История включает в себя не только рассказы о битвах, войнах, революциях, история изучает жизнь народа в его развитии.
Тема нашей конференции «Православие и русская литература» обращена к познанию духовной жизни народа, отраженной в художественном слове, художественных образах, связанных с православным миропониманием.
Глубокий интерес наших современников к вере – это не дань скоропреходящей моде, но насущная потребность восстановить утраченные связи, осознать истинные ценности жизни, дающие человеку силу.
Религия дала человечеству основы морали (вспомните христианские заповеди), формировала эстетические идеалы, была источником вдохновения и творческого созидания.
Русская классическая литература на протяжении многих столетий была связана с Православием. Не только в России, но и во всем мире известны плоды этой духовной связи – произведения Гоголя, Достоевского, Пушкина, Жуковского, Державина, Тургенева, Чехова, Шмелёва, Зайцева, Бунина, Л. Андреева, Ахматовой, Рубцова и многих других авторов.
Всю русскую литературу пронизывают библейские образы и сюжеты. Некоторые произведения полностью посвящены тем или иным событиям, описанным в Библии и Евангелии. Образ Христа всегда являлся источником вдохновения русских писателей как идеал духовной красоты, любви, долготерпения, кротости. Святая земля Иерусалим, Палестина являлась неотъемлемой частью их духовных поисков. Одна из центральных тем – изображение православных праздников, особенно Рождества и Пасхи.
Мне бы хотелось, чтобы вы сегодня, прикоснувшись к этой великой теме, осознали, что православие – основа основ русской классической литературы.
Предлагаю вашему вниманию темы исследований, которые являются программой нашей конференции.
Образ Христа в русской литературе.
- Жанр жития в древнерусской литературе.
- Жанр рождественского рассказа.
- Стихи-молитвы – «Святых молитв живое слово».
- Пасхальный триптих А. С. Пушкина.
- Путь к храму.
Cопроводительные слова ведущего к каждой теме исследований конференции.
1. Образ Христа в русской литературе.
Православная культура дает реальный образ Человека, примеру которого можно и нужно следовать. Это образ Иисуса Христа, олицетворяющего великую силу любви к людям. Любовь – это добровольное жертвенное служение. В Библии говорится, что такая любовь
не завидует,
не превозносится,
не гордится,
не раздражается,
не замышляет зла,
не радуется неправде.
Эта любовь обращена ко всем.
Образ Христа в русской литературе – первая тема исследования нашей конференции.
Ее подготовили ученики 11 класса.
2. Жанр жития в древнерусской литературе.
Слово имеет огромную силу, особенно слово, несущее добро правду. Но, бесспорно, ещё большее значение для всех имеет нравственный пример тех, кто своей жизнью, своими делами и подвигами утверждает идеалы добра.
Жанр древнерусской литературы – жанр жития – знакомит современных читателей с образами людей, причисленных за свои деяния к лику святых. Жанр жития включён в школьную программу по литературе, поэтому вам знакомы многие имена.
Проверьте себя:
18 апреля – День воинской славы России, в этот день в 1242 году русские одержали победу над немецкими рыцарями на льду Чудского озера под Псковом, битва вошла в историю под названием Ледовое побоище, а вдохновителем русских воинов был…(Александр Невский).
- В 1380 году смертельный удар войску хана Мамая на Куликовом поле нанес …(Дмитрий Донской).
- Путь от кроткого инока Варфоломея к прославленному старцу Сергию, ставшему духовным предводителем всего русского народа, основавшему один из почитаемых монастырей в Сергиевом посаде, прошёл … (Сергий Радонежский).
Над темой – жанр жития в русской литературе – работали ученики 9 класса.
Следующее исследование – жанр святочного или рождественского рассказа - подготовили ученики 8 класса.
3. Жанр рождественского рассказа.
Само определение рассказа – святочный рассказ – указывает на истоки жанра. Святки – святочные дни – 12 дней после Рождества Христова до праздника Богоявления. В святочные дни устраивались гулянья, многие люди стремились быть лучше, милосерднее, а задача авторов рождественских рассказов состояла в том, чтобы смягчить людские сердца, заставить кого-то поверить в мечту.
- Стихи-молитвы – «Святых молитв живое слово».
«Есть сила благодатная в созвучье слов живых…» - эти строки из стихотворения М.Ю.Лермонтова взяты в качестве эпиграфа к теме нашей конференции «Православие и русская литература». Они отражают гармоническое единство христианской веры и литературы, обращенной к душе человека. Они же являются поэтической характеристикой молитвенного слова – слова, обращенного к Богу.
О жанре стихов-молитв в русской литературе 19 века «Святых молитв живое слово…» подготовили сообщение учащиеся 9 класса.
- Пасхальный триптих А. С. Пушкина.
Среди стихов А.С. Пушкина тоже есть стихотворное переложение молитвы – молитвы святого Ефрема Сирина. Об истории написания этого стихотворения, его христианской основе и месте в творчестве поэта расскажут ученики 9 класса.
- Путь к храму.
Характер духовности человека определяется той высшей целью, которую он ставит перед собой в жизни. Для бездуховного человека целью жизни может являться искание славы, богатства, наслаждений. Тогда всё, что мешает этому, становится для него преградой, через которую надо переступить. А мешать могут разум, совесть, люди и … сам Бог.
Высшие духовные ценности, о которых мы сегодня говорили, - смирение, сострадание, любовь к ближнему. Нравственность оценивается по нашим поступкам, а духовность – по степени чистоты души, прежде всего, от гордыни, славолюбия, лукавства, зависти. Путь к духовным высотам сложен, но необходим.
Учащиеся 10 класса в своем выступлении, которое они назвали «Путь к храму», размышляют над тем, какой путь у каждого к духовным высотам.
ПРИЛОЖЕНИЕ к презентации – текст-сопровождение. (Презентация u/4957379)
1.Образ Христа в русской литературе.
Одна есть в мире красота,
Не красота богов Эллады.
И не влюблённая мечта,
Не гор тяжёлые громады,
И не моря, не водопады,
Не взоров женских чистота.
Одна есть в мире красота-
Любви, печали, отреченья
И добровольного мученья
За нас распятого Христа.
К. Бальмонт
«Христианские мотивы следует рассматривать так, чтобы одним глазом смотреть сквозь себя на Христа, а другим – на современную свою повседневную жизнь»
М. Пришвин «Дневник писателя»
Изображение Иисуса Христа в русской литературе вплоть до 20 века практически отсутствует. Испытывая трепетное, благоговейное отношение к Богу, которое закладывалось обязательным религиозным воспитанием, писатели долго не решались создавать его образ. В начале 20 века Иисус в качестве литературного героя появляется в ряде произведений.
Идеями христианства пронизано творчество многих выдающихся писателей: Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, Н.С. Лескова.
Эта традиция продолжается в творчестве М.А. Булгакова, А.А. блока, О. Мандельштама, Б.Л. Пастернака, Д.Е. Мережковского, Л.Андреева.
В поэме А.А. Блока «Двенадцать» Христос представлен романтизированным вождём революционеров, олицетворением мечты о действительно справедливом и счастливом обществе.
Великий русский философ Н.А. Бердяев пишет о Ф.М. Достоевском: «Через всю жизнь свою Ф.М. Достоевский пронёс исключительное, единственное чувство Христа, какую-то исступленную любовь к Лику Христа. Во имя Христа, из бесконечной любви к Христу порвал Достоевский с тем гуманистическим миром, пророком которого был Белинский. Вера Ф.М. Достоевского во Христа прошла через горнило всех сомнений и закалена в огне».
Все творчество Ф.М. Достоевского одухотворено образом кроткого и милосердного Иисуса, в котором человек обретает утешение, любовь и красоту. В легенде о великом инквизиторе из «Братьев Карамазовых» вновь пришедшего Христа бросают в темницу, поскольку он может помешать рациональному устройству мира, в рамках которого нет места человеческой свободе выбора.
Апостол Фома поверил в воскресение Христа только после того, как увидел его своими глазами. Достоевский убежден, что не чудо заставило Фому уверовать, а вера способствовала появлению чуда. Поэтому, рассуждает писатель, и возрождение человека происходит не под влиянием мистического чуда, а благодаря глубинной вере в истинность подвига Христа. Только постоянное духовное самосовершенствование, активное, а не пассивное принятие идеи Христа приведет людей к возрождению.
Притча о блуднице, прощенной Христом, связана с историей жизни Сони Мармеладовой, героини романа «Преступление и наказание».
Стержнем философии Достоевского стала извечная мысль писателя о том, что постоянное нравственное преображение каждого отдельного человека приведет к обновлению всего общества, к его гуманизации.
Для Достоевского именно Россия, хранящая в своей духовной традиции подлинный образ Христа, способна во всей полноте явить его миру, и в этом ее историческая роль.
М.А. Булгаков по-своему рассказывает легенду о Христе. Одним из персонажей романа Булгакова «Мастер и Маргарита» стал Иешуа Га-Ноцри, в образе которого Иисус представлен как гонимый праведник. Его герой осязаем, жизнен.
Создается впечатление, что это обычный смертный человек, по-детски доверчивый, простодушный, наивный, но вместе с тем мудрый и проницательный. Он слаб физически, но силен духовно и является воплощением лучших человеческих качеств, провозвестником высоких человеческих идеалов.
Ни побои, ни наказания не могут заставить его изменить своим принципам, безграничной вере в преобладание доброго начала в человеке, в «царстве истин и справедливости». Иешуа поражает своим милосердием: он жалеет своего судию – Понтия Пилата, страдающего от гемикрании. Умирающий на солнцепеке Иешуа просит у стражника дать пожить распятому рядом с ним разбойнику.
Сила Иисуса в его бескомпромиссности, в верности самому себе.
В романе Булгакова вместе с Иешуа входит возвышенная тема Христа.не случайно эта историческая часть романа возникает именно тогда, когда Воланд прошептал Бездомному и Берлиозу, что «Иисус существовал».
Понтий Пилат – «свирепое чудовище», по его выражению. Его сила – в его жестокости, в его власти, которой он упивается. Вдруг в жизни грозного прокуратора появляется «бродяга» Иешуа, который смеет заявлять ему: «… и рухнет храм старой веры, и создастся новый храм истины… Человек перейдет в царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть». Мы видим, что прокуратор знает это, чувствует правду в словах «бродяги», верит в целительную силу: головная боль прокуратора исчезла. Совесть и человечность просыпаются в Пилате: он хочет спасти новоявленного «пророка» от неминуемой казни. Он назначает за это свою цену – Га-Ноцри должен отказаться от своих слов, веры и убеждений. Слыша отрицательный ответ, прокуратор теряет остатки собственного достоинства. Опасаясь доноса и краха своей карьеры, этот человек идет против голоса человечности и совести. Своими последними словами он подписывает смертный приговор Иешуа: казнь – распятие на кресте.
(Демонстрируется слайд с кадрами из фильма «Мастер и Маргарита», сцена казни Иешуа).
Почему же мучается Пилат после смерти «преступника»? Пилата мучает совесть, а как известно, муки совести неизлечимы ничем. Теперь ему никогда не будет покоя. Он понимает, что поступил мелочно, поддавшись несуществующим страхам. Истина, носителем которой был Га-Ноцри, оказалась прекрасной, но в то же время нереализованной.
Великую благодать заслужил Иешуа, взошедший на крест за свои убеждения.
Обоим антагонистам – Пилату и Иешуа – даровано бессмертие. Всегда будут помнить пятого прокуратора Иудеи, но только лишь потому, что ему суждено было соприкоснуться с личностью Иешуа. Бессмертие Пилата мучительно, тягостно, позорно, тогда как в памяти людей имя Иешуа сопряжено с представлением о добре, нравственной чистоте и человечности. Это подлинное бессмертие.
И лишь вечная благодать Иешуа Га-Ноцри символизирует о возможности возвращения мира к вечным, справедливым христианским ценностям.
Возвращение к Христу как нравственному идеалу вовсе не означает стремление писателей угодить религиозному сознанию современников. Оно обусловлено, прежде всего, идеей спасения, обновления нашего мира, лишенного «имени святого».
2.Жанр жития в древнерусской литературе.
Каждый русский человек независимо от того, в какую эпоху он живёт, сознаёт себя частью большого целого, поэтому интересуется и своим родословным древом, и тем, «откуда пошла Русская земля и как возникла Русская земля». Процесс формирования исторической памяти невозможен без обращения к истокам русской литературы. Словесное искусство средневековья – это особый мир, во многом потаённый для современного человека. Изучение начального периода в истории отечественной словесности сравнимо с хождением в «землю незнаемую». Литература Древней Руси базировалась на системе религиозных представлений о мире. Мир в сознании древнерусского человека как бы раздваивался: с одной стороны, это реальная, земная жизнь человека, общества и природы, которую можно познать с помощью житейского опыта, с помощью чувств, то есть «телесныма очима». С другой стороны – это религиозно-мифологический, «горний» мир, который открывается избранным, угодным Богу людям в минуты духовного откровения. Литература Древней Руси носила ярко выраженный исторический характер и не допускала художественного вымысла. Древнерусскую литературу отличает высокая духовность. Жизнь человеческой души, воспитание и совершенствование нравственности человека - главная задача литературы средневековья.
Любое древнерусское творение несёт в себе назидательность. Оно призвано не развлекать, а поучать, давать людям образец для подражания. Такими являются все жития святых, следующих в своей жизни Божественным заповедям. Собственно 19 заповедей и составляют житийный канон. Жития святых составляют один из самых больших разделов древнерусской литературы и берут начало из Византии.
Житие – это особый жанр древнерусской литературы, в которой даётся жизнеописание святого. Такое жизнеописание показывает, как святой достиг совершенства, оно прославляет святого, рисует идеал праведной, безупречной жизни. Житие утверждает, что святость – результат глубокой веры в Бога, что жизнь человека должна быть посвящена спасению души.
Составлялось житие для канонизации святого.
Канонизация – причисление к лику святых по особому постановлению высшей церковной власти. Основанием для канонизации могут быть мученическая смерть за веру, заслуги в утверждении христианства, чудотворения и чудесные исцеления, совершаемые святым при жизни и после смерти, а также народное признание святости и нетленности его мощей. Церковь назначает определённый день памяти святого, в который совершается торжественная служба. Канон (греч. норма, образец) Страстотерпцы – христианские мученики. Но чаще так называют тех из них, кто погиб во имя Иисуса Христа из-за коварства или клеветы ближних. Русская Православная Церковь называет страстотерпцами тех русских святых, «которые подражая Христу, с терпением переносили физические, нравственные страдания и смерть от рук политических противников».
У житийной литературы, посвящённой жизни и подвигам святых, есть другое название – агиография (от греческого агиос – святой и графо – пишу, описываю
В агиографическом произведении была обязательной трёхчастная композиция: риторическое вступление, биографическая часть и похвала одному из «воинства Христова». Тип повествования в житии – условно-многогрешный человек, «худый и неразумный», что было необходимо для возвышения героя – праведника и чудотворца. В житии преобладала идеализация героя, он освобождался от мелочей быта, внутренних противоречий и грехопадений, представал перед читателем только в парадные моменты своей жизни и действовал как «положительно прекрасный человек». Стиль памятников агиографической литературы, в отличие от летописной, витиеват и словесно украшен, особенно во вступительной и заключительной частях, которые часто называют «риторической мантией» жития.
Первые жития русских святых были написаны в духовном центре Киевской Руси – в знаменитой Киево-Печерской лавре. Здесь были составлены первые жития святых равноапостольных Ольги и Владимира, святых князей Бориса и Глеба, князей страстотерпцев.
Страстотерпцы – христианские мученики. Но чаще так называют тех из них, кто погиб во имя Иисуса Христа из-за коварства или клеветы ближних. Русская Православная Церковь называет страстотерпцами тех русских святых, «которые подражая Христу, с терпением переносили физические, нравственные страдания и смерть от рук политических противников».
Здесь возник и первый сборник житий, содержащий биографии святых этого монастыря, - «Патерик Киево-Печерский» (от греческого слова «Патерикон» - «книга Отцов»)
Законы написания житий можно сравнить с законами иконописи. От автора жития, как и от иконописца, требовалось такое изображение жизни и внешнего облика святого, «которое бы не шло вразрез с традиционно установившимся представлением о нём.
Художник должен выразить, каким видит святого не он лично, своим субъективным взглядом, а каким его соборно видит Церковь. Внешние же черты этого соборно принятого образа твёрдо установлены. Для каждой категории святых существует принятый образец, любовно передающийся из поколения в поколение». Другая особенность стиля житий – передача «не столько воспоминаний о земной жизни святого, сколько его духовного пути». Земная жизнь была кратковременной – ей надлежало исчезнуть в сиянии вечной славы. Только то остаётся от земной жизни святого и только то имеет значение, что представляет собою след его духовного восхождения к святости».
Ещё одно важное свойство житий, присущее в целом литературе Древней Руси, обозначено Д.С.Лихачёвым: «Древнерусская литература вплоть до XVII века не знает или почти не знает условных персонажей. Имена действующих лиц – исторические: Борис и Глеб… Александр Невский, Дмитрий Донской, Сергий Радонежский… При этом древнерусская литература рассказывает по преимуществу о тех исторических лицах, которые сыграли значительную роль в исторических событиях…»
Жития святых были любимым чтением людей Древней Руси и оставалось таким ещё столетие назад. «Они учили праведной жизни, давали человеку прочные нравственные ориентиры в окружающем его реальном мире, учили его различать истинность и ложность, добро и зло, праведность и грех. Они учили жить с верой в Господа и надеждой на спасение». Рассказ о подвигах кого-то из святых, идеал, рисуемый житием, определял жизнь многих людей. Авторы жития преследовали две цели: прославить святого и дать историей его жизни нравоучительный урок читателю, образец подвижничества.
Оттого в житиях нет полной биографии святого, а взяты только те яркие, важные факты, Авторы жития преследовали две цели: прославить святого и дать историей его жизни нравоучительный урок читателю, образец подвижничества. которые способствовали достижению этой цели.
Расширим представления учащихся и о композиции жития. Традиционно оно включало рассказ о детстве святого (истовая вера с малых лет, непохожесть на сверстников, отказ от обычных детских забав); рассказ о жизни и подвигах, творимых святым чудесах; рассказ о кончине и посмертных чудотворениях святого; похвала святому.
Так как жития составляли с одинаковыми целями и по одному плану, во многих из них есть схожие или, иначе называемые, «общие места» (например, автор начинает житие с самоуничижения; уже в детстве будущий святой любит читать и знает священные книги, являет пример послушания и уважения родителей; сравнение святого с библейскими героями; использование выдержек из Библии, Псалтири, молитв). Чаще всего начинается и заканчивается вступление молитвой; автор осознаёт себя грешным, недостойным рассказать о жизни святого. Но он просит помощи у Божьей Матери, чтобы достойно поведать «о святой, и честной, и славной жизни его…»
Но кто такие святые? Почему им поклоняются?
Ребята уже знают, что святые – это канонизированные, то есть официально причисленные к лику святых Божьи угодники. Добавим к этому, что были иноки-подвижники, посвятившие жизни служению Богу и называемые преподобными; мученики, пострадавшие за веру (тысячи их, расстрелянных и замученных, было в ХХ веке),
святители, такие правители, как княгиня Ольга и князь Владимир, заслужившие почитание церкви деяниями во имя святой веры и названные равноапостольными (равными апостолам); князья, послужившие Богу своей праведной жизнью, защищавшие Русь от врага.
Но сегодня сами понятия «святой» и «святость» воспринимаются большинством как понятия абстрактные и далёкие от реальной жизни, по это совсем не так…всегда в минуту, когда человеку неимоверно тяжело и трудно, он, надеясь на помощь и заступничество, со страстной молитвой взывает к «небесному человеку и духовному ангелу», как в Древней Руси называли святых.
«Житие Александра Невского» - первое русское житие князя-воина. Оно было создано в 80-е годы ХIII века во владимирском Рождественском монастыре. Где вначале был погребён Александр Невский (1221 – 1263), княживший в Новгороде и Владимире и одержавший ряд исторически важных для Руси военных побед. Об особой популярности произведения можно судить по тому, что только в ХIII - XVII веках было создано 15 редакций памятника.
Нарушая правило одногеройности жития, автор изобразил князя Александра не на безликом фоне дружины, а в окружении храбрых русских воинов. Каждый из участников Невской битвы сражался с врагом, «не имея страха в душе своей», однако народное предание сохранило память о шести храбрецах.
В Великую Отечественную войну 1941 – 1945 годов на средства верующих была создана танковая колонна «Александр Невский». Водителями танков были монахи Троице-Сергиевой и Александро-Невской лавр».
Наглядный материал:
Икона. XIX в. Святой благоверный Александр Невский.
Икона. XVIII в. Святой Александр Невский.
М.В.Нестеров. Князь Александр Невский. 1894 – 1897
П.Д.Корин. Александр Невский. 1842
Виктор Маторин. Ледовое побоище. 1997
Средневековая литература – «нравственный оплот и святая святых будущего многомиллионного народа» (Д.Н.Мамин-Сибиряк).
3.«Настали святки. То-то радость!» (Святочные и рождественские рассказы в русской литературе).
1) Настали святки. То-то радость!
Гадает ветреная младость,
Которой ничего не жаль,
Перед которой жизни даль
Лежит светла, необозрима.
Гадает старость сквозь очки
У гробовой своей доски,
Все потеряв невозвратимо,
И все равно: надежда им
Лжет детским лепетом своим.
2) Так замечательно воссоздал А.С. Пушкин атмосферу зимних праздников в романе «Евгений Онегин», которые остаются в памяти человека как залог святых надежд, возможности счастья и возрождения.
С начала 1990-х годов в России официально восстановлено празднование Рождества Христова. Обострился интерес и к традиции русской святочной словесности – целого пласта национальной культуры, едва было не утраченного.
Определение святочная литература, святочный рассказ указывают на истоки жанра. Святки, святые 12 дней после Рождества Христова до Крещения Господня.
Придя на Русь вместе с Христианством, праздник Рождества Христова встретился с древнеязыческим праздником рождающегося солнца. С течением времени главное языческое божество солнце, которое давало жизнь, уступило место Богу истинному, солнцу правды, рождество которого предзнаменовало людям обновление и новую жизнь.
Празднование святок находило отражение в устном и письменном творчестве. Фольклор и литература утверждали примеры святой добродетельной жизни. На деревенских святочных посиделках существовал обычай рассказывать о том, что случилось на святках в прежние времена. Эти устные святочные былички и стали прообразом литературного святочного рассказа.
Литературный жанр рождественского рассказа как особая разновидность повествования, приуроченного к Рождеству Христову, появился значительно позже святочного – к 40-м годам 19-го века.
Рождественский рассказ содержит в себе моменты, роднящие его со святочной традицией. Это роль сверхъестественного, чуда, которое происходит на Рождество.
От святочного (или рождественского) рассказа непременно требуется:
- преобладание христианско-нравственной проблематики в содержании произведения, построенного на осмыслении судьбы, поведения, поступков и мыслей героя в соответствии с евангельскими заповедями;
- приуроченность действия к Рождественским праздникам (святкам или одной рождественской ночи);
- наличие чудесных событий, представляющих душевное прозрение или перерождение героя;
- благостная развязка (было принято представлять сюжет, смягчающий сердце), (сверхъестественное чудо).
В сознании людей запечатлелось, что день, когда родился Спаситель человечества, должен сопровождаться из года в год совершением новых чудес, потому что рождение Христа – главное чудо мира.
Многие классики отечественной литературы воспевали святки: Н. Лесков «Христос в гостях у мужика», «Неразменный рубль», «Зверь»;
Н.В. Гоголь «Ночь перед Рождеством»;
М.С. Салтыков – Щедрин «Рождественская сказка»;
Куприн «Чудесный доктор»;
Ф.М. Достоевский «Мальчик у Христа на елке»;
И. Шмелев «Рождество»
К этой теме обращались также Жуковский и Пушкин, А. Толстой и Короленко, Фет, Некрасов, Бунин, Блок и другие писатели и поэты.
В 19-ом веке издавались специальные святочные литературные сборники, во всех газетах и журналах помещалось множество святочных материалов и сообщений.
При всем разнообразии святочных рассказов сохранялось главное – умягчить людские сердца, наполнить их мечтой о доброй и радостной жизни, о щедрых и бескорыстных душах, о милосердном отношении друг к другу, о необходимости творить добро. Ведь «даже веками раскаяния нельзя возместить упущенную на земле возможность сотворить доброе дело».
В повести Н.В.Гоголя «Ночь перед Рождеством», одном из шедевров русской литературы, мы видим чудесную поэтическую картину рождественского вечера в деревне, пример всепобеждающей силы любви и обретение семьи.
В рассказе Куприна «Чудесный доктор» происходит чудесная встреча с доктором, спасшим семью Мармеладовых от неминуемой гибели. А в рассказе Лескова «Христос в гостях у мужика» отблеск и благодать божественного света позволили дяде и племяннику получить дар взаимного прощения, примирения, снова стать единой семьёй. Ведь пока зло помнишь – зло живо, а пусть оно умрёт, и тогда душа в покое станет. Верх одерживают добрые, благие начала человеческой натуры.
Тема семьи актуальна в рождественских рассказах. Да и всё человечество с Рождеством Христовым становится единой семьёй. Каждый должен устроить в сердце своём ясли для рождённого на земле Христа. Главное чудо этого рассказа- приход Христа не в дом, а в сердце человека, открывшееся для заповеди «возлюби да прости». Состояние радостной умилённости, «размягчённости сердца», связано прежде всего с образом Младенца Иисуса.
Неслучайно поэтому в центре святочного рассказа часто стоит образ ребёнка, который рисуется так, чтобы способствовать нравственному просветлению людей. Вот почему так важна христианская заповедь «Будьте как дети»!
Святочные рассказы о детях и для детей особенно многочисленны. Ребёнок – герой святочного рассказа- нередко несчастный, обездоленный, невинно страдающий. Таковы, например, «Ванька» А.П.Чехова, маленький герой «Рождественской сказки» М.Е. Салтыкова-Щедрина, «Мальчик у Христа на ёлке» Ф.М.Достоевского.
В рассказе Ф.М. Достоевского «Мальчик у Христа на елке» ребенок умирает в рождественскую ночь. Повествование ведется по принципу контраста: великолепные елки, горы сластей и маленький оборвыш, замерзающий на улице. Ужасный мороз, ребенок дрожит от холода и голода – он «дрожащая тварь». «Тварь» в значении «живое существо», Божье творение.
Но отвернулся от него «блюститель порядка», дама вытолкнула за дверь, толпа напугала до смерти.
Никто не оказал сострадания даже в дни Рождества, в дни милосердия, доброты, всепрощения.
Но православный читатель постарается не сильно предаваться скорби, зная, что счастье, доброту, маму, елку мальчик получит не на земле, а на Небе.
Сцена (отрывок) из рассказа Ф.М. Достоевского «Мальчик у Христа на елке».
Жанр святочный или рождественский рассказ содержит громадные возможности для нравственного воспитания, формирования личности, становления человека.
4.Стихи-молитвы русских поэтов 19 века «Святых молитв живое слово».
Молитва на языке православия – это обращение к Богу, беседа с ним. Как правило, это установленный текст, читаемый верующими людьми при обращении к Богу, Божьей матери, святым.
В художественной литературе молитва – особый жанр лирического стихотворения, в котором раскрываются внутренние переживания человека, его чувства. При этом сохраняется обращение к Богу, ангелам-хранителям, святым. К этому жанру обращались очень многие поэты 19 века : А.С. Пушкин, лицейский друг поэта Вильгельм Кюхельбекер, М.Ю.Лермонтов, Иван Савич Никитин, Аполлон Майков, Николай Михайлович Языков, Афанасий Фет, Иван Аксаков, Иван Бунин.
Однажды ученики стали просить Иисуса Христа научить их молиться. Христос научил их Молитве Господней: «Отче наш, иже еси на небесах! Да святится имя твоё, да придет царствие твоё, да будет воля твоя…» Русский поэт Афанасий Афанасьевич Фет создал стихотворное переложение этой молитвы. В 1-й части стихотворения выражено отношение поэта к молитве: «… не было от века слов, озаряющих светлее человека…». 2 часть изложение молитвы «Отче наш..»:
Чем доле я живу, чем больше пережил,
Тем повелительней стесняю сердца пыл,
Тем для меня ясней, что не было от века
Слов, озаряющих светлее человека:
« Всеобщий наш Отец, Который в небесах,
Да свято имя ты Твоё блюдём в сердцах,
Да прийдет Царствие твоё, да будет воля
Твоя как в небесах, так и в земной юдоли.
Пошли и ныне хлеб насущный от трудов,
Прости нам долг: и мы прощаем должников,
И не введи Ты нас, бессильных, в искушенье,
И от лукавого избави самомненья.»
Немногие знают русского поэта 19 века Ивана Савича Никитина как православного поэта. За 37 лет своей недолгой жизни он пережил много горьких дней – нужду, болезни, одиночество, неосуществлённые желания. Обретение духовной силы стало насущной необходимостью для него. Среди его произведений много стихов на религиозные темы. Главное, что их объединяет,- горячая убеждённость: ни в чём, кроме веры, не найти человеку поддержки и опоры. Эта тема стала главной в поэзии Никитина. К стихам –молитвам относятся «Сладость молитв», «Молитва дитяти», «Молитва».
В стихотворении «Молитва» он смиренно молит Бога о святой благодати, которая обладает животворящей силой:
О Боже! Дай мне воли силу,
Ума сомненья умертви-
И я сойду во мрак могилы
При свете веры и любви.
Мне сладко под твоей грозою
Терпеть, и плакать, и страдать,
Молю: оставь одну со мною
Твою святую благодать.
Именно в сладости молитвы ищет поэт утешение в тяготах земных:
Измученный жизнью суровой,
Не раз я в себе находил
В глаголах предвечного Слова
Источник покоя и сил.
Как сладко читать эти строки,
Читая, молиться в тиши,
И плакать, и черпать уроки
Из них для ума и души.
Завершая обзор стихов-молитв русских поэтов 19 века, обратимся к стихотворению Аполлона Майкова, в котором в яркой афористичной форме выражены заветная просьба и гражданская позиция поэта:
О Боже! Ты даёшь для родины моей
Тепло и урожай, дары святого неба-
Но, хлебом золотя простор её полей,
Ей также, Господи, духовного дай хлеба!
Хлеб насущный есть прежде всего - духовный. Тот народ непобедим, кто стремится к высотам духовным.
5. Пасхальный триптих А.С.Пушкина.
Лето 1836 года – последнее в своей жизни – Пушкин провел на даче на Каменном острове под Петербургом. Здесь им был написан ряд стихотворений, который поэт не успел опубликовать. Они увидели свет уже после смерти.
По крайней мере некоторые из этих стихотворений образуют поэтическое единство – лирический цикл. Исследователи поняли это, когда обнаружили, что в автографах четырех из них Пушкин поставил возле названий номера:
I. (Из Пидемонти).
II. Отцы пустынники.
III. Подражание италиянскому.
IV.Мирская власть.
«Из Пидемонтии».
Иные, лучшие, мне дороги права,
Иная, лучшая, потребна мне свобода:
Зависеть от царя, зависеть от народа –
Не всё ли нам равно? Бог с ними
Никому
Отчёта не давать, себе лишь самому
Служить и угождать; для власти, для ливреи
Не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи;
По прихоти своей скитаться здесь и там,
Дивясь божественным природы красотам
И пред созданьями искусств и вдохновенья
Трепеща радостно в восторгах умиленья.
- Вот счастье! Вот права…
Политическому человеку Пушкин противопоставляет образ человека духовного, пусть и нарисованный по романтическому образцу. Человек создан для того, чтобы стремиться к красоте. Красота природы и искусства выше, чем политика, в каком бы то ни было государстве. Красоту можно назвать образом непреходящего, а потому, стремясь к ней, человек стремится к вечности. Так Пушкин утверждает вечное измерение свободы. И можно сказать, что в конечном итоге «Из Пидемонти» - стихотворение, родившееся на христианской почве (несмотря на его связь с «Одой к Меценату» Горация, впрочем очень косвенную), ведь именно христианство открыло абсолютную ценность человеческой личности, неведомую древнему миру.
Три последних стихотворения цикла «Отцы пустынники…», «Подражание италиянскому», «Мирская власть» - объединены не просто евангельской темой, но переживаниями великим поэтом Страстной седмицы и Пасхи.в литературоведении их называют пасхальным триптихом.
«Отцы пустынники…» - это стихотворное переложение великопостной молитвы преподобного Ефрема Сирина.
«Подражание италианскому» рассказывает о предательстве Христа Иудой в ночь со Страстного четверга на пятницу. Пушкин рисует безотрадную картину гибели человеческой души.
Стихотворение «Мирская власть» отражает сцену распятия Христа. Автор сопоставляет великую боль и скорбь матери Христа – пресвятой Девы и Марии Грешницы: «… стояли, бледные, две слабые жены, в незримую печаль погружены» - и страх тех, кто, вооружившись, стоит у подножия креста. Он, истерзанный, мучительно умирающий, в описании поэта олицетворяет силу, торжество непобедимости духа и веры, поэтому именно так начинается стихотворение: «Когда великое свершалось торжество и в муках на кресте кончалось божество…». Они, чинящие казнь, слабы и трусливы.
Переживания Страстной Пятницы особенно всколыхнули душу Пушкина в 1836 году. Дело в том, что именно в эти дни умирала его мать Надежда Осиповна Пушкина (Ганнибал). Ее последние дни совпали с последними днями Страстной Седмицы, а скончалась она в самый день Святого Воскресенья – 29 марта. Пушкин сопровождал ее гроб в их родовое имение близ Пскова в село Михайловское, где она была похоронена у стен Святогорского монастыря. Тогда же Пушкин оставил завещание быть погребённым по смерти рядом с матерью. Всё это создало то душевное настроение, из которого родились стихи каменноостровского цикла.
«Отцы пустынники и жены непорочны…»
Великий пост – особенное время в церковном году. Он готовит нас к главному христианскому празднику – Пасхе. Великий пост – это прежде всего особое богослужение. Кто заходил в православный храм в эти дни, тот наверняка чувствовал особую атмосферу – светлую печаль поста. На службах во время Великого поста бывает больше чтения, чем пения, а песнопения исполняются особым великопостным напевом. Несколько раз в течение службы на амвон выходит священник и, совершая земные поклоны, читает молитву Преподобного Ефрема Сирина:
Господи и Владыко живота моего,
Дух праздности, уныния, любоначалия
И празднословия не даждь ми,
Дух же целомудрия, смиренномудрия,
Терпения и любве даруй ми, рабу Твоему.
Ей, господи, Царю, даруй ми зрети
Моя прегрешения и не осуждати брата моего,
Яко благословен еси во веки веков. Аминь.
Эта молитва была написана много лет назад, в IV веке, - из такой глуби веков она дошла к нам благодаря тому, что из года в год повторялась за церковным богослужением. Она вдохновила пушкина на одно из лучших его стихотворений.
Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцев возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет.
Великий пост, предназначенный церковью для очищения души от греха, оказывается особенно необходимым сердцу поэта, столь мучительно терзавшегося своей греховностью.
Молитва Ефрема Сирина «Господи и Владыко живота моего…», по признанию Пушкина, обрела особое значение для его духовной жизни. Стихотворение «Отцы пустынники и жёны непорочны…» является переложением указанной молитвы, своеобразной исповедью поэта.
О чем просит Бога поэт от лица лирического героя? Во-первых, просит помочь узреть, то есть осознать грехи свои, ему нужно добиться чистоты сердца, чтобы потом наполнить сокровищами небесными. К важнейшим сокровищам души поэт вслед за святым подвижником относит дух смирения, терпения, любви и целомудрия.
6. Путь к храму.
20 век, бурный, противоречивый, породил особое состояние человека, которое было подмечено и охарактеризовано разными деятелями литературы:
«…ветер, ветер – на всем белом свете…» (А.Блок)
«…мне на плечи бросается век-волкодав» (О.Мандельштам)
«…у времени в плену» (Б.Пастернак)…
Поэт фронтового поколения Михаил Львов (1916-1986) в своем исповедальном сборнике «Живу в двадцатом столетии» (1976) нашел жесткие и точные слова для обозначения состояния души человека 20-ого века:
Я ввергнут в жизнь, в волненья, в страсти,
В огонь, и в воду, и в цветы.
В твои, двадцатый век, ненастья,
В твои заботы и труды,
В клубок твоих противоречий,
В слепящий солнечный клубок.
В твои народы, встречи, речи,
В твой страшный атомный рывок…
Как важно иметь ориентиры, «маяки», освещающие спасительный путь, в период катастроф, драм, созидательных и разрушительных событий. Русская литература 2-ой половины 20-ого века (и это предопределено всей историей русской литературы) становится для человека таким маяком, озаряющим жизнь и указывающим путь.
В бесчисленном количестве произведений, созданных в 20-ом веке, выделяются произведения Владимира Солоухина.
В сборнике «Камешки на ладони» Звучит строгое требование к современному человеку: «…если ты русский человек, ты обязан знать, что такое «Слово о полку Игореве», церковь Покрова на Нерли, Куликовская битва, рублевская «Троица», Кирилло-Белозерский монастырь, Крутицкий терем, устюжская чернь, вологодское кружево, Кижи». Писатель с болью говорит о том, как стирается память народа: разрушаются и грабятся памятники старины, меняются географические названия, оскверняются могилы, забываются имена национальных героев, перекраиваются на новый лад и искажаются исторические события. Решить проблемы в одиночку невозможно, но писатель обязан привлечь внимание народа к этим проблемам и обозначить пути решения. Две удивительные книги, написанные В.Солоухиным, представляются особенно важными и актуальными сегодня: «Письма из Русского музея» и «Черные доски». Избрав форму романа в письмах, писатель получил возможность доверительно обращаться к читателю.
Автор книги «Черные доски», посвященной вопросам реставрации и собирательства икон, рассказывает о своем пути к храму. «Не будучи яростным иконоборцем, я не был, разумеется, и защитником икон. С какой бы стати мне, пионеру, их защищать? …Участок сознания, - мозга или души, - который должен был так или эдак реагировать на иконы…, был у меня, по-видимому, отключен, заморожен, анестезирован». Возрождение этого участка души, постижение глубинного смысла православия и красоты икон и составляет содержание книги.
А в «Письмах из Русского музея» звучит гимн русскому иконописному искусству. Писатель не рассматривает икону только с точки зрения сюжета, композиции, живописного мастерства ее создателя, но считает ее молитвой: « Чаще всего мне думается, что древние мастера писали просто молитву…подходит верующий к иконе, чтобы молиться, а его молитва, оказывается, уже выражена, изображена. То, что изображено на доске, вполне соответствует настроению, душевному состоянию молящегося». Как же тогда видит писатель иконостас? «Иконостас – это не одна молитва, но многоголосый, слаженный хор, торжественно возносящийся под небообразный купол».
Именно в иконе Владимир Солоухин видит прежде всего молитву, а в иконостасе – «многоголосый хор», они несут в себе вечное стремление к Вере, Надежде, Любви, соединяют прошлое и настоящее, давая возможность нам, современным людям, чувствовать себя одним народом, одним целым.
Ощущая себя частью единого целого, человек усваивает определенные нравственные каноны. Очень образно об этом сказано в книге «Смех за левым плечом». « Отчетливо помню урок…, преподанный мне матерью…
-У тебя, - говорила она, - где бы ты ни был и что бы ты ни делал, всегда за правым плечом стоит ангел, а за левым плечом – сатана. – ( Она называла его – лукавый.) - Они видят все, что ты делаешь, и даже знают о том, что ты думаешь. И вот если ты сделаешь что-нибудь хорошее, доброе…ну, там заступишься за того, кого обижают, подашь милостыню, поможешь отцу с матерью, накормишь кошку, перекрестишься на ночь – ангел за правым плечом радуется и улыбается, а лукавый морщится и корчится, словно его поджаривают. Если же ты сделаешь дурное : обидишь девочку или старушку, и вообще того, кто слабее тебя, если огорчишь отца с матерью, будешь лениться, мучить котенка, то ангел за правым плечом будет горько плакать, а лукавый злорадствовать и смеяться.
- Почему он будет смеяться?
- Потому что это его козни. Это он нашептал тебе сделать дурно, а ты, дурачок, и послушался. Вот ему и радостно, что ты у него в руках. Вот он и хихикает и потирает руки.
- Почему же ангел не шепчет, чтобы я поступил хорошо?
- И ангел подсказывает, но только мы его меньше слушаем.
- Почему?
- Потому что другой-то, враг-то его – лукавый…Вот они и будут всю жизнь тянуть тебя в разные стороны. Один будет губить, а другой будет спасать.
Ночью, лежа с открытыми глазами, я обещал себе, что у меня мой ангел будет смеяться и радоваться, а лукавый за левым плечом будет корчиться и скрипеть зубами.»
Наверное, наивно и по-детски искренно звучала в ночи молитва мальчонки. Но молитва лишь тогда возносится высоко-высоко, когда идет от самого сердца. Вслед за Владимиром Солоухиным рисует образ молитвы Александр Исаевич Солженицын :
« Но раздавался звон вечерний, плыл над селом, над полем, над лесом. Напоминал он, что покинуть надо мелкие земные дела, отдать час и отдать мысли – вечности. Этот звон…поднимал людей от того, чтоб опуститься на четыре ноги.»