Вступление

26—27 ноября 2007 года в Красноярске под эгидой Агентства образования администрации Красноярского края проходил Форум поколений, основной темой которого была «Общественная стабилизация и новые возможности молодежи», участниками — школьники и студенты со всего края, организаторами — политики, ученые, общественные деятели. На Форуме обсуждалось то, как молодежи (и не только ей) жить в стабильную эпоху, эпоху роста ВВП, роста благополучия. Атмосфера мероприятия была такой, что казалось, будто бы «темные» 90-е для экономики прошли, и наш ожидает светлое будущее, и главное ответить на вопрос: «Как мне правильно существовать в данной благоприятной обстановке»?

По окончании Форума проводилась публичное обсуждение итогов Форума, где мне удалось высказать следующую мысль о том, что стабильности-то на самом деле и нет.

Прошло всего лишь два года, и ситуация кардинально поменялась, мои опасения подтвердились: начался и затянулся мировой финансово-экономический кризис, и о стабильности развития невозможно говорить ни в мире в целом, ни в России в частности.

Конечно, я не предсказывал кризис, не прогнозировал те или иные явления и процессы (как, например, ипотечный кризис), но, на мой взгляд, мне удалось на самом минимальном уровне использовать «метафизическое воззрение» на то, что происходило в тот момент с экономикой, для того, чтобы понять, что видимая «стабилизацией» таковой не является, потому что остаются нерешенными глубинные проблемы в экономике.

В своей статье^² Владимир Федорович Уколов и Игорь Константинович Быстряков рассматривают вопрос метафизических основ экономики, пытаются отыскать «трансцендентное начало» некоторых важных экономических категорий, чтобы ответить на вопрос о том, как на самом деле организованы отношения общества и государства и, таким образом, приблизиться к «сверхбытию истинной причинности» того, что экономисты пытаются моделировать. Как я понимаю, такое метафизическое воззрение позволяет отсеять случайные шумы и помехи, которые довольно часто по ошибке могут быть восприняты как важные элементы модели. Например, Уильяму Петти в работе «Слово мудрым» удалось отметить, что на самом деле деньги (золотая и серебряная монеты) не превышают 3 % в общей доли богатства, а основу составляют земли страны, постройки, корабли, товары и т. д., хотя меркантилисты до Петти считали, что только по количеству драгоценных металлов можно судить о богатстве страны. Метафизическое воззрение, если я правильно понял, также позволяет упростить модель, не потеряв при этом саму суть, а наоборот, очистить ее от лишнего мусора, усложняющего использование модели. Обращаясь к первопричине, мы избавляемся от надобности умножать сущности, ведь простое объяснение находится ближе всего к истине, как об этом говорил Уильям Оккам. Примером здесь может служить то, как Николай Коперник поражаясь сложности и искусственности Птолемеевой системы миры, разработал гелиоцентрическую систему мира, что позволило весьма просто объяснить всю кажущуюся запутанность движений планет.

Предприниматель или хозяин в производстве?

Авторы статьи начинают анализ с позиции П. Н. Савицкого, что современная экономическая доктрина не знает «хозяина в производстве», а знает только «предпринимателя». Обратимся к современным определениям:

Предприниматель, бизнесмен — в современном значении, любой человек, лично осуществляющий хозяйственную деятельность и вступающий в рыночные отношения с другими хозяйствующими субъектами исключительно по своей воле^³.

A businessperson … is someone who is employed at usually a profit-oriented enterprise, or more specifically, someone who is involved in the management (at any level) of a company, or even an entrepreneur^⁴.

Предприниматель — это основной субъект предпринимательской активности, стремящийся к максимизации своей прибыли за счет сознательного повышения экономического риска, связанного с вложением в дело собственных средств и принятием на себя имущественной ответственности за результаты хозяйственной деятельности^⁵.

Таким образом, можно отметить, что в категорию «предприниматель» входит (хотя бы частично) категорию «хозяин в производстве», но первая категория не состоит только из второй, она содержит и другие элементы. Об этом также говорят и авторы статьи словами П. Н. Савицкого.

На мой взгляд, если мы говорим о метафизике, о парадигмах, то важно понять, что же лежит в основе предпринимательства, почему человек становится предпринимателем? Мне кажется, что это стремление к созиданию, к активной деятельности, и «основой основ» в современной экономической литературе «точка зрения получения наибольшего чистого дохода» является лишь потому, что в количественных характеристиках удобнее измерять тот эффект, который получает предприниматель от своей деятельности.

Если предприниматель не будет «хозяином в производстве» в таком понимании, как об этом пишет П. Н. Савицкий в «Континенте Евразия», если предприниматель не будет «стремиться к сохранению, укреплению и расширению „сферы влияния“ всего того, что и живо, и ощутимо и духовно», если ему не будет «присуще убеждение, что основа его хозяйства — это люди, которые действуют в нем», если он не будет «ставить своей целью обеспечить материальные основы жизни этих людей и по возможности достичь, чтобы они были довольны своей участью», если он не будет «лошади, телеге, машине и постройке … стремиться обеспечить возможную долговечность, а для каждого данного момента — наилучшее состояние», то ему не удастся добиться сохранения и увеличения прибыли, ее максимизации^⁶.

Поэтому я полностью согласен с позицией, что хозяин^⁷ воспринимают свое хозяйство так, как об этом пишет П. Н. Савицкий: «в отношении к этому хозяйству самое получение большего дохода хозяин рассматривает как одно, в ряду прочих, из проявлений полноты функционирования и полноты развития…».

Здесь, на мой взгляд, важно зафиксировать в виде модели описанную ситуацию:

Поведение хозяйствующего субъекта (предпринимателя) как «хозяина» в понимании

П. Н. Савицкого



Максимизация чистого дохода (прибыли)

Что описывает данная модель? У предпринимателя есть причина, по которой он является предпринимателем. Он выполняет некоторую активную деятельность, по истечении определенного времени фиксируется определенный результат.

Во-первых, данный результат удобно зафиксировать в виде количества прибыли, полученного предпринимателем в ходе осуществления хозяйственной деятельности (этот показатель считается просто).

Во-вторых, если предприниматель не будет вести себя как «хозяин» по П. Н. Савицкому, то он не сможет прийти к поставленной цели по максимизации прибыли.

Но модель может не работать. Например, до 20 века помещику в России не всегда нужно было вести себя как «хозяину», но он мог максимизировать свою прибыль. Важно обратить внимание, что здесь можно воспринимать прибыль и не только в денежном выражении, но и как в достижении определенных серьезных целей. Например, Чингисхану удалось построить огромную империю, то есть «максимизировать свою прибыль», но при этом, почему-то, он не ставил своей целью достичь, чтобы люди (поданные империи, создаваемой им) «были довольны своей участью». Сталину^⁸ тоже удалось достичь выполнения серьезных целей, но было ли ему «присуще убеждение, что основа его хозяйства — это люди, которые действуют в нем»? На сегодня, при нашем мировоззрении, скорее всего, большинство из нас ответит отрицательно на последние два вопроса, при этом следует учитывать, что во времена Чингисхана его поданные могли быть довольны своей участью, а Сталину все-таки было присуще описанное выше убеждение, но данными вопросами я стараюсь обратить внимание на то, что нормальное функционирование описанное выше модели возможно только в том случае, если обществу присущ гуманизм, если существует толерантность, если у людей есть чувство собственного достоинства, они образованы и понимают то, как функционирует система.

Только если гражданин является гражданином, если он обладает правами и обязанностями, умеет пользоваться первыми, то только тогда возможно функционирование описанной выше модели. Грубо говоря, она (да и весь капитализм в целом) работает только в гражданском обществе. И только в нем стоит говорить о функционировании данной системы.

Если капиталистическое мировоззрение используется при слабом гражданском обществе, если стремление к получению большего дохода используется без понимания того, что влечет за собой учет эффективности деятельности предпринимателя в виде того, сколько получено дохода, если нет ограничений на реализацию цели к получению наибольшего дохода [1], или если это получение дохода возможно без гуманистического отношения, то тогда в обществе и будут серьезные социальные проблемы [2]. Грубо говоря, общество просто не будет готово к капиталистическим отношениям.

Остановимся подробно на [1] и [2]. Под ограничениями понимаются не только правовые ограничения, но и мораль, ограничения, сложившиеся в мировоззрении, присущие менталитету То есть важно понимать, что ограничения должны не только быть зафиксированы, но они должны и исполняться, они должны быть присущи нутру граждан.

Под получением дохода без гуманистического отношения [2] подразумевается то, что для хозяйствующего субъекта не несет отрицательного эффекта то, как он негуманно обращается со средствами производства или с людьми. Если дерева много, если оно не закончится в ближайшие 50 лет, то выводом является то, что заботиться об их посадке не нужно (если только нет определенных важных составляющих в культуре и менталитете). Если люди необразованны, не осознают себя «людьми» и не осознают своей значимости, то они не будут уходить от «плохого» хозяина в поисках «лучшего».

В заключение рассуждений об описанной выше модели необходимо отметить, что важна и культура самого предпринимателя. Савицкий П. Н. рисует «идеал» «доброго хозяина»^⁹, к которому желательно стремиться. А кто становится предпринимателями? Обычные люди при определенных условиях. И когда они становятся предпринимателями, они осваивают эту деятельность и постоянно изменяются как предприниматели. То, станут ли они добрыми или нет хозяевами, зависит и от того, какова культура предпринимательства.

Таким образом, на мой взгляд, на метафизическом уровне стремление к максимизации прибыли включает в себя стремление к тем целям, к которым должен стремиться «добрый хозяин», и в сильном гражданском обществе оно невозможно для предпринимателя, если не является «добрым хозяином».

Поэтому, если авторы статьи говорят о том, что «сегодня мы находимся под влиянием идей, связанных с оправданием деятельности именно „капиталистического человека“», то, чтобы прийти к пониманию того, почему у нас не совсем работают капиталистические механизмы, необходимо понимание того, что у нас «гражданское общество слабо, уровень самоорганизации и самоуправления невысоки»^¹⁰.

В качестве дополнения необходимо отметить, что, изучая, например, дисциплину «Экономика организации» в 3 семестре, нам преподаются идеи, которые можно по П. Н. Савицкому отнести к идеям «человека-хозяина», например то, что одной из целей работы с кадрами на современном предприятии является цель создания здорового и работоспособного коллектива, а для правильной организации труда и управления кадрами должно происходит соблюдение этики делового общения, создание благоприятных условий труда, обеспечение безопасности персонала и охраны труда и т. п. Поэтому, на мой взгляд, то суждение авторов статьи, что современная экономическая наука не знает «хозяина в производстве», не в полном объеме соответствует современным тенденциям.

Взгляд на экономику западных экономистов-теоретиков

Далее в тексте статьи Владимир Федорович и Игорь Константинович приводят несколько высказываний (или пересказов) известных экономистов-теоретиков западной мыслительной традиции, в том числе Дж. М. Кейнса (о том, что настоящий экономист должен владеть научными приемами, быть знаком с различными науками, должен знать «обо всем»), Л. Маршалла (что экономическая наука исследует нормальную жизнедеятельность общества, изучает сферу индивидуальных и общественных действий, связанную с созданием и использованием материальных основ благосостояние), Л. Роббинса (что единый предмет науки определяется, если только определить единство проблем, решаемых наукой), Г. С. Бэкера (что экономический подход является мощным, так как интегрирует множество форм человеческого поведения), Р. Л. Хайлбронера (что экономика — внутренний поведенческий принцип; это образ мышления, пронизывающий все стороны общественной жизни). Они отмечают, что Р. Л. Хайлбронер выделяет метасистемный срез экономической науки и что он отмечает, что используемые ею аналитические категории подлинно универсальные.

Таким образом, авторы отмечают, что экономическая наука пронизывает все сферы человеческой деятельности. Здесь хотелось бы отметить, что экономическую науку в этом смысле можно сравнить с математикой, философией, психологией, историей, филологией (хотя последние два и достаточно спорные) и любой другой наукой, имеющей важные для человека категории, исследующей важные для общества элементы и связи между ними.

Если экономика определяет и исследует такие понятие как альтернативная стоимость, выбор, производство и потребление, без которых человеку как важнейшему элементу общества невозможно существовать, то другие науки (например, математика) также определяют и изучают такие категории, без которых невозможно существовать (невозможно представить мир, где не исчисляют предметов, то есть без математики; невозможно представить общество, где нет языка, то есть без филологии; невозможно представить мир, где не изучают то, что было раньше, то есть без истории). Причем слово «невозможно» нужно воспринимать не в том смысле, что такого мира не может существовать, такое может быть и было, например, до появления человека; его нужно воспринимать в том смысле, что невозможно без перечисленных выше и других наук действовать рациональному субъекту. Если он не применяет данные науки, то он перестает быть рациональным в моем понимании.

Например, политической деятельности присуще экономические проблемы и методы их решения: политический деятель определяет, брать или нет ему взятку, на основе альтернативной стоимости, рассуждая о том, что лучше для него: взять ее и получить выгоду сейчас, но с вероятностью N % сесть в тюрьму, либо же не брать взятку, но точно знать, что он будет на свободе и сможет и дальше проявлять активную деятельность, получая выгоду в дальнейшем.

Таким образом, мне кажется, что экономику разумно рассматривать как «идеологии», как образ мышления, как это предлагают делать Р. Л. Хайлбронер и авторы статьи.

Лучше хозяйственное ведение, а не экономика?

Затем в статье авторы рассматривает вопрос того, что деньгам в экономике придается слишком преувеличенное значение, что «это и есть фетишизм, в его, так сказать, экономическом варианте», на основе сопоставления трудов М. И. Туган-Барановского «Основы политической экономии» и Дж. Сороса «Кризис мирового капитализма» для рассмотрения необходимости трансформации экономической науки в область хозяйствования. Они отмечают, что ничего хорошего такая абстракция от реального товара не несет, и в целом такое восприятие в экономической науке отрицательно сказывается на обществе, порождая чистую финансовую систему и создающая псевдохозяйственную систему.

Но, на мой взгляд, экономическая наука должна включать в себя «теорию хозяйствования», о которой говорят авторы статьи и П. Н. Савицкий, но не ограничиваться только ею, ведь существует еще история экономических учений, экономическая математика, философия экономики. С другой стороны, обратим внимание на интересный нюанс, что на самом деле экономика (как экономическая наука) и является «хозяйствованием», ведь по-русски экономика как и раз и будет «хозяйственной деятельности». На мой взгляд, авторы статьи хотят обратить наше внимание на то, что экономика должна стать более близкой к гражданам, защищать их интересы, быть гуманистической, искать «истину», но, как я отмечал ранее, это невозможно без преобразований в других сферах общества, например, без развития гражданского общества.

И хотя западные экономисты действительно рассматривают финансовую систему, схемы «деньги — деньги» и «деньги — товар — деньги» (например, Карл Маркс в «Капитале»), они также рассматривают и схему «товар — деньги — деньги», и вопросы инновационного и интенсивного пути развития, эффективного производства, увеличения производительности труда. Мне кажется, что причиной того, что хозяйственной системе присущи проблемы, например, экономические пузыри или спекуляция, является не капиталистический подход, а то, что система находится в развитии, и часть людей стремится получить для себя максимум прибыли, не задумываясь о благе других. Пока не одна из теорий не может ответить на вопрос, что делать, чтобы не было коррупции, финансовых махинаций, социального неравенства, но при этом наблюдается позитивная тенденция: например, если сравнивать мировой кризис 1929—1933 годов, то безработица (20—25 %) и общее экономическое положение при нем были хуже, чем при текущем финансовом кризисе (5—15 %).

Джордж Сорос в «Кризисе мирового капитализма» пишет, что «…К сожалению, мы вновь оказываемся перед лицом опасности сделать неверные выводы из уроков истории. На этот раз опасность исходит не от коммунизма, а от рыночного фундаментализма. Коммунизм отменил рыночный механизм и ввел коллективный контроль над всеми видами экономической деятельности. Рыночный фундаментализм стремится отменить механизм коллективного принятия решений и ввести главенство рыночных ценностей над политическими и общественными. Обе эти крайние точки зрения — ошибочны. На самом деле нам нужен правильный баланс между политикой и рынками, между созданием правил и игрой по этим правилам.

Но даже если мы признаем такую необходимость, то как мы могли бы ее реализовать? Мир вступил в период глубокого дисбаланса, в котором ни одно государство не может противостоять силе мировых финансовых рынков и в котором почти не существует институтов, создающих международные нормы. Механизмов коллективного принятия решений в области мировой экономики просто-напросто не существует. Эти условия широко трактуются как победа дисциплины рынка, но если финансовые рынки внутренне нестабильны, навязывание рыночной дисциплины означает навязывание нестабильности, — а сколько еще нестабильности общество может выдержать?..»

Здесь Джордж Сорос ругает «рыночный фундаментализм», авторы статьи как раз это подчеркивают. На мой взгляд, здесь как говорится о том, что рыночные механизмы должны находиться «в гармонии» с гуманистическими идеями и под контролем общества. Ответом на поставленный Джорджом Соросом вопрос, кто поможет нам, могут служить последние экономические события, то есть как раз явление текущего мирового кризиса. Именно благодаря ему лидеры стран и экономисты встречаются на международных экономических форумах для обсуждения проблем мировой экономики, путей их решения и устранения их причин, чтобы их не возникло в дальнейшем. Таким образом, то, о чем писал Джордж Сорос в 1998 году, произошло, и, будем верить, что мы приблизимся после текущих событий к «правильному балансу между политикой и рынками, между созданием правил и игрой по этим правилам».

Что касается того, что «даже материальные средства удовлетворения наших потребностей делает экономическими благами не их „материальность“, а их оценка людьми» и то, что «их отношение к имеющейся системе потребностей важнее, чем субстанция, из которой они состоят», то, мне кажется, что это полностью логично, потому что мы определяем понятие «экономическое благо» как средство удовлетворения потребностей, доступное в ограниченном количестве. Каждый субъект самостоятельно для себя определяет, сможет ли та или иная вещь удовлетворить его потребность или нет, и только если он оценивает, что это возможно, то эта вещь будет являться для субъекта экономическим благом. Потребности, их система, приоритетность у каждого субъекта свои собственные, поэтому неудивительно, что только восприятие блага через призму нашего субъективного мироощущения можно как-то оценить. Сама по себе субстанция не стоит ничего, не определяется никак, пока не появится субъекта, который способен ее использовать для удовлетворения собственных потребностей, который, соответственно, и назовет ее «экономическим благом».

Затем авторы статьи рассматривают вопрос о том, что «человек интегрирует вокруг себя общеобъединяющее знание, в котором должное место занимает и метафизика», говоря о том, что метафизика позволяет определить, что «человек делать может и что полезно; а чего нельзя делать ни при каких обстоятельствах». Также авторы статьи затрагивают тему того, что метафизика выступает тем основообразующим началом, которое позволяет объяснить процессы взаимодействия духовного начала человека с его разумом и конкретными действиями. Здесь, на мой взгляд, важно отметить две вещи. Во-первых, с точки зрения метафизики (если я ее правильно трактую как абсолютную «правду») не совсем очевидно, что является полезным, а что нет. Так как предметом метафизики являются трансцендентальные сущности, то есть нечто, стоящее за пределами постигаемого опыта или являющееся сущностной основной постигаемого опыта, а мы можем рассматривать сущности только через опыт, то мы не можем утверждать, что является полезным, а что нет с точки зрения метафизики. Мы можем утверждать это только со своей субъективной точки зрения, при этом экономическая наука помогает нам определить, насколько полезным для нас является та или иная сущность, но для нас пока невозможно определить полезность с точки зрения мира как такового. Причем то, что «возможно и позволительно для человека», и то, что «неполезно» или «на погибель» может кардинально отличаться в зависимости от рассматриваемого временного периода или народа. В моем понимании стремление к познанию метафизических парадигм экономики может происходить только в качестве стремления к достижению идеала, которое никогда не может быть достигнуто. Но если удается двигаться в нужном направлении, находя новые «истинные» первопричины по отношению к ранее исследованному, то тогда, на мой взгляд, это как раз и происходит с использованием метафизики, и это помогает сделать построенную научную систему более эффективной. Во-вторых, я разделяю идею о том, что духовного начала самого по себе не существует, что душа или дух — это лишь элементы разума, которые являются категориями макроуровня по отношению к нейронам, клеткам мозга, и порождаются взаимодействием в физических и химических реакциях. Но в целом я согласен с той мыслью авторов, что использование метафизики помогает понять причины, «объяснить процессы взаимодействия духовного начала человека с его разумом и конкретными действиями», если использовать понятие «духовного начала человека» в том смысле, что это совокупность психических явлений (внутренний мир человека).

При рассмотрении глубинных вопросов экономической науки о том, что полезно на самом деле для человека, естественно появляется мысль о том, что нужно беречь то, что мы имеем, беречь природу, задумываться о том, что если не рассматривать экологические вопросы сейчас, то в будущем могут быть серьезные проблемы; на этот момент обращают внимание и авторы статьи.

Возможность взглянуть на экономику с точки зрения ее основ, ее реальной сущности, то есть с метафизической точки зрения (с использованием многомерного познания, с использованием онтологии, гносеологии и праксиологии), позволяет экономической науке более эффективно функционировать, причем здесь авторы еще раз обращают наше внимание на то, что такой путь позволяет прийти к «принципиально новой парадигме хозяйственной деятельности, более широкой, чем экономика в традиционно-инструментальном толковании». Важно отметить, что таким образом экономика плавно переходит в философию экономики, которая как раз и занимается рассмотрением философских оснований экономической науки, то есть ее парадигм. Особым направлением философии экономики также можно отметить «философию хозяйства», начало которой положил Сергей Николаевич Булгаков, соединив русскую религиозную философию и западный экономический позитивизм.

В этой части статьи не совсем для меня очевидно, для чего авторы в скобках после «объекта» пишут «субъект» (например, в этом месте: «процесс познания идет за счет активизации мыслительного поля человека вокруг исследуемого объекта (субъекта)»). Ведь в философии, насколько я понимаю, исследуемым может быть только объект, а исследующим — субъект, но исследуемым субъект никак не может быть (если только он не исследуется другим субъектом, но тогда в контексте он уже будет «объектом»).

Авторы на основе работ русского философа В. И. Несмелова выделяют три слоя (онтологических, гносеологический и праксиологических форм познания). Они отмечают, что в части исследований часть ученых не использует некоторые из форм познания, чаще всего отдают предпочтение праксиологическим формам. Мне кажется это достаточно очевидным, что если исследователь не задумывается об использовании общепризнанных, важных видов познания, то его исследование не может претендовать на высокую оценку. Если ученый не стремится приблизиться к истине, понять глубинную сущность явления, насколько оно достоверно и истинно, то нельзя ожидать качественного результата.

Уколов и Быстряков говорят о том, что «ценностные (стоимостные) ориентиры» «возникают якобы спонтанно в личности-потребители». Но ведь люди оценивают те или иные вещи неспонтанно, у них существует желание (чаще всего в связи с потребностью) использовать то или иное благо, или же стоимость может складываться в соответствии с потраченным трудом, а люди уже выбирают, покупать или нет товар. Поэтому, мне кажется, что нельзя на 100 % говорить о том, что «конструктивное … отторгается теория экономии». На мой взгляд, экономика все же старается выработать всеобъемлющие экономические законы, с помощью которых можно будет объяснить все хозяйственные процессы, но, как и в других науках, ей это не всегда удается, и происходит «постоянное запаздывание по отношению к реально происходящим процессам». Мне кажется, что здесь лучше сказать не о «запаздывание», а о том, что не удается построить всеобъемлющую модель, которая смогла бы учесть множество всех значимых факторов, чтобы работать с текущими процессами и предсказывать правильно будущие. Пример можно привести из физики: Ньютон предложил свое описание движения, скорости, протяженности, но в некоторый момент возникло важное «уточнение», предложение Эйнштейном, которое способствовало работе с физическими понятиями движения уже при достаточно высоких скоростях.

С другой стороны, идея рассматривания экономики как «хозяйственного ведения» в том понимании, о котором говорят авторы, мне кажется логичной и правильной, так как только если объект познания рассматривается со всех сторон, учитывается его истинная суть, то только тогда будет польза от данной работы.

Экология, Бог и бережное отношение с природой

В следующем подразделе «Регионы духовности или духовные регионы» авторы раскрывают экологическую проблему. В целом, я могу полностью согласиться с идеями авторов о том, что природа должна восприниматься человеком как организм, а не механизм; с тем, что необходимо учитывать разнообразие «региональных онтологий», «культурную мозаику пространства человеческой жизнедеятельности».

Здесь, мне кажется, важно остановиться на вопросе о том, какие цели в области экологии ставит перед собой человечество или, если взять более узко, русский народ? Почему так получается, что «декларируются одни экологические ценности, а на самом деле происходит достижение скрытых [отрицательных для экологии] целей»?

К сожалению, для меня самого «принципы гармонизации свободы воли человека с Божественной волей» представить сложно в связи с тем, что я не могу представить, в чем же заключается «Божественная воля».

Легко же представить, что существует природа как система, общество как система, и планета Земля как система. И люди, как часть общества, взаимодействуют друг с другом, влияют на природу, и она влияет на них. То, что природа может ответить на действие людей и делает этого, никогда не было тайной. Вопрос в том, как люди строят свое взаимодействие с природой. И здесь, мне кажется, снова необходимо вернуться к вопросу о гражданском обществе. Если последнее стремится обеспечить светлое будущее для своих поколений, то вопросы экологии будут подниматься и обсуждаться, и тем, кто пытается сделать так, чтобы «наука становилась карманным инструментом в игре латентных сил», общество даст жесткий отпор. Гражданское общество учитывает свою неоднородность, уникальность каждого свое члена, и поэтому должно бережно сохранять и исследовать, делая вклад в культуру, региональные природные особенности.

Если разговор ведется об «объективных богоопределенных законах бытия», то почему, если они объективны, то они не присущи всем людям? Разве с течением времени как раз общество и не стремится привести свои «искусственно созданные требования, построенные на социально детерминированных интересах» к «богоопределенным законам бытия», если их понимать как гуманные законы? На мой взгляд, как раз и стремится, но это стремление невозможно только в «перманентном приближение к абсолютным (божественным) истинам и идеалам».

Когда авторы критикуют с христологической точки зрения свободное развитие человеческой цивилизации, говоря о том, что это не прогресс, возникает вопрос о том, какую величину авторы рассматривают за один промежуток, в течение которого должен наступить «прогресс»? Например, если рассматривать временные промежутки величиной 500 лет, то за каждый из них, возможно, и происходило приближение к «божественным истинам и идеалам».

Если мы говорим о различных типах поведения человека: «общинном (природном) и общественном (социализированным)», — то как в этом случае, например, должен решаться вопрос о выхаживании слабых младенцев? В природе они должны умереть, а в обществе им должна быть дана возможность жить «полноценной» жизнью. Включало ли общинное поведение человека в прошлые тысячелетия «внимательное» обращение с природой? Да, к природе было уважительное отношение, но люди также стремились получить максимум от природы, причем нанести большой вред они ей не могли в силу своей немногочисленности.

Здесь, мне кажется, важно говорить о том, что в силу огромной власти, которую человек получил благодаря своему разуму над миром, он теперь может либо разрушить то, что его кормит, либо совладать со своей силой, действовать аккуратно, по возможности максимально задумываясь о последствиях. Это и требует «усилий духовного порядка». На мой взгляд, авторы в целом и говорят об этом.

Как противостоять глобализации?

Затем авторы говорят о «человеке в метапространстве государства». Логично, что глобализация, осуществление которой неминуемо в силу развитий технологий связи и транспорта, постепенно сглаживает различия между этносами, народами, государствами. Создается общая финансовая системе.

Не совсем согласен с критикой «перераспределения» или «брокерской деятельности», осуществляемой авторами. Брокерская деятельность или перераспределение благ необходимо настолько же, насколько необходимо и производство, и творчество. Конечно, возможна спекуляция, манипуляции возможны, но здесь мы снова касаемся вопроса силы гражданского общества, силы юридической базы (и не столько написанной, сколько исполняемой).

Чудным примером, на мой взгляд, для этого подраздела может служить Япония: страна, где удалось создать сферу с внешней и внутренней оболочками, о которой пишут авторы, что позволило ей стать и оставаться мировым экономическим лидером.

На мой взгляд, если общество самостоятельно производит конкурентоспособные на мировом рынке экономические блага и способно оказывать услуги того же качества, если члены общества являются гражданами и осознают себя ими, то его деятельность и будет осуществляться под защитой такой «сферы».

Когда кто-нибудь говорит об «ориентации на защиту национальных интересов не только производителя, но и потребителя от нерегулируемого товарного потока», то сразу же возникает вопрос о том, способен ли потребитель самостоятельно решать для себя, что выбрать в рамках товарного потока? На мой взгляд, потребителя необходимо не защищать, как ребенка, а создать такие условия, когда потребитель сможет сам защищаться, используя необходимые навыки и умения, обладая необходимым набором знаний. А защита национальных интересов производителей должна осуществляться только на их конкурентной основе с другими мировыми лидерами этих отраслей.

Поэтому, опять же, в целом, я понимаю и соглашаюсь с идеями авторов, но, во-первых, считаю важным, что в рассуждениях на эту тему необходимо отметить вышеперечисленные оговорки, а, во-вторых, что не стоит считать недостойной жизни все западные финансовые механизмы, которые на сегодня имеют некоторые проблемы отдаленности от сектора реальной экономики. Они такие, на мой взгляд, не потому что мировое общество нас хочет обмануть, а только потому, что они несовершенны, тоже разрабатывались людьми, и они должны силами всего мирового сообщества дорабатываться (что, впрочем, и происходит, например, на последних встречах «Большой двадцатки стран»).

«Правильный» менеджмент

В заключительном подразделе авторы касаются темы «Человек в пространстве управления».

Авторы начинают свое рассмотрение с вопроса о классической теории менеджмента, не сильно лестно отзываясь о ней. Насколько я понимаю, под классической теорией менеджмента они понимают западные учения об управлении, хотя, по каким-то причинам, не рассматривают другие теории менеджмента (например, в рамках азиатского способа воспроизводства, современный китайский или японский), хотя, на мой взгляд, это важно, если мы говорим об различиях хозяйственных систем разных народов и государств. Ведь классической (западной в моем понимании) теорией менеджмента мир не ограничивается, хотя и последняя тоже подразделяется на разные школы.

Идет разговор о том, что «решения [управленческой деятельности] должны соизмеряться с духовными ценностями и ориентирами народа», но кто в ответе за то, что представляют собой эти сами духовные ценности и ориентиры? Если они заданы, или заданы некорректно, плохо? Тогда, мне кажется, и менеджер будет «плохим».

Авторы говорят о том, что «в настоящее время доминирует экономическая подсистема, ее финансовая составляющая, обусловливающая соответствующий тип хозяйствования, развитие которого идентифицируется с тенденциями, присущими формированию постиндустриального общества». Получается, что авторы снова ругают современную экономическую систему? Мне же кажется, что при формировании постиндустриального общества в социальной подсистеме возможно осуществление формирования положительных ценностных ориентиров или в экологической подсистеме возможно конструирование «здоровой» среды обитания человека, и это никак не связано с постиндустриальным обществом, а связано с теми целями, которые граждане ставят перед собой.

Что далее подразумевается под «осознанной хозяином-предпринимателем необходимостью принятия ограничений на изъятие в хозяйственный оборот интегрального экологического ресурса»? Через что эта необходимость должна быть осознана хозяином? Получается, что это возможно через религию, менталитет и систему права (возможно, не в равных долях). И опять же, у «хитрых» граждан, желающих получить больше, чем возможно, не учитывая необходимость принятия вышеперечисленных ограничений, должны возникать «серьезные проблемы», создаваемые обществом и своей совестью.

Что касается жизни и выживаемости народов, то это спорный вопрос. Множество народов кануло в Лету, множество народов, скорее всего, появится в будущем. Это неизбежный процесс развития: рождение и смерть элементов системы. Самое важное здесь, на мой взгляд, чтобы ушедшие народы были подробно описаны в истории, и чтобы ни один гражданин, независимо от того, к какому этносу он принадлежит, не был ущемлен в правах.

Но опять же, в целом, я полностью поддерживаю идею авторов о том, что нужно контролировать процесс глобализации, управлять им, чтобы не возникло ситуации, когда он будет управлять людьми, народами и государствами. Чтобы финансовые механизмы и инструменты (например, банковский сектор) работали на поддержание эффективной работы реального сектора экономики, а не создавали «виртуальные деньги».

Один нюанс

Немного сложно воспринимать статью, где нет четкого введения и совсем нет заключения. При обучении ораторскому искусству часто приводится тезис о том, что тема выступления должна быть озвучена и объяснена три раза: в начале, во время самого выступления и в конце (такая идея встречается, например, у Дейла Карнеги). Поэтому мне было непросто с первого раза уловить ту основную идею и мысль, которую авторы хотят до нас донести.

Заключение

Подводя итоги, отмечу, что я полностью согласен с авторами, что при рассмотрении любого вопроса необходимо рассматривать его с максимально возможной глубинной, максимально подробно, искать основы и истоки. В этом плане и экономику необходимо рассматривать с точки зрения ее метафизических основ.

Проблема в том, что понять числа и связи между ними с первого взгляда просто. При подробном исследовании получается, что числа можно исследовать «бесконечно». Понять человека и с первого взгляда практически «невозможно». Что же говорить об обществе, которое образуется как множество людей и связей между ними?

При исследовании экономических систем, попытки их моделировать находятся бесконечно много факторов, влияющих друг на другу и в целом на экономику. Построить модель на основе их всех целиком пока видится совсем невозможным, даже приблизительно. Делаются попытки построить модель с учетом только основных факторов, при этом вводятся различные допущения (например, «при прочих равных», хотя эти прочие никогда не равны). Понятно, что на практике это работает до определенного момента, и когда происходит сбой, все повторяется с начала. На мой взгляд, важно, во-первых, чтобы в последующие разы это происходило с учетом прошлого опыта, а, во-вторых, чтобы эти «сбои» происходили как можно мягче.

Именно в этом случае можно говорить о прогрессе Человечества и Человека.

1 Полный текст Третьего издания «Большой советской энциклопедии», выпущенной издательством «Советская энциклопедия» в 1969 — 1978 годах в 30 томах.

2 Уколов В. Ф. О метафизических парадигмах экономики / В. Ф. Уколов, И. К. Быстряков // Человек. — 2003. — № 4. — С. 27—39.

3 Русская версия энциклопедии Википедия [22.11.2009]

4 Предприниматель — любой человек, работающий (обычно) в ориентированном на прибыль предприятии, или любой человек, вовлеченный в управление организаций, или антрепренер. // Английская версия энциклопедии Википедия [22.11.2009]

5 Социология: Энциклопедия / Сост. А. А. Грицанов, В. Л. Абушенко, Г. М. Евелькин, Г. Н. Соколова, О. В. Терещенко. — Мн. : Книжный Дом, 2003. — 1312 с. — (Мир энциклопедий)

6 Цитаты в абзаце по П. Н. Савицкому, «Континент Евразия»

7 Хозяин здесь и в других местах понимается хозяином по Савицкому. В данном случае это не столько владелец, сколько грамотный управляющий, который, конечно, может быть и владельцем.

8 Что касается Сталина, то есть и отдельная тема, которую можно исследовать: П. Н. Савицкий особое внимание обращает на филологические особенности, на лексическое значение слова «хозяин». Но присущи ли Сталины те черты, о которых говорит П. Н. Савицким. Является ли Сталин «добрым хозяином». И, если нет, то почему его называли «хозяином»?

9 «Добрый хозяин» — это понятие, введенное П. Н. Савицким. По ним он понимает «настоящего хозяина».

10 Дмитрий Анатольевич Медведев, президент Российской Федерации, 10.09.2009.

Blog

Вступление

Содержание

Содержание