Джордж гордон байрон. Дон жуан

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   14   15   16   17   18   19   20   21   ...   147

16




Так плакали Израиля сыны

У Вавилонских рек о днях счастливых, -

И я б заплакал в память старины,

Да муза у меня не из плаксивых.

Я знаю, путешествия нужны

Для юношей богатых и пытливых:

Для упаковки им всего нужней

Листки поэмы ветреной моей.

17




Жуан рыдал, и слез текли ручьи

Соленые - в соленое же море

"Прекрасные - прекрасной" - ведь сии

Слова произносила в Эльсиноре

Мать принца датского, цветы свои

На гроб Офелии бросая. В горе,

Раскаяньем томимый и тоской,

Исправиться поклялся наш герой.

18




"Прощай, моя Испания, - вскричал он. -

Придется ль мне опять тебя узреть?

Быть может, мне судьба предназначала

В изгнанье сиротливо умереть!

Прощай, Гвадалкивир! Прощайте, скалы,

И мать моя, и та, о ком скорбеть

Я обречен!" Тут вынул он посланье

И перечел, чтоб обострить страданье.

19




"Я не могу, - воскликнул Дон-Жуан, -

Тебя забыть и с горем примириться!

Скорей туманом станет океан

И в океане суша растворится,

Чем образ твой - прекрасный талисман -

В моей душе исчезнет; излечиться

Не может ум от страсти и мечты!"

(Тут ощутил он приступ тошноты.)

20




"О Юлия! (А тошнота сильнее.)

Предмет моей любви, моей тоски!..

Эй, дайте мне напиться поскорее!

Баттиста! Педро! Где вы, дураки?..

Прекрасная! О боже! Я слабею!

О Юлия!.. Проклятые толчки!..

К тебе взываю именем Эрота!"

Но тут его слова прервала... рвота.

21




Он спазмы ощутил в душе (точней -

В желудке), что, как правило, бывает,

Когда тебя предательство друзей,

Или разлука с милой угнетает,

Иль смерть любимых - и в душе твоей

Святое пламя жизни замирает.

Еще вздыхал бы долго Дон-Жуан,

Но лучше всяких рвотных океан.

22




Любовную горячку всякий знает:

Довольно сильный жар она дает,

Но насморка и кашля избегает,

Да и с ангиной дружбы не ведет.

Недугам благородным помогает,

А низменных - ив слуги не берет!

Чиханье прерывает вздох любовный,

А флюс для страсти вреден безусловно.

23




Но хуже всех, конечно, тошнота.

Как быть любви прекрасному пыланью

При болях в нижней части живота?

Слабительные, клизмы, растиранья

Опасны слову нежному "мечта",

А рвота для любви страшней изгнанья!

Но мой герой, как ни был он влюблен,

Был качкою на рвоту осужден.

24




Корабль, носивший имя "Тринидада",

В Ливорно шел; обосновалось там

Семейство по фамилии Монкада -

Родня Инесе, как известно нам

Друзья снабдить Жуана были рады

Письмом, которое повез он сам.

О том, чтобы за ним понаблюдали и

С кем нужно познакомили в Италии.

25




Его сопровождали двое слуг

И полиглот - наставник, дон Педрилло, -

Веселый малый, но морской недуг

Его сломил: всю ночь его мутило!

В каюте, подавляя свой испуг,

Он помышлял о береге уныло,

А качка, все сдвигая набекрень,

Усиливала страшную мигрень.

26




Да, ветер положительно крепчал,

И к ночи просто буря разыгралась.

Хоть экипаж ее не замечал,

Но пассажирам все - таки не спалось.

Матросов ветер вовсе не смещал,

Но небо испугало. Оказалось,

Что паруса приходится убрать,

Из спасенья мачты потерять.

27




В час ночи шквал ужасный налетел,

Швырнул корабль с размаху, как корыто;

Открылась течь, и остов заскрипел,

Большая мачта оказалась сбита.

Корабль весь накренился и осел,

Как раненый, не чающий защиты;

И скоро, в довершение беды,

Набралось в трюмах фута три воды.

28




Часть экипажа, устали не зная,

Взялась за помпы, прочие меж тем

Пробоину искали, полагая,

Что можно бы заткнуть ее совсем.

Напрасный труд: упрямая и алая

Вода, наперекор всему и всем,

Просачивалась буйно сквозь холстину,

Тюки белья, атласа и муслина.

29




Ничто б несчастным не могло помочь -

Ни стоны, ни молитвы, ни проклятья,

И все ко дну пошли бы в ту же ночь,

Когда б не помпы. Вам, мои собратья,

Вам, мореходы Англии, не прочь

Чудесные их свойства описать я:

Ведь помпы фирмы Мэнна - без прикрас! -

Полсотни тонн выкачивают в час.

30




С рассветом буря стала утихать

И даже течь как будто ослабела.

Матросы, не решаясь отдыхать,

Насосами работали умело.

Но к ночи ветер поднялся опять,

И море беспокойно заревело,

А ураган, набравшись новых сил,

Корабль одним ударом накренил.