Geum.ru

Михаил Зощенко. Сатира и юмор 20-х 30-х годов

Вид материалаКнига

Содержание


Тормоз вестингауза
Режим экономии
Подобный материал:
1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   ...   29

ТОРМОЗ ВЕСТИНГАУЗА



Главная причина, что Володька Боков маленько окосевши был. Иначе,

конечно, не пошел бы он на такое преступление. Он выпивши был. Если

хотите

знать, Володька Боков перед самым поездом скляночку эриванской выпил да

пивком добавил. А насчет еды -- он съел охотничью сосиску. Разве ж это

еда?

Ну, и развезло парнишку. Потому состав сильно едкий получается. И башку

от

этого крутит, и в груди всякие идеи назревают, и поколбаситься перед

уважаемой публикой охота.

Вот Володя сел в поезд и начал маленько проявлять себя. Дескать, он это

такой человек, что все ему можно. И даже народный суд, в случае ежели

чего,

завсегда за него заступится. Потому у него,-- пущай публика знает,--

происхождение очень отличное. И родной дед его был коровьим пастухом, и

мамаша его была наипростая баба...

И вот мелет Володька языком,--струя на него такая нашла,-- погордиться

захотел.

А тут какой-то напротив Володьки гражданин обнаруживается. Вата у него

в

ухе, и одет чисто, не без комфорта.

И говорит он:

-- А ты, -- говорит, -- потреплись еще, так тебя и заметут на первом

полустанке.

Володька говорит:

-- Ты мое самосознание не задевай. Не могут меня замести в силу

происхождения. Пущай я чего хочешь сделаю -- во всем мне будет льгота.

Ну, струя на него такая напала. Пьяный же.

А публика начала выражать свое недовольство по этому поводу. А которые

наиболее ядовитые, те подначивать начали. А какой-то в синем картузе,

подлая

его душа, говорит:

-- А ты,-- говорит,-- милый, стукани вот вдребезги по окну, а мы,--

говорит,-- пущай посмотрим,-- заметут тебя, или тебе ничего не будет.

Или,-- говорит,-- еще того чище,-- стекла ты не тронь, а останови поезд

за эту

ручку... Это тормоз...

Володька говорит:

-- За какую за эту ручку? Ты,-- говорит,-- паразит, точнее выражайся.

Который в синем картузе отвечает:

-- Да вот за эту. Это тормоз Вестингауза. Дергани его слева в эту

сторону.

Публика и гражданин, у которого вата в ухе, начали, конечно,

останавливать

поднатчика. Дескать, довольно стыдно трезвые идеи внушать окосевшему

человеку.

А Володька Боков встал и сразу как дерганет ручку.

Тут все и онемели сразу. Молчание сразу среди пассажиров наступило.

Только слышно, как колесья чукают. И ничего больше. Который в синем

картузе,

тот ахнул.

-- Ах, -- говорит, -- холера, остановил ведь...

Тут многие с места повскакали. Который в синем картузе -- на площадку

пытался выйти от греха. Пассажиры не пустили.

У которого вата в ухе, тот говорит:

-- Это хулиганство. Сейчас ведь поезд остановится... Транспорт от этого

изнашивается. Задержка, кроме того.

Володька Боков сам испугался малость.

-- Держите,-- говорит,-- этого, который в синем картузе. Пущай вместе

сядем. Он меня подначил.

А поезд между тем враз не остановился. Публика говорит:

-- Враз и не может поезд останавливаться. Хотя и дачный поезд, а ему

после

тормоза разбег полагается-- двадцать пять саженей. А по мокрым рельсам

и того

больше.

А поезд между тем идет и идет себе. Версту проехали -- незаметно

остановки.

У которого вата в ухе -- говорит:

-- Тормоз-то,-- говорит,-- кажись, тово... неисправный.

Володька говорит:

-- Я ж и говорю: ни хрена мне не будет. Выкусили?

И сел. А на остановке вышел на площадку, освежился малость и домой

прибыл трезвый, что стеклышко.

1926

РЕЖИМ ЭКОНОМИИ



Как в других городах проходит режим экономии, я, товарищи, не знаю.

А вот в городе Борисове этот режим очень выгодно обернулся.

За одну короткую зиму в одном только нашем учреждении семь сажен еловых

дров сэкономлено. Худо ли!

Десять лет такой экономии -- это десять кубов все-таки. А за сто лет

очень свободно три барки сэкономить можно. Через тысячу лет вообще дровами

торговать можно будет.

И об чем только народ раньше думал? Отчего такой выгодный режим раньше

в обиход не вводил? Вот обидно-то! А начался у нас этот самый режим еще с

осени.

Заведующий у нас -- свой парень. Про все с нами советуется и говорит

как с родными. Папироски даже, сукин сын, стреляет.

Так приходит как-то этот заведующий и объявляет:

-- Ну вот, ребятушки, началось... Подтянитесь! Экономьте что-нибудь там

такое...

А как и чего экономить -- неизвестно. Стали мы разговаривать, чего

экономить. Бухгалтеру, что ли, черту седому, не заплатить, или еще как.

Заведующий говорит:

-- Бухгалтеру, ребятушки, не заплатишь, так он, черт седой, живо в

охрану труда смотается. Этого нельзя будет. Надо еще что-нибудь придумать.

Тут, спасибо, наша уборщица Нюша женский вопрос на рассмотрение вносит.

-- Раз, говорит, такое международное положение и вообше труба, то,

говорит, можно, для примеру, уборную не отапливать. Чего там зря поленья

перегонять? Не в гостиной!

-- Верно, говорим, нехай уборная в холоде постоит. Сажен семь

сэкономим, может быть. А что прохладно будет так это отнюдь не худо. По

морозцу-то публика задерживаться не будет. От этого даже производительность

может актуально повыситься.

Так и сделали. Бросили топить -- стали экономию подсчитывать.

Действительно, семь сажен сэкономили. Стали восьмую экономить, да тут

весна ударила. Вот обидно-то!

Если б, думаем, не чертова весна, еще бы полкуба сэкономили.

Подкузьмила, одним словом, нас весна. Ну да и семь сажен, спасибо, на

полу не валяются. А что труба там какая-то от мороза оказалась лопнувши, так

эта труба, выяснилось, еще при царском режиме была поставлена. Такие трубы

вообще с корнем выдергивать надо.

Да оно до осени свободно без трубы обойдемся А осенью какую-нибудь

дешевенькую поставим. Не в гостиной!

1926