П. М. Деревянко (главный редактор), О. А. Ржешевский (заместитель главного редактора), Л. Б. Валев, А. А. Горегляд, И. И. Жигалов, С. П. Козырев, А. Ф. Рыжаков, В. И. Салов, В. А. Секистов, В. Т. Фомин

Вид материала

Содержание

4. Национально-освободительное движение в Азии, Африке и Латинской Америке
Часть вторая.

Подобный материал:

1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 43

Часть буржуазии оккупированных фашистами стран примкнула в той или иной форме к движению Сопротивления. Другая же часть господствующего класса — это были, как правило, крупные монополисты и помещики — предала национальные интересы своих народов и пошла на прямой сговор с фашистскими оккупантами. Она следовала своеобразной политике «двойных гарантий», рассчитанной на сохранение классового господства буржуазии при любом исходе войны. Движение Сопротивления развивалось в ожесточенной борьбе с коллаборационистами — прямыми пособниками фашистских оккупантов.

Первый период войны был наиболее сложным для движения Сопротивления: приходилось вести борьбу как против агрессора, так и против его пособников — капитулянтов. Легкие военные победы фашистских армий в Европе порождали у населения смятение и пассивность, тормозившие развертывание антифашистской борьбы. И тем не менее постепенно, по мере того как с расширением агрессии все новые и новые народы оказывались втянутыми в орбиту «нового порядка», а его человеконенавистническая сущность все более раскрывалась, движение Сопротивления росло и ширилось, в него включались новые социальные силы, оно становилось все более активным и массовым.

В числе первых на путь сопротивления фашистским оккупантам встали народы расчлененной Чехословакии и Польши. Борьба чехословацкого народа вначале носила преимущественно стихийный характер и проявлялась большей частью в форме индивидуального, скрытого и пассивного сопротивления. Но уже осенью 1939 г. и в 1940 г. в ряде промышленных центров Чехии (Острава, Кладно, Прага) рабочие провели забастовки, которые свидетельствовали, что движение приобретает более организованный и массовый характер. В это же время усилилась антифашистская борьба во многих районах Словакии.

Однако реакционная буржуазия тормозила освободительную борьбу. Она призывала к выжиданию решающих событий на фронтах, заявляя, что «народу дома не следует приносить никаких жертв», а нужно лишь спокойно «перезимовать»{596}. Как это видно из директивы Э. Бенеша, направленной в декабре 1939 г. буржуазным подпольным организациям, чехословацкая буржуазия боялась победы пролетарской революции после падения фашистского режима{597}. [214]

В Польше в труднейших условиях начавшейся оккупации возникали подпольные организации — только на землях, присоединенных к рейху, их действовало в 1939 — 1942 гг. свыше 50{598}. Главными формами борьбы в это время были саботаж и диверсии на производстве и транспорте, издание и распространение подпольных газет различных направлений и т. д. Из остатков разбитой польской армии создавались первые партизанские отряды, среди них особенно прославился отряд майора X. Добжаньского, боровшийся с оккупантами в 1940 г. в Келецком воеводстве{599}.

Постепенно в польском движении Сопротивления консолидировались два основных направления — правое и левое. Правое направление было представлено организациями, действовавшими под руководством эмигрантского правительства и его представительства в Польше — так называемой делегатуры. Для него были характерны антикоммунизм и антисоветизм; свою главную задачу оно видело в том, чтобы восстановить в будущей освобожденной Польше довоенный режим, то есть власть помещиков и капиталистов.

Левое направление, представленное коммунистами и другими прогрессивными силами, развивалось в особо трудных условиях, поскольку до 1942 г. в Польше не существовало организационно оформленной революционной партии рабочего класса. В 1939 — 1941 гг. левые организации польского подполья не имели единого руководящего центра и действовали разрозненно. Борясь против оккупантов, они стремились не допустить в будущей освобожденной Польше реставрации старых реакционных порядков.

Польское движение Сопротивления развивалось в борьбе правого и левого направлений, достигавшей подчас чрезвычайной остроты.

В сложной обстановке зарождалось антифашистское Сопротивление в странах Западной и Северной Европы, оказавшихся под пятой гитлеровских оккупантов весной и летом 1940 г. В Дании капитуляция правительства Стаунинга, одобренная парламентом и всеми буржуазными партиями, а также демагогия германских фашистов, заявлявших, что они пришли в страну как друзья, чтобы защитить ее от угрозы вторжения западных держав, затормозили развитие массового Сопротивления. Это движение здесь развивалось медленно и проявлялось в основном в форме пассивного протеста против политики коллаборационизма и тягот оккупационного режима. Наиболее активную роль в его организации сыграла Коммунистическая партия Дании. В то время как все буржуазные партии поддерживали политику коллаборационизма, датские коммунисты поднимали народные массы на борьбу против оккупантов, вели антифашистскую пропаганду, стремились установить сотрудничество с представителями других политических партий.

В Норвегии сопротивление народа оккупантам также возглавили коммунисты. ЦК Коммунистической партии Норвегии 10 августа 1940 г. обратился к рабочему классу с призывом развернуть борьбу за будущую свободную Норвегию. Осенью 1940 г. в Бергене, Тронхейме, Сарпсборге и других городах состоялись антинацистские демонстрации, участились случаи саботажа и диверсий. Весной 1941 г. гитлеровцы за систематические повреждения немецких линий связи наложили штраф в 500 тыс, крон на города Осло, Ставангер, Хаугесунн и на область Ругаланн{600}.

В Бельгии антифашистская борьба началась вскоре после оккупации. Под руководством коммунистов летом 1940 г. осуществлялось подпольное издание газет и листовок, возникли нелегальные профсоюзы и первые [215] партизанские группы (в Арденнах){601}. Голодная забастовка в Льеже и другие выступления трудящихся осенью 1940 г. показали, что сопротивление бельгийского народа оккупантам нарастает. Летом 1941 г. был создан «Валлонский фронт», ставший зародышем будущего широкого фронта независимости. Однако и в Бельгии, как и в других странах, серьезным тормозом для развития движения Сопротивления явилась пассивная позиция буржуазных организаций, уклонявшихся от координации своих действий с левым крылом антифашистского движения.

В Голландии ушедшая в подполье коммунистическая партия наладила осенью 1940 г. издание нелегальных газет, а в феврале 1941 г. организовала 300-тысячную забастовку рабочих и служащих Амстердама и его предместий в знак протеста против насильственной отправки голландских рабочих в Германию{602}.

Не склонил голову перед оккупантами народ Франции. Своей борьбой он полностью подтвердил гордое заявление французских коммунистов о том, что великая французская нация никогда не будет нацией рабов. Движение Сопротивления в этой стране развивалось как в борьбе с немецкими захватчиками, так и с их вишистскими пособниками. Трудящиеся, следуя призыву коммунистов, прибегали ко все более активным формам освободительной борьбы. Но на руководство движением Сопротивления претендовала и французская буржуазия. Генерал де Голль, лидер буржуазного крыла движения, заочно приговоренный вишистским судом к смерти, дважды выступил по лондонскому радио в июне 1940 г. с призывом объединиться вокруг созданного им комитета «Свободная Франция». Однако он, по существу, ориентировал французский народ на ожидание своего освобождения извне. Следуя такой установке, буржуазные организации французского Сопротивления придерживались пассивных форм борьбы.

Трудящиеся Франции с помощью коммунистов находили эффективные формы и методы освободительной борьбы. Народные комитеты, созданные на заводах, в жилых кварталах и деревнях, а также женские комитеты вели борьбу за удовлетворение непосредственных нужд трудящихся, добивались профсоюзного единства, руководили забастовками. В декабре 1940 г. была организована крупная акция саботажа на заводах Рено, в результате которой сотни мотоциклов пошли на слом. Большим событием стала 100-тысячная забастовка шахтеров в департаментах Нор и Па-де-Кале в конце мая — начале июня 1941 г. Ее значение заключалось не только в том, что оккупанты получили почти на миллион тонн угля меньше, — стачка подняла боевой дух трудящихся, показав на деле, что и в условиях оккупации борьба возможна. Вслед за рабочими против гитлеровцев поднимались крестьяне, интеллигенция, студенты.

15 мая 1941 г. ЦК ФКП выступил с заявлением о готовности партии к созданию Национального фронта для борьбы за независимость Франции. Вскоре этот фронт был провозглашен и начал действовать{603}.

В последние месяцы 1940 г. Французская коммунистическая партия, начав подготовку к вооруженной борьбе, создала так называемую Специальную организацию, представлявшую собой «зародыш военной организации, приспособленной к условиям подпольной борьбы и фашистского террора»{604}. Ее боевые группы организовывали охрану собраний и манифестаций, собирали оружие, совершали отдельные акты диверсий. По их примеру создавались «молодежные батальоны», первым руководителем [216] которых стал молодой рабочий коммунист Пьер Жорж, впоследствии знаменитый полковник Фабьен. Действия ФКП направляло находившееся в глубоком подполье Исполнительное руководство партии в составе секретарей ЦК М. Тореза, Ж. Дюкло и генерального секретаря Всеобщей конфедерации труда Б. Фрашона.

С развитием фашистской агрессии на юго-востоке Европы образовался фронт движения Сопротивления на Балканах.

Уже в первые месяцы оккупации коммунисты Греции создали в разных районах страны подпольные организации («Национальная солидарность», «Свобода», «Священные роты» и др.), которые поднимали широкие массы народа на борьбу с захватчиками. 31 мая 1941 г. молодой коммунист Манолис Глезос и его друг Апостолос Сантас сорвали фашистский флаг со свастикой с афинского Акрополя, призвав своим подвигом народ к сопротивлению фашистам. В этот же день ЦК Коммунистической партии Греции в манифесте, обращенном ко всему народу, призвал к созданию мощного народного фронта и выдвинул лозунг национально-освободительной войны{605}.

Организатором массовой освободительной борьбы югославского народа, как и греческого, была коммунистическая партия. Еще во время апрельской катастрофы она стремилась всеми мерами укрепить боеспособность армии и народа. Тысячи коммунистов добровольно явились в войсковые части, чтобы пополнить ряды армии, но встретили отказ. Компартия требовала оружия для антифашистов, но не получила его под предлогом «бессмысленности борьбы»{606}.

10 апреля 1941 г. ЦК КПЮ принял решение приступить к организационной и политической подготовке вооруженной борьбы против захватчиков. Ее возглавил Военный комитет под руководством Иосипа Броз Тито. В мае — июне военные комитеты создаются по всей стране, начинается сбор оружия и боеприпасов, формируются ударные группы в городах и сельской местности. В Боснии и Герцеговине развернулись первые бои с оккупантами.

Коммунистическая партия вела курс на создание единого фронта широких народных масс. Ее ряды непрерывно росли. За май — июнь 1941 г. число коммунистов увеличилось с 8 до 12 тыс., а количество комсомольцев достигло 30 тыс. человек{607}.

В Югославии движение Сопротивления с самого начала приняло форму вооруженной борьбы. Югославские патриоты боролись не только против оккупантов и многочисленных югославских квислингов (Павелича в Хорватии, Недича в Сербии и др.), но и против консервативных сил, рассчитывавших после освобождения страны на реставрацию старых буржуазно-помещичьих порядков. Королевское правительство Югославии, находившееся в эмиграции, считало вооруженную борьбу преждевременной, авантюристичной и противоречащей интересам народа. В обращении к народу 22 июня 1941 г., переданном по лондонскому радио, оно призывало спокойно ждать будущей победы союзников, которые «принесут свободу» Югославии{608}. Такой, по сути дела, была и политическая линия четников Михайловича, который неизменно отвергал все предложения югославских партизан установить с ним контакт, а затем пошел на прямые вооруженные конфликты с ними. Но погасить пожар партизанской войны в Югославии было уже невозможно, он разгорался все сильнее. [217]

Движение Сопротивления в самих странах фашистского блока было направлено против существовавших в них режимов и тех социальных сил, на которые они опирались, за восстановление демократических прав и свобод. В первый период войны антифашистскую борьбу вели здесь лишь небольшие группы людей, убежденные революционеры, коммунисты, подлинные демократы. Нелегально прибывшие в Германию инструкторы ЦК КПГ Р. Хальмейер, Г. Шмеер, И. Мюллер, Г. Ханке и другие товарищи вели работу по созданию нового центрального партийного руководства. Несмотря на то что с началом войны в Германии усилились репрессии и стала шире проводиться пропаганда расизма, шовинизма и милитаризма, борьба против фашизма не прекращалась. В стране действовали подпольные антифашистские группы: «Внутренний фронт» в районе Берлина{609}, группа В. Кнёхеля в Рейнско-Вестфальской области{610}, группы Р. Уриха, X. Шульце-Бойзена и А. Харнака, X. Гюнтера, Евы и Фрица Шульце и другие{611}. Эти группы вели антифашистскую пропаганду, издавали в небольших количествах листовки и газеты, совершали акты саботажа и диверсий. О размахе пропагандистской деятельности антифашистского подполья в Германии свидетельствуют архивы гестапо, согласно которым в январе 1941 г. было зафиксировано 228 антифашистских изданий, а в мае — 519{612}.

Под руководством коммунистических партий антифашистская борьба развертывалась в Италии, Болгарии, Румынии, Венгрии и Финляндии.

Особую страницу в европейском движении Сопротивления составляет борьба заключенных в многочисленных гитлеровских концентрационных лагерях. И здесь под руководством коммунистов, деятелей рабочего движения создавались подпольные организации, которые боролись против невыносимых условий жизни, устраивали побеги.

Чем больше расширялись масштабы войны, тем больше людей осознавало, что несет народам фашистская агрессия, тем ярче разгоралась антифашистская освободительная борьба, повышалась роль трудящихся масс в борьбе с поработителями. Объективно складывались условия, в которых судьба войны против стран фашистского блока все более определялась борьбой широких народных масс, в авангарде которых шли коммунистические и рабочие партии.

4. Национально-освободительное движение в Азии, Африке и Латинской Америке

Начало второй мировой войны усилило национально-освободительное движение в колониальных и зависимых странах Азии, Африки и Латинской Америки. Оно имело общую антиимпериалистическую направленность, но по своим ближайшим целям, по формам, составу и соотношению участвовавших в нем общественных сил и партий отличалось своеобразием развития на разных континентах и в отдельных странах. Если в большинстве стран Азии, Северной Африки и Ближнего Востока национально-освободительное движение приобрело широкий размах и было направлено на достижение политической независимости, то в странах Тропической Африки оно носило ограниченный характер, велось под лозунгами реформ колониального управления. В Латинской Америке классовые бои пролетариата и крестьянства сочетались с движением демократических сил за ликвидацию экономической и политической зависимости [218] от империалистических держав, против внутренней реакции и угрозы фашизма.

В авангарде национально-освободительного движения народов Азии, Африки и Латинской Америки шли коммунисты. Накануне войны в колониальных и зависимых странах насчитывалось более 30 компартий{613}. Их самоотверженная борьба против реакции и фашизма способствовала количественному и идейному росту рядов коммунистов.

С началом вооруженной схватки между двумя империалистическими группировками каждая из них ставила целью использовать национально-освободительное движение и ресурсы колониальных стран в своих собственных интересах. Англия и Франция, с первых же дней войны стремясь мобилизовать на нужды войны ресурсы стран, входивших в их империи, приступили к формированию в Азии и Африке массовых колониальных армий. То же самое делала в своих африканских владениях Италия, готовившаяся к захвату английских и французских колоний.

Какой из врагов опаснее на данном этапе — колониальные власти или агрессоры? Как использовать сложившуюся обстановку для достижения независимости? Эти и многие другие вопросы требовали от народов колониальных и зависимых стран неотложного решения.

Для Китая, Ливии и Эфиопии, подвергшихся агрессии еще до второй мировой войны, изгнание захватчиков с родной земли означало восстановление национальной независимости и суверенитета.

Сложнее складывалась обстановка в колониях. Для народов этих стран западные державы были и продолжали оставаться самыми заклятыми врагами. Цели, которые преследовали правящие круги Англии и Франции в начале войны, не могли вызвать у угнетенных народов стремления принять в ней активное участие. Провозглашая основной задачей сокрушение нацизма и восстановление свободы больших и малых наций, правящие круги Великобритании неизменно подчеркивали, что речь идет только о народах Европы{614}. В заявлениях французского правительства, несмотря на поднятую буржуазной пропагандой шумиху о том, что Франция является защитницей всех миролюбивых наций, лишь глухо упоминалось о задачах борьбы с фашизмом{615}. Реальные действия обеих стран, их антисоветская внешняя и реакционная внутренняя политика скоро убедили народы колоний в неискренности освободительных и антифашистских лозунгов английских и французских правящих кругов.

Политическая ориентация различных группировок национально-освободительного движения в колониях и зависимых странах в значительной мере определялась тем, что с началом войны колониальные власти усилили по отношению к ним репрессии, полицейский террор. Были запрещены коммунистические партии, разгромлены наиболее прогрессивные организации, тысячи борцов за свободу посажены в тюрьмы и концентрационные лагеря. Изданный английскими властями закон «Об обороне Индии», по которому полиция получила чрезвычайные полномочия для подавления массового движения, индийский народ назвал законом «об обороне Индии от индийцев»{616}. Антидемократический, насильственный способ вовлечения народов колоний в войну не только затруднил многим лидерам освободительного движения выбор правильной тактики в условиях войны, но и нанес ущерб стратегическим позициям западных держав в колониальном мире, так как вызывал усиление антибританских и антифранцузских настроений среди населения колоний. [219]

Огромным зарядом ненависти угнетенных народов к своим угнетателям постарались воспользоваться фашистские державы для подрыва колониального тыла своих противников. Демагогически «разоблачая» западную плутократию, они призывали народы колониальных и зависимых стран выступить против своих вековых угнетателей, суля за это освобождение после победы стран оси. Основные усилия итало-германской пропаганды были направлены на арабские страны и Африку. Япония развернула подрывную агитацию среди азиатских народов.

Это внесло известную растерянность в ряды национально-освободительного движения. В некоторых странах фашистская пропаганда встречала благожелательное отношение реакционной феодально-племенной верхушки, части крупной буржуазии и чиновничества. Напуганные классовыми выступлениями трудящихся и ростом влияния коммунистических партий, эти социальные круги мечтали об установлении в своих странах фашистских порядков, надеясь обрести в фашизме силу, способную задушить революционное движение масс.

Даже некоторые передовые представители освободительного движения не сразу разобрались в подлинной природе и опасности фашизма. Коварная фашистская пропаганда нередко вводила в заблуждение многих честных, но политически малоопытных патриотов.

Бурные события лета и осени 1940 г. — вступление в войну Италии против англо-французской коалиции, поражение Дании, Норвегии, Бельгии, Голландии и Франции, захват японцами части Индокитая — положили конец колебаниям многих деятелей национально-освободительного движения, которые встали в ряды активных борцов против фашизма. Правящие круги метрополий, оказавшись в трудном положении, были вынуждены несколько смягчить колониальную политику и обещать некоторым колониям независимость после войны.

Таким образом, национально-освободительное движение в 1939 — 1941 гг. имело как общие, характерные для большинства стран черты и трудности, так и особенности, присущие только данной стране. Эти особенности проявлялись в различии приемов, форм и способов освободительной борьбы и в своеобразии процесса ее слияния с мировым антифашистским движением.

Народы Ливии уже давно познали «новый порядок» итальянского фашизма на собственном опыте. С началом мировой войны у ливийских патриотов, находившихся в то время в подполье и эмиграции, усилилось стремление к объединению в борьбе за независимость. Руководящее положение в освободительном движении занимала феодально-религиозная верхушка во главе с пребывавшим в эмиграции эмиром Киренаики Идрисом ас-Сенуси. В октябре 1939 г. руководство ливийской эмиграции в Египте выступило за координацию деятельности всех патриотических организаций и установление контактов с английским командованием. В середине 1940 г. ливийские патриоты начали формировать вооруженные отряды для участия в боях против фашистской Италии в составе британских войск и развернули антифашистскую агитацию в итальянских колониальных войсках, в которых находилось немало ливийцев.

Во французских колониях Северной Африки и Южно-Африканском Союзе антифашистские настроения с самого начала войны получили широкое распространение. В Тунисе компартия и другие прогрессивные организации временно сняли требование национальной независимости, считая главной задачей совместную с французским народом борьбу против фашизма{617}. [220]

Сотни тысяч жителей французских колоний приняли в 1940 г. участие в битве за Францию и внесли достойный вклад в борьбу с фашистскими захватчиками. Многие из них впоследствии плечом к плечу с французскими патриотами боролись с оккупантами в составе подпольных групп Сопротивления{618}.

Рассчитывая на рост антифранцузских тенденций во французских колониях, гитлеровцы после поражения Франции отпустили многих африканских солдат на родину. Подрывная деятельность правящих кругов фашистских государств вызвала брожение среди националистических лидеров освободительного движения ряда стран французской империи. В Тунисе часть националистов пыталась ориентироваться на державы оси. В Алжире отдельные представители местной буржуазии тщетно стремились добиться для себя уступок, вступив в переговоры с правительством Петэна{619}. Многие буржуазные националисты бездействовали, выжидая дальнейшего развития событий.

Переход вишистских властей к активному сотрудничеству с фашистскими державами вел к усилению борьбы народных масс за свободу и независимость. В Тунисе, Алжире, Леванте (Сирии и Ливане) и Западной Африке началось движение Сопротивления, которое возглавили находившиеся в подполье коммунистические и прогрессивные националистические партии.

Французские колониальные власти Экваториальной Африки и тихоокеанских территорий, отказались признать режим Петэна и примкнули к движению «Свободная Франция», создав тем самым благоприятные условия для вовлечения этих колоний в антифашистскую борьбу. Французская Экваториальная Африка и Камерун стали местом сосредоточения и формирования сил «Свободной Франции». Отсюда они перебрасывались в Египет, Англо-Египетский Судан, на Ближний Восток для участия в боевых действиях против фашистских войск и их вишистских пособников. Первой на сторону «Свободной Франции» перешла французская колония Чад.

В ряды бойцов против фашизма вливались жители не только французских колоний, официально перешедших на сторону «Свободной Франции», но и тех территорий, которые оставались под управлением вишистских властей. Например, 10 тыс. воинов племени абронгов с Берега Слоновой Кости во главе со своим вождем прибыли в Чад и вступили в ряды бойцов «Свободной Франции»{620}.

Летом 1941 г. руководители «Свободной Франции» дали Сирии и Ливану обещание предоставить после войны независимость и разрешить легальную деятельность антифашистских организаций, включая коммунистические партии. К этому времени в колониальных странах уже хорошо знали о судьбах народов в захваченных фашистами странах Европы. Выражая опасения африканцев, один из вождей Капской провинции (ЮАС) заявил: «Если немцы выиграют войну, туземцев ждет еще более ужасная участь, чем население Польши»{621}. Африканские колонии активно поддерживали Англию в войне, не обусловливая эту поддержку конкретными политическими требованиями. Это объяснялось частично тем, что в то время африканские лидеры были в какой-то степени удовлетворены обещаниями, данными английским правительством [221] о выделении средств на развитие колоний, о предоставлении африканцам больше мест в органах местного самоуправления и т. д.{622}.

Добровольцы из британских колоний в Африке шли на призывные пункты, рассчитывая в борьбе с фашистскими агрессорами добиться освобождения своих стран от колониального ига. Однако английские власти весьма неохотно давали оружие в руки африканцев, предпочитая использовать их в армии как вспомогательную силу.

Особенно строго придерживались этого правители Южной Африки. Безоружные африканские солдаты оказывались в боевой обстановке беззащитными. Это вызывало у них законное возмущение.

Своеобразным путем шло развитие освободительного движения в Египте и Ираке. Вопрос об их вступлении в войну на стороне Англии вызвал острые внутриполитические разногласия в этих странах. Египетская партия Вафд, выражавшая интересы национальной буржуазии, была готова поддержать Англию в войне, но требовала от нее гарантий о предоставлении Египту полной независимости после войны. Английское правительство категорически отказалось дать такие гарантии. Поэтому Египет, хотя и разорвал дипломатические отношения с Германией и Италией, войны им не объявил и соблюдал нейтралитет. Английские власти использовали территорию, материальные и людские ресурсы Египта для нужд войны. Египетские войска привлекались к выполнению вспомогательных работ, охране складов, баз и коммуникаций в зоне Суэцкого канала.

Настойчивые попытки Великобритании заставить Ирак отказаться от политики нейтралитета вызвали сопротивление буржуазно-националистических кругов и привели к открытым выступлениям против английских властей. Эти выступления были подавлены.

Освободительная борьба в Эфиопии, Эритрее и Сомали развивалась как борьба против новых оккупантов — английских войск. Эфиопский народ был возмущен требованием Англии распустить национальное правительство, сформированное Хайле Селассие после изгнания из страны итальянских захватчиков{623}. Всюду проходили массовые демонстрации протеста против установления британского военного управления, за вывод английских частей. В ряде районов Эфиопии происходили вооруженные столкновения населения с английскими подразделениями{624}.

Вовлечение в войну Индии английскими властями без какой-либо консультации с представителями нации было воспринято в стране как попытка унизить великий народ. Несмотря на то что в 1940 — 1941 гг. 250 тыс. индийских солдат уже сражались в Африке и на Ближнем Востоке{625}, общественность настойчиво выступала против участия Индии в войне. Большинство левых организаций, включая компартию, считали необходимым использовать сложившуюся в мире военно-политическую обстановку для развертывания борьбы за независимость страны.

В резолюции от 14 сентября 1939 г. Индийский национальный конгресс (ИНК) осудил фашистскую агрессию и высказал готовность поддержать Англию в войне, но при условии предоставления Индии независимости. Английское правительство обещало рассмотреть вопрос о независимости Индии только после войны. Индийские коммунисты основное внимание уделяли работе в массовых организациях, подготовке народа к решающей [222] схватке с империализмом{626}. При поддержке коммунистов ИНК развернул массовое антивоенное движение в стране, а с октября 1940 г. начал кампанию гражданского неповиновения. В ответ английские власти арестовали около 30 тыс. членов ИНК, включая и его лидеров. Это привело к тому, что отдельные деятели национально-освободительного движения в Индии стали ориентироваться на Японию как на союзника в борьбе против Великобритании.

В октябре 1939 г. несколько политических партий в Бирме образовали Блок свободы Бирмы, который поддерживали коммунисты. Отказ Англии удовлетворить требование блока о предоставлении стране независимости и здесь привел к тому, что он выступил против военного сотрудничества с Англией. В ответ колонизаторы арестовали ведущих левых деятелей национального движения. Это усилило колебания в его рядах. Созданная в 1940 г. мелкобуржуазная Народно-революционная партия Бирмы провозгласила лозунг насильственного свержения английского господства при поддержке Японии.

Подобные колебания в первый период войны были характерны для националистов многих стран (Филиппины, Таиланд, оккупированный Китай и др.) Лишь впоследствии, познав на собственном опыте, что представляет собой «помощь» японских и германских фашистов, они поняли опасность такой линии поведения и стремились ее исправить.

В большинстве колониальных и зависимых стран Азии коммунисты являлись наиболее последовательными борцами против империализма и фашизма. Коммунистическая партия Индокитая еще в ноябре 1939 г. провозгласила курс на создание единого национального фронта для борьбы как против французских империалистов, так и против фашизма и войны{627}. После того как осенью 1940 г. петэновские колониальные власти вступили в сговор с Японией, освободительная борьба вьетнамского народа окончательно влилась в общий поток антифашистской борьбы.

Последовательную линию борьбы против готовившейся японской агрессии проводила компартия Филиппин. В 1939 — 1941 гг. она разоблачала японский империализм и его паназиатскую пропаганду, выступала против американских военных поставок в Японию, благодаря чему обеспечила себе прочное влияние в крупнейших профсоюзных и крестьянских организациях страны.

Трудную борьбу по созданию единого антияпонского фронта вели коммунисты Индонезии. Весной 1941 г. группа коммунистов и членов влиятельной антифашистской партии Гериндо создала нелегальный центр «Антифашистское народное движение». Однако, убедившись в том, что голландские колонизаторы даже под угрозой японского нашествия не собираются предоставить Индонезии независимость, некоторые националисты начали ориентироваться на Японию.

Если народы Азии и Африки являлись в той или иной мере участниками войны уже на первом этапе, то страны Латинской Америки вплоть до вступления США в войну сохраняли нейтралитет. Но война усложнила политическую обстановку и на этом континенте. Господствовавшие во многих латиноамериканских странах реакционные диктаторские режимы, несмотря на нейтралитет, продолжали поддерживать активные связи со странами фашистского блока, усилили репрессии против демократических организаций.

Народным массам Латинской Америки во главе с коммунистами пришлось одновременно вести борьбу против нескольких врагов: фашизма [223] североамериканского империализма и местной реакции. В июне 1940 г. пленум руководства Конфедерации трудящихся Латинской Америки осудил политику попустительства фашизму. Коммунистические партии и прогрессивные организации латиноамериканских республик добивались от своих правительств разрыва дипломатических и торговых отношений с державами оси.

В сложных условиях начавшейся мировой войны, когда правящие круги государств — противников гитлеровской Германии, продолжая предвоенную мюнхенскую политику, по существу, не желали вести войну против фашистских государств и направляли усилия на подготовку объединенной агрессии против СССР, коммунистические партии и их боевой штаб — Коминтерн заклеймили войну как империалистическую с обеих сторон, осудили реакционную антисоветскую политику буржуазных правительств и решительно разоблачали губительные последствия этой политики для судеб народных масс.

Новые захваты фашистов в Европе и установление режима зверского насилия и грабежа в оккупированных странах вызвали к жизни национальное антифашистское движение. Росла решимость народных масс к беспощадной борьбе против поработителей. Крах буржуазных правительств, оказавшихся неспособными защитить национальную независимость своих стран, привел к общей перегруппировке сил, в том числе и в среде правящих классов, в пользу антифашистского движения. Началось формирование широкой социальной базы Сопротивления.

Коммунистические партии оказались единственной политической и организационной силой, подготовленной к тому, чтобы, опираясь на рабочий класс, возглавить антифашистскую борьбу масс. Следуя линии VII конгресса Коминтерна и используя опыт борьбы за создание единого народного фронта, накопленный в предвоенные годы, коммунистические партии поставили задачу создать широкий народный антифашистский фронт. Коммунистические партии явились первыми организаторами массовой вооруженной борьбы против фашистских захватчиков, коммунисты были первыми героями движения Сопротивления фашизму, его наиболее активными деятелями, непримиримыми противниками буржуазной политики пассивного выжидания. В развернувшейся антифашистской борьбе международное рабочее движение успешно преодолевало раскол, существовавший в его рядах перед второй мировой войной.

Дальнейшее развитие получило национально-освободительное движение в Азии, Африке, Латинской Америке. Передовые представители этого движения начали осознавать, что распространение войны на колонии несет опасность нового, еще более жестокого порабощения. Общей чертой движения было стремление к сплочению антиимпериалистических сил в единый национальный фронт борьбы против фашизма и колониального гнета.

Первые успехи движения Сопротивления, решающий вклад в организацию которого уже в этот период войны сделали компартии, получили развитие в последующие годы, когда под влиянием побед, одержанных Советскими Вооруженными Силами над немецко-фашистской армией, массовая вооруженная борьба против фашистского «нового порядка» охватила все оккупированные страны.

Часть вторая. Поворот фашистской агрессии на Восток. План „Барбаросса"

Blog

Содержание