Немецкие меньшинства в истории заселения Европы

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• П. А. Магомедова (ответственный редактор); д филол н., проф, 4672.63kb.
• С. М. Кирова Кафедра истории России Миграция сельского населения России XVIII iпол., 598.08kb.
• Т. С. Никулина Самарский государственный университет, 360.8kb.
• I. Буржуа и пролетарии, 461kb.
• К вопросу заселения Тульского края в XVI веке, 57.86kb.
• Вопросы к зачету по новейшей истории стран Европы и Америки за VII семестр, 27.68kb.
• Контрольные вопросы по новой и новейшей истории стран запада и центральной и юго-восточной, 59.94kb.
• Манифест Коммунистической партии, 777.13kb.
• Манифест коммунистической партии, 474.67kb.
• Программа дисциплины историография истории стран европы и америки в новое и новейшее, 761.06kb.

Перевод с немецкого языка

Немецкие меньшинства в истории заселения Европы

Проф. Вебер,

Федеральный институт культуры и истории немцев Восточной Европы

Немецкие меньшинства в истории заселения Европы¹

Обращение,

мало уже тех, кто еще помнит Европу, существовавшую до Второй мировой войны, кто, может быть, имеет даже личные воспоминания о детстве в Силезии, Померании или Восточной Пруссии. Необходимо осознать: для всех, кому меньше 25 лет, уже преодоленный в 1989 г. раздел Европы является абстрактной историей. Мы, кому чуть больше лет, тем временем с трудом запомнили новые границы на территории Центрально-Восточной и Восточной Европы, молодое же поколение уже выросло при них. Когда я езжу в соседние страны на Востоке, то, находясь в г. Гёрлитц, вижу еще перед своими глазами призрачные пограничные сооружения, инстинктивно чувствую еще присутствие железного занавеса, всего гнетущего, что десятилетиями было связано с этим понятием. Европеизированная – лучше даже, глобализированная – молодежь из Германии, Польши, Венгрии, Румынии или России не только плавает в Интернете, свободно общаясь, преодолевая любые границы, но и физически пользуется полной свободой передвижения в качестве студентов, по экономическим делам или просто как туристы; часто при этом даже не отдают себе отчет в прежнем наличии границ. ²


До недавних пор люди скорее удивились вопросам о немецкой истории в Польше, в Балтии, в Румынии или в России. Кроме кругов тех, кто был связан с этой историей узами землячества, и нескольких специалистов по Восточной Европе, мало кто интересовался этим аспектом нашего прошлого; из школьных и вузовских программ этот вопрос исчез почти полностью. ³


Приезд в Германию сотен тысяч российских немцев после 1989 г. нередко сопровождался даже критическими и проникнутыми в то же время неведением публикациями СМИ. Мало кто принимал в расчет исторические события, культурные аспекты, человеческие судьбы, не говоря уже о положительных эффектах приема переселенцев в Федеративную Республику Германия. Наоборот, слишком часто употребляли слово «переселенец» вместе с понятием «проблематика», например, когда одновременно обсуждали трудности интеграции. Это несправедливо, учитывая историю и личную судьбу переселенцев; их значение для общества Федеративной Республики часто оценивают неправильно.


Со времени т.н. политического перелома Европа постепенно изменялась. В 2004 и 2007 гг. 10 стран-соседей Германии на Востоке стали членами Европейского Союза и образовали таким образом новую Европу, Европу настоящего и будущего, Европу молодого поколения. В результате Восток приблизился к нам. Кто находится во Вроцлаве, Варшаве, Львове, Брно или Сибиу и чувствует там, как жизнь бьет ключом, тот поймет, что бывший Восток сегодня превращается в центр. Разделения на Восток и Запад уже нет. Европа объединенная, впервые за всю историю ее границы проходят по берегам Балтийского и Средиземного морей, Атлантического океана и Черного моря. Со странами, которые официально еще не входят в нее, мы, европейцы, связаны партнерскими связями.


Тем не менее, в эту новую Европу - неожиданно для многих - возвращается прошлое. Расширенная Европа начала более интенсивно заниматься своей историей. Старая Европа обрела новую актуальность в новой Европе. В частности, наши соседи, новое поколение, молодые силезцы или сегодняшние жители Судет задают вопросы по истории.


Кто ездит в Силезию, в Богемию, в Трансильванию или в Буковину, не может не столкнуться с прошлым этих регионов и их культурным богатством. Следы старой Европы обнаруживаешь везде – несмотря на повсеместную уравниловку, исходящую от общества потребления. И здесь возникают вопросы: Почему в путеводителе название населенного пункта приводится на двух или даже трех языках? Почему немцев встречаешь в Верхней Силезии, в Швабской Турции, в Трансильвании, в Караганде или в Сибири? Почему же именно Сибиу в Румынии стал в 2007 г. Культурной столицей Европы? Почему мэр этого города немец? Где жили волынские немцы, и: ну, а где же эта Бессарабия?


Все это – следы «старой Европы», Европы, которую рисует Анджей Щипёрский в своем романе «Прекрасная пани Зайденман»⁴, «хорошей» Европы, которая олицетворяет объединяющую идею мирного сосуществования народов, описанную Клаудио Магрисом в биографии Дуная⁵, который на своем пути к Черному морю омывает берега десяти стран. Это та Европа, в которой многими столетиями немцы жили вместе с поляками, русскими, евреями, румынами или венграми, в которой православные христиане, католики и протестанты жили вместе. Это та Европа, которая создала, благодаря этой совместной друг с другом жизни, неимоверное культурное богатство.


Итальянец Магрис назвал немцев «римлянами Центральной Европы»⁶, чем хотел сказать, что в этой старой Европе они были важной составляющей, неотъемлемой ее частью, а отнюдь не маргиналами. Мы и в самом деле не говорим о каких-либо маргинальных группах: до 1939 г. в исторических восточных областях Германии, то есть в Силезии, в восточной части Бранденбурга, в Задней Померании и в Восточной Пруссии, жили примерно девять миллионов немцев. Кроме того, свыше восьми с половиной миллионов немцев жили за пределами Германии, в местах поселения немецких меньшинств в Центрально-Восточной, Восточной и Юго-Восточной Европе, где в течение многих столетий они создали вместе с другими народами совместное культурное наследие.


Тот, кто посещает эти места сегодня, получает представление и об огромном ущербе, понесенном Европой в XX-м столетии. Это совместное культурное наследие больше всего было повреждено и осквернено развязанной и проведенной гитлеровской Германией преступной Второй мировой войной со своей беспрецедентной стратегией уничтожения людей и культурных ценностей. Бегство и изгнание почти 14 миллионов человек из восточных областей Германской империи и мест поселения в конце войны было одной из самых печальных глав в той серии катастроф, которая безвозвратно уничтожила старую Европу.


Со дня своего создания Федеративная Республика Германия дополнительно приняла свыше четырех миллионов переселенцев; ок. 1,5 миллиона приехало между 1987 и 1992 гг. Изгнанные, так же как и поздние переселенцы, являются свидетелями и представителями многовековой немецкой истории Восточной Европы.


Если только что говорили о том, что сегодня снова вспоминают более активно о старой Европе, то необходимо и более активно обратиться лицом к немецкому прошлому этого региона. Это не выражение ностальгии, не говоря уже о ревизионизме. Это необходимо, потому что иначе знания об истории и культуре этих европейских регионов останутся неполными, потому что иначе опять могут образоваться ложные представления об истории, которые уже существуют среди нас в преизбыточном количестве. Разрешите предложить Вашему вниманию обзор немецкой истории Восточной Европы, рассказать о прошлом немецких меньшинств и переселенцев. ⁷


Свой рассказ я начинаю с цитаты того короля, в честь которого получила свое название корона Святого Иштвана, и чьи слова о роли иностранных колонистов имеют принципиальное значение – как для раннего заселения территорий сакскими племенами в средние века, так и для колонизации XVIII-го и XIX-го вв. В наставлениях своему сыну Имре Святой Иштван (997-1038 гг.) приветствует колонизацию страны так называемыми гостями-поселенцами, ибо они –

«гости, привозящие с собой разные языки и обычаи, украшающие все царства и увеличивающие благосостояние двора, [... потому как] одноязычная страна слаба, и недолговечна» ⁸.


Земля без людей тогда не имела ценности – как были рады другим, так и приветствовали немцев, которые переселялись на Восток на протяжении многих столетий. Не было никакого немецкого «натиска на Восток» – наоборот, местные властители и аристократия, как правила, были заинтересованы в мирном заселении и возделывании своих земель; поэтому они активно поощряли этот процесс.

Раннее заселение территорий связано с внутренней колонизацией, которой занимались в средние века во всей Европе. Это относится к территориям Богемии, Моравии, Силезии, Задней Померании, Восточной и Западной Пруссий, входящим сегодня в государственные территории Чехии, Польши и России, а также к разным областям в Трансильвании, в Спише и в Балтии, которые в настоящее время входят в Румынию, в Словакию, в Эстонию и в Латвию. Для поселенческого движения можно привести две причины: с одной стороны – рост населения и недостаточные возможности экономического развития на Западе при значительно меньшей населенности Востока, а с другой – активная вербовка и поддержка заселения со стороны герцогов и землевладельцев в Польше, Венгрии и других странах. Генрих Бородатый Силезский и его супруга Святая Ядвига поощряли расселение колонистов в Силезии, король Венгрии Геза II в XII-м в. пригласил в Спиш и в Трансильванию саксов, которые договорились с монархом о привилегиях и заложили таким образом основу своей социальной свободы и своего экономического развития, своего самоуправления и самостоятельности своей церкви. И приглашенным в Сербию и Боснию шахтерам удалось договориться с суверенами о предоставлении им свобод, аналогичных горному праву саксов. В первые десятилетия XIV-го в. готшееров расселяли в Крайне на территории сегодняшней Словении, где они должны были заниматься корчеванием леса и охраной границ.


Второе, современное поселенческое движение возникло в XVIII-м и XIX-м вв. преимущественно в результате планомерной политики расселения «сверху». Она проводилась, в основном, в Дунайском регионе и в России. Мария Терезия и Иосиф II пригласили колонистов из Швабии, Пфальца и из региона Верхнего Рейна, которые плавали вниз по Дунаю на борту своих «ульмских коробок». Названные в ХХ-м в. «дунайскими швабами» немецкие иммигранты поселились в венгерских средневысотных горах, в «Швабской Турции», в Славонии, в Среме, в Бачке и в Банате. Когда в 1772 г. Галиция отошла к Габсбургам в результате первого раздела Польши и Турция должна была уступить Австрии Буковину, немецкие поселенцы переехали и в эти территории. В Россию немецких колонистов в 1763 г. пригласила императрица Екатерина II, также пообещав им соответствующие льготы: самоуправление, освобождение от сборов и налогов, свободу вероисповедания и освобождение от воинской службы. Иммигранты поселились на Нижней Волге, где занимались сельским хозяйством, в новых черноморских портах Одесса, Херсон и Севастополь, где работали ремесленниками и предпринимателями. Царь Александр I пригласил переселенцев в приобретенную в 1812 г. Бессарабию, территория которой сегодня разделена между Молдовой и Украиной; призыву последовали опять эмигранты с юго-запада Германии, но и переселенцы, «перекочевывающие» из австрийского Баната и из Бачки. Последняя переселенческая волна направилась с середины XIX-го в. в турецкую Добруджу, которая сегодня входит в состав Румынии и Болгарии, и куда переселились в основном немецкие поселенцы с юга России и из Бессарабии⁹.


В Поволжье и в Бессарабии экономика скоро процветала, возникли выселки, как в той же Добрудже, в районе Дона и после 1880 г. даже в Сибири. Достижения этих колонистов заметны в основном в области внутренней колонизации. Они поднимали большие районы, использовали прогрессивные методы обработки земли, внедряли новые сельскохозяйственные культуры (технические растения); им следует приписать расцвет горного дела и металлургии, развитие торговли и городов. В конце XIX-го в. немецкие меньшинства проживали в основном на территории трех больших государств: в землях венгерской короны, в землях австрийской короны и в землях российского царя.


Между этими двумя переселенческими волнами, описанными мною весьма упрощенно, прошло почти восемь столетий. Необходимо настоятельно предостеречь от всякого преображения этой истории. Это было не только время колонизационных, экономических и культурных достижений, это было и время жестоких войн, тяжелых эпидемий и конфессиональной напряженности. И в некоторых областях, например в Балтии, куда Немецкий Орден организовал так называемые «походы против Литвы», расселение немецких колонистов прошло отнюдь не мирным путем и не без столкновений.


В XIX-м в. в Европе возникло нечто неведомое до сих пор. Речь идет о пробуждении национального сознания и – к концу столетия – его преувеличении в лице национализма, который, хотя проявлялся в многонациональных государствах в различных формах, всегда был направлен против национальных меньшинств. В Венгрии после 1867 г. проводилась националистическая политика мадьяризации, в России популяризировались идеи панславизма, в коронных землях многонациональной Дунайской монархии вспыхнула борьба между национальностями: в Богемии и Моравии немцы выступили против чехов, в Галиции – поляки против украинцев, на Балканах – православные сербы против католических хорватов и мусульманских боснийцев и косоваров и т. д. Микрокосм немцев, евреев, венгров, румын, русинов и русских, образовавшийся в течение многих столетий в столице Буковины Черновцах, развалился – словами Розы Ауслендер, которая там родилась, как и Пауль Целан, город был «разноцветным городом, в котором германское культурное достояние взаимопроникало славянское, латинское и еврейское». В конечном итоге вся Дунайская монархия рухнула в результате этого конфликта.


После Первой мировой войны с обеих сторон новой германо-польской границы в условиях все более ожесточенных столкновений на национальной почве возникли новые национальные меньшинства – Верхняя Силезия, например, была разделена в результате референдума, сопровождаемого вспышками насилия.

На юго-востоке при делимитации границ новых государств некоторые группы немецких поселенцев были разорваны, в самих этих государствах их отождествляли с населением проигравшего войну государства и часто подвергали издевательствам. Большая часть дунайских швабов осталась в Венгрии, трансильванские саксы, часть банатских швабов, буковинские немцы и относящиеся раньше к России бессарабские немцы стали гражданами Румынии; немцы из Бачки и часть швабов из Баната перешли к Югославии; спишские саксы, как и судетские немцы, отныне были гражданами Чехословакии.


Немцев же в России еще до Первой мировой войны часто преследовали, как «внутренних врагов». Начатая после войны новая национальная политика сначала была направлена на то, чтобы настроить народы СССР на строительство социализма, и привела к многообещающему, как показалось вначале, повороту, когда в 1924 г. была создана АССР немцев Поволжья. И на Украине немецкие колонии объединили в районы. В одной АССР немцев Поволжья до конца 1930-х годов было создано пять вузов и одиннадцать техникумов, открылись немецкие театры и государственное издательство, основались журналы и газеты. Проведенная одновременно жестокая политика коллективизации исходила не из националистических, но из идеологических соображений¹⁰.


После прихода к власти НСДАП в Германии часто подозревали всех представителей национальных меньшинств поголовно в коллаборационизме. Еще в 1934 г. ввели, незаметно для общественности, учет немцев в СССР в списках, которые после нападения Германии на СССР стали основой сталинских чисток и депортаций. Репрессии обрели драматический характер еще до начала войны: без разбора арестовали лиц, подозревавшихся в шпионаже или занятии зарубежной пропагандой, и в рамках ускоренного производства приговорили их к депортации, к заключению в трудовом лагере или прямо к смерти. При этом речь шла о совершенно невиновных людях, ставших жертвами циничного желания «выполнить план», по которому каждая область должна была вынести определенное число приговоров в отношении «врагов народа» и «шпионов». Только на Украине в 1937-1938 гг. приговорили к смерти свыше 122 тыс. немцев, а к многолетнему заключению в лагерях – свыше 65 тыс.


После германской агрессии группы поселенцев в Восточной, Центрально-Восточной и Юго-Восточной Европе везде отождествляли с ведущей войну Германией, на которую они никогда не могли оказать влияния. В частности, те же российские немцы подвергались мерам систематического преследования, да истребления со стороны сталинской системы. До конца 1941 г. почти 800 тыс. человек были депортированы, еще 50 тыс. следовали за ними в следующие годы войны. АССР немцев Поволжья была ликвидирована, население выслано в Сибирь, в Казахстан и другие азиатские союзные республики.

Вторая мировая война завершила и многовековую немецкую историю на Востоке. Сама Германия начала этот процесс, приняв решение о так называемом переселении примерно одного миллиона человек с помощью «Управления по делам этнических немцев» (Volksdeutsche Mittelstelle) и «Рейхскомиссариата по укреплению германской национальной самобытности» (Reichskommissariat fьr die Festigung deutschen Volkstums). Под лозунгом «домой в Рейх» немцы из Галиции, Бессарабии, Буковины и с Волыни должны были покинуть свою Родину, точно так же немцы из оккупированной СССР Восточной Польши, балтийские немцы из Эстонии и Латвии, немцы из Литвы, немцы Добруджи из Румынии, готшееры и крайнцы из оккупированных фашистской Италией частей Югославии. Таким образом были разрушены сложившиеся столетиями поселенческие сообщества.

Наступление Красной Армии, достигшей Восточной Пруссии в августе 1944 г., привело к паническому бегству, затем и к планомерной эвакуации. Одна за другой формировались колонны немецких беженцев из Мемельского края, из Восточной и Западной Пруссий, а также из Померании, Силезии и других регионов. В связи с условиями бегства, изгнания и насильственного переселения из восточных областей Германии и мест поселения имелись бесчисленные жертвы. Для тех, кто уже не смог спастись бегством, настало время сведения счетов. Они были экспроприированы и поставлены вне закона. Часть переселенных в Вартеланд из Балтии, Бессарабии и других регионов «переселенцев по контракту», получивших уже германское гражданство, которых однако СССР теперь считал своими гражданами, была выслана в азиатские регионы Советского Союза. Все эти события лежали в основе трагических судеб миллионов людей – нельзя забывать и об этом.


По окончании войны, по завершении процессов бегства и изгнания в 1950 г. остались жить с той стороны новых границ Германии еще ок. четырех миллионов немцев, или в старых местах поселения, или дисперсно в азиатской части СССР в силу принудительных сталинских переселений.


Для этих немцев война не закончилась в 1945 г., они, пожалуй, дольше всех страдали от ее последствий. Их отношение к государству изменилось в связи с преследованиями послевоенного времени, когда их поголовно обзывали «фашистами». Они больше не рассматривали себя как местных. В некоторых государствах Восточного блока уже не терпели немецкого языка, но целенаправленно провели политику русификации или полонизации и т. д., ликвидировали немецкую систему образования и учреждения культуры. Репрессии против верующих со стороны атеистических государств угрожали возможности религиозных объединений предоставить поддержку. Десятилетиями условия выживания часто были самыми сложными.


Террором коммунистических диктатур, который сначала проявился в виде жестоких арестов и депортаций, а затем принял более изощренную форму всеобъемлющей системы наблюдения и доноса, питалась тоска по свободе и безопасности. Когда в 1960-е и 1970-е годы в международных отношениях пошла снижение напряженности, началась эмиграция в Федеративную Республику Германия, которая переросла в массовое переселение после 1989 г. Об этом еще будут говорить на начинающейся сейчас конференции.


Дамы и господа,

что сохранится в новой Европе из истории и судьбы немцев Восточной Европы и из многовековой истории поселений немецких меньшинств?


Возможно и позволительно напомнить об исторических достижениях, об экономических и технических новациях, об ученых мужьях и нобелевских лауреатах. Можно также указать на произведения искусства и архитектурные подвиги, которыми еще сегодня можно любоваться, как например замок Мариенбург (Мальборк) в Восточной Пруссии, Зал столетия (Народный дом) во Вроцлаве или укрепленные церкви в Трансильвании, сооружения немецких зодчих в России. Все они – свидетели истории немецких поселенцев, которые не только для немецких изгнанных, беженцев и переселенцев, но и для всех нас, для всех немцев являются неотъемлемыми элементами идентичности.


Естественно, необходимо настоятельно предостеречь от всякого преувеличения или идеализирования, что в прошлом допускалось нередко. Однако позволительно отметить, что немецкие меньшинства, которые частично по сей день проживают в Польше, Венгрии, Румынии, России и других странах бывшего СССР, как и приехавшие к нам переселенцы сохраняли и развивали свою немецкую культуру и язык в самых сложных условиях в течение весьма длительных периодов времени. Поэтому они являются представителями немецкой культуры особой категории. Они являются и европейцами особой категории, потому что, благодаря многовековому обмену со своими соседями, они получили дополнительные знания и навыки в области культуры и выполняют в настоящее время функцию связующего моста. Опыт, который могли накопить в прошлом именно немецкие меньшинства и переселенцы в условиях сосуществования с другими этносами – в горе, как и в радости, указывает на важные предпосылки для сосуществования в расширенной новой Европе и на элементы общей европейской культуры. Их исторический и культурный опыт обогащает и дополняет нашу немецкую культурную нацию и одновременно имеет весьма актуальное общеевропейское измерение.

Немецкие меньшинства и переселенцы, а также тема «немецкой культуры и истории на Востоке» не являются экзотической нишей, от изучения которой можно отказаться. Мы должны недвусмысленно указать на то, что немецкая и европейская культура и история без учета немецкой истории Восточной Европы остаются непонятными и неполными, что в этой связи на долю Федеративной Республики Германия выпадает постоянная задача на будущее, что это ее ответственность. Потеря исторических восточных областей Германии, бегство, изгнание и затем и переселения населения из восточных областей и мест поселения ни в коем случае не должны приводить также к потере воспоминаний об истории и культурном богатстве этих регионов.


В этом духе и необходимо читать § 96 Федерального закона об изгнанных, который обязывает федеральный уровень и федеральные земли поддерживать в сознании людей внутри страны и за рубежом культуру и историю регионов, которые в законе называются «областями изгнания». Эта задача остается актуальной и после расширения ЕС на восток; она имеет национальное и европейское значение. Оказание поддержки работе по сохранению, научной разработке и дальнейшему развитию немецкой культуры и истории Восточной Европы относится к сфере ведения ведомства Уполномоченного Федерального правительства по делам культуры и средств массовой информации, в чью структуру входит Федеральный институт, от имени которого я выступаю. Важным сигналом в области культурной политики было повышение с 2005 г. – впервые после длинной серии резких сокращений – объема финансирования мер, реализуемых в соответствии с § 96 Федерального закона об изгнанных.

Уполномоченный Федерального правительства по делам культуры и средств массовой информации финансирует множество различных мероприятий в области работы с общественностью, научных исследований, музейной деятельности, сохранения исторических и культурных памятников внутри страны и за рубежом. В качестве примера я хотел бы упомянуть лишь об одном актуальном случае: когда несколько недель тому назад сгорела только что реконструированная приходская церковь трансильванского города Бистрица, Государственный министр по делам культуры был среди первых, кто помог. Под руководством Государственного министра Ноймана в настоящее время также возводится упомянутый в коалиционном соглашении «явный сигнал» - символ объявления вне закона изгнаний населения, особый мемориал, напоминающий о бегстве, изгнании и интеграции немецких изгнанных.


При этом речь идет о задаче, связанной с самопониманием культурной нации, об ответственности, возложенной как на федеральный уровень, так и на федеральные земли. Эта задача отнюдь не потеряла свою актуальность в связи с объединением Европы, как иной раз утверждают; ее также нельзя перепоручить нашим друзьям в Восточной Европе, не говоря уже о Брюсселе и европейском финансировании культурных мероприятий – это исключается уже с учетом чувства собственного достоинства.


Уважаемые дамы и господа,

в заключенном в 2005 г. коалиционном соглашении, наряду с «явным сигналом», сформулирована еще одна важная установка, которую, однако, до сих пор мало кто цитировал. Там говорится:


«Культура изгнанных со своей Родины немцев является составной частью наследия всей немецкой нации, которое мы хотим беречь и сохранять»¹¹.


Регионы, о которых речь идет здесь, давно уже не части территории Германии или никогда ими не были, но их значение для немецкой истории культуры и духа бесспорно. Немецкие меньшинства существуют и сегодня, и миллионы изгнанных и переселенцев живут в Федеративной Республике Германия, они участвовали в том, чтобы поднять страну – без них Германия сегодня имела бы совершенно другое культурное, конфессиональное и экономическое лицо.


В весьма разных условиях немцы столетиями входили в число действующих лиц в истории Восточной Европы. Таким образом, они внесли специфический, уникальный вклад в немецкую национальную историю и одновременно приняли от своих соседей знания и навыки в области культуры и языка. Многие беженцы, изгнанные и переселенцы по-прежнему поддерживают связь со своими регионами происхождения и зарекомендовали себя как стимуляторы культурного обмена в Европе. Их истории, их опыт весьма актуальны для расширенной Европы и должны соответствующим образом пропагандироваться в рамках общества и политики. Наш Федеральный институт стремится к тому, чтобы неустанно привлекать внимание к этим аспектам немецкой культуры и истории, показывать их актуальность и современность, чтобы вместе с другими предупредить вторую чудовищную потерю – а именно потерю памяти.


Спасибо большое за Ваше внимание.