Г. В. Осипов (ответственный редактор), академик ран, доктор философских наук, профессор

Вид материала

Учебник

Содержание 8. Критика системы Тенниса ИЗ Глава 5. Социологическая концепция Фердинанда Тенниса Научное значение социологии Тенниса 115 9. Научное значение социологии Тенниса Глава 5. Социологическая концепция Фердинанда Тенниса 1. Метод, предмет и задачи социологии 119 1. Метод, предмет и задачи социологии 2. Формальная социология

Подобный материал:

• Г. В. Осипов (ответственный редактор), академик ран, доктор философских наук, профессор, 10705.92kb.
• А. С. Панарин (введение, разд. I, гл. 1-4) (ответственный редактор); профессор, 6034.52kb.
• Учебно-методический комплекс по дисциплине гсэ ф. 05 «Философия» для студентов всех, 591.55kb.
• Методические указания по выполнению контрольной работы Для самостоятельной работы, 313.2kb.
• Методические указания по выполнению контрольной работы Для самостоятельной работы, 311.19kb.
• Методические указания по выполнению контрольной работы Для самостоятельной работы, 269.15kb.
• А. Ф. Кудряшев председатель секции "Онтология" головного совета "Философия" Министерства, 8421.6kb.
• Культурно-языковые контакты, 5667.13kb.
• А. Н. Соловьева Ответственный редактор: доктор филологических наук, профессор пгу имени, 5937.63kb.
• Любовь небесного цвета, 3369.93kb.

8. Критика системы Тенниса

Социологическая деятельность Тенниса продолжалась более пятидесяти лет, и в его теоретических построениях отразились черты социальных перемен, происходящих в Германии конца XIX начала XX в.

Перемены эти были порождены усилением капитализма в Германии, переходом его в империалистическую стадию своего развития. Если на европейском континенте этот процесс происходили медленнее, чем в Англии, совершившей свою буржуазную революцию еще в XVII в., то еще медленнее шел процесс социальных

8. Критика системы Тенниса ИЗ

преобразований в Германии, бывшей до того времени глухой «провинцией» Европы. Территориальная раздробленность, отсутствие прочной государственности, сохранение множества феодальных и сословных пережитков — все это задержало становление германского империализма, начавшего активно развиваться лишь в 70— 80-е годы прошлого столетия.

Опираясь на труды английских и немецких этнологов, юристов и государствоведов, Теннис зафиксировал в основных понятиях своей социологии главные характерные черты изменений в государственно-правовой и ценностно-нормативной сферах общества, характерные для этого переходного периода.

Реальная же материальная основа изменений Теннисом вскрыта не была: Причиной тому явилось идеалистическое понимание им самой природы социального процесса. «Именно фактор мышления и, следовательно, разума, — писал Теннис, — является динамическим элементом любого культурного развития, так же как и духовного развития единичного человека. Это означает, — продолжал Теннис, — что он во все большей мере определяет поведение, да и само мышление отдельных людей... а также лиц, составляющих группы и союзы, в их совместной деятельности и общей воле». Такого рода трактовка природы социального процесса, естественно, включала возможность познания реальных социально-экономических процессов, лежащих в основе исторических изменений. Следует отметить, что Теннис был хорошо знаком с трудами Маркса, посвященными анализу капиталистического способа производства. Более того, его интерес к марксизму носил устойчивый и постоянный характер. По его собственному признанию, интерес к проблематике «кризиса культуры» был разбужен в нем не в последнюю очередь чтением «достойной восхищения работы Карла Маркса» (имеется в виду первый том «Капитала»), хотя, как добавляет Теннис, марксизм не оказал прямого влияния на выработку его собственных идей.

Действительно, не только принципиальные выводы, но и сама марксистская постановка проблем оказалась чужда Теннису. В статье «Исторический материализм», написанной для Международного профсоюзного словаря, он определил сущность учения Маркса об обществе в духе абстрактной теории факторов: социальная действительность представляет собой взаимодействие трех наиболее общих факторов — экономики, политики, духа; развитие каждой из этих областей идет независимо друг от друга, но хозяйственная жизнь представляет собой «относительно наиболее независимую переменную». Подобного рода догматическое членение на факторы и переменные чужды духу марксизма, так же как и абстрактное представление о «хозяйственной жизни».

Теннис неоднократно противопоставлял строгого ученого Маркса, Маркса «Капитала» Марксу «Коммунистического манифеста».

Глава 5. Социологическая концепция Фердинанда Тенниса

В конце концов Теннис пришел к оценке марксизма как «безусловно ложного учения» [17, S. 270].

Отказ видеть в фундаменте социальной жизни материальные закономерности и ценностно-нормативную сферу общества значительно уменьшает ценность социологических идей Тенниса.

Так, именно по этой причине остается в сущности непроясненным источник существования общин и общества как основных форм человеческой Совместной жизни. Откуда, к примеру, берется, как формируется общинная воля — Wesenwille, цементирующая и соединяющая индивидов в целое их совместной жизни? Каким образом при господстве частной воли — Kurwille — механическое взаимодействие индивидов дает в результате некоторую социальную целостность? Каков вообще фактор, констатирующий эту целостйость в каждом конкретном случае?

Часто оба типа социальных отношений объясняются как продукты реализации индивидуальных психических стремлений — инстинктивных и рационально обусловленных импульсов. Такое истолкование, введенное Вундтом, искажает смысл, вложенный в понятие социальной воли Теннисом. Во-первых, при этом абсолютно разделяются воля и интеллект (о теннисовской рационалистической трактовке воли говорилось выше); во-вторых, воля при этом начинает трактоваться как чисто психическое образование, утрачивается социально-политический смысл этого понятия (ср.воля народа, воля избирателей), играющий едва ли не первостепенную роль в системе Тенниса.

Марксизм пришел к выводу о том, что в социальной воле воплощается воля господствующего в обществе класса, структурирующая и определяющая структуры и формы конкретных проявлений человеческих взаимодействий. Теннис же вырабатывает развернутые дефиниции, дает обстоятельные описания общины и общества, но оказывается не в состоянии раскрыть природу воли, т. е. социальной власти, власти социального целого над отдельным индивидом в каждом конкретном случае. Оба основных понятия теннисовской социологии остаются постулированными, а не выведенными из анализа реальности социальной жизни.

Именно отсутствие интереса к реальности, а именно к реальности взаимодействия, конфликтов, столкновений интересов социальных групп и классов обусловило еще один из недостатков теннисовской типологии обществ — неадекватную характеристику общины. Социальные отношения в рамках общины изображаются Теннисом как отношения согласия и взаимопонимания, дружбы, coтрудничества, душевной приязни и т. д. Всякие «отрицательные» эмоциональном смысле, а также конфликтные по своей природе отношения Теннис игнорирует. Он отказывается видеть в общине элементы принуждения, справедливо замечает Р.Кениг [7, S. 370| Фактически рисует неисторичный, идеализированный образ

. Научное значение социологии Тенниса 115

щины, подставляя на место сложной и противоречивой реальности отношений в рамках общины картину, обладающую определенным этическим и идеологическим подтекстом.

Последнее, как мы покажем далее, обусловило противоречивость политического смысла доктрины Тенниса.

И наконец, еще одно следствие игнорирования конфликтов и противоречий в общественной жизни: формальный, метафизический характер сложных и разветвленных теннисовских классификаций. Разумеется, эта классификация не была для Тенниса самоцелью. Они служили ему для целей детального изучения процессов исторических перемен, совершающихся на различных уровнях и различных сферах общественной жизни. Теннис стремился формализовать социологическое знание, найти некоторую универсальную систему характеристик, применимых независимо от содержательной стороны предмета к анализу самых различных сфер жизни общества.

Поставленная таким образом проблема содержала, однако, глубокое внутреннее противоречие. Именно формальный характер теннисовских классификаций, отсутствие критериев для вычленения решающих, определяющих типов отношений и групп сделали их пригодными лишь для описания реально происходящих процессов изменений, исключив возможность выработки с их помощью социологических объяснений исторического процесса. Другими словами, классификации эти неизбежно вырождаются в определенного рода конвенции, в условный язык, не могущий доставить «сущностного», положительного знания об исследуемой реальности. Социологическая система Тенниса не могла, таким образом, служить объяснению процессов исторического развития. Типология «община — общество» не осталась идеологически нейтральным орудием описания социальных процессов. Как ни старался Теннис подчеркнуть ценностно-нейтральный характер своих представлений, их оторванность от философии, истории, политики и — этики, действительное содержание его трудов дало основание многим исследователям толковать теннисовский анализ развития от общинных форм к общественным как скрытую философию истории, как идеологию гибели культуры, имеющую вполне определенный, реакционный политический смысл. Такая интерпретация и в самом деле оказывалась возможной по причине описанной выше идеализации Теннисом социальных отношений в рамках общины.

9. Научное значение социологии Тенниса

Теннис — социолог, стоящий на грани двух эпох западной социологии. Одной стороной своего творчества он как бы обращен в XIX в. Об этом говорит его стремление разработать «филосо-

Глава 5. Социологическая концепция Фердинанда Тенниса

фию» истории как социологию», попытка создания широкого культурно-исторического познания, а также отсутствие строгой дифференциации в его учении собственно социологических, правоведческих, государствоведческих идей.

С другой стороны, Теннис выдвинул ряд идей, получивших даль
нейшую разработку и реализацию в западной социологии XX в. Это
прежде всего идея аналитического — в противоположность истори
ческому — построения социологии, свидетельствующая об осознании социологией самой себя как науки, о ее стремлении самоопреде
литься, найти свой собственный подход к анализу общества. Теннис
одним из первых в западной социологии поставил проблему социальной структуры, которая именно с того времени стала рассматриваться как специфически социологическая, гарантирующая особый угол зрения, особый способ постановки проблемы. Идея разработки формальной социологии, анализирующей свой предмет независимо от его содержательных характеристик, была подхвачена
другим знаменитым социологом конца XIX — начала XX в. Г. Зиммелем, и была затем развита Л.фон Визе, А.Фиркандтом и рядом \
других исследователей.

Далее, одной из существенных сторон социологии Тенниса была его натуралистическая теория социального познания, во многих вариантах продолженная и развитая западными социологами XX в. I

Все же главным, что оставил Теннис современной социологии Запада, стала идея выделения двух типов социальных связей
и отношений, воплощенных в понятиях общины и общества. Эта идея была подхвачена Э. Дюркгеймом, выделившим общество с
«органической» и «механической» солидарностью. В соответствующим образом переработанном виде эта типология применялась и продолжает применяться ныне многими западными социологами, философами и историками для объяснения основного конфликта исторического развития современности. «Дедуктивная типология превратилась в конце концов в философско-историческую концепцию», — справедливо писал по этому поводу И. С. Кон [1, с. 106].

Литература

1. Кок И. С. Позитивизм в социологии. Л., 1964.
   
2. Шершеневич Г. Ф. История философии права. СПб., 1907.
   
3. Bellebaum A. Das soziologische System von F. Tonnies unterj
   besonderer Bervicksichtigung seiner soziographischen Untersuchunj
   gen. Meisenheitn a. Glan, 1966.
   
4. Dahrendorf R. Deutsches Geistesleben und Nationalsozialismt
   Tubingen, 1965.
   

Литература

117

5. Heberle R. Einfuhrung // Tonnies F. Einfuhrung in die
Soziologie. Stuttgart, 1965.

6. Jakoby E. G. Die moderne Gesellschaft im sozialwissenschaftli-
   chen Denken von F. Tonnies. Stuttgart, 1971.
   
7. Konig R. Die Begriffe Gemeinschaft und Gesellschaft bei Tonnies //
   Koln. Ztschr. Soziol. 1955. Jg. 7, № 3.
   
8. Nisbet R. The sociological tradition. L., 1967.
   
9. Plessner H. Nachwort zu Tonnies // Koln. Ztschr. Soziol. 1955.
   Jg. 7, № 3.
   

10. Rudolph G. Tonnies und der Faschismus // Wiss. Ztschr.
    Humboldt-Univ. Berlin Ges. sprachwiss. Reihe. 1965. Bd. 14.
    
11. Sociology and history / Ed. W. Cannman. N.Y., 1965.
    
12. Tonnies F. The Present Problems of Social Structure //
    Amer. J. Sociol. 1905. Vol. 10, № 5.
    
13. Tonnies F. Soziologishche Studien und Kritiken. Jena, 1923.
    Bd. 1.
    
14. Tonnies F. Gemeinschaft und Gesellschaft. 8. Aufl Leipzig,
    1935.
    
15. Tonnies F. Uber die Lehr- und Redefreiheit // Koln. Ztschr.
    Soziol. 1955. Jg. 7, № 3.
    
16. Tonnies F. Die Enstehung meiner Begriffe Gemeinschaft und
    Gesellschaft // Koln. Ztschr. Soziol. 1955. Jg. 7, № 3.
    
17. Tonnies F. Einfuhrung in die Soziologie. Stuttgart, 1965.
    
18. Tonnies F. Studien zur Philosophie und Gesellschaftslehre im
    17. Jahrhundert / Hrsg. E. G. Jacoby. Stuttgart, 1975.
    
19. Wiese L. Von Erinnerungen an F. Tonnies // Koln. Ztschr.
    Soziol. 1955. Jg. 7, № 3.
    

Глава 6

Социология Георга Зиммеля

Из всех теоретиков, работавших на рубеже XIX—XX вв. и считающихся ныне классиками буржуазной социологии, Георг Зиммель — самый непоследовательный и противоречивый. Его творчество постоянно подвергается многочисленным, иногда взаимоисключающим друг друга интерпретациям. Оценки социологии Зиммеля историками и теоретиками социологии колеблются от полного отрицания ими ценности его идей до признания их этапными, в значительной мере определившими содержание и направление последующего социологического развития.

Георг Зиммель родился 1 марта 1858 г. в Берлине. Окончив классическую гимназию, он поступил в Берлинский университет, где в числе его преподавателей были историки Моммзен, Дройзен и Трейчке, психологи Лацарус, Штейнталь и Бастиан, философы Харм и Целлер. В 1881 г. он получил докторскую степень по философии за диссертацию о Канте, через 4 года стал приват-доцентом, а через 15 лет — экстраординарным, т. е. внештатным, профессором и оставался в этой должности еще полтора десятилетия, не получая никакого жалованья, за исключением студенческих взносов за лекции. Лишь в 1914 г. он получил штатную должность профессора в университете Страсбурга, где читал логику, историю философии, метафизику, этику, философию религии, философию искусства, социальную психологию, социологию, а также специальные курсы по Канту, Шопенгауэру и Дарвину. Умер Зиммель 26 сентября 1918 г.

Три момента затрудняют адекватное понимание и оценку творчества Зиммеля: сложная идейная эволюция, широта и разбросанность его интересов, скорее эссеистский, чем систематический стиль большинства его работ.

Блестящий лектор и плодовитый писатель (издающееся в ФРГ полное собрание сочинений Зиммеля составляет 14 томов), он начал свой творческий путь в лоне «неофициальной берлинской культуры» [11, р. 168]. Представители этого довольно расплывчатого направления ориентировались на идеи натуралистического материализма, механицизма и социал-дарвинизма, импонировавшие многим крупным естествоиспытателям, смотревшим на науку как на «peлигию нашего времени». Характерен для этого периода, в частности переведенный на русский язык очерк Зиммеля «Дарвинизм и

1. Метод, предмет и задачи социологии 119

рия познания» [4]. Влияние натуралистического позитивизма чувствуется и в одной из ранних его социологических работ «Социальная дифференциация: Социологическое и психологическое исследование» [5].

Затем последовал период, который условно может быть обозначен как «неокантианский». Именно тогда Зиммелем были написаны его многочисленные работы о Канте [15], создан труд по философии истории [3]. Неокантианские идеи наложили глубокий отпечаток на разработку Зиммелем категорий «формы» и «содержания» — основополагающих понятий его социологической концепции.

Зиммель испытал глубокое влияние идей К.Маркса. Одна из фундаментальных его работ — «Философия денег» [20] — представляет собой попытку культурологической (в отличие от марксовой социологической) интерпретации понятия отчуждения, во многом повторяющей критику Марксом капиталистического строя и буржуазного образа жизни. Последний же этап идейного развития Зиммеля характеризовался нарастанием скептицизма и сближением с антирационалистическими и антинатуралистическими движениями, переходом на позиции «философии жизни» [2]. Характерна для этого периода его дружба с поэтом-мистиком Стефаном Георге, которому он посвятил одну из своих последних книг. Однозначная оценка социологического творчества Зиммеля затруднена также по причине многосторонности его интересов. Зиммель был не только (и даже не в первую очередь) социологом, но и влиятельным философом культуры, теоретиком искусства, много писал по проблемам социальной психологии, этики, политэкономии, социологии города, религии, пола и др. И в каждой из этих областей он находил нечто, дополняющее и уточняющее его социологическое видение.

Зиммель редко прибегал к систематизации своих идей, так что его социологическая концепция оказалась как бы «рассыпанной» по различным статьям, книгам, эссе, написанным ad hoc и почти всегда посвященным важным, но частным проблемам. Эти пестрота и многообразие часто создавали представление об отсутствии за ними сколько-нибудь связного целого. На самом же деле все эти разнообразные проблемы и интересы объединяло характерное и весьма оригинальное для своего времени представление о предмете, методе и задачах социологической науки.

1. Метод, предмет и задачи социологии

Социология, писал Зиммель, должна конституироваться не традиционным для социальных наук образом — посредством выбора особенного, не «занятого» другими науками предмета, а как метод: «Поскольку она исходит из того, что человека следует трактовать

120

Глава 6. Социология Георга Зиммеля

как общественное существо и что общество является носителем всех исторических событий, постольку она не находит объекта, который не изучался бы уже какой-либо из общественных наук, но обнаруживает для всех их новый путь — метод науки, которая именно в силу ее применимости ко всей совокупности проблем не является наукой, обладающей собственным содержанием» [16, S. 17].

С этой точки зрения все предметы каждой из общественных наук являются своеобразными, особенным образом оформленными «каналами», через которые «течет» общественная жизнь — «единственный носитель любой силы и любого смысла» [Ibid, S. 16]. Напротив, новое социологическое видение имеет своей задачей выделение и схватывание закономерностей, не поддающихся анализу средствами каждой из этих наук.

Конечной целью социологического метода, практикуемого в различных науках, считал Зиммель, является вычленение в их совокупном предмете особенного ряда факторов, становящихся собственным предметом социологии, «чистых форм социации» (Formen der Verges-ellschaftung). Термин «Vergesellschaftung» можно было бы перевести словом «общение». Однако оно чаще всего применяется для перевода марксова термина «Verkehr». Поэтому мы применяем в данном случае термин «социация» (по аналогии с анг. Sociation).

Социологический метод вычленяет, пишет Зиммель, «из явлений момент социации... как грамматика отделяет чистые формы языка от содержания, в котором живы эти формы» [16, S. 27]. За выявлением чистых форм социации должно было следовать их упорядочение и систематизация, психологическое обоснование и описание их в историческом изменении и развитии [Ibid., S. 30].

Практику применения социологического метода в различных общественных науках, т. е. выявление особого рода закономерностей в рамках их традиционного предмета, Зиммель называл общей социологией, описание и систематизацию чистых форм социации — чистой, или формальной, социологией. Чистая социология должна была служить выработке ориентиров, позволяющих исследователям в различных науках об обществе подходить к своему предмету «социологично», а значит — более осознанно, чем раньше, ставить проблемы и искать их решения. Чистая социология должна выполнять по отношению к прочим общественным наукам методологическую функцию, становясь «теорией познания частных социальных наук» [Ibid].

Система социального знания включала в себя также две философские социологические дисциплины: социологическую теорию познания, «охватывающую условия, предпосылки и основные понятия социологического исследования, которые в самом исследовании не могут быть обнаружены» [16, S. 29]; социальную «метафизику», необходимость в которой возникает тогда, когда «единичное исследование приводится к отношениям и целостностям, ставится в связь

2. Формальная социология

121

вопросами и понятиями, не рождающимися и не существующими внутри опыта и непосредственного предметного знания» [Ibid].

Таким образом, складывалась целостная трехступенчатая (общая — формальная — философская социология) концепция социального знания. Намеченная Зиммелем программа оказалась для своего времени весьма прогрессивной. Период ее возникновения был периодом ускоренной институционализации и профессионализации социологии. В это время вопрос о выяснении собственной предметной области социологии был особенно актуальным.

Существовали два основных подхода к решению этого вопроса. Согласно первому из них, все социальное сводится исключительно к индивидам, их свойствам и переживаниям, так что «общество» оказывается абстракцией, неизбежной с точки зрения практики, полезной для предварительного ознакомления с явлением, но не представляющей собой реального предмета. Если индивиды и их переживания могут быть исследованы естественными и историческими науками, то для особой, отдельной науки — социологии — не остается своей области. Самым ярким представителем этого подхода был Дильтей.

«Если с точки зрения такой критики, — писал Зиммель, — общества, так сказать, слишком мало, то с другой — его слишком много, чтобы ограничить его изучение одной наукой» [16, S. 6]. С этой другой точки зрения все, что происходит с людьми, происходит в обществе, обусловлено обществом и является его частью. Поэтому нет науки о человеческом, которая не была бы наукой об обществе. На таких позициях стоял, в частности, Теннис, объединявший в рамках «общей социологии» право и филологию, политологию и искусствознание, психологию, теологию и даже антропологию. В этом случае, говорил Зиммель, «совокупность наук ставится на голову и к ней приклеивается новая этикетка: социология» [Ibid., S. 7].

Согласно Зиммелю, его собственная концепция давала возможность строго определить оба рода междисциплинарных границ: во-первых, она гарантировала четкость отделения социологии как учения о чистых формах социации от прочих общественных наук; во-вторых, она позволяла провести границу между науками об обществе (в которых оказывалось возможным применение социологического метода) и науками о природе. Тем самым она одновременно обеспечивала единство социологии как науки и единство общественных наук.