Структура, специфика, история и перспективы развития общая информация
Вид материала | Документы |
Содержание4. Перспективы развития российской банковской системы |
- История, структура и перспективы развития психопатологического метода (сообщение 1), 159.46kb.
- Целевые программы городского развития Урбанистика: история и перспективы развития, 18.46kb.
- Итоги развития Иркутской области в 1999-2005 гг и перспективы на период до 2010 года, 293.16kb.
- Программа кандидатского экзамена по специальности 19. 00. 13 Психология развития, акмеология, 346.45kb.
- I общая характеристика и перспективы развития региона относительно потребности в магистрах, 112.28kb.
- Автор программы: к ф. м н., доцент Стрелкова Нина Александровна Требования к студентам, 32.49kb.
- Организация и планирование сельскохозяйственного производства Специфика маркетинга, 46.54kb.
- Шевченко В. А. Универсальный природный цикл Общая информационно-энтропийная концепция, 2442.7kb.
- Тематический план №№, 87.74kb.
- Общая информация, 26.38kb.
1 2
3. История развития банковской системы
Можно выделить три качественно различных этапа развития банковской системы. В течение первого этапа до 1994 года включительно доминировала модель инфляционного роста банковского бизнеса. Второй этап 1995-1997 годов характеризовался переходом к модели финансового арбитража. Наконец, третий этап, начало которого можно отнести к 2001 году, когда система оправилась от кризиса 1998 года, и который продолжается и сейчас. На третьем этапе доминирующей является бизнес-стратегия, основанная на модели финансового посредничества. Разберем теперь более подробно специфику каждого из этапов.
Модель инфляционного роста
Вернемся к графику 1. Период взрывного роста 1988-94 гг. В этот период образование банков шло двумя путями.
Первый -- это выделение в самостоятельные коммерческие банки отделений и региональных контор четырех государственных банков времен централизованной, административной банковской системы (союзных Промстройбанка, Жилсоцбанка, Агропромбанка и Внешторгбанка; некоторые из них здравствуют до сих пор, например Промстройбанк (Санкт-Петербург) и Уралвнешторгбанк, сохранившие свои брэнды с несколько непривычным сегодня "советским" звучанием).
Второй -- создание "новых" банков сначала министерствами, потом кооперативами (так возник легендарный банк Александра Смоленского "Столичный", впоследствии переименованный в "СБС-Агро") и просто частными предпринимателями.
Надо сказать, что быстрому росту числа банков в этот период способствовала сверхлиберальная политика государства и ЦБ в отношении банковского сектора. Действовал фактически заявительный, а не разрешительный порядок регистрации банков, количество норм регулирования их деятельности было минимальным, институт надзора со стороны ЦБ в общих чертах сформировался только к 1994-95 гг. Требование к минимальному уставному капиталу вновь образующихся банков составляло в 1992 году смехотворную сумму, в валютном эквиваленте, порядка 10 тыс. долларов США, с середины 1992 по середину 1993 гг. -- порядка 100 тысяч долларов США (сейчас -- 5 млн. евро).
Кроме того, в рассматриваемый период отсутствовали какие бы то ни было рычаги административного влияния на кредитную политику негосударственных банков. Так, не применялись достаточно распространенные в истории переходных и развивающихся экономик "процентные потолки" (фиксируемые Центральным банком предельные размеры процентных ставок по кредитам).
Не оправдали себя и предпринимавшиеся в 1992-94 гг. попытки ведения политики рационирования кредитов (регулирования объемов и направлений кредитных вложений коммерческих банков со стороны Центрального банка). Практика централизованных кредитов, выдаваемых ЦБ коммерческим банкам для последующего кредитования конкретных отраслей и предприятий в условиях отсутствия действенных рычагов экономического и административного контроля потерпела крах. До целевых получателей деньги, как правило, не доходили, а банки использовали централизованные кредиты для поддержки собственной ликвидности и наиболее рентабельные вложения.
Если попытаться дать содержательное определение доминирующей модели банковского бизнеса в этот период, то, пожалуй, самым точным будет такое -- инфляционный рост.
Механизм перераспределения доходов экономики в пользу банков в период высокой инфляции впервые был на модельном уровне выявлен и описан в ставшей классической работе М.Дмитриев, М.Матовников, Л.Михайлов, Л.Сычева и др. Российские банки накануне финансовой стабилизации. -- СПб.: Норма, 1996. -- 208 с.
Казалось бы, банки не должны были иметь конъюнктурных выигрышей в период высокой инфляции -- несмотря на то, что номинальные кредитные ставки составляли сотни процентов годовых, они не покрывали инфляцию, так что реальные ставки были сильно отрицательными. Более того, изучение мирового опыта показывает, что ни в одной из стран, переживших эпизоды высокой или гиперинфляции, в течение этих периодов не наблюдалось, в отличие от России, бурного развития коммерческих банков. Напротив, именно в периоды высокой инфляции банковский сектор некоторых из этих стран испытал глубокие потрясения (Аргентина, 1981-82; Израиль, 1983). Авторы считают главным секретом высокой рентабельности российских банков в годы высокой инфляции доминирование бесплатных обязательств в их пассивах. Отсутствие платности либо недостаточная индексация стоимости обязательств, прежде всего средств на расчетных счетах, объяснялась острым дефицитом предложения банковских услуг.
Затяжной период интенсивного снижения курса рубля дал банкам еще один простой инструмент заработка -- привлекая дешевые ресурсы в рублях, банки конвертировали их в валютные активы и получали прибыль от роста их курсовой стоимости. Благодаря этим факторам банковская система смогла добиться значительного перераспределения инфляционного налога в свою пользу. В отдельные периоды оно достигало, по оценкам упомянутых исследователей, 10-15% ВВП.
Модель финансового арбитража
В 1995 году макроэкономическая "среда обитания" банков в России сильно меняется (тщательный анализ воздействия различных макроэкономических условий на банковскую систему дан в работе: М. Матовников. Функционирование банковской системы России в условиях макроэкономической нестабильности. -- М.: Институт экономики переходного периода, 2000. -- 220 с.).
После "черного вторника" 1994 года правительство и ЦБ предпринимают решительный поворот в экономической политике. Власти отказываются от практики централизованного кредитования коммерческих банков. Осуществляется переход от эмиссионного к заемному финансированию бюджетного дефицита, а сами масштабы последнего благодаря урезанию госрасходов значительно сокращаются. Резко ужесточается денежная политика, снижаются темпы роста денежной массы. В результате инфляция быстро и значительно замедляется, а доллар впервые с середины 1992 года перестает дорожать, а, напротив, в первой половине 1995 года значительно обесценивается по отношению к рублю. Именно эта непривычная динамика курса и подвигла ЦБ на переход к политике валютного коридора, фиксировавшего движение курса в довольно узких границах. Таким образом, ключевые макроэкономические условия функционирования модели инфляционного роста банковского бизнеса, доминировавшей в 1992-94 гг., были разрушены.
Далее, значительно ужесточились не только макроэкономические, но и институциональные условия деятельности банков. К 1995 году ЦБ в общих чертах выстроил достаточно жесткую и эффективную систему пруденциального надзора за банками. Была разработана система экономических нормативов, обязательных для соблюдения банками и налажена система мониторинга за их выполнением. Планка минимального размера уставного капитала вновь образуемых банков была доведена, в валютном эквиваленте, до 1 млн. долларов США.
Крах прежней модели банковского бизнеса и резкое ужесточение контроля над банками стали серьезным ударом по банковскому сектору. В 1995 году быстрый рост количества банков сменился не менее интенсивным снижением, резко выросло количество отозванных лицензий.
Наконец, в августе 1995 года разразился первый достаточно серьезный банковский кризис, который в литературе обычно именуется "кризисом рынка МБК 1995 года". На московском рынке межбанковских кредитов в результате цепочки неплатежей на грани банкротства оказались сразу несколько ведущих коммерческих банков. Только оперативное вмешательство ЦБ -- в течение всего одной недели он влил в банковскую систему (путем откупа ГКО у проблемных банков) средств на общую сумму примерно 1 млрд. долларов и тем самым предотвратил системный банковский кризис.
Развитие рынка государственных ценных бумаг (объем размещенных ГКО и ОФЗ в 1995-96 гг. увеличился более чем в 20 раз) сыграло важную амортизирующую роль в адаптации российских банков к новым финансовым условиям. Доходы, полученные банками на рынке ГКО, заместили выпавшие прибыли от размещения ликвидных активов в валюте, доходность которых резко упала при стабилизации валютного курса.
Сверхвысокая доходность ГКО позволяла банкам вовлекать в операции с госбумагами не только собственные, но и привлеченные средства, в том числе и иностранные пассивы. Так, средний уровень доходности ГКО в середине 1997 года составлял 30% годовых в рублях, а средний уровень депозитной ставки по вкладам в рублях -- 20% годовых, что позволяло осуществлять простой финансовый арбитраж. Далее, в условиях валютного коридора ЦБ фактически гарантировал низкие темпы девальвации. Таким образом 30% годовых в рублях были фактически эквивалентны 25-27% годовых в валюте. Имея такой сверхдоходный финансовый инструмент, банки начали привлекать к операциям на рынке госбумаг и средства нерезидентов, прежде всего кредиты иностранных банков. Характерный диапазон стоимости последних в тот период составлял 10-15% годовых, что обеспечивало банкам при вложении в ГКО безрисковую маржу в размере 9-15% годовых в валюте. Именно в 1997-первой половине 1998 годов наблюдалось значительное превышение иностранных пассивов российских банков над их иностранными активами. Размер этого превышения составлял в указанный период от 20 до 30% капитала банковского сектора. В 1997 году отношение чистых иностранных пассивов банковской системы к золотовалютным резервам превысило 40%. Если же добавить к этой сумме собственный портфель нерезидентов на рынке ГКО-ОФЗ, то с четвертого квартала 1997 года общий размер спекулятивных активов, подверженных валютному риску, уже не покрывался золотовалютными резервами ЦБ.
Банковский кризис 1998 года
В отличие от большинства зарубежных банковских кризисов, российский кризис образца 1998 года не был вызван перекредитованием реального сектора. Это не был кризис "плохих долгов". Хотя банки в разгар кризиса досрочно отзывали кредиты и резко сократили предоставление новых ссуд, малый (в макроэкономических масштабах) объем кредитования привел к тому, что кредитный кризис не сильно ударил по реальному сектору экономики. Основными пострадавшими от банковского кризиса стали кредиторы банков -- частные лица и нерезиденты.
Внутри самой банковской системы наибольшие потери понесла верхушка "тяжеловесов" (из первой десятки не пережила кризис половина) и группа дочерних иностранных банков. Накануне августа 1998 года активы последних на одну треть были вложены в федеральные госбумаги, а 90% обязательств (естественно, в валюте) приходилось на нерезидентов. Девальвация рубля привела к автоматической индексации обязательств банков перед клиентами, а замороженные в результате дефолта вложения в ГКО лишили их возможности прибыльного использования значительной части активов. В результате по итогам 1998 года суммарные убытки этой группы банков достигли 26% их активов, и только мощная поддержка материнских кредитных учреждений позволила им выжить.
Предпринятые после кризиса исследования не позволили выявить каких-либо критериев деятельности банков накануне кризиса, позволяющих достаточно надежно определить его судьбу после августа 1998 года. Даже такой, казалось бы, неубиенный критерий, как доля государственных ценных бумаг в активах накануне кризиса, не выдерживает проверки фактами. Расчеты показали, что процент отзыва лицензий в течение года после дефолта был выше среди банков, вообще не имевших в августе 1998 г. рублевых ценных бумаг правительства.
Одно из объяснений этого достаточно неожиданного результата состоит в следующем. Дело в том, что многие банки активно, даже с убытками для себя сбрасывали свои портфели госбумаг еще задолго до дефолта, а именно с конца октября 1997 года, когда падение фондового рынка Гонконга ознаменовало начало второй волны азиатского финансового кризиса.
Кризис ликвидности в российской банковской системе, включая и ряд крупнейших банков, назревал еще задолго до 17 августа. Уже в конце 1997 года банки столкнулись с проблемами обслуживания своих обязательств. В первые месяцы 1998 года крупнейшими розничными банками была развязана "процентная война" с целью привлечения новых вкладов населения. Однако уже в мае 1998 года начался панический сброс рублевых депозитов (частично их обналичка, частично -- перевод в долларовые депозиты) под влиянием растущих девальвационных ожиданий.
В результате кризиса 1998 года российская банковская система потеряла, по оценкам ЦБ РФ, 55% капитала. В результате в 1999 году даже выданные ранее кредиты у значительной части банков не были в должной степени обеспечены собственным капиталом. Весь 1999 год ушел на преодоление самых тяжелых последствий кризиса у переживших его банков: все ключевые показатели банковской системы стагнировали на очень низком уровне и только с 2000 года начинается этап быстрого восстановления и роста банковского сектора. Переход же к модели кредитной экспансии явно обозначился только в 2001 году.
Модель финансового посредничества
В условиях низкой инфляции, предсказуемой динамики валютного курса, отсутствия сверхдоходных безрисковых финансовых инструментов и быстрого роста экономики (напомним, в 2000 году рост ВВП достиг феноменальных 10%) банки нащупали новый источник доходов -- кредитование. Банки все активнее начали выполнять свою базовую хозяйственную функцию -- становиться посредниками между капиталоизбыточными и капиталодефицитными секторами экономики.
Особенность кредитного бума в России последних лет состоит в том, что многие банки стали впервые кредитовать новых для себя заемщиков. Кредиты все активнее получали не только торговля и сырьевой сектор, но и перерабатывающая промышленность. Многие из новых заемщиков никогда раньше не кредитовались, кредиты выдавались им под ожидания роста внутреннего спроса, который действительно рос. Новые заемщики сначала получали небольшие кредиты, которые они успешно возвращали, часто перекредитовываясь в других банках. Это давало основания для увеличения кредитных лимитов.
В мировой практике считается опасным (с точки зрения формирования предпосылок развития кризиса "плохих" долгов), когда номинальные темпы роста кредитования превышают значение процентной ставки. Это означает, что вся совокупность заемщиков имеет возможность рефинансировать (то есть перекредитовывать, погашать старые кредиты за счет получения новых) не только основной долг по кредитам, но и процентные платежи. В России в последние три года темпы роста кредитов намного превышали процентные ставки. Такие темпы роста кредитов вызывают беспокойство, поскольку увеличивают риск возникновения безответственного спроса и безответственного предложения кредитных ресурсов. Эффект кредитной пирамиды означает рост уязвимости банков перед ухудшением экономической конъюнктуры. Тогда возможности рефинансирования старых долгов новыми исчезает, проявляется реальное качество кредитных портфелей банков, резко увеличивается доля проблемных ссуд, нарастает вероятность классического кризиса "плохих" долгов.
Экспансия в розничный бизнес
В поисках новых источников доходов российские банки активно занялись розничным кредитованием, мощный рост которого -- 4─5% в месяц -- стал главным событием банковской розницы в 2003 году, а объемы достигли 9,3% кредитного портфеля банков. Что неудивительно: по расчетам BCG на основе данных Банка России, валовая процентная маржа кредитования частных лиц составляла в сентябре 2003 года 16% (по рублевым кредитам и депозитам), тогда как маржа по операциям с предприятиями -- только 6,5%.
Тем не менее заоблачная доходность этого бизнеса уходит в прошлое. В ряде сегментов -- экспресс-кредитовании в торговых сетях и автокредитовании -- в Москве уже сложилась сильная конкуренция, что заставляет банки существенно снижать ставки: за год они уменьшились почти вдвое (так, еще год назад пионер рынка экспресс-кредитования банк "Русский стандарт" выдавал кредиты по эффективной ставке 60─70%, а сейчас ставки на рынке составляют 20─35% в рублях). Одной из причин конкуренции, препятствующей сохранению текущих темпов роста данного сегмента рынка розничного кредитования, является относительная неразвитость торговой розницы, особенно в регионах -- все крупные московские торговые сети уже имеют до десяти (у автодилеров) банков -- партнеров по кредитованию, и продажи в кредит достигают у некоторых 60%. Работа с отдельными магазинами и мелкими сетями банкам невыгодна. Поэтому идет смещение приоритетов банков в пользу кредитных карт и несвязанных потребительских кредитов, что также способствует снижению ставок -- из-за более тщательной проверки заемщика и, соответственно, меньших рисков.
Потенциал дальнейшего роста рынка розничного кредитования значителен: в России доля таких кредитов в ВВП пока достигла лишь 2%, тогда как в Восточной Европе -- 30%, а в развитых экономиках может превышать 100%. Однако в настоящий момент и в краткосрочной перспективе ключевым игроком -- 40% рынка -- стабильно остается Сбербанк благодаря широкой региональной сети и одним из самых конкурентных на рынке ставкам (19% в рублях и 12% в валюте по несвязанным потребительским кредитам).
На розничном рынке Москвы активизировались "дочки" иностранных банков, ранее работавших в рознице преимущественно с сотрудниками корпоративных клиентов (Райффайзенбанк и Ситибанк), Международный Московский банк (ММБ) готовится резко увеличить розничный бизнес в 2004 году, появился новый игрок -- "Сосьете Женераль". Их целевой аудиторией является высший сегмент среднего класса. Массового клиента эти банки отсекают деликатно -- для открытия счета в Ситибанке и Райффайзенбанке необходимо заполнить большую анкету, представить справку с места работы с указанием официальной зарплаты, кроме того, в Райффайзенбанке требуется положить на счет не менее 1500 долларов, и в обоих банках вам могут отказать в открытии счета и обслуживании, если вы не отвечаете их квалификационным критериям.
Новая волна консолидации российских банков во многом обусловлена планами развития розницы, при этом во внимание в первую очередь принимается широта регионального представительства. Росбанк приобрел банк ОВК с его сетью из 360 отделений и более чем 1000 банкоматов по России. В процессе осуществления находится сделка по приобретению крупнейшего регионального розничного банка "Уралсиб" НИКойлом, что ставит группу "НИКойл─Автобанк─Уралсиб" в пятерку лидеров розничного рынка. Банк МДМ приобрел банк "Петровский" (Санкт-Петербург). При этом целью данных банков является многократное увеличение доли рынка в розничном бизнесе и занятие прочных лидирующих позиций.
4. Перспективы развития российской банковской системы
Банковская реформа
Российская банковская система недостаточно эффективно выполняет свои фундаментальные обязанности по финансовому посредничеству. Экономические агенты имеют ограниченный доступ к заемному капиталу для финансирования текущего потребления/оборота и особенно инвестиций. Значительная часть средств населения сберегается вне банковской системы в виде наличных рублей, валюты, драгоценностей (доля организованных сбережений находится сегодня на отметке порядка 50%). Российская банковская система не обеспечивает достаточного уровня и объема обслуживания целых секторов экономики. Физические лица и малые предприятия, например, не имеют доступа к сколько-нибудь существенным по объему кредитам. Это означает, что потребительский спрос и малые предприятия, обеспечивающие в других странах существенную долю занятости и ВВП, -- в России задействованы недостаточно. Коренные изменения в функционировании банковской системы позволят увеличить темпы роста ВВП, по оценкам специалистов McKinsey, как минимум на 1─2% в год.
Однако пока все дискуссии о банковской реформе сводятся в основном к спору о том, на основании каких критериев провести масштабную чистку сектора от неэффективных банков. По иронии судьбы эта дискуссия началась в 2001 году, когда впервые с 1995 года количество действующих в России банков вновь стало расти. Опубликованные в начале августа 2001 года предложения рабочей группы РСПП по реформированию банковской системы путем разделения банков на федеральные и региональные на фоне резкого увеличения требований к капиталу банков оказались шокирующими для многих участников рынка.
Возможности для эффективной деятельности мелких банков действительно постепенно уменьшаются. Анализ деятельности массы мелких и мельчайших банков свидетельствует, что они не зарабатывают на кредитно-депозитной деятельности, то есть не являются банками в собственном смысле слова. Они проводят платежи, получая за это комиссионные, осуществляют валютообменные операции, работают с аккредитивами, векселями, занимаются обналичкой для дружественных компаний-клиентов. Мало того, что они по объему располагаемых ресурсов неадекватны потребностям даже среднего предприятия, они не в состоянии и не заинтересованы в оказании широкого спектра банковских услуг. Они не хотят заниматься кредитованием и управлять кредитными рисками. Поэтому отбраковка и серьезная чистка банковского сектора действительно назрела.
Однако качество управления и величина банка связаны далеко не линейно. Печальный опыт 1998 года показывает, что рухнули в основном крупнейшие банки (так, из первой десятки не пережила кризис ровно половина банков). Работа с крупными клиентами и крупными кредитными рисками соответствующим образом увеличивает и риски банков. Средние же банки, особенно региональные, оказываются в значительно большей степени способны обеспечить должную диверсификацию кредитного портфеля. Анализ надежности банков очень часто указывает на заметно лучшее положение средних банков, чем крупнейших представителей банковского бизнеса. Именно средние банки являются группой, в которой происходит активный процесс поиска новых рынков для развития банковского бизнеса. Поэтому насильственная смерть средних по размеру банков не пойдет на пользу отечественной банковской системе.
Конечно, четких количественных критериев разделения между мелкими и средними банками не существует. Более того, понятно, что в разных регионах страны в зависимости от уровня развития банковской инфраструктуры и специфики реального сектора экономики региона эта граница должна быть разной. В качестве первого приближения можно предложить относить к числу мелких банки с собственным капиталом до 1 млн. долларов (таковых на сегодня 39% от общего числа действующих кредитных учреждений), а к средним -- с капиталом от 1 до 5 млн. долларов (на них приходится еще треть всех банков). При этом еще раз следует подчеркнуть, что вряд ли было бы целесообразно рассматривать размер банка в качестве главного и единственного критерия "чистки" банковской системы.
Банковская реформа требует не красивых идей, многостраничных концепций и радикальных решений, а кропотливой, будничной работы по наведению элементарного порядка хотя бы в соответствии с уже существующими стандартами банковского надзора. Весьма серьезное ужесточение банковского надзора ожидается в связи с введением в России в ближайшие годы системы обязательного страхования вкладов, вступить в которую и получить право работы с депозитами населения смогут лишь банки, прошедшую тщательную процедуру отбора.
Создание капитальной базы экономики
Объем выдаваемых банками кредитов ограничен двумя факторами -- ликвидностью банковской системой и размером ее совокупного капитала. В настоящее время уровень ликвидности сектора не вызывает беспокойства и реальным ограничением выступает недостаточный уровень капитализации сектора. У коммерческих банков нет достаточного количества ресурсов, опираясь на которые они могли бы вести более энергичную кредитную деятельность.
Как решить эту проблему? Надо создать капитальную базу экономики. В развитых странах капитальная база обеспечивается страховыми и пенсионными накоплениями граждан, а также секьюритизированным (оформленным в рыночные ценные бумаги) накопленным национальным богатством -- землей, недрами, недвижимостью, акциями компаний и т.д.
Первая составляющая -- пенсионные и страховые деньги, -- безусловно, очень важна. Однако сегодня российские граждане и российское государство слишком бедны, чтобы насытить эти институты приличным капиталом. Что касается второго источника капитальной базы, то с ним дела обстоят значительно лучше. Только московская недвижимость оценивается в 120 млрд долларов, а по всей стране ее стоимость не меньше 500 млрд. Стоимость земли оценить сейчас трудно. Однако ясно, что начавшийся подъем в сельском хозяйстве должен по крайней мере не снижать ее. Получи сегодня банки возможность принимать в качестве залога бумаги, подтверждающие владение жильем, землей, недрами, -- капитальная база нашей экономики увеличилась бы в десятки раз, а вслед за ней расширились бы и возможности предоставления кредита.
Главная проблема здесь -- обеспечение ликвидности новых активов. Еще один аспект создания капитальной базы -- повышение стоимости российских компаний, которая остается смехотворно малой.
ссылка скрыта
www.group27.narod.ru
www.group27.narod.ru
www.group27.narod.ru
www.group27.narod.ru
www.group27.narod.ru
www.group27.narod.ru
www.group27.narod.ru
www.group27.narod.ru
www.group27.narod.ru
www.group27.narod.ru