Geum.ru

Китайский Эрос под ред. А. И

Вид материалаДокументы

Содержание


Любовные игрища вэньжэня
Подобный материал:
1   ...   23   24   25   26   27   28   29   30   ...   43

фэя, которые собирались продолжать розыски сына, а за ними пошли по до-

мам и все остальные. Как принято и установлено, в присутствие входили

через восточные двери, а выходили через западные. Когда настоятельница

Ляоюань и Цюйфэй спустились с западного крыльца во двор, их охватило ли-

кование. И недаром - ведь настоятельница обманула самого начальника уез-

да, ей удалось, что называется, скрыть свою гниль и мерзость. Цюйфэй,

боясь, как бы его не узнали, опустил голову на грудь и спрятался за спи-

нами впереди идущих. Но не успели они выйти из западных ворот ямыня, как

старик снова принялся ругать старого монаха.

- Плешивый разбойник! Убил моего сына да еще надумал меня дурачить -

подсунул чужой труп!

И старик бросился на монаха с кулаками.

Монах, видя неминуемую опасность, громко закричал. На его счастье,

поблизости оказались с десяток учеников и мальчишек - послушников из его

обители - они пришли к ямыню узнать, чем кончился суд. Услыхав жалобные

вопли своего наставника, они бросились к нему на помощь, повалили стари-

ка на землю и принялись молотить кулаками. Боясь за отца, Цюйфэй взвол-

новался настолько, что даже забыл о своем женском наряде.

- Братья! Братья! Не бейте его! - закричал он, подбегая к месту свал-

ки.

Послушники подняли глаза и сразу его узнали. Отпустив старика, они

обступили товарища.

- Наставник! Наставник! Цюйфэй нашелся! Вот это да! - закричали они

настоятелю.

- Это монахиня из обители Великого Блаженства, - сказал стражник, не

сразу поняв в чем дело. - Она будет содержаться под стражей, пока ее не

возьмут на поруки. Вы, наверное, обознались!

- Вот оно что! Ты переоделся монахиней и веселился в женском монасты-

ре! А тем временем из-за тебя наш учитель терпел столько мук!

Тут только все сообразили, что происходит. Раздался оглушительный хо-

хот. Настоятельница Ляоюань с позеленевшим лицом проклинала Цюйфэя. Ста-

рый монах растолкал учеников, схватил мнимую монахиню за шиворот и при-

нялся колотить.

- Проклятый ублюдок! Ты веселился, а я из-за тебя чуть не пропал!

Сейчас же пойдем к начальнику уезда!

И он потащил Цюйфэя в ямынь.

Отец Цюйфэя мигом понял, что сыну грозит суровое наказание, и стал

умолять монаха:

- Уважаемый учитель, я был несправедлив и кругом неправ. Я отблагода-

рю тебя, не останусь в долгу, только сжалься над сыном, не тащи его к

уездному! Какникак, а ведь он был твоим учеником.

И он отбивал поклон за поклоном.

Но монах, перетерпевший от старика столько обид и поношений, слушать

ничего не хотел и продолжал тянуть Цюйфэя за собой. Стражник повел назад

настоятельницу.

- Что такое, монах? Зачем ты привел обратно эту женщину? - удивился

уездный начальник.

- Отец ты наш, это не женщина, а мой ученик Цюйфэй, переодетый женщи-

ною!

- Что за наваждение! - засмеялся начальник уезда и приказал Цюйфэю

выкладывать все начистоту.

Монашек не стал запираться и во всем признался.

Начальник уезда вынес приговор: настоятельнице и беглому монаху дать

по сорок палок, после чего Цюйфэя наказать по всей строгости закона, а

бывшую настоятельницу продать в услужение, а чтобы другим было неповад-

но, надеть на обоих кангу, вычернить пол - лица краскою и в таком виде

провести по городу; обитель Великого Блаженства разрушить до основания;

старого монаха и родителей Цюйфэя за отсутствием вины отпустить с миром.

Старики словно языки проглотили. Размазывая по лицу слезы и утирая

носы, они уцепились за кангу и вышли вместе с сыном из ямыня.

Это происшествие вызвало в городе большое волнение. Все жители, от

мала до велика, сбежались посмотреть на преступников. А какой-то шутник

успел мигом сложить песенку:

Жаль тебя, старик-монах:

Скрылся ученик-монах.

В женском платье жил без страха.

Не признали в нем монаха.

Объявился лжемонах,

И в беде уже монах.

Умер, думали, монах.

Оказалось, жив монах.

"Молодой монах в беде! -

Все кричали на суде. -

Бей монаха-старика,

Погубил ученика!"

Только в драке под конец

Обнаружился беглец.

Из-за юного монаха

Старичок дрожал от страха.

А монахини-блудницы

Не успели схорониться.

Родственники Хэ Дацина вместе с Третьим Куаем прибежали к госпоже Лу

и сообщили ей о суде, о признании монахинь и приговоре уездного. Госпожа

Лу едва не умерла от горя. В тот же вечер она приготовила гроб, одеяние

для умершего и обратилась к начальнику уезда с просьбой допустить ее в

опечатанную обитель. Тело Дацина переложили в новый гроб и, выбрав под-

ходящий день, предали земле на семейном кладбище.

Что еще осталось рассказать? Старая настоятельница обители Отрешения

от мирской суеты умерла с голода, и староста с помощниками, сообщив о ее

смерти начальнику уезда, похоронили старуху. А госпожа Лу, постоянно

держа в памяти дурной пример своего мужа, который сгубил себя блудом,

дала сыну самое строгое воспитание. Впоследствии сын ее получил ученую

степень Сведущего в канонах /13/ и должность помощника судьи провинции.

Завершим наш рассказ следующими стихами:

Среди цветов распутник жил,

В блаженстве ночи проводил,

Стать мотыльком он был готов,

Чтоб умереть среди цветов.

В закатный час и на заре

Смех не смолкал в монастыре.

Вот жизнь! И на небе святой

Во сне не видывал такой.

Слепая страсть!

О, как смешна

Она в любые времена!


КОММЕНТАРИИ


1. "Две монахини и блудодей" ("Повесть о том, как Хэ Дацин оставил

после смерти супружескую ленту") - рассказ пятнадцатый из сборника

"Син-ши хэн-янь" ("Слово вечное, мир пробуждающее"), впервые изданного в

20-х годах XVII в.

2. ...любви своей супруги. - Чжан Чан жил во времена династии Хань,

он славился своим пылким чувством к жене и выражал свою любовь тем, что

подкрашивал жене брови. Любовь поэта Сыма Сянжу (179-117 гг. до н.э.) к

своей жене поэтессе Чжо Вэньцзюнь считалась в древности образцом супру-

жеской верности.

3. ...что их окружает частокол золотых шпилек. - Золотая шпилька -

одно из названий наложницы.

4. ...парчовый навес длиною в пятьдесят ли. - В династию Цзинь (III-V

вв.) сановники Ши Чун и Ван Кай постоянно хвастались друг перед другом

своими богатствами. Ван Кай однажды сделал полог из фиолетового шелка

длиной в сорок ли. Но Ши Чун решил перещеголять соперника и построил на-

вес из парчи длиной в пятьдесят ли.

5. Цин. - Ударный музыкальный инструмент. Представляет собой раму с

подвешенными к ней каменными или металлическими пластинами, по которым

бьют билом.

6. Вэйто. - Буддийское божество, один из загробных владык, хранитель

буддийских канонов.

7. ...она любила ветер и луну... - Поэтический образ: означает влече-

ние людей к земным удовольствиям.

8. ...тунбоский столик... - Тунбо - местность в провинции Хэнань,

славящаяся своими изделиями из дерева.

9. Люй Дунбинь. - Один из восьми даосских святых, покровитель магии,

а также различных ремесел.

10. - Давно вы ушли из семьи? - Уйти из семьи - означает стать мона-

хом.

11. Врата Пустоты. - Образное название буддийского храма.

12. Бросить под днище котла тутовый хворост пришлось. - В одной ле-

генде говорится, что в эпоху Троецарствия (III в.) один человек поймал в

горах большую черепаху и преподнес ее Сунь Цюаню, правителю княжества У.

Правитель приказал сварить ее. Слуги сожгли несколько тысяч охапок хво-

роста, но черепаха так и не сварилась. Тогда военачальник Чжугэ Кэ посо-

ветовал подложить под котел сучья старого тута, после чего черепаха тот-

час сварилась.

13. ...получил ученую степень Сведущего в канонах... - Сведущий в ка-

нонах - одно из названий ученой степени гуншэна - заслуженного сюцая,

рекомендованного в Государственное училище или на должность.


Перевод и комментарии Д. Н. Воскресенского, стихи в переводе Л. Е.

Черкасского.


ЛИН МЭНЧУ (1580-1644 гг.)

ЛЮБОВНЫЕ ИГРИЩА ВЭНЬЖЭНЯ


В стихах говорится:

Разве может вино опьянить того, кто давно уже пьян?

Разве женские чары прельстят того, кто страстью давно обуян?

Но суд над ним в трех поколеньях - слишком суровый урок.

Нужно только, чтоб мудрости меч мысли дурные отсек.

Рассказывают, что прочные любовные союзы складываются в течение трех

поколений, только тогда меж супругами царят мир и спокойствие, как в по-

говорке: "Власами они соединились, а пищу подносили на уровне бровей"

/1/. Однако многие, забыв эту истину, тратят без меры злато или нефрит

драгоценный в надежде добиться желаемого, но, увы, ловят они свое

счастье впустую. Правда, бывает иначе. Живет какой-нибудь бедняк вроде

Сыма Сянжу, и в доме у него одни голые стены. Однако Небо определило ему

совсем иную судьбу. И вот нежданно - негаданно встречает он под стать

себе девицу, на других совсем непохожую, и получает ее в жены, хотя

раньше не обручался, не засылал сватов и даже вовсе не был с нею знаком.

Но как еще в древности говорили:

В прошлом сплелись нити их судеб, и был предрешен их брак.

Где-то растут волшебные персики /2/ сулящие множество благ.

Из стихов видно, что брачный союз - дело нешуточное. В связи с этим

припоминаются нам разные истории, которые случались не только в древнос-

ти, но и в наши дни. Вспомним, к примеру, таких удальцов, как

Куньлуньский раб /3/, или Гость в Желтом Халате /4/, или, наконец,

письмоводитель Сюй /5/. Их деяния в свое время потрясли Небо и Землю, о

них на протяжении нескольких поколений рассказывают легенды. А почему?

Потому, что эти смельчаки, дабы способствовать соединению влюбленных,

преодолели всевозможные преграды и прошли великие испытания. Что же до

обычных людей, то они при виде какой-нибудь прелестницы готовы, как го-

ворится, только стащить курицу или пса. Словом, свершают они самые не-

достойные поступки, ибо, страстями кипя, алчно желают лишь плотской свя-

зи с красоткой. Они строят премудрые планы, один другого диковиннее, в

надежде добиться хоть капельки удовольствия, а в результате только пога-

нят семью и марают имя свое.

Нередко получается, что из десяти подобных ловцов удачи девять вконец

пропадают, и никто даже не знает, где они похоронены.

- Рассказчик! А ведь в нашей жизни бывает и не так! Сколько сласто-

любцев добиваются своего, скольким мошенникам обман сходит с рук! И раз-

ве погибают они все до единого?

- Эх, почтенные! Как вижу, невдомек вам, что каждый клевок, каждый

глоток имеет тайную причину. Вот, скажем, былинка в поле или дикий цве-

ток. Разве они появились случайно? Конечно, нет! Вы толкуете о сласто-

любцах да мошенниках, которые-де в конце концов добиваются своего. А от-

чего все так получается? Оттого, что было определено им судьбою соеди-

ниться с той женщиной. Или, скажем, какому-то проходимцу удалось смошен-

ничать. И оно не случайно! Значит, Небо в тот момент благоволило этому

человеку за что-то, определив ему такое удовольствие. Только мелких про-

казников вряд ли можно сравнить с теми безумцами, которые, осатанев от

страстей своих, устремляются очертя голову к погибели.

Нынче мне как раз хочется вам поведать об одном человеке, который,

скрывшись под женским обличьем, творил обман и блуд, чем в конце концов

и сгубил себя.

Жил в свое время в Сучжоу один состоятельный человек, владевший

большим поместьем, которое одной своей стороной примыкало к монашескому

скиту под названием Обитель Заслуг и Добродетели, построенным, к слову

сказать, на деньги этого богача. В обители проживали пять молодых мона-

хинь-странниц, "в облаках парящих", среди коих одна (по фамилии Ван) вы-

делялась редкой красотой и необъятным сластолюбием. Хотя она и была са-

мой молодой - всего двадцати с небольшим лет, - однако по замыслу хозяи-

на поместья именно ее назначили настоятельницей. Надо вам знать, что мо-

нахиня Ван была личностью выдающейся. Перво-наперво любила она порассуж-

дать о всякой всячине и, к слову сказать, умела плести словеса такие

цветистые, что прихожане из знатных семей, с которыми обычно зналась

настоятельница, внимали этому суесловию с превеликим удовольствием. Дру-

гим ее качеством было то, что мягко и вкрадчиво могла она поведать о

чувствах человеческих, а потом, улучив подходящий момент, оказывала кому

надо поддержку. И, наконец, была она большой искусницей: красиво вышива-

ла и складно составляла письма. Неудивительно, что многие жены из знат-

ных домов призывали ее к себе или сами шли в скит за советом. Игуменья

часто покидала обитель, посещая богатые дома и простых селян, когда

кто-то из них хотел испросить себе чадо или совершить молебен от разных

бед и несчастий. Обычно после таких посещений монахиня приглашала прихо-

жанок в скит для душевного разговора. Женщины часто оставались в обители

на ночь и располагались с удобством, так как в храме было семнадцать ти-

хих келий с постелями. В обители постоянно толклись богомолки, которые

порой оставались здесь даже на несколько дней. Правда, надо заметить, не

все они, однажды посетив храм, снова шли туда с такой же охотой. Некото-

рые наотрез отказывались. Что до мужчин, то им доступ в обитель был

строго-настрого воспрещен, и они, боясь сделать какую промашку, монахинь

не беспокоили, ибо знали, что от богача - покровителя на сей счет дано

указание: праздных людей в храм не пускать. Понятно, никаких подозрений

в отношении скита никто не имел. Вот отчего богомолок в храме, среди ко-

торых было немало женщин из знатных семей, день ото дня становилось все

больше и больше.

Однако оставим досужие разговоры. Как-то в Сучжоу появился судья по

уголовным делам - некий Юань из Чанчжоу. Он приехал в эти места вместе

со столичным следователем по особым поручениям. Помещение близ

следственного ямыня, где Юань изучал судебные кляузы, было на редкость

неудобным и душным, особенно в такую жаркую погоду, какая стояла в ту

пору. Поэтому судья решил сменить его на более просторное. Уездные влас-

ти помогли ему найти дом в поместье того богача, о котором шла речь. Од-

нажды под вечер, когда гость прогуливался по двору, его внимание прив-

лекла высокая башенка, стоявшая в отдалении, из которой, как подумал су-

дья, можно было бы удобно обозревать окрестности. Он поднялся по лесенке

наверх. По всей видимости, сюда давно уже никто не заходил, поэтому всю-

ду лежал густой слой пыли, а окна затянула паутина. Башенку насквозь

пронизывал ветерок, и в ней царила прохлада. Наслаждаясь блаженным поко-

ем, судья долго стоял, устремив взор вдаль, пока случайно не заметил в

ските, что стоял напротив, небольшое строение, а в нем группу молодых

женщин, оживленно беседующих с красивой монахиней. Из домика наподобие

башни доносился веселый смех.

Судья приник к стене, так, чтобы его не заметили, и стал наблюдать.

Женщины, тесно прижавшись друг к другу, обнимались и целовались. Так

продолжалось довольно долго.

- Странно! - судья покачал головой. - Какое странное поведение! Очень

подозрительно!

На следующий день он спросил у слуги:

- Скажи-ка, любезный, что за храм стоит слева? Он принадлежит вашему

поместью или нет?

- Это - Обитель Заслуг и Добродетели, а построил ее наш хозяин.

- Кто же в ней обитает, монахи или монахини?

- В ней живут пять монашек.

- А богомольцы или монахи сюда часом не заходят?

- Ну что вы! В ските живут одни лишь монашки! Наш хозяин запретил по-

являться мужчинам, а о монахах и говорить не приходится! Поэтому ходят

сюда только женщины - и все из знатных домов... Идут нескончаемым пото-

ком чуть ли не каждый день...

Сомнения судьи после разговора со слугой не рассеялись, а когда зашел

местный начальник уезда, он поведал ему о своих подозрениях. Уездный

правитель выделил для столичного чиновника команду солдат, которые во

главе с судьей направились в скит. Паланкин чиновника остановился подле

глухой стены, окружавшей обитель со всех сторон.

Неожиданное появление начальника вызвало в храме замешательство.

Судья сразу приметил, что его встречают лишь четыре монахини. Пятой, ко-

торую он видел вчера, среди них не оказалось.

- Мне сообщили, что у вас проживают пять инокинь... Куда же девалась

пятая?

- Наша игуменья?.. Отлучилась куда-то...

- У вас, кажется, есть дом наподобие башенки? Может, настоятельница

там?..

Монахини чувствовали себя не в своей тарелке.

- Нет-нет, здесь только наши кельи... никакой башенки нет! - промол-

вила одна.

- Ложь! - чиновник приказал солдатам обшарить скит. Они обошли все

кельи, но домика, что искали, не обнаружили.

- Чудеса! - проговорил судья в крайнем удивлении.

Тогда он решил пойти на хитрость. Подозвав к себе одну из монахинь,

он спросил ее о каком-то пустяке, а потом велел солдатам увести ее в

сторону, а сам подозвал других.

- И вы еще смеете лгать? - прикрикнул он на них. - Ваша подружка во

всем созналась! Она, кстати, признала, что есть такая постройка наподо-

бие башенки. Обмануть меня хотели?! Какая мерзость!

- Колодки сюда! - крикнул он стражникам.

Монахинь обуял смертельный ужас.

- Есть, есть такая постройка!.. - вскричала какая-то монахиня. - В

одной нашей келье за ложем имеется дверца, заклеенная бумагой. Там есть

туда ход...

- Что ж вы скрываете от меня?

- Мы бы не посмели, ваша светлость, но там сейчас находятся молодые

богомолки из знатных семей. Вот отчего мы побоялись сказать!

Судья приказал открыть тайную дверцу. Вместе с пятью стражниками он

проник в извилистый лаз, который оканчивался лесенкой. Судья остановил-

ся. Наверху слышались разговоры и смех.

- Вперед! - приказал чиновник стражникам. - Если увидите среди них

монахиню, влеките ее сюда!

Служивые бросились наверх. В башенке они обнаружили трех женщин и

двух юных дев, которые вместе с монахиней сидели за столом и распивали

вино. Увидев солдат, перепуганные женщины вскочили со своих мест и бро-

сились кто куда. Однако стражники их не тронули. Они схватили лишь моло-

дую монахиню, которую тут же потащили к судье.

Когда инокиня, к слову сказать, весьма миловидная и изящная, предста-

ла перед чиновником, он спросил, где находится ее келья, и послал солдат

произвести в ней обыск. Солдаты обнаружили в комнате девятнадцать белых

шелковых платочков, замаранных первой девичьей кровью, а еще нашли кни-

жицу с фамилиями женщин, которые оставались здесь на ночь. В книжице

подробно было записано, кто и когда посетил скит, с кем происходило сои-

тие, какая из богомолок оказалась невинной девой, а какая зрелой женщи-

ной. Судья пришел в страшную ярость. Как говорят в подобных случаях: во-

лосы от гнева у него поднялись на макушке и даже приподняли шапку. Он

приказал всех монашек вместе с настоятельницей тащить в ямынь. Что до

тех богомолок, которые находились в ските, то они, так ничего и не ура-

зумев, спешно покинули обитель и разъехались в паланкинах по домам.

Судья, приехав в ямынь, тотчас приказал принести пыточный инструмент.

- Ваша светлость, в чем мы провинились? Мы не нарушили законов! -

взмолились монахини.

Судья велел подчиненным привести в зал бабку-повитуху, чтобы она уст-

роила инокиням проверку. Все они, однако, оказались женской принадлеж-

ности. Судья недоумевал: "Откуда же тогда платки... книжица?". Он терял-