Geum.ru

Жюль Верн. С земли на Луну прямым путем за 97 часов 20 минут

Вид материалаДокументы

Содержание


ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ. Праздник отливки.
Подобный материал:
1   ...   11   12   13   14   15   16   17   18   ...   26

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ. Праздник отливки.




Одновременно с работами по углублению шахты о такой же быстротой

производились и подготовительные работы по отливке колумбиады. Если бы

иностранец. очутился в Стонзхилле, его поразила бы неожиданная картина.

В 600 ярдах от шахты были кольцом расположены 1200 . плавильных печей,

снабженных отражателями. Каждая была шириной в шесть футов и отделялась от

соседней расстоянием в полтуаза. Таким образом, круговая линия печей

достигала двух миль в длину. Все они были построены по одному образцу, и их

громадные трубы были одинаковой высоты. Зрелище было весьма своеобразное.

Дж. Т. Мастон находил, что эти сооружения замечательны в архитектурном

отношении. Они напоминали ему вашингтонские памятники. Он уверял, что нигде

в мире нет зданий красивее этих -- даже в Греции. "Впрочем, я никогда там не

был",-- прибавлял он.

Вспомним, что на третьем заседании комитета решено было отлить

колумбиаду из чугуна, а именно из серого чугуна. Действительно, этот сорт

чугуна наиболее вязкий и ковкий; он мягче, его легче сверлить и отливать во

всякие формы: если же его выплавить на древесном угле, то получается сорт

наилучшего качества для пушек, цилиндров паровых машин, гидравлических

прессов и вообще изделий, которые должны обладать большой упругостью.

Однако и такой чугун еще недостаточно хорош, если сплавлен только один

раз; его очищают, или рафинируют, посредством вторичной плавки, освобождая

от последних кремнистых примесей.

Первая плавка железной руды, предназначенной для колумбиады,

производилась в доменных печах Гольдспрингского завода; в соприкосновении с

углем и кремнеземом, при чрезвычайно высокой температуре, руда выделяет

расплавленный металл, который, соединяясь с углеродом, превращается в чугун.

Выплавка нужного количества чугуна была закончена. Предстояло отправить его

в Стонзхилл. Дело шло о тридцати шести миллионах фунтов чугуна, перевозка

его по железной дороге обошлась бы слишком дорого; она стоила бы столько же,

сколько самый чугун. Поэтому решено было зафрахтовать в Нью-Йорке

специальные суда и нагрузить их брусками чугуна. Понадобилось не менее

шестидесяти восьми судов, по тысяче тонн каждое. 3 мая эта флотилия вышла из

Нью-Йорка в Атлантический океан, взяла курс на юг вдоль американского

берега, вошла в Багамский пролив, обогнула южную оконечность Флориды, прошла

вдоль бухты Эспириту-Санто и, без единой аварии в пути, 10 мая бросила якорь

в гавани Тампа. Там вся эта огромная масса чугуна была перегружена с

кораблей в вагоны железной дороги и к середине июня благополучно доставлена

в Стонзхилл.

Предстояло затем загрузить 1200 печей чугуном и углем. Неудивительно,

что печей было так много,-- ведь им предстояло выплавить 60 тысяч тонн

чугуна. В каждой из них могло поместиться около 114 тысяч фунтов чугуна.

Образцом для стонзхиллских печей послужили печи, отливавшие чугун для

пушки Родмена. Это были приземистые печи, имевшие в поперечном разрезе форму

трапеции. Топки в этих печах находились с двух сторон и благодаря дымоходам

равномерно нагревались на всем своем протяжении. Стены печей были сложены из

огнеупорного кирпича, а все внутреннее их устройство сводилось к колосникам

для сжигания угля и к подовой плите, на которой складывались бруски чугуна;

плите был придан наклон в 25В°, для того чтобы расплавленный металл мог

свободно стекать в резервуары. От каждого резервуара шел каменный желоб, и

все 1200 желобов сходились, как радиусы, к отверстию шахты.

На другой же день после того, как были закончены работы по сооружению

стены и по бурению, Барбикен велел приступить к формовке внутреннего канала.

Требовалось соорудить в центре шахты цилиндр высотой в девятьсот футов,

шириной в девять футов, ось которого должна была совпадать с осью самой

шахты. Он должен был заполнить все пространство, предназначенное для канала

колумбиады.

Этот цилиндр сложили из смеси глинистой земли и песка, к которой

подмешивали рубленую солому и сено; промежуток между цилиндрической формой и

каменными стенами шахты предстояло потом залить расплавленным чугуном для

образования дна и шестифутовых стенок пушки.

Чтобы удержать этот цилиндр в равновесии, его стягивали по мере

сооружения железными обручами; кроме того, он закреплялся через равные

промежутки толстыми поперечными брусьями, глубоко замурованными в каменную

толщу шахты. Конечно, при выплавке орудия все скрепления должны были

расплавиться и смешаться с жидкой массой чугуна, но это не могло уменьшить

прочность колумбиады.

8 июля все эти работы пришли к благополучному концу; отливка была

назначена на следующий день.

-- Это будет очень величественная церемония,-- сказал Мастон, обращаясь

к Барбикену.

-- Без сомнения,-- отвечал Барбикен,-- но посторонних лиц я туда не

допущу.

-- Как? Вы не откроете двери для публики? -- удивился Мастон.

-- Ни за что ее не пущу. Отливка колумбиады дело очень сложное, чтобы

не сказать опасное, и я предпочитаю произвести эту операцию при закрытых

дверях. Можно будет устроить празднество при выстреле колумбиады, но никак

не раньше.

Председатель был совершенно прав; при отливке пушки могли произойти

непредвиденные осложнения и аварии, а большое стечение зрителей помешало бы

с ними бороться. Надо было обеспечить себе свободу действий. Поэтому никто

не был допущен в ограду, кроме делегации "Пушечного клуба", уже прибывшей в

Тампа. Среди них были: пылкий Билсби, майор Эльфистон, генерал Морган, Тон

Гантер, полковник Блемсбери и futti q uanti [9]; для всех этих лиц отливка

колумбиады являлась личным праздником.

Дж. Т. Мастон взял на себя роль проводника приезжих товарищей; он

посвятил их во все подробности, таскал их повсюду, на склады и в мастерские,

показывал машины и заставил их осмотреть весь круг печей. После осмотра

тысяча двухсотой печи они уже не чуяли под собой ног от усталости.

Начало отливки было назначено ровно на 12 часов дня. Поэтому еще

накануне в каждую печь заложили 12 тысяч фунтов чугуна в виде брусков,

которые были сложены решеткой, чтобы их со всех сторон охватывало пламя, и с

самого утра 1200 труб стали извергать клубы дыма и языки пламени; почва

кругом сотрясалась и глухо гудела. Для выплавки чугуна требовалось равное

весовое количество металла и угля. Следовательно, в печах должны были

перегореть 68 тысяч тонн угля; над Стонзхиллом разостлалось огромное черное

облако, почти затмившее солнечный диск.

Скоро по всей линии печей жара стала невыносимой. Рев пламени напоминал

раскаты грома; мощные вентиляторы с оглушительным свистом гнали свежий

воздух в эти пылающие горны, насыщая их кислородом.

Для успеха отливки необходимо было произвести ее как можно быстрей,

поэтому было условлено, что при сигнальном выстреле из пушки резервуары

мгновенно откроются, выпуская расплавленный металл.

Рабочие и мастера стояли каждый на своем посту, ожидая выстрела с

нетерпением и, разумеется, не без тревоги. Кроме них, внутри ограды никого

не было. Мастера-литейщики стояли у самых сточных отверстий.

Барбикен и его коллеги находились на соседнем холмике. Перед ними

стояла пушка, которая должна была выстрелить по сигналу главного инженера.

Незадолго до полудня показались первые капли жидкого чугуна; понемногу

стали наполняться приемники; наконец весь чугун расплавился; но надо было

дать ему немного отстояться, чтобы посторонние примеси всплыли на

поверхность.

Пробило двенадцать. Внезапно блеснуло желтое пламя, и раздался звук

пушечного выстрела. В тот же миг раскрылись 1200 сточных отверстий, и из них

сразу выползли 1200 огненных змей, извиваясь сверкающими кольцами. Они

быстро достигли краев шахты и ринулись в нее с ужасающим грохотом и гулом на

глубину 900 футов. Это было великолепное, захватывающее зрелище. Земля

дрожала; над шахтой заклубились вихри дыма, ибо раскаленный металл мгновенно

испарил влагу, скопившуюся на внутренних стенках пушечного канала и на

стенах шахты, и пар вырвался наружу через отдушины в каменной кладке. Он

устремился вверх густыми спиралями и поднялся на высоту пятисот туазов.

Индейцы, блуждавшие по степи вдалеке от Стонэхилла, могли подумать, что во

Флориде появился новый вулкан, а между тем тут не было ни извержения, ни

смерча, ни грозы, ни борьбы стихий -- ни одного из тех явлений природы,

которые устрашают человека. Нет! Эта масса красных паров, это гигантское

пламя, вырвавшееся, точно из кратера, дрожание почвы, похожее на подземные

толчки при землетрясении, невообразимый шум, подобный реву урагана,-- все

было делом человеческих рук; человек вырыл пропасть и низвергал в нее целую

Ниагару расплавленного металла!