Евангелие от Магомета

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Текст Нового Завета. Переводы и цитаты. Судьба новозаветного текста. Евангелие. Четвероевангелие., 9849.56kb.
• Рудольф Штайнер, 2673.29kb.
• Тема 17: Толкование на Евангелие от Луки, 4: 16-44, 701.32kb.
• Бокшицкий А. Неизвестное евангелие по Матфею // Нева, 2006, №2, с.  193-198, 116.29kb.
• Евангелие от Фомы, 571.12kb.
• "законами" движения материи "от простого к сложному", в истмате теория, 6772.11kb.
• Евангелие глазами мусульманина, 5020.98kb.
• Десять Заповедей Иудаизма и Десять основных положений Ислама Мусульманское закон, 246.36kb.
• 16 февраля, Пушкинская гостиная ауд, 23.95kb.
• Вступление, 568.75kb.

Глава VII
Франция, Париж
Три месяца назад Эжен Легар навсегда покинул монастырь, где пробыл последние шесть лет. Те изменения, которые уже несколько лет происходили в католической церкви, он призирал. Для того чтобы не видеть, как общество погружается в мракобесие, он ушел в монастырь. Но и здесь новые либеральные веяния стали популярными. Дошло до тог, что кто-то из монахов призывал объединить мировые религии. Эти экуменические забавы были только на руку исламскому духовенству. Сам Эжен уже месяц посещал катакомбную церковь католиков-традиционалистов. Сегодня он как раз возвращался с вечерней службы.
  Возле магистрата к нему стали приставать молодые арабы. Они заметили в руках Эжена христианские четки. Он понял, что арабы просто хотят повеселиться. Но один из них, высокий, с чалмой на голове схватил палку и попытался ударить Эжена. Удар пришелся по плечу. Эжен в ответ ударил араба кулаком в грудь. И тогда мусульмане, как стая шакалов, набросились на бывшего монаха. Он был физически сильным. Но против пятерых, тем более с ножами в руках, продержаться, а тем более победить было нелегко. Но из-за угла вышли трое мужчин европейской внешности. Они бросились на арабов. Через пару минут трусы, который только могут нападать толпой на одного, пустились наутек, на ходу крича проклятия на арабском языке. 
Один из спасителей крикнул:
- Нужно срочно уходить отсюда. Через несколько минут арабы вернуться с многочисленной подмогой. Они такие.
Эжен коротко поблагодарил мужчин. Затем все четверо побежали вглубь квартала. Через несколько сотен метров, один из заступников остановил такси. Спустя полчаса они были на другом краю города. Новые друзья пригласили Эжена в гости. Уже через пять минут они сидели в квартире Эдмонда.
Жилье хозяина поразило Эжена: католический крест, прикрепленный в центре стены, многочисленные иконы, и большое количество христианской литературы. Везде были развешаны страшные картины на тему апокалипсиса.
Эжен спросил:
- Эдмонд, вы коллекционер религиозных атрибутов?
- Я христианин, мой друг. Как и мои друзья, которые сегодня помогли вам.
Эжен перекрестился и сказал прямо:
- Вас сам Бог послал. Но кто вы? Те, кто пытается найти компромисс с мусульманами, или те для которых вера превыше всего?
За всех ответил хозяин квартиры:
- Церкви мы перестали посещать несколько лет назад. Католические иерархи предали веру. Мы, сторонники традиционального католицизма, а не того подобия  веры, которой потчуют в современных храмах. Но  мы еще и члены братства «Армагеддон». Слышал о нас?
Эжен улыбнулся. О воинах Христовых, членах этого братства ходили легенды. Они считали себя последними защитниками веры на земле. Официальная католическая церковь объявила воинов  братства еретиками. Исламские радикалы уже несколько раз заявляли о том, что с братством покончено. Но через некоторое время воины делали вылазки в мечети, которые поджигали. Но делали это так, чтобы никто не погиб при пожаре. Было странным, что воины так легко открылись ему.
Словно заметив в глазах Эжена недоверие, Эдмонд добавил:
- Мы часто видели тебя в том районе. Заметили христианские четки. Несколько раз ты перекрестил лоб. Все это выдало тебя. Сегодня ты не побоялся дать отпор пятерым мусульманам. Так, что не удивляйся, что мы открылись тебе.
- Я думал, что «Армагеддон» плод воображения журналистов. А налеты на мечети осуществляют подростки. Но вижу, что был не прав. И много вас – воинов?
- Во Франции несколько сотен. Есть подразделения в Германии, Англии. Есть в Сербии, Болгарии.
Эжен словно что-то вспоминая, прикрыл глаза. Затем спросил:
- Когда я был монахом, мне рассказали, что вы, опираясь на Откровение Иоанна Богослова, предсказываете скорую битву между силами добра и зла. Между Богом и Сатаной. Это так?
- Последняя схватка будет уже в этом году. Вспомни слова из Библии: «И придет день Господа, страшный день, день гнева и сжигающей ярости, и на земле останутся немногие… и я сделаю людей более редкими, чем чистое золото… более редкими, чем золото Офира».  Ты посмотри, что творится в мире? Власть сатаны повсюду. Но он не успокоился на этом. Ему нужно окончательно победить Божью власть. И если на земле есть хоть один христианин, Сатане не будет покоя.
- А кто он, посланник князя тьмы?
Эдмонд показал на экран телевизора. В студии, окрашенной в зеленый цвет, откуда шла прямая трансляция, выступал молодой мужчина. Он говорил о толерантности. Это был Серж Гинбург. Политик, которому прочили большое будущее. Он нравился Эжену, хотя бы тем, что не мусульманин. Поэтому он недоуменно спросил:
- Почему? Есть какие-то факты, подтверждающие это?
Эдмонд открыл Откровение Иоанна Богослова:
- «Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочтит число Зверя, ибо это число человеческое; число его 666». Господин Гинбург является марионеткой в руках радикальных исламистов. Его шеф Омар Хасейн решил, во что бы ни стало, сделать Гинбурга новым президентом Франции. И если его не остановить, то быть большой беде. – Затем он опять привел цитату от Иоанна: «Горе вам, на земле и на море, ибо дьявол с гневом посылает зверя, ибо знает, что время его мало».  Пока Гинбург позиционирует себя как атеист. Но он скоро сбросит маску: «Ибо таковые лжеапостолы, лукавые делатели, принимают вид Апостолов Христовых. И неудивительно; потому что сам Сатана принимает вид ангела света».  Мы знаем, что уже через несколько месяцев Гинбург станет новообращенным. Уже сейчас он ежедневно изучает Коран.
Эжен вспомнил:
- Но ведь родители Гинбурга погибли от рук шахидки.
- Да это так. Но в его жизни в этом году произошли огромные изменения. А человек – слаб. Хоть себя Серж Гинбург считает сильным.
Раздался телефонный звонок. Эдмонд снял трубку и долго разговаривал. Затем, повернувшись к гостям, произнес:
- Друзья нам срочно нужно идти. Приятно было Эжен с тобой познакомиться. Если будет нужна помощь – обращайся. А пока извини – нет времени.
Эжен пришел домой. Он снимал небольшую квартиру, рядом с католическим храмом. Квартира ему нравилась тем, что обходилась сравнительно недорого и была практически в центре.
Он взял с полки Откровение Иоанна Богослова и углубился в чтение. Через несколько часов, отложив маленькую книгу, Эжен стал молиться. Он понял, что его новые друзья правы: наступает Апокалипсис.
Но когда он поделился своими опасениями со священниками традиционной католической церкви, ему не поверили. Мало того,  даже подняли на смех. А его лучший друг монах Мишель добавил библейское: «бойся лжепророков».
Но Эжен стал внимательно просматривать новости. Он стал следить за карьерой Гинбурга. Каждый вечер приносил домой кипу свежих газет и вырезал все, что касалось этого молодого политика.  Уже через месяц у Эжена было обширное досье на Сержа Гинбурга. Не довольствуясь только официальными сообщениями в СМИ, он стал собирать любую информацию в Интернете. Эжену уже давно стало ясно, что Гинбург легко станет президентом. А стоит ему принять ислам, то выборы превратятся в фикцию: мусульманское большинство с радостью проголосуют за своего кандидата. Конечно, подобным шагом, Гинбург оттолкнет от себя избирателей – христиан. Но их голоса вряд ли смогут изменить ход событий. К тому же у них нет сильного кандидата на пост президента. А откровенных националистов, которые ведут полуподпольный образ жизни, просто не допустят до выборов. Даже если и допустят, то только для того, чтобы в соответствии с конституцией была альтернатива. 
Эжен помнил, как в день принятия Франции в Мусульманскую ассоциацию стран Евразии добрая половина населения ликовала. Ведь не только французские арабы праздновали это событие. Он сам видел тысячи европейцев, которые носились по улицам города и радовались.
Практически во всех средствах массовой информации внушалось, что не нужно бояться ислам. Да, совсем недавно в своем меньшинстве мусульмане в стране были радикальны. Но это было своего рода защитной реакцией против дискриминации со стороны коренного населения. Ведь действительно, что ждало выходцев из арабских стран, волей судьбы ставших французами? Грязная черная работа. Гетто, где им разрешалось жить. Такая же судьба была уготовлена и их детям. Получить достойное образование мусульманину было практически не возможно. Поэтому многие были вынуждены бороться за признание своей религиозной идентичности. Даже радикальными методами.
В начале этого века французское общество стало более толерантным. Открывались школы для мусульман. Их стали принимать в высшие учебные заведения. По всей стране строились мечети. Видя такое отношение к своим единоверцам, нефтяные магнаты из Саудовской Аравии, Бахрейна и других стран стали вкладывать в экономику Франции огромные деньги.
Ислам превосходно вписался в демократические традиции страны и стал частью республиканского социального ландшафта Франции. Благодаря «Обществу по распространению ислама», («Джамаат ат-таблиг»), сотни тысяч коренных французов стали мусульманами   Они, в отличие от малограмотных арабских эмигрантов, сочетали приверженность мусульманской религии с высокой социальной и политической  активностью. А к 2030 году почти половина всех мусульман Франции составляли коренные жители.
Газеты трубили, что в скором времени религиозные трения исчезнут. И подобно Турции, во Франции  власть станет светской.
Но Эжен не верил в это. Еще в юности он объездил половину мира. Его отец был архитектором, а мать умерла, когда Эжену было всего пять лет. Поэтому, когда сын подрос, во все поездки отец брал его с собой.
Долгие годы Легар-старший по заказу арабских шейхов проектировал различные здания. В основном это были великолепные дворцы. Эжен помнил огромные красивейшие, словно сошедшие из сказок «Тысячи и одной ночи» кварталы мусульманской знати. Но запомнил он и узкие, грязные улочки бедняцких районов. Особенно его поразило отношение мужчин к женщинам. Отец ему как, то объяснил, что женщины в соответствии с исламом и веками сложившими традициями являются людьми второго сорта. Мусульманская женщина – рабыня своего мужа.
Правда, при этом, отец попросил Эжена, чтобы он никому не распространялся об их беседе.
Однажды Эжен гулял в центре Каира и увидел толпу. В окружении горожан  стоял  толстый мужчина в белом халате и невысокая женщина в парандже. Мужчина, задрав голову в сторону минарета, громко произнес: «Талак». Затем повернулся к женщине и еще громче сказал: «Талак». Повернувшись к окружающей его толпе, он в третий раз проговорил: «Талак».  Женщина бросилась на колени и стала целовать ноги мужа. Но он кончиком черных дорогих туфель ударил лежавшую в пыли женщину в голову. Затем резко развернулся и быстрым шагом пошел в сторону мечети. Толпа, обсуждая произошедшее, стала медленно расходиться. Но женщина продолжала лежать на земле. Эжен долго стоял не далеко от нее, но подойти и помочь не решился.
Уже дома отец объяснил ему, что если муж вслух произнесет три раза слово «талак», значит, он оставляет свою жену. Это был развод по мусульмански. Очень часто, после подобного, брошенные женщины кончали жизнь самоубийством.
В другой раз Эжен наблюдал, как озверевшая толпа мусульман насмерть забила девушку. Ее били ногами, палками. Поднимали с земли камни и бросали ей в голову. Затем один из мужчин взяв в обе руки огромный булыжник, весом в несколько килограммов и резко опустил на голову жертвы. Толпа на этом не успокоилась и продолжала терзать труп, вокруг которого весь песок стал красным от крови.
Эжен уже знал, что так убивают неверных жен. Но увиденное на улице потрясло его. Он впервые видел как десятки здоровых мужиков, подчиняясь древним традициям, превратились в жестоких убийц. И никто не решился заступиться за девушку.
  Только через неделю он рассказал отцу об увиденном. Архитектор, отложив какой-то специализированный справочник, достал местную газету и показал ее Эжену. На первой странице была фотография девушки. Оказалось, что ее убили только на основании того, что сестра мужа якобы видела ее в компании молодого учителя танцев. Полиция все-таки возбудила уголовное дело. Скоро выяснилось, что забитая толпой девушка не изменяла мужу. Учитель танцев еще в юности перенес операцию на предстательной железе и просто не мог физически вступать в половой контакт с женщинами. Невзирая на это, мужа, который стал инициатором убийства своей жены, наказали условно. Мол, нечего мусульманке общаться с другими мужчинами.   
В 19 лет Эжен потерял отца. Компания, которую Легар-старший возглавлял, выполняла проектирование аэровокзала в Бейруте. Сотрудники архитекторской фирмы жили в гостинице. Поздно ночью раздался взрыв, которой полностью разрушил здание. По счастливой случайности, Эжен в это время находился в Париже – подавал документы в архитектурный университет. Тогда под обломками гостиницы погибли более ста европейцев. Ответственность за взрыв взяли на себя террористы боевого крыла мусульманской организации «Хизбалла».  У Эжена, после смерти отца больше никого из родственников не осталось.
Но и отца он не смог похоронить. Взрыв был такой силы, что от людей остались только кровавые ошметки. Поэтому фрагменты тел были перевезены во Францию, где специалисты долгое время определяли ДНК останков. По решению родственников погибших в теракте, всех похоронили в общей могиле. Правительство Франции выделило деньги на строительство памятника.
Эжен стал посещать церковь. Закончил теологическую академию. Наконец он решил стать монахом. Он долго обдумывал этот важный для себя шаг. Но в миру больше жить не мог. Только в храме он обретал душевное спокойствие. Ему очень сильно не хватало отца. Конечно, если бы он был жив, вряд ли бы одобрил решение сына. Отец не был истово верующим христианином. Но церковь посещал регулярно.
В монастыре Эжен стал изучать историю христианства. Его заинтересовали крестовые походы. Особенно его потрясла жизнь хранителя Гроба Господня  Бодуэна IV Иерусалимского.  Мальчик, королевских кровей, которому не было даже 16-и лет, страдающий страшным неизлечимым заболеванием, возглавлял армию христиан в битвах против мусульман. Умирая, он вел крестоносцев для того, чтобы отвоевать священные христианские реликвии. И Эжену было не понятно, почему законного короля Иерусалима до сих пор не канонизировали.
Эжен познакомился с католиками-традиционалистами. Прочитал все, что оставил после себя архиепископ Лефевр – духовного лидера противников неокатолицизма.
Легар стал задавать неудобные вопросы настоятелю обители. После одного из споров, когда Эжена поддержали некоторые монахи, ему предложили покинуть монастырь. 
Скоро он стал посещать службы в катакомбной церкви. Стал даже думать о том, чтобы уехать в Африку, где еще оставались христианские миссии, основанные в XX веке Марселем Лефевром.
Вечером Эжен как всегда изучал старые книги о конце света. В нарушении правил, ему эти фолианты давали на дом в Центральной христианской библиотеке. Углубившись в текс, написанный несколько сот лет назад,   он услышал шум, который раздавался на улице. Окно его квартиры было как всегда распахнуто – Эжен терпеть не мог духоту. Он увидел, как возле католического храма беснуется толпа. Даже по скромным прикидкам, внизу находилось не мене пяти сотен человек. Присмотревшись, Эжен понял, что это мусульмане. Они окружали машину, на которой стоял мужчина с длиной бородой. Оратор что-то громко говорил на арабском языке. Затем возвел руки к небу и гортанно закричал: «Аллах Акбар!». Эту фразу Эжен хорошо расслышал.
Толпа бросилась к храму. В окна-витражи полетели камни. Через несколько минут несколько сот возбужденных мусульман были внутри церкви.
Эжен набрал номер полиции. Но телефон был занят. Повторная попытка увенчалась успехом. Ему ответили, что в курсе – уже кто-то сделал звонок раньше.
Эжен увидел, как из дверей за ноги вытащили священника. Мусульмане подходили  и низко наклоняясь над избитым, плевали ему в лицо.
Наконец подъехали полицейские машины. Но представителей службы порядка было слишком мало, чтобы справится с вандалами. Завязалась драка.
В это время из церкви стали выходить верующие. Практически у всех лица были в крови. Женщины рыдали.
Через несколько минут полицейские, прикрывая  прихожан щитами, отступили к стене близстоящего дома.
Эжен опять стал звонить в полицию. Но слышал только короткие гудки – линия была занята.
Через десять минут показались грузовики. Из кузовов стали выпрыгивать солдаты. Они построились в каре и, закрываясь щитами, атаковали мусульман. В толпу полетели гранаты со слезоточивым газом. Началась паника.
Солдаты хорошо знали свое дело. Уже через несколько минут, площадь перед храмом была пуста. Только рядом с входом кашлял священник, уткнув лицо в сутану.
Эжен решил выйти на улицу.
  Когда он подошел к церкви, священнику уже оказывали помощь. Скоро подъехала карета скорой помощи.
Почему-то ни сотрудники полиции, ни солдаты не стали задерживать присутствующих недалеко от храма мусульман, которые выйдя из облака действия слезоточивого газа, не стали убегать. Они стояли группой и внимательно наблюдали за действиями полицейских и солдат.
Эжен решил войти в храм. Священника пронесли на носилках. Его лицо было залито кровью.
Алтарь был разгромлен.  На стенах церкви чернели сделанные наспех оскорбительные надписи.  Скамейки для прихожан были сломаны. В центре, в луже крови, лежал мужчина. Выяснилось, что он единственный из молящихся бросился  против озверевших мусульман, в руках которых были металлические куски арматуры.
Врач, который долго осматривал пострадавшего, достав из кейса шприц, сделал ему укол. Несколько санитаров подняли мужчину и, положив его в носилки, унесли.
Эжен подошел к капитану полиции, который опрашивал пострадавших прихожан. Ни к кому не обращаясь полицейский громко произнес: «Твари!».
Эжен коротко изложил ему все, что успел увидеть из окна своей квартиры. Капитан даже не стал протоколировать. Он посмотрел на Эжена,   бросил взгляд на стены, исписанные черной краской и произнес ни для кого:
- Как мне все это надоело! – затем, уже для Эжена, добавил:
- Вы, что, думаете виновных будут искать? Кому нужны неприятности? Мы знаем, что мусульман спровоцировал на  разгром церкви Абдул Халим. Но у него сильные покровители. Его пару раз уже задерживали, но с миром отпускали. Зато офицеры получили нагоняй от начальства. 
Эжен вернулся домой и сделал звонок Эдмонду.

Глава VIII
В квартире Эдмонда был ранее незнакомый  юноша.
Эжен рассказал о том, что произошло в храме. Пока он говорил, Эдмонд ходил по комнате от стенки к стенке. Окончив говорить, Эжен перекрестился.
Эдмонд, взяв со стола медный крест, сказал:
- Животные! И чем, мы французы прогневали Господа нашего, если нечестивцы оскорбляют наши церкви? Марсель (так звали незнакомца), срочно собери свою бригаду – для вас будет работа.
Юноша, который за это все время успел сказать только, как его зовут,  молча вышел из квартиры.
А Эдмонд продолжил:
- Конец Европе. Сначала мы, затем Германия с Англией.  Нагнули нас раком. И все из- за проклятого либерализма. Что скажешь, Эжен?
- Не знаю что говорить. Я думал от всего этого укрыться за стенами монастыря, но и там не спокойно.
Эдмонд скривил губы:
- Ты что действительно ничего не понимаешь, или притворяешься? Какие монастыри? Если президентом Франции станет Серж Гинбург, то все христианские храмы и соборы закроют. Везде будут мечети и минареты. Француженки поголовно оденут паранджу. Наши дети даже знать не будут кто такой Иисус Христос. Ты следишь за новостями?
Эжен пожал плечами:
-  Да. И я в курсе, что Серж Гинбург стал мусульманином, как и его жена.
Эдмонд бросил газету на стол:
- Социологи предсказывает блестящую победу Гинбургу в президентской гонке. Хотя, это не выборы, а порнография. Против новообращенного борются два аутсайдера. Один радикальный мусульманин, который совсем недавно получил французское гражданство, второй - представитель «Французского фронта», организации, которую раздирают скандалы в связи с расследованиями о продаже оружия.  Гонка – один на «Мерседесе», а двое на ишаках! Нет, нужно что-то делать. Не отсиживаться в монастырях, - Эдмонд косо посмотрел на собеседника, - а отвечать адекватно. Вспомни Евангелие от Матфея: «Вы слышали, что сказано око за око и зуб за зуб».
-  Но ведь есть и другое: «А я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую».
Эдмонд резко повернулся к Эжену:
- Их лживый пророк сказал: «Разнообразие взглядов есть милосердие Аллаха». Где это разнообразие? Ты сегодня воочию убедился в лицемерии мусульман. Это мы, идиоты, позволили им жить в нашей стране. Строить мечети и рожать будущих воинов Аллаха. Они нам не дадут такого шанса. Поверь, лет через десять все европейцы будут загнаны в гетто. Наших дочерей будут покупать на рынках для гаремов. Ты хочешь жить в такой Франции? Я нет. Я буду бороться, пока жив.
Эжен молчал. Он понимал, что насилием насилие не победить. Но оставаться безучастным к тому, что происходило в стране, тоже не мог.
- А что за дело, которое ты хочешь поручить Марселю?
- Пока тебе рано знать. Ты еще не определился с кем твоя дорога. Хотя, как бывший монах должен был уже давно сделать выводы. Крестоносцы, которые воевали за Гроб Господа нашего, судя по твоим словам, напрасно погибали в Иерусалиме? Щеку они не подставляли – сами били нечестивцев.  –  Он помолчал и закончил, - читай газеты, смотри новости. Поймешь, когда мы отомстим за сегодняшнее осквернение христианского храма. А пока извини, дела.
Эжен долго бродил по вечернему городу. Мысли, словно пули рвали ему воспаленный мозг. Для того чтобы хоть немного успокоится, он решил сходить на кладбище – проведать отца. Так как время было позднее, он поймал такси.
Водитель сначала отказался везти Эжена за город. Мол, поздно уже, да и не безопасно в том районе. Тем более,  сегодня -  он слышал по телевидению, на этом кладбище, расположенном в нескольких километрах от Парижа, утром кто-то взорвал гранату. Или что-то в этом роде. Но Эжен пообещал водителю двойную оплату.
Поворчав еще для вида, таксист разогнал автомобиль до ста километров в час. Из окна Эжен наблюдал за пешеходами. Он заметил, что арабы редко ходили по одному. Чаще компаниями. «Все-таки они боятся», подумал он. Но тут же рассудил, что просто мусульмане не любят одиночества. Они привыкли быть в обществе себе подобных. Своего рода стадный инстинкт.
Целые кварталы по пути на кладбище были заселены эмигрантами из арабских стран. Точнее их детьми Женщины попадались редко. И только в парандже или хиджабе.
Эжену даже почудилось, что он попал в арабскую или африканскую страну. Мечетей здесь было гораздо больше чем церквей.
На одном из перекрестков скопилось несколько сотен машин – образовалась многометровая пробка. Эжен опустил боковое окно. Метрах в пятидесяти от дороги возвышался минарет. Эжен заметил, что мусульмане обратили лица в сторону этого высокого здания – подошло время вечернего намаза. На балкон, по длинной винтовой лестнице поднялся муэдзин и громким голосом стал вопить слова азана – призыва на молитву. Муэдзин созывал мусульман по-арабски, но переводчик Эжену не требовался, он знал, что кричит глашатай: «Аллах велик! Свидетельствую, что нет божества, кроме Аллаха! Указываю, что Мухаммед - посланник Аллаха! Идите на молитву.
Ищите спасения!»
Голос муэдзина был усилен динамиками, расположенными на разных уровнях минарета.  Сотни мусульман упали на землю и принялись молиться.
«Неужели скоро вся Франция станет подобием мусульманских кварталов», продолжал размышлять Эжен. Нельзя это допустить. Ему вспомнилась книга о завоевании христианской Византии. Арабы тогда тоже обещали не трогать оставшихся в империи христиан. Но лицемерно обманули их. Озверевшие завоеватели убивали всех: от грудных детей, до убеленных сединами стариков. Они вспарывали животы беременным христианкам и убивали недоношенных младенцев. Некоторые мусульмане, хвастаясь, ходили с копьями, на которых как громадные бусины, были насажены маленькие детские трупики.
Константинополь, оплот восточного христианства превратили в мусульманский Стамбул. В Турции, насколько Эжен знал, живет всего несколько тысяч христиан и действует только один храм.  Да и то, лишь для того, чтобы мировая общественность видела, что свобода совести существует и в мусульманских странах. Хотя исламистам уже давно плевать на мнение других.  А всего еще 30 лет назад в светской  Турции на государственном уровне разработали ряд правительственных указов, которые регламентировали религиозную жизнь страны.  В державе,  где секуляризм стал идеей фикс, и большинство жителей были мусульмане, радикальные исламские организации были объявлены вне закона. Но за какие-то пару десятков лет процветающая империя скатилась в средневековье. Парламент был разогнан. Видные деятели секуляризма были казнены. Власть перешла к  исламскому духовенству. Всего за один год соседний Кипр стал полностью принадлежать Турции. Христиане, которых когда-то было в несколько раз больше, чем мусульман, в спешке иммигрировали с острова в Грецию.
Не доезжая всего несколько десятков метров до ворот кладбища, водитель такси остановил машину. Забавно, но именно этот район носит древнее и гордое имя Иль-де-Франс, что в переводе означает "остров Франции". Правда,  от этого "острова" давно уже остались только старые  камни древних  замков и соборов. И повсюду огромные мечети и высоченные минареты.  Заплатив, не торгуясь, таксисту, Эжен вышел из машины.
Возле ворот стояло очень много людей. «Странно», подумал Эжен, «Будний день, а народу через край. Может действительно, что-то случилось?»
Предчувствия не обманули бывшего монаха. Сегодня рано утром неизвестными лицами были осквернены многие могилы. Но больше всего досталось могиле погибшим в Бейрутском теракте, где был захоронен отец Эжена. Точнее то, что от него осталось.
От монумента осталось только основание. Большая плита, на которой были нанесены фамилии погибших, была разрисована черной краской. Эжен понял, что разгром католического храма, который он наблюдал днем, и осквернение христианских могил было хорошо спланированной акцией. 
Эжен подошел к памятнику. В том месте на плите, где была высечена фамилия отца, был нарисован исламский полумесяц. «Даже мертвым не могут его оставить. Что за нелюди эти исламисты».
Эжен вспомнил сегодняшнюю беседу с Эдмондом. «Он прав. С этими тварями нужно действовать только с позиции силы. Слова они не понимают».
Через два часа, когда Эжен уже был в своей квартире, раздался телефонный звонок. Это был Эдмонд.
- Эжен, только, что по седьмому каналу показывали о произошедшем на кладбище. Я знаю, что там похоронен твой отец. Теперь видишь, что для этих варваров нет ничего святого.
Эжен, вытирая слезу, которая медленно катилась по щеке, ответил:
- Я был там. Эдмонд. Извини, сегодня я был не прав. Мусульман нужно истреблять как бешеных собак. Или они уничтожат весь христианский мир. Я определился с позицией, друг. Хватит подставлять щеку.   «Око за око,  зуб за зуб».  И только так.
- Да, Эжен. Или мы их, или они нас. Это война. Время толерантности прошло. Мусульмане понимают только силу. Я рад, что ты, наконец, понял это. До завтра,  брат – жду тебя в шесть часов вечера. Я познакомлю тебя с друзьями. 
Эжен долго не мог заснуть. Перед глазами, как документальный фильм, пробегала его сравнительно короткая жизнь. Смерть своей мамы он помнил плохо. Осталось только где-то глубоко в подкорке мозга воспоминание о большом количестве людей, которые подходили к нему и гладили по головке. После этого суетливо совали ему разные сладости. Затем – обучение в престижной частной школе. Несколько лет Эжен своего отца видел редко. Работа Легара-старшего отнимала  все  время. Скорее всего, он просто таким способом хотел забыться, сильно переживая смерть своей молодой супруги.
Первый раз отец его взял с собой в долгую поездку, когда Эжену исполнилось 14 лет. Тогда они почти год прожили в Японии. Отец делал проект целого квартала в Осаке. Там Эжен увлекся восточной философией. Стал посещать школу карате-до. Ему особенно приглянулся стиль кекушинкай. Всего за шесть месяцев Эжен добился красного пояса. Но это только из-за того, что с малых лет всегда уделял несколько часов каждодневно различным физическим упражнениям. А в 12 лет стал учиться национальной французской борьбе, саввату. Савват его привлек тем, что практически не имел правил: он напоминал уличную драку.   
Когда Эжен с отцом переехали в Египет, он всего за два года стал обладателем черного пояса карате-до. Спорт занимал практически все свободное время, также как работа у отца. В Каире владение приемами самооборону не раз помогли Эжену.
Однажды вечером он возвращался с тренировки домой. Возле базара, араб в рваной одежде что-то гортанно кричал. Вокруг столпились местные жители. Вдруг араб замолчал, поднял сначала руки в верх, а затем, упав на колени, указал правой дланью на проходящего мимо базара Эжена.  Трое молодых египтян подбежали к нему и стали пихать в грудь. Эжен пытался обойти их, но один из тройки поднял камень и запустил ему в голову. Тогда Легар остановился и резким круговым ударом ноги свалил камнеметателя на землю. Второго мусульманина он прямым ударом правой руки в подбородок отправил в глубокий нокаут. Третий ретировался сам.
Эжен повернулся к толпе. Он увидел ненависть в глазах. Тишина длилась несколько секунд. И вдруг, словно подчиняясь приказу, почти сто человек ринулись на Эжена, громко крича «Аллах акбар!»  Парень, бросив свою сумку с кимоно, со всех ног рванул в узкие улочки Каира. Страх, непонятие происходящего придало ему силы. Только через двадцать минут он остановился в незнакомом ему квартале. Долго стоял, пытаясь отдышаться. Что он им сделал? Зачем его пытались унизить? Эжен прислонился горячей головой к холодной глиняной стене дома. Он уже и раньше замечал на себе косые взгляды мусульман, но не придавал этому большого значения:   Но такие взгляды становились все чаще и чаще.
Эжен не стал рассказывать о происшедшем отцу.   Зачем? Отец неоднократно объяснял ему, что мир мусульман очень резко отличается от мира других людей. Исламисты считают, что те, кто не верит в Аллаха и молятся не так как они, не имеют право на жизнь. Для мусульман земной шарик это огромное поле битвы. И пока есть неверные битва будет продолжаться.
Но история, случившаяся с Эженом в Каире, имела продолжение. Через пару дней несколько молодых и рьяных мусульман пришли к спортивному залу, где тренировались каратисты. Оказалось, они вычислили француза по месячному абонементу, который они нашли в сумке. Эжен вышел из здания вместе с друзьями. Так уж получилось, что практически все кто занимался в этом спортзале, были европейцы. Поэтому, как только мусульмане напали на Эжена, несколько его друзей бросились на помощь. Драки не получилось: было избиение младенцев. Буквально через минуту нападавшие валялись в пыли.
Но драка европейцев с местными жителями не осталась незамеченной. На следующий день в нескольких газетах Каира поместили статьи о том, как приезжие избивают безобидных мусульман. Отец, который всегда читал местную прессу, решил поговорить с Эженом. Он предложил сыну на время вернуться на родину. В тот день они первый раз в жизни повздорили. Эжен не понимал – почему он должен, как крыса, убегать во Францию? Ведь первые начали египтяне. Но отец словно видел будущие тех, кто не верит в Аллаха в арабских странах. Все чаще европейцы подвергались насилию со стороны местных жителей. И это в тех странах исповедующих ислам, которые всего несколько лет назад кичились светскостью. Что уже тогда говорить о государствах, где правят имамы?
Отец настоял на своем. Эжен вернулся во Францию. Судьба свела его с аббатом старого католического монастыря. Но познакомились они на тренировке карате-до. Оказалось, что аббат Жан Готье не только носит сутану, но и кимоно. Он уже два года подряд становился чемпионом Европы по боям без правил. Это был высокий, крепко сколоченный мужчина чуть за сорок лет. Жизнь побросала его. Детство Жан провел в ЮАР. Но после того как в этой республике к власти пришли коренные африканцы, белое население почти все эмигрировало. Осталось всего пару тысяч, которые основали небольшие колонии с самоуправлением. Всего за несколько лет вся экономика еще совсем недавно процветающей страны была разрушена. А затем ЮАР погрузилось в бездну межплеменных военных конфликтов. Только ввод вооруженных сил под эгидой ООН смог остановить геноцид малочисленных этнических групп.
Жан рос в глубоко верующей семье. Уже в семь лет он помогал местному священнику проводить службы.  А в десять серьезно увлекся карате. Спорт, к тому же агрессивный не мешал Жану. Скорее дополнял жизнь. Карате гармонично сочеталось с  верой в Бога. И хоть корни этого рукопашного боя были с востока, Жан нашел в этом виде спорта некую христианскую мистическую частицу. В одной древней книге, он даже нашел свод рекомендаций для рыцарей ордена тамплиеров. Оказывается, члены этого ордена для поддержания физического духа, должны были несколько раз в неделю выполнять определенные спортивные упражнения. Мало того, в этом манускрипте были описаны десятки специальных приемов, помогающие в бою одолеть более сильного противника или выиграть у нескольких врагов.
Эжен, несмотря на разницу в возрасте подружился с Жаном. Они часами после изнурительных тренировок беседовали на различные темы. Но все чаще и чаще Эжен стал задумываться о смысле жизненного бытия, о духовности, о религии. Но он не понимал, как можно отречься от всего земного и стать слугой Господа. Ему казалось, что можно верить в Бога, оставаясь членом общества. Но, чтобы уйти в монастырь? Нет, это не для него. Аббат Жан не пытался уговаривать своего молодого друга. Наоборот, он объяснял ему, что жизнь в обители тяжела и сурова. И только избранным по плечу. Но дорогу к Храму нужно проложить самому. Поводыри, конечно, могут помочь, но только в начале пути. А затем только сам, без посторонней помощи.
Теологические беседы не могли дать ответы на все вопросы, которые мучили Эжена. Не мог ему объяснить и отец, который на первый план ставил работу. Эжен стал после тренировок и в выходные дни посещать библиотеку. Сначала он читал все подряд. Но затем понял, что такое чтение пользу не принесет. Он составил себе длинный список книг сотен авторов. Это были фолианты по медицине, толстенные тома философов прошлых веков, современные книги на разные темы. Каждый день Эжен усиживался за отдельным столом в читальном зале городской библиотеки. Домой, где отец вечно работает в своей комнате, его не тянуло. Не то, чтобы сын и отец отдалились друг от друга – здесь была совсем другая причина: они так жили с самого рождения Эжена. Легар-старший любил только свою много лет назад умершую жену, а к сыну относился как к данности. Есть сын – значит, нужно расти, воспитывать. А если бы не было, то и не надо… Присматривала за ребенком дальняя родственница преклонных лет. Она готовила еду и ухаживала за Эженом пока он был маленьким. А все остальное время смотрела сериалы по телевизору и постоянно пила кофе с круасанами.
Когда Эжену было всего шесть лет, он часто просил отца сводить его то в зоопарк, то на детский концерт, то просто погулять. Но отец всегда в таких случаях заказывал в специальном агентстве няню. Эжен не понимал, почему другие маленькие мальчики и девочки гуляют по улицам города со своими мамами и папами. Он уже знал, что мамы у него нет – она на небесах. Но папа же есть!
Бывало, Эжен заходил в гости к своим приятелям – он видел, как его друзья веселятся со своими родителями. Приходя, домой, мальчик ложился ничком в постель

и плакал. Отец как-то заметил это. Он молча присел на край кровати и также молча долго гладил сына по волосам. Эжен немного разомлев, уснул. На следующий день папа купил ему дорогую железную дорогу. Но для Эжена лучше было бы если бы отец взял его в кино. Или в театр.  Или просто, как тысячи сыночков со своими папами полакомились мороженым в кафе.
Много позже, Эжен понял, что отец все-таки любил его. Любил тихо, безмолвно. Но очень сильно.
Когда Эжену исполнилось восемь лет, он сильно простыл, гуляя в одиночку под холодным осеним дождем. Ночью у мальчика поднялась температура. Все тело бил мелкий озноб. Постоянно рвало. Отец вызвал врача. Сам метался по комнатам дома и бил кулаками по стенкам.
Доктор сразу же потребовал госпитализировать мальчика. У Эжена развивалась пневмония.  Мальчик стал терять сознание. Сквозь пелену он ясно услышал как отец громко произнес: «Если Эжен умрет – мне незачем жить».
Позже родственница рассказывала, что в эту ночь отец второй раз в жизни сильно напился. Первый раз это было когда умерла мать Эжена.
Мальчик быстро пошел на поправку. Врачи посоветовали ему заняться спортом. Сначала это была легкая атлетика, гимнастика. Пару лет Эжен играл в баскетбол. Но затем его увлек савват. И с тех пор он постоянно изучал различные единоборства. Пока не остановился на кекушинкае.
В 18 лет он стал чемпионом Франции. А в 19 победил в международном турнире. Но гибель отца резко изменила жизнь Эжена. Он все свободное время общался с аббатом Жаном. По его совету стал посещать церковь. Начал изучать теологическую литературу. Окончил католическую академию. В мире его никто и ничто уже не держало. Поэтому решение стать монахом далось ему легко. Но и за стенами монастыря, в обители покоя многие вопросы не имели ответа. Другие монахи не загружали свои головы сложными проблемами – они несли свой крест. И вот, после того, как Эжен стал в открытую обвинять настоятеля в отходе от традиционных католических ценностей, ему просто показали на дверь.  И только в лоне катакомбной церкви он нашел подобных себе. Но если монахи католики-традиционалисты жили тихо, мирно, молясь Богу, то Эжену хотелось действовать. И вот случайная встреча с воинами Христа. Членами ордена «Армагеддон». Они действовали в отличие от миллионов пассивных христиан. И действовали, судя по газетным статьям и проклятиям в их адрес со стороны радикальных исламистов эффективно.
Эжен решил стать воином Христа. Он, уже засыпая, тихо произнес: «Блажен читающий и слушающие слова пророчества сего и соблюдающие написанное в нем; ИБО ВРЕМЯ БЛИЗКО».
Последние несколько дней Эжен изучал откровение святого Иоанна Богослова. И он твердо уверовал, что сын дьявола уже на земле. Скоро начнется апокалипсис. И только воины Христа смогут остановить наступающий конец света.