Geum.ru

Звездные войны dark Lord: The Rise of Darth Vader Темный повелитель: Становление Дарта Вейдера Джеймс Лусено

Вид материалаДокументы

Содержание


Довольно и того, что я позволил ему умереть с мыслью, что Орден предал один из братьев по оружию.
Двое их должно быть; не больше и не меньше.
Подобный материал:
1   ...   41   42   43   44   45   46   47   48   49

Глава 49



Шрайн растянулся на полу, наполовину высунувшись из отверстия в стволе врошира, и пытался осмыслить все то, что он только что услышал; ветер трепал его одежду, с губ стекала струйка крови.

Вейдер возвышался над ним скалой, его правая рука покоилась на рукоятке светового меча, пусть и не было больше необходимости использовать это оружие. Чтобы навсегда оборвать жизнь джедая, хватило бы и порыва ветра.

Довольно и того, что я позволил ему умереть с мыслью, что Орден предал один из братьев по оружию.

Что важнее, Вейдер утолил наконец жажду крови; она сменилась неким подобием самообладания, какое ему еще никогда не доводилось испытывать. Он будто бы перешел наконец какой-то невидимый порог на пути в новый мир. Он чувствовал, как мощь темной стороны струится в нем, словно ледяной поток. Он ощущал себя так, будто стал неуязвимым, – и это не имело ни малейшего отношения к дюрастальным протезам, доспехам и прочим достоинствам костюма, который казался ему теперь не более чем экипировкой. И чтобы перейти этот порог, ему хватило убийства джедая – еще одного джедая.

Вейдер смотрел сверху вниз на Шрайна, на символ поверженного Ордена джедаев – на символ, каким должен был стать Оби-Ван. Он припомнил, как Дуку точно так же смотрел на него на Джеонозисе – и как он сам похожим образом смотрел на Дуку в генеральских покоях на борту "Незримой длани" – перед тем, как казнить графа.

Однажды он похожим образом будет смотреть на Сидиуса. Впрочем, сперва он, вероятно, возьмет себе ученика – кого-нибудь с таким же, как у Шрайна, бунтарским характером.

Шрайн слабо кашлянул:

– Чего ты ждешь, Скайуокер? Убей меня. Это ведь любимое дело – убивать джедаев...

Вейдер опустил руки на бедра:

– Значит, ты признаешь правду.

– Я признаю, что вы с Палпатином – два сапога пара... – заговорил Шрайн, но в следующую секунду западная сторона неба озарилась яркой вспышкой: затмив звезды, над Кашииком расцвел гигантский огненный шар. Он все расширялся и расширялся, пока его не поглотил холод космоса.

Когда Вейдер вновь посмотрел на Шрайна, джедай ухмылялся во весь рот:

– Это ведь один из твоих кораблей, не так ли? Должно быть, крейсер-заградитель? – Он кашлянул кровью и хохотнул. – Они снова от тебя ускользнули!

– Даже если так, их снова выследят и уничтожат.

Самодовольство на лице Шрайна внезапно сменилось восторгом.

– Я видел это, – пробормотал он, в большей степени самому себе. – Я предвидел...

Вейдер подался чуть ближе, чтобы лучше слышать умирающего противника:

– Имеешь в виду свою смерть?

– Взрыв, яркий, как сияние звезд, – пояснил Шрайн. – Лесной мир, бесстрашные защитники, спасающиеся бегством корабли и ты... каким-то образом окажешься посреди всего этого. – Его окровавленные губы сложились в горделивой ухмылке, а из глаза выкатилась слеза. – Найдешь ты их или нет, Скайуокер, – не имеет значения. И не важно, сумеешь ли ты перебить всех джедаев, переживших Приказ 66. Теперь я понимаю... Сила не умрет никогда.

Вейдер все еще не сводил глаз с бездвижного тела Шрайна, когда из диковинного вукийского турболифта вышли несколько штурмовиков и поспешили к нему.

– Господин, – проговорил тот, кто был старше по званию. – Заградитель, размещенный над Качиро, уничтожен. Сотни кораблей с беженцами скрылись в гиперпространстве.

Вейдер кивнул:

– Передайте командному составу мой приказ не снижать интенсивности бомбардировок, – распорядился он гневным голосом. – Я хочу, чтобы всех до единого вуки выкурили из нор, даже если для этого потребуется спалить этот лес дотла!

ЭПИЛОГ


ДВОЕ ИХ ДОЛЖНО БЫТЬ; НЕ БОЛЬШЕ И НЕ МЕНЬШЕ.

ОДИН ДЕРЖИТ ВЛАСТЬ В РУКАХ; ВТОРОЙ К НЕЙ ОТЧАЯННО СТРЕМИТСЯ.

– ДАРТ БЕЙН

Глава 50



Голографическое изображение Уилхаффа Таркина в полроста светилось над одним из множества конусообразных голопроекторов, что усеивали полированный пол тронного зала.

– Планета понесла более серьезный ущерб, чем я предполагал, – говорил мофф, – особенно учитывая масштабы военных ресурсов, которые я вверил в руки повелителя Вейдера. С другой стороны, неуступчивость народа вуки никогда и ни для кого не являлась секретом.

Император почти небрежно отмахнулся:

– Что для нас одна планета, когда на кону судьба всей галактики?

Таркин ответил не сразу.

– Я запомню эти слова, господин.

– Как насчет самих вуки?

– Мы сумели взять живьем приблизительно двести тысяч аборигенов. Сейчас все они размещены в концентрационных лагерях на архипелаге Ваваатт.

– Вы сладите с таким количеством?

– Мы могли бы сладить с вдвое большим.

– Понимаю, – проговорил император. – Вы можете начать транспортировку рабов к нашему оружию.

– Благодарю вас, господин.

– И непременно докладывайте обо всем региональному губернатору – только не говорите ему, куда направляют этих вуки. И еще, мофф Таркин, – хорошенько заметайте следы. А то кое у кого уже начали возникать некоторые неприятные вопросы. – Сделав паузу, император подался вперед и добавил: – Мне не нужны лишние проблемы.

Таркин почтительно склонил голову:

– Я всецело сознаю всю важность сохранения происходящего в секрете, мой господин.

– Вот и отлично. – Император откинулся обратно в кресле. – И еще, мофф Таркин, я хочу услышать ваше частное мнение: как по-вашему, насколько повелитель Вейдер справился с поставленной перед ним задачей оккупации Кашиика?

– Он показал себя весьма способным командующим, господин. Еще не скоро все те, кто участвовал в битве, забудут проявленное им... служебное рвение, если это можно так назвать.

– Наши флотоводцы разделяют вашу точку зрения?

Таркин погладил острые скулы:

– Могу я говорить начистоту, господин?

– Советую вам взять это за правило, мофф Таркин.

– Командующие далеко не в восторге. Они не могут взять в толк, кто прячется под маской и доспехами повелителя Вейдера. Они не имеют ни малейшего представления об истинных пределах его могущества или о том, каким образом он очутился на должности вашего личного связного с региональными губернаторами и флотоводцами. Ходят слухи, мой господин...

– Продолжайте говорить начистоту.

– Кое-кто убежден, что повелитель Вейдер – бывший джедай, который помог вам низвергнуть Орден. Другие полагают, что он – ученик не так давно почившего графа Дуку.

– Кто распространяет эти слухи?

– Из того, что я смог узнать, источниками слухов послужили воинские спецподразделения, которые штурмовали Храм джедаев. Если желаете, господин, я могу продолжить свое расследование.

– Нет, Таркин, – отрезал император. – Пускай слухи живут. Пусть региональные губернаторы и офицеры флота думают о повелителе Вейдере все, что им заблагорассудится. Его происхождение не должно никого беспокоить. Я заинтересован лишь в том, чтобы они исполняли его распоряжения, как мои собственные.

– По крайней мере с этим, господин, проблем не возникнет. Вести о том, что произошло на Кашиике, распространяются по армии с огромной скоростью.

– Я и не сомневался, что так будет.

Таркин кивнул:

– Господин, я тут подумал: возможно, мне стоит время от времени обращаться к... профессиональному мнению повелителя Вейдера в целях... ну, как минимум, повысить его репутацию среди флотских командующих.

– В самом деле, неплохая мысль. И вы, и повелитель Вейдер только выгадаете от подобного тесного сотрудничества. С завершением строительства боевой станции ваши обязанности будут только множиться. Повелитель Вейдер избавит вас от необходимости лично держать под наблюдением каждый вопрос.

– С нетерпением жду, когда это произойдет, мой господин. – Таркин вновь поклонился, и голоизображение погасло.

Сидиус был доволен. Вейдер отлично справился. Сит почувствовал произошедшие в нем перемены – даже во время короткого разговора, который состоялся сразу после взятия Кашиика. Теперь, когда Вейдер начал постигать премудрости темной стороны Силы, могло наконец начаться его настоящее обучение. Джедаи перестали быть для него вопросом первостепенной важности. Он страстно жаждал обрести могущество, которым владел Сидиус, и свято верил, что однажды наступит день, когда он сможет посчитать себя ровней учителю.

Перво-наперво ты должен обрести власть над самим собой; затем над кем-то еще; затем над группой существ, над общественным слоем, над миром, над народом, над несколькими народами... и, в конечном счете, над всей галактикой.

Казалось, он по-прежнему слышит лекции Дарта Плэгиса.

Зависть, ненависть, предательство... они были существенны для познания темной стороны, но только как способ отдалиться от общих понятий о морали во имя достижения высшей цели. Лишь только когда Сидиус постиг все это, он стал действовать в соответствии с новообретенными знаниями и убил своего учителя во сне.

В отличие от Плэгиса, Сидиус не был столь беспечен, когда дело касалось сна.

Что более важно, к тому времени, когда Вейдер все-таки начнет представлять опасность для трона, Сидиусу уже будут открыты тайны, на разгадку которых Плэгис потратил всю жизнь, – тайны бессмертия. С этого момента уже не нужно будет бояться Вейдера. Вообще отпадет нужда в ученике как таковом – разве что как дань уважения традиции, которая зародилась тысячелетие назад стараниями Дарта Бейна.

Древние ситы были круглыми дураками, раз считали, что власть можно разделить между тысячами.

Могущество темной стороны можно разделить лишь на двоих: один держит власть в руках, второй к ней отчаянно стремится.

Метаморфозы, происходящие с Вейдером, означали так же, что и Сидиус теперь мог сосредоточиться на более важных обязанностях. Пока Вейдер занят делом, Сидиус мог посвятить свое время укреплению собственного влияния в Сенате и отдаленных звездных системах, а также искоренению любых угроз стабильности и благополучию его Империи.

Он принес в галактику мир. Теперь он собирался править ею так, как считал нужным, – править твердой, как дюрастальной протез Вейдера, рукой. Сметать с пути тех, кто рискнет восстать против режима. Вселять страх в тех, кто осмелится противоречить его решениям.

Вейдер будет могущественным учеником, самым могущественным из всех когда-либо рожденных – пока не родится кто-то, кто будет сильнее его.

И он будет совершенным орудием – по крайней мере, до тех пор, пока не будет подготовлено что-то более совершенное.

Какое-то время Сидиус просто сидел в кресле, размышляя о будущем; затем он вызвал в тронный зал Сейта Пестажа.

Пришла пора показать Дарта Вейдера остальной галактике.