Geum.ru

С. П. Карпова рекомендовано Министерством образования Российской Федерации в качестве учебник

Вид материалаУчебник

Содержание


Глава 20. Церковь в XI—XV вв.
Глава 21. Средневековая культура Западной Европы V—XV вв.
Глава 22. Культура Византии IV—XV вв.
Подобный материал:
1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   ...   20

Утверждение османов на византийской территории сделало ее плацдармом турецкой агрессии против стран Центральной и Восточной Европы, Ближнего Востока.

Глава 19. Производительные силы общества Западной Европы в V—XV вв.

Производительные силы средневекового общества

Производительные силы средневекового общества — это люди с присущими им особенностями сознания, трудовыми навыками, природная среда их обитания и созданные ими в процессе жизнедеятельности орудия, технологии и формы организации труда.

Будучи материальной основой феодального строя, производительные силы отличались тогда рядом особенностей. Хозяйство было преимущественно мелким и натуральным. Его характеризовали ручные орудия и низкая производительность труда, отсутствие сколько-нибудь значительных материальных ресурсов, простое (нерасширенное) воспроизводство. Даже крупные владения феодалов чаще всего представляли собой конгломерат более или менее значительных усадеб, деревень или их групп, обычно разбросанных и существовавших за счет суммированного индивидуального труда. Такому хозяйству были присущи не только комплексный характер, использование одного и того же инвентаря для бытовых и производственных нужд, но как бы «сращение» работника с орудиями его труда и с всеобщим средством производства — землей, прямая зависимость от природной среды.

Демографические процессы в V—XV вв.

Демографические процессы в V—XV вв. Решающая производительная сила общества — люди. Рождаемость и смертность, характер семьи, миграции и расселение людей, общая структура населения (социальная, профессиональная, этническая, половая, возрастная) и их динамика определяются как естественно-биологическими, так и общественными факторами. В V—XV вв. демографические процессы в Западной Европе были сложными и отнюдь не прямолинейными, они прошли через ряд спадов и подъемов. Слишком сильны были факторы смертности — знаменитая «триада бедствий»: болезни, войны, голод.

Наиболее опасными болезнями, нередко со смертельным исходом, были туберкулез, сибирская язва, желтуха, малярия, дизентерия, брюшной тиф, венерические болезни. Немалые страдания приносили малокровие, трахома, ревматизм, кожные поражения, паразиты. Женщины часто погибали от родов, дети — от рахита и детских болезней. Эпидемии чумы, оспы, холеры подчас

510

524

регулярной системе полей способствовал развитию соседской общины; он подорвал большую семью, а вместе с ней и универсальное мелкое домохозяйство.

Одновременно происходило обратное воздействие на материальные основы жизни различных общественных институтов и явлений. Классическая феодальная вотчина (с доменом, где трудились наделенные землей зависимые крестьяне) на первых этапах интенсифицировала сельское хозяйство, способствовала разделению и кооперации труда в деревне, но по мере развития товарно-денежных отношений она стала их тормозом, что привело передовые страны к необходимости начиная с конца XIII в. сменить формы поместного строя. Монастыри сыграли выдающуюся роль в развитии многих ремесел, письменности, книжного дела, в разведении новых культурных растений и пород скота. Нужды армии стимулировали военные ремесла, аристократии — ювелирное дело, торговых домов — делопроизводство, дипломатии — почтовые сообщения и т.д. Революционизирующим общество фактором был обмен продуктами деятельности. Собственно, торговля являлась одним из моментов производства; ее роль, как и всего развития товарно-денежных отношений, в истории средневековья стала особенно очевидной со II тысячелетия. Проводниками и центрами торговых связей служили города, крупные купеческие компании.

В раннее и развитое средневековье природные факторы до известного предела доминировали над технической оснащенностью общества, а непосредственный опыт — над научным обобщением. Постепенно, с возрастающей активностью осваивалась природная среда, развивался вторичный ландшафт и в то же время появились некоторые необратимые изменения среды (резкое уменьшение ле, сов, болот и связанной с ними фауны). Возросла численность населения, произошли важные для материальной культуры процессы территориальных перемещений, этнического и социального синтеза. Возникла сложная социальная и профессиональная дифференциация населения, множество новых занятий и специальностей. Развивались формы организации труда, новые общности.

В конце V в. в Западной Европе господствовала ручная техника. А к концу XV в. уже возник сложный технический арсенал: первые крупные механизмы, огнестрельное оружие, новые типы кораблей. Конечно, не все новшества получили быстрое и широкое распространение. Но к началу XVI в. прогресс в развитии производительных сил сделал возможным появление ростков капиталистического способа производства.

Глава 20. Церковь в XI—XV вв.

Монашеские движения X — первой половины XI в. Идея церковной реформы.

Монашеские движения X — первой половины XI в. Идея церковной реформы. В X в. на фоне глубокого кризиса церковной жизни предпринимаются первые попытки возрождения аскетических ценностей. Инициатором обновления выступило монашество, в недрах которого оформились движения за реформу монастырей, подготовившие к середине XI в. и общецерковную реформу. Свою силу монашество черпало в широко распространившихся среди мирян ожиданиях конца света — сначала в тысячелетнюю годовщину рождества, а затем и воскресения Христа. Именно реформированное монашество становится во второй половине X—XI в. наиболее авторитетной силой христианского мира.

Наибольшее влияние среди разнообразных монашеских движений уже к середине X в. приобрели клюнийцы. Монастырь Клюни в Бургундии был основан в 910 г. В отличие от других аббатств, Клюни с самого начала оказался вне сферы действия «права частной церкви». Его основатель, герцог Аквитании, на вечные времена отказался от своих прав на монастырь, передав его под покровительство римского папы, что обеспечивало и независимость от епископа диоцеза. Освобождение монашества от влияния извне, будь то со стороны епископа или светского сеньора, стало основой клюнийской программы реформы. Это не означало, что клюнийцы добивались отмены «права частной церкви». Напротив, они сами пользовались этим правом для осуществления реформы монастырей, получая их в дар во спасение души, покупая или вступая с сеньором в совместное владение. Клюнийцы направляли свои усилия прежде всего на устранение тех очевидных нарушений бенедиктинского устава, которые были вызваны обмирщением монастырей в конце IX—X в. Неслучайно для своих одеяний клюнийцы избрали черный цвет, символизировавший отказ от всего мирского. Основной задачей монашества представлялась молитва за мирян перед Богом, соединение с ним в молитвенном созерцании. Месса в Клюни в течение дня не прекращалась ни на секунду и отличалась особенной торжественностью.

526

Постепенно вокруг Клюни складывается мощное объединение монастырей, главой которого являлся непосредственно аббат Клюни, а основой монашеской жизни — клюнийский обычай, дополнявший устав св. Бенедикта. Клюни подчинялись сотни монастырей по всей Европе. Особую роль сыграли клюнийцы в христианских государствах Испании, где они содействовали вытеснению мосарабских богослужебных традиций римскими и утверждению авторитета папы. Клюнийское объединение не ограничивалось сферой политических интересов того или иного сеньора, как, скажем, объединение монастырей Каролингской империи вокруг правящей династии (см. гл. 7). Клюнийские монастыри были выведены из под власти местных епископов. Аббат Клюни, позднее получивший из Рима знаки епископского сана, являлся как бы епископом подчиненной ему «клюнийской церкви». Свободные от власти сеньоров и епископов клюнийские монастыри образовывали своего рода суверенное монашеское государство, главу которого современники нередко называли «королем».

В X — начале XI в. попытки реформировать монашество предпринимаются и в германской империи. Но если клюнийское движение развивалось снизу, по инициативе отдельных подвижников из числа самих монахов, то в Германии главным поборником реформы выступал император. Так, например, Генриха III (1039—1056), а не какого-либо аббата, современники называли «правителем монахов». Реформаторские устремления германских императоров были направлены на укрепление системы имперской церкви. Продолжая традиции Каролингов и рассматривая свою власть как сакральную, императоры претендовали на роль защитников церкви и истинного благочестия. Бороться со всевозможными церковными нестроениями, по их мнению, входило в обязанности помазанника Божьего.

Именно эти соображения побудили Генриха III и его окружение выступить с идеей церковной реформы, выходящей за пределы одного лишь монашества. Оздоровление церкви Генрих III решил начать с Рима, положив конец власти римской аристократии над Апостольским Престолом. В 1046 г. он низложил сразу трех пап, избранных различными группировками римского духовенства и нобилей. После чего сам назначил папой немецкого епископа, сторонника реформы. Период с 1046 по 1058 г. называют эпохой немецкого папства. В эти годы римскую церковь возглавляли папы немецкого происхождения, опиравшиеся в деле реформы церкви на императора. Целью реформы было в первую очередь запрещение симонии и браков среди клириков, объявленных ересью. Именно в середине XI в. в западной церкви в целом

527

542

Базельскими соглашениями санкционировалось появление в центре Европы национальной чешской церкви, в которой в отличие от римской разрешалось «причащение под обоими видами» (т.е. хлебом и вином)1.

Папство второй половины XV в. все более сосредотачивается на укреплении своей власти в Риме и патримонии св. Петра, фактически отказываясь от прежних притязаний на универсальное господство. По своему образу жизни и миросозерцанию папы этой эпохи более соответствовали типу ренессансного итальянского князя, лишь номинально сохранив титул викария Христа. Они привлекали в Рим многих прославленных художников и гуманистов, инициировали пышное строительство церквей и общественных зданий, собирали древности. Вместе с тем, отказ папства от проведения реформ церкви, светский образ жизни и сомнительные нравственные принципы многих наместников Христа вызвали растущее недовольство в странах Западной Европы, что создало благоприятные условия для распространения идей Реформации, в XVI в. приведшей к отпадению от Рима части Германии, отдельных кантонов Швейцарской конфедерации, Англии и Скандинавии.

1 Подробно о гусизме см. в курсе истории южных и западных славян.

Глава 21. Средневековая культура Западной Европы V—XV вв.

Культура западноевропейского средневековья охватывает более чем двенадцативековой отрезок трудного, чрезвычайно сложного пути, пройденного народами этого региона. В эту эпоху были существенно раздвинуты горизонты европейской культуры, сформировалось историко-культурное единство Европы при всей неоднородности процессов в отдельных ее частях, образовались жизнеспособные нации и государства, сложились современные европейские языки, были созданы произведения, обогатившие историю мировой культуры, достигнуты значительные научные и технические успехи. Культура средневековья — неотторжимая и закономерная часть общемирового культурного развития, обладающая в то же время своим глубоко самобытным содержанием и оригинальным обликом.

Начало формирования средневековой культуры.

Начало формирования средневековой культуры. Раннее средневековье иногда называют «темными веками», вкладывая в это понятие некий уничижительный оттенок. Упадок и варварство, в которые стремительно погружался Запад в конце V—VII вв. в результате завоеваний и непрекращавшихся войн, противопоставлялись не только достижениям римской цивилизации, но и духовной жизни Византии, не пережившей столь трагического перелома при переходе от античности к средневековью. Но именно в период раннего средневековья решались кардинальные задачи, определившие будущее Европы. Первая и главнейшая из них — закладывание основ европейской цивилизации, ибо в древности не было «Европы» в современном понимании как некой культурно-исторической общности с единой судьбой в мировой истории. Она начала реально формироваться — этнически, политически, экономически и в культурном отношении — в раннем средневековье как плод жизнедеятельности множества народов, населявших Европу издавна и вновь пришедших: греков, римлян, кельтов, германцев, славян и др.

Как ни парадоксально, но именно раннее средневековье, не давшее достижений, сопоставимых с высотами античной культуры или зрелого средневековья, положило начало собственно европейской

544

573

строительные артели-ложи. Возникшее через несколько веков масонство использовало эту форму организации и даже заимствовало само наименование (франкмасоны — франц. «вольные каменщики»).

В конце XIV — начале XV в. одним из крупнейших европейских художественных центров становится Бургундия. Придворным мастером герцога Филиппа Смелого был выдающийся скульптор, выходец из Нидерландов, Клаус Слютер. Вершина его творчества — «Колодец пророков» в Дижоне. Мощные монументальные фигуры пророков выполнены с поражающей смелостью и выразительностью, заставляющими вспомнить творения Микеланджело.

Живопись в готических соборах была представлена главным образом росписью алтарей. Однако подлинными галереями крошечных картин являются средневековые рукописи с их красочными и изысканными миниатюрами. В XIV в. во Франции и Англии появляется станковый портрет, развивается светская монументальная живопись.

В областях Испании, остававшихся под властью арабов, продолжает развиваться великолепное мавританское искусство. В XIII—XIV вв. был построен уникальный ансамбль Альгамбра в Гранаде, в котором совершенство архитектурных форм сочетается с богатейшим декоративным убранством.

Сегодня благодаря исследованиям нескольких поколений медиевистов средневековая культура предстает перед нами многими своими ликами. Крайний аскетизм и жизнеутверждающее народное мироощущение, мистическая экзальтация и логический рационализм, устремленность к абсолюту и страстная любовь к конкретной, вещной стороне бытия причудливо и в то же время органично соединяются в ней, подчиняясь законам эстетики, отличным от таковых в античности и новом времени, утверждающим систему ценностей, присущую именно средневековью. При всем разнообразии средневековая культура, исполненная внутренних противоречий, знавшая взлеты и падения, образует ансамбль, идейную, духовную и художественную целостность, которая определялась прежде всего единством исторической реальности, лежавшей в ее основании.

Глава 22. Культура Византии IV—XV вв.

Византийская культура имела огромное значение в становлении европейской цивилизации. Ее роль выходила далеко за пределы тысячелетних хронологических рамок существования самой империи. Почти половина христиан всего мира в духовном отношении являются и поныне прямыми наследниками восточно-христианской, византийской культуры.

Общие особенности византийской культуры.

Общие особенности византийской культуры. Византийской культуре в целом присущ ряд ярко выраженных особенностей сравнительно с культурой других европейских стран в средние века.

1) В IV—XII вв. ее отличал значительно более высокий уровень.

2) Античное наследие в византийской культуре, хотя и в адаптированной и переработанной форме, находило проявление во всех областях, начиная с философии и кончая прикладным искусством и бытовым распорядком. 3) В органическом сплаве собственно греко-латинской культуры с традициями местных культур (египетской, сирийской, армянской, грузинской и др.) преобладал творческий гений греческого народа, особенно в ее языке — с VII в. она окончательно стала грекоязычной. 4) Ее специфика состояла и в ее открытости влиянию культур народов, живших не только в пределах империи, но и вне их — отсюда ее отчетливый восточный колорит. 5) Яркая черта культуры Византии — ее традиционность, приверженность канону, скрывающая под издревле принятыми формами борьбу идей, критериев, стилей. 6) Отличалась, наконец, византийская культура и большей типологической однородностью по сравнению с западноевропейской.

В культуре Византии, как в никакой иной в средневековой Европе, слились развитые культурные традиции весьма разных древних народов. Это объяснялось многовековым воздействием таких факторов, как: сильная централизованная власть, единство системы управления, принципов налогообложения и комплектования армии, права и судопроизводства, религии и организации церкви, государственного (греческого) языка; континуитет городской жизни с прямой культурной преемственностью между поколениями; сравнительная интенсивность общения и обмена информацией

575

между центром и провинциями, благодаря государственной почте и обширной сети морских коммуникаций; наконец, чрезвычайная роль гигантского очага культуры — Константинополя, главного для всей империи источника новых идей, критериев и принципов, законодателя мод и вкусов.

Ранневизантийская культура.

Ранневизантийская культура. С IV до середины VII в. (т.е. в ранневизантийский период) совершалось формирование основ византийской культуры как целостной системы проявлений духовной жизни общества. Рождалась принципиально новая культура, пронизанная христианским миросозерцанием. В острой идейной борьбе христианский монотеизм приходил на смену языческому политеизму. Приверженность христианству стала идеологическим императивом — необходимым условием самого существования индивида как полноправного члена общества и подданного империи.

До конца существования империи византийское общество сохраняло древние традиции уважения к знанию. Восточнохристианскому богослову VIII в. Иоанну Дамаскину принадлежит распространенное и поныне изречение: «Ученье — свет, а неученье — тьма». В городах империи знание грамоты (чтения и счета) было обычным не только в высших, но и в средних и низших по достатку слоях населения. Резкое падение уровня образования и сокращение числа грамотных людей имели место лишь в «темные века», т.е. в VII—VIII столетиях, в условиях всеобщего кризиса и нашествия варваров. Тягу к учебе стимулировал стойкий спрос государства на образованных людей, необходимых для пополнения штата многочисленного чиновничества. Уже в IX в., в условиях упрочения аппарата власти, начался новый подъем образования. Как и в других странах средневековья, Византия не знала единой всеобщей системы образования, хотя сеть школьных учреждений была здесь гораздо более широкой. Организация школы, состав дисциплин и порядок обучения были унаследованы от античности. Школы делились на две ступени: начальную и среднюю. В начальной дети с 6—9 лет изучали цикл наук, обозначаемый по традиции как «тривиум» (некогда он включал грамматику, риторику и диалектику). На деле круг дисциплин в разных школах был различным и изучались в них лишь начатки знаний. Общим было обучение в течение двух-трех лет чтению, письму, счету, основам христианского вероучения и элементам светской и библейской истории. Вместо Гомера читали теперь «Псалтирь» — главный учебник школяров. Школы были как платными — частными, так и бесплатными — монастырскими, церковными, городскими, доступными даже для бедняков. В круг дисциплин

576

школы средней ступени — «квадривиум» — входили арифметика, геометрия, музыка (гармония) и астрономия. Но и здесь царило разнообразие в выборе наук. На более высоком уровне изучали грамматику, риторику и логику (диалектику). Всю совокупность наук определяли как философию — чисто теоретическое знание. К практическим относили этику, политику, юриспруденцию. Знания же физических или химических свойств веществ, приобретаемые опытным путем, считались не наукой, а ремеслом. С победой христианства науку делили также на священную и светскую («внешнюю»), причем первая объявлялась госпожой, а вторая ее служанкой. Сколь ни избирательным был подход к наследию античной литературы, ее изучению отдавалось много сил. По старой традиции совершенным литературным (письменным) языком считался только аттический диалект, уже мало понятный большинству населения. Именно его, однако, изучали, на нем образованные люди говорили друг с другом и создавали свои сочинения. Между языком культуры и живой речью народа увеличивался разрыв. Попытки его преодоления начались в конце XII в., но полностью он был ликвидирован только в новое время.

Средняя, платная школа, создаваемая обычно частным образом самими преподавателями -(грамматиками), была редкостью даже в крупных городах. Продолжали образование главным образом в столице. Самого по себе понятия «высшее образование» византийцы не знали, хотя среди них было немало высоко образованных людей. Высших ступеней знания они достигали порой самостоятельно, но чаще через обучение по частному соглашению у известных эрудитов (риторов, философов, правоведов). В IV-VI вв. своими учеными славились Афины, Антиохия, Бейрут, Газа, Александрия — крупнейшие очаги высшей образованности, центры античного знания. Однако во второй половине VI—VII в. они пришли в упадок. В V в. сгорела дотла богатейшая библиотека в Александрии и была убита фанатичными монахами известная ученая — математик Ипатия. Особым эдиктом Юстиниан I закрыл прославленную в империи школу философов-неоплатоников в Афинах, еще одним своим актом подводя черту под позднеантичной эпохой. Единственным крупным рассадником учености надолго стал Константинополь, а с XII в. также Фессалоника и Трапезунд, и лишь в XIII—XV вв. многие другие города.

Философия в ту эпоху была неотделима от богословия: оба понятия были почти синонимами. Разрабатывая христианскую богословскую доктрину, способную выстоять в идейной борьбе с язычеством, иными культами и ересями, византийские богословы были вынуждены опираться на логику и идеалистические

577

607

Качественный сдвиг произошел к концу XV в. и в развитии филологии. Усилиями гуманистов, разыскивавших, переводивших и комментировавших рукописи древних авторов, круг их, доступный современникам, был значительно расширен по сравнению со средневековьем. Важным завоеванием гуманистической филологии стал критический метод изучения истории литературы, разработанный Валлой и особенно Анджело Полициано — крупнейшим поэтом и филологом последних десятилетий XV в. Большое значение гуманисты придавали риторике, в которой видели надежное средство выражения философских и социально-политических идей, воспитывающих общество в духе высокой морали.