Frankl, 1982, S. 39-40. Все остальные вопросы сводятся к основному: "Зачем?"

Вид материала

Документы

Содержание Дороги, ведущие к смыслу Смысл – компас в океане жизни

Подобный материал:

• Российская благотворительность в зеркале сми, 2247.41kb.
• Правила игры. Мавры убегают только по сигналу (отгадывание королем вида работы). Проигравшие, 11.56kb.
• Сергей Кремлёв Зачем убили Сталина, 5558.27kb.
• Работа с учебной литературой, 46.46kb.
• Н. С. Рыбаков Аналитика базовых интуиций мировоззрения, 198.77kb.
• Рандеву с неудачником, 2676.71kb.
• М. М. Бахтин эстетика словесного творчества, 8155.72kb.
• Марченко Алексей Михайлович - "Болезнь? Ну и хрен с ней!"   Вступление Ну зачем, зачем, 3184.4kb.
• Марченко Алексей Михайлович Болезнь? Ну и хрен с ней!   Вступление Ну зачем, зачем, 2343.21kb.
• О петре Починчуке, 60.62kb.

Глава 3

ДОРОГИ, ВЕДУЩИЕ К СМЫСЛУ


Умение различать варианты и принимать решения. – Смысл зависит от ситуации и от самого человека. – Три столбовые дороги к смыслу: ценности переживания, творчества и личных жизненных установок. – Как обходиться с неизбежным страданием

Свобода конкретного человека, обладающего уникальными индивидуальными особенностями, состоит в том, что перед ним раскрывается множество возможностей для действия в мире. Однако свобода одновременно предлагает человеку задание: понять, на что он может ориентироваться в ходе принятия своих решений. Ведь решения требуют обоснованности и оправданности – речь все-таки идет о своих решениях и о своей собственной жизни! В приведенных во второй главе примерах такой обоснованности не было, следовательно, люди не понимали сущности свободы.


Сущность свободы как раз и заключается в поиске оснований, благодаря которым становится возможным принятие правильного решения.


Принятию правильного решения предшествуют два этапа:


Получение информации. Необходимо знать положение дел, представлять, в отношении чего принимается решение и какие возможности выбора существуют в данной ситуации.


Определение субъективной значимости информации. Каждая возможность анализируется и взвешивается с точки зрения ее важности и ценности.

Эти этапы обеспечивают реалистичную ориентацию в обстоятельствах как предпосылку для принятия решения.


Конечно, в ходе принятия решений человек также может ориентироваться на религиозные ценности, философские системы, идеологии, групповые мнения. Если в следовании им не замешаны страх, фанатизм или сумасбродство, то тогда и здесь принятию решения все-таки предшествуют этапы получения информации и определения ее значимости. Я не теолог, и не в моей компетенции высказываться по поводу религиозных убеждений верующих людей. И все же мне кажется, что настоящая, из глубины души исходящая вера не совсем вписывается в эту систему, поскольку глубоко верующий человек живет и действует исходя из интуитивного по сути мировоззрения, в основании которого лежит милосердие.


Но вернемся к экзистенциальной тематике, которая одинаково важна для каждого человека, независимо от его вероисповедания. Итак, перед принятием решения требуется представлять себе возможные варианты. В каждой конкретной ситуации только один путь является для человека наилучшим. Как в сфере позитивного, так и в сфере негативного существует иерархия ценностей. Издержки, непредвиденные последствия, теневые стороны, скрытые опасности, с которыми нужно считаться, могут быть выражены в самой разной степени.


Свободное существование предполагает сопоставление различных обстоятельств, определение их значения и ценности, отделение лучшего от хорошего, безобидного от вредного. Благодаря подобному различению из множества возможностей начинает вырисовываться, кристаллизоваться единственный шанс, имеющийся в данный момент времени, в результате чего решение часто становится само собой разумеющимся. Используя этот уникальный шанс, предпочитая эту возможность всем остальным и принимая на ее основе решение, человек делает свою жизнь более полной. Выбрав одну возможность, выделив ее среди других, он делает эту возможность "особенной".


Поступая таким образом, анализируя и взвешивая, человек может ориентироваться в любой ситуации и находить обоснованное и внутренне соответствующее ему направление для следующего этапа жизни. Ибо та возможность, которая по своему значению и ценности понимается нами как наилучшая в данной ситуации, включая в себя все многообразие имеющегося в настоящий момент бытия, отражает смысл ситуации. Это и есть определение экзистенциального смысла.


Поэтому осмысленно жить означает наилучшим образом использовать возможности, предоставляемые ситуацией, "выжимать" из ситуации самое лучшее. Реальность, которая нас окружает, ждет того, чтобы быть переработанной и "усовершенствованной" нашими действиями. Возможности, предоставляемые ею, практически неисчерпаемы. Тому, кто имеет хотя бы небольшой опыт обращения со свободой, кто умеет воспринимать все, что предлагает ему окружающий мир, использовать свои творческие способности и фантазию, и всей жизни не хватит, чтобы сделать все, что ему нравится, что его интересует, и участвовать во всем, в чем он может найти себе применение.


В предыдущей главе мы говорили об опасности того, что из-за свободы, понимаемой как отсутствие обязанностей, человек может испытывать чувства потерянности, внутренней опустошенности и вследствие этого цепляться за эрзац-форму свободы. Теперь мы обнаруживаем опасность другого рода: человек может растеряться среди изобилия интересов и возможностей и поэтому стать беспомощным. Он стоит перед мучительной проблемой выбора, он должен принять решение.


Может ли быть у человека слишком много свободы, когда ему приходится выбирать из множества интересных и благоприятных возможностей? В отличие от состояния внутренней пустоты и отсутствия интересов, которое было описано выше, здесь ситуация совершенно иная – нет и следа экзистенциального вакуума, жизнь становится насыщенной и богатой. Сама свобода человека осталась прежней, но интенсивность и наполненность жизни совершенно иные.


Еще раз поясним сказанное. Человек свободен в принятии своих решений и не может лишиться этой свободы. "Задача", связанная со свободой, состоит в том, чтобы различать варианты и принимать решения. Только так, сталкиваясь с той или иной ситуацией, человек может найти наилучший путь. Этот путь называется смыслом. Следовательно, смысл можно определить как возможность, возникающую из окружающей действительности. То есть смысл – это всегда абсолютно реалистичный, соответствующий обстоятельствам ситуации путь. Особенной каждую ситуацию делают заключенные в ней возможности. Они меняются, и каждый раз их нужно не только заново найти, но также и сравнить друг с другом – ведь речь идет о принятии оптимального, правильного решения. Но как понять, какая же возможность является наилучшей? Как мы увидим далее, для этого есть принципиальные основания.


Вероятно, у вас уже возник вопрос: разве не зависят предоставляемые ситуацией возможности от человека, который находится в данной ситуации? Эта зависимость – второй важный фактор, связанный со смыслом. Не все люди в одинаковой степени видят имеющиеся возможности. Одна и та же реальность по-разному воспринимается и оценивается двумя людьми, обладающими разным жизненным опытом; кроме того, люди различаются своими врожденными и приобретенными качествами. Это ведет к тому, что возможности одного человека могут оказаться недоступными для другого.


Понятие экзистенциального смысла сводится, таким образом, к уравнению с двумя переменными. Эти переменные-условия и возможности конкретной ситуации и особенности человека, находящегося в этой ситуации. Решение будет реалистичным только тогда, когда учитываются и согласуются друг с другом обе эти переменные. Если человек, не умеющий плавать, бросается в воду, пытаясь спасти утопающего, – это смелое, но бессмысленное решение. Переоценка своих способностей в этом случае может привести к двойной беде. Не умеющий плавать человек должен воспользоваться другими возможностями – лодкой, спасательным кругом – потому что смысл его поступка заключается в спасении жизни, а не в потере еще и собственной.


Обратимся теперь к третьему элементу, следующему за уже известными нам двумя (человек и ситуация). Работа или какое-то занятие только тогда имеют смысл, когда они что-то значат для человека. То, что мне безразлично, не имеет смысла (хотя не исключено, что когда-нибудь будет его иметь). Видеть в чем-то смысл означает понимать важность какого-либо дела, чувствовать, что это касается, затрагивает меня, – то есть имеет для меня ценность. Таким образом, третий элемент ситуации – это то важное и ценное, что содержится в ней. В спасении человека присутствует смысл, потому что сохранение жизни имеет огромную ценность – едва ли кто-нибудь будет равнодушно смотреть на тонущего, пусть даже и постороннего человека.


Однако в жизни многое может быть ценным, поэтому возникает вопрос: как же не запутаться в этом изобилии? Особой заслугой Виктора Франкла является то, что он впервые обобщил возможности, которые по своей ценности являются "проводниками" смысла. Как уже упоминалось выше, Франкл описывает три "столбовые дороги к смыслу", и, поскольку они действительно помогают человеку осмысленно организовать свою жизнь – особенно тогда, когда он отчаянно ищет смысл, – на них следует остановиться подробнее.


1. Ценности переживания. Жизнь воспринимается как наполненная смыслом, когда в ее пестроте, многообразии форм и соразмерности ощущается нечто прекрасное. При этом совсем не обязательно думать о смысле, когда отдаешься переживанию красоты. Как много, например, может рассказать цветок – о зарождении и увядании, цветении и благоухании, о цвете и форме! Сколько радости и вдохновения мы испытываем, наблюдая за тем, как легко и грациозно двигается животное, как органично оно вписывается в окружающий мир! Несомненно, и вы могли бы привести множество примеров. Нужно всего лишь быть внимательным и восприимчивым.


Однако переживание красоты и гармонии связано не только с природой. Искусство, спорт, наука, техника – все, что создает человек, предоставляет отличную возможность получать радость. Но главный источник ценностей переживания – общение с другими людьми в самых разных ситуациях: в беседе, на работе, на празднике, во время танца и, конечно, в любви, которая дает шанс узнать и понять любимого человека во всей его неповторимости. Удовольствие, радость, наслаждение – не рождаются ли они из ценности бытия, из ценности самой жизни?


Каждому знакомы такие переживания. Но почему они представляют собой смысл? Переживания несут смысл, во-первых, тогда, когда веши, с которыми соприкасается человек, красивы сами по себе, и, во-вторых, когда человек, воспринимая их, одновременно сам активно соучаствует в происходящем и таким образом постигает его суть. Тем самым он вбирает в себя из мира нечто ценное и обогащается внутренне. Это, как и все, что связано со смыслом, зависит как от ценности вещей и событий, так и от человека, который определенным образом к ним относится, – вовлекается в них, отдает им себя самого. Прожитые события будут всего лишь пустым звуком, если им не отдаваться без остатка. Но самоотдача не означает пассивности – в ней происходит глубинное постижение происходящего, понимание тех нюансов вещей и событий, которые делают их столь привлекательными. События в конечном счете приобретают форму смысловой цепочки, когда человек воспринимает происходящее, пропуская его через себя, постигает его суть и гармонию.


Благодаря ценностям переживания мы узнаем изначальную красоту жизни, обретаем духовные силы, с помощью которых можем сделать нашу жизнь осмысленной и в других областях.


2. Ценности творчества. Человек воспринимает свою жизнь осмысленной также тогда, когда он творчески и созидательно включается в окружающий мир. Если ценности переживания позволяют воспринять нечто важное из окружающего мира и обогатиться внутренне, то в случае творчества речь идет о воплощении чего-то ценного, обогащении мира. Все процессы роста и развития происходят в постоянном чередовании "получения – отдавания", в круговороте принятия, преобразования и возвращения. Этот принцип развития господствует на всех ступенях жизни: на биологическом уровне (например, дыхание, питание), на психологическом уровне (в мире чувств и эмоций) и, конечно же, на уровне принятия решений и ответственности.


Что же касается творческих ценностей, то речь идет о создании произведения или о совершении поступка. Когда мы произносим слово "произведение", прежде всего вспоминаются произведения искусства, новаторские достижения науки и техники. Но не следует ли также считать величайшим "произведением" и то, как человек, в меру своих способностей и возможностей, воспитывает ребенка, честно и добросовестно выполняет работу, кормит семью, заботится о доме, ухаживает за больным, справляется с жизненными проблемами? То, что делает достигнутое произведением, никогда не бывает показным. Вдохновение, серьезность, ответственность, самоотдача – вот что придает черты творчества любому, пускай даже и самому небольшому делу.


Франкл однажды написал по этому поводу: "Если мы продолжим рассуждать в таком ключе, то придем к выводу, что ни одна великая мысль не пропадает, даже если она так и не станет известной, даже если она будет унесена человеком с собой в могилу. Внутренняя история жизни человека во всем ее драматизме и даже трагизме не пройдет тогда понапрасну, даже если она и останется никем не замеченной и ни один роман не расскажет о ней. "Роман", который человек прожил, является несравненно большим творческим достижением, чем роман написанный" (Frankl, 1982, S. 46 f).


В творчестве важна не столько грандиозность созданного, сколько личность самого созидающего. Все мы день за днем создаем наши "произведения" на работе и в личной жизни. Самое большое "произведение", над которым мы постоянно трудимся, – это наша собственная жизнь. Разве не правильно говорят о "деле всей жизни", окидывая взором профессиональный путь уходящего на пенсию человека, который работал добросовестно и честно? Разве это не дело жизни – "выпустить" выросших детей из-под родительского крыла, чтобы теперь они самостоятельно прокладывали собственный путь?


Однако творческие ценности связаны не только с созданием чего-то нового. Они не ограничиваются чисто материальной сферой, но охватывают также сферу испытаний человеком самого себя на прочность. Есть ситуации, в которых человек своими поступками, своим выбором, своей мужественной решимостью способствует сохранению какой-либо ценности или поддерживает какую-либо идею. Аля человека может быть крайне важным, находясь в каком-либо коллективе, сделать его сплоченным или же уходом из него заявить о своих противоположных взглядах и убеждениях. К величайшим достижениям относится способность выступить в защиту другого, быть полезным ему в трудную минуту, рисковать карьерой ради правды. Выступая за благое дело, человек наполняется благом сам.


Таковы два пути, которыми следует человек, два "кита", на которых основывается его способность к осмысленному преобразованию жизни. Переживая и творя, мы должны возделывать свою жизнь, как крестьянин возделывает свое поле.


Но как же быть, если болезнь или несчастье препятствуют этому? Как быть с жизнью, которая из-за ударов судьбы оказалась настолько ограниченной, что и то и другое уже невозможно? Где же тогда искать смысл?


3. Ценности личных жизненных установок. Природа, увы, не наградила человека способностью легко справляться с тяжелыми, безвыходными ситуациями. Представим только, как трудно приходится человеку, когда у него умирает кто-то близкий, какими беспомощными мы чувствуем себя, если узнаем, что неизлечимо больны! Тут не помогут ни наши руки, ни интеллект. Нет у нас и волшебной палочки для предотвращения страданий.


С другой стороны, мы постоянно видим людей, которые с поразительным достоинством выдерживают удары судьбы, тяжелый недуг или даже известие о своей близкой смерти.


Возможно, вы скажете, что этим людям помогает вера, она поддерживает их, делает сильными. Люди, к которым это относится, пожалуй, уже достигли вершин мастерства в обращении со своей жизнью. И каждый верующий надеется, что вера будет ему опорой в трудный час.


Но как быть, если вера не помогает, если появляются сомнения и отчаяние? Как быть тем людям, которые не верят в Бога? Что они могут противопоставить страданиям?


Экзистенциальный анализ и логотерапия Франкла пытаются показать возможности, доступные всем людям независимо от их вероисповедания. Это направление психотерапии не выдвигает никаких теологических постулатов и не ставит ценность позиции верующего под сомнение; оно вообще не касается области веры, но и не закрывает доступа к ней.


Что же может сделать человек, сталкиваясь с чудовищными страданиями, данными ему судьбой, страданиями, которые невозможно ни предотвратить, ни изменить? Его руки связаны, чувства притуплены. Он бессилен перед неумолимым роком. Осознание того, что ничего больше сделать нельзя, превращает тяжелую ситуацию в трагическую, – поскольку тогда, когда человек лишается внутренней свободы, он перестает существовать как личность. Можно ли представить себе что-либо более бесчеловечное, чем переживание тяжелой потери, которое сопровождается чувством, что вместе с утратой близкого ты сам перестаешь существовать? Неужели в этом случае мы ничего не можем сделать, целиком отданы на волю судьбы?


Чувство бессилия действительно часто сопровождает шок от события, резко изменившего жизнь.


Женщина, которая после смерти мужа осталась одна с четырьмя маленькими детьми, многое могла бы об этом рассказать. Сначала душевное потрясение полностью парализовало ее. Со временем, благодаря помощи друзей, она постепенно стала осознавать две веши. Во-первых, она поняла, что теперь, после смерти мужа, именно ей надлежит поставить детей на ноги, хотя вначале чисто эмоционально это казалось ей в принципе невозможным. Постепенно как бы рассеивалась тьма, и наметился новый путь, который судьба прочертила на месте прежнего. Женщина увидела не только возможность одной вырастить четверых детей (что ей и удалось), но и многое другое. Она увидела свой долг, дело, которое ее ждало и с которым лучше ее никто не смог бы справиться.


Во-вторых, постепенно она смогла примириться со смертью мужа. Было ли это простым привыканием к его отсутствию? На самом деле происходило нечто гораздо более важное. Она научилась видеть, что муж может "через нее продолжать жить дальше", если она будет воспитывать детей так,. как этого хотел бы он. Разве муж не продолжал определенным образом жить в своих детях? Скорбя по мужу, она поняла, что ей не обязательно нужно прощаться с ним; образ мужа стал частью ее души, и таким образом он теперь всегда был вместе с ней, поддерживая в трудную минуту.


* * *

Госпожа Б. почувствовала отчаяние, когда ей поставили диагноз – рак – и сказали, что операция не принесет улучшения. Что она могла сделать в такой ситуации? Приблизительно в это же время она узнала, что двое ее детей планируют поездку в Америку. Она сразу увидела по крайней мере одну возможность того, как ей действовать в новых обстоятельствах, – она решила не говорить о своей болезни детям. Женщина знала, что они не воспользуются единственным шансом совершить поездку, если узнают о ее диагнозе. Этим своим решением она не позволила болезни полностью распоряжаться собой и диктовать ей, как она должна себя вести. Страдая от рака, который – так уж случилось – существовал, она тем не менее испытывала определенное удовлетворение в связи с тем, что и в этой безвыходной ситуации кое-что зависело от нее, потому что был найден ответ на вопрос, зачем ей следует выдерживать эти страдания.


Жизнь многих людей показывает, что никогда не бывает так, чтобы судьба полностью распоряжалась нами. Есть то, чего нельзя избежать, но у нас также всегда есть возможность поступать хоть в чем-то независимо от обстоятельств. Однако если человек "зацикливается" на претензиях к судьбе, требуя от нее отменить неизбежное или изменить уже произошедшее – ставя, таким образом, заведомо невыполнимые условия, – то все другие возможности для действия постепенно исчезают из его поля зрения. Наибольшая опасность, связанная с ударами судьбы, пожалуй, заключается в том, что человек становится депрессивным, постоянно думает только о том, что все могло бы быть по-другому, счастливее и лучше, если бы не эта судьба... Но жизнь устроена так, что выбирать ее условия по своему желанию возможно далеко не всегда.


Когда человек сталкивается с ударами судьбы и сознает, что он бессилен их предотвратить, для него не так уж важна причина его страданий; она становится вещью второстепенной, поскольку не доступна его влиянию. Главным теперь становится его решение: захочет ли он принять страдание или попытается уклониться от судьбы (через отрицание реальности, наркотики, самоубийство). Только за ним остается право выбора того, как он страдает, и ради чего стоит жить дальше – появятся ли у него новые отношения и ценности, ради которых он, несмотря на все страдание, готов продолжать жить. То, ради чего человек страдает, относится к самому сокровенному в его жизни. Что же еще, кроме сущности самого человека, может проявиться при этом? Страдание принадлежит к интимнейшей сфере личности, и поэтому его неуместно использовать для того, чтобы разыгрывать из себя героя. Здесь важнее всего оставаться самим собой.


Таким образом, мы видим, как благодаря личным жизненным установкам, определенной жизненной позиции даже в самых сложных ситуациях может быть найден смысл. Судьба лишает нас внешней свободы, но у нас всегда остается свобода внутренняя – либо все отдать судьбе без борьбы, либо в чем-то ее саму лишить возможности полностью распоряжаться нами. Разве не может человек в этом по-новому раскрыться (даже если другие этого не замечают)? Не выражается ли в его отношении к неизбежному отношение к жизни в целом? Если это так, а я в этом не сомневаюсь, то не проявляется ли в такие моменты истины ценность самого человека, его собственно человеческая суть – основа его чести и достоинства?


Глава 4

СМЫСЛ – КОМПАС В ОКЕАНЕ ЖИЗНИ


Жизнь всегда содержит в себе смысловые возможности. – Смысл помогает человеку выжить. – Девять поясняющих описаний смысла. – Ключевая жизненная позиция для поиска смысла

В каждой ситуации, в каждом жизненном повороте всегда содержится смысл, какой бы неожиданной и непредсказуемой ни была жизнь. В предыдущей главе были описаны пути, следуя которым можно найти смысл. Его можно обрести через переживание, всем сердцем отдаваясь красоте мира, через созидание, посвящая себя какому-то делу или человеку. Ценности переживания и созидания – это средства, с помощью которых мы осмысленно преобразуем свою жизнь. В обоих случаях смысл является формой отдачи себя некоторой ценности. Но даже там, где мы лишены возможности радоваться жизни и творить, вопреки всем невзгодам открывается еще один шанс: отвоевать у судьбы наисокровеннейший личностный смысл благодаря своей внутренней жизненной позиции, своей личной жизненной установке. Переживать прекрасное и созидать относительно легко; в том же, как человек выносит удары судьбы и преодолевает зарождающееся отчаяние, содержится его особое достижение.


Если вы хотите более подробно узнать о ценности личных жизненных установок человека и о том, какой смысл можно извлечь из страдания, советую прочитать книги В. Франкла (Frankl, 1985, S. 80-84; 1982, S. 113-120; и особенно "Homo patiens", переизданную в книге "Der leidende Mensch", 1984, S. 161-242).


В современной медицине бытует мнение, что здоровье человека – в способности трудиться и наслаждаться. Однако в таком представлении отсутствует измерение, в котором главную роль играли бы личностная зрелость и величие человека, – когда он не позволяет судьбе полностью распоряжаться собой, когда развивает в себе способность мужественно переносить страдания, противостоять ударам судьбы.


Три "столбовые дороги к смыслу" – переживание красоты мира, созидание и личные жизненные установки – содержат в себе убедительное свидетельство того, что при любых обстоятельствах и до самого последнего вздоха в жизни сохраняются смысловые возможности. Нет ни одной ситуации, которая так или иначе не соприкасалась бы с одной из этих трех дорог. Любые жизненные эпизоды – от экстремальных до самых на первый взгляд незначительных или глубоко интимных моментов индивидуального существования – предоставляют человеку возможность следовать по одной из этих дорог. Я не раз наблюдал, какую надежду, уверенность и внутреннюю силу вселяет осознание этой возможности в людей, находящихся в тяжелейших жизненных ситуациях.


Мне часто приходится работать с людьми, которые помышляют о самоубийстве. У каждого из них имеется достаточно причин, чтобы наложить на себя руки. Кто порой не думал о том, чтобы расстаться с жизнью, когда его постигала череда горьких разочарований, когда рушилось то, что было ему особенно дорого, к чему он был глубоко привязан, или же когда физическая или душевная болезнь до предела сжимала привычное жизненное пространство! В определенных ситуациях мысли о самоубийстве вполне понятны: люди не видят того, о чем мы только что сказали, – потенциальной осмысленности жизни в любых ее проявлениях. Тому, кто чувствует себя "на грани", недостает важного противовеса своим мыслям: человек всерьез задумывается о самоубийстве потому, что не видит для себя иных доступных возможностей. В тяжелой жизненной ситуации он стоит перед зияющей пустотой бессмысленности своей дальнейшей жизни, в этом-то и заключается настоящая причина возникновения реальной опасности самоубийства. В смятении и глубоком отчаянии человек считает, что больше нет ничего, на что он мог бы опереться, нет никаких возможностей для того, чтобы себя реализовать. Однако такие возможности неизменно существуют, причем для каждого человека. Смысл не только придает ценность жизни, но и служит серьезным основанием для того, чтобы человек, оказавшийся в тяжелой ситуации, продолжал жить. Обретая смысл, человек открывает новый путь, где жизненным ориентиром выступает ценность, ради которой стоит продолжать жить.


А теперь давайте попробуем глубже разобраться в том, что же означает столь непростое понятие – "смысл", и попытаемся прояснить некоторые связанные с ним заблуждения.


Спросим себя еще раз: что означает "жить осмысленно"?


1. Говоря простым языком, жить осмысленно означает выполнять стоящую перед тобой задачу. Иногда эта задача состоит в том, чтобы в данный момент просто отдыхать – ничего не делая или слушая музыку, или наслаждаясь вкусной едой. В другой раз задача может заключаться в выполнении определенной работы или оказании помощи человеку, который в ней нуждается. Осмысленно жить означает находить в ситуации все самое ценное и стараться это ценное реализовать. Однако речь идет не о "более или менее подходящей", а о той единственной ценности, которая в данной ситуации по совести должна рассматриваться как наивысшая. Следовательно, смысл – это всегда то, что мы должны сделать в данный момент. Вместо "смысла" можно также говорить о "должном в конкретный момент". Того, что я должен сделать, пока еще нет, – это то, что именно сейчас должно быть мной осуществлено. Возможность для реализации смысла – это всегда предложение и одновременно требование настоящего момента. Мой ответ определяет мое ближайшее или отдаленное будущее. Смысл содержит в себе "программу действия", наилучшим образом приспособленную к реальности, существующей в данный момент.


2. Смысл нельзя навязать, вручить или одолжить. Никто не может диктовать другому, в чем тот должен видеть свой смысл – ни начальник подчиненному, ни родитель ребенку, ни врач пациенту. Смысл нельзя ни дать, ни предписать – его нужно найти, обнаружить, распознать. Смыслом может стать только то, что пропущено человеком через "игольное ушко" личного опыта – прочувствовано и постигнуто с точки зрения его ценности, необходимости и привлекательности.


Бывает так, что от нас чего-то требует начальник или родители, а мы сами не уверены, что поступить так будет правильно. То, что для кого-то другого явно имеет смысл, для меня остается приказом, насилием или поручением, если я сам смотрю на это иначе. Подлинный смысл не имеет ничего общего с принуждением, со словами "Ты должен!". Смысл – дитя свободы. Нельзя принудить меня к тому, чтобы я увидел в чем-либо смысл. Но уж если я его обнаружил, его невозможно будет игнорировать; даже если я стану поступать наперекор ему, он все равно останется обнаруженным, хотя и не реализованным мной смыслом.


3. То, что можно увидеть благодаря созерцанию и наблюдению, найти в результате поисков, уже существует изначально. И действительно, возможности для нахождения смысла содержатся в мире, который дает нам в руки и "материал" (в виде ситуаций, задач и ценностей), и средства для его обработки (Längle 1985, S. 82 ff.). Смысл – это возможность, "прочитываемая нами между строк действительности".


Это то, что нас завораживает, очаровывает, повергает в изумление и восхищение, что захватывает нас, когда мы, например, смотрим на горы в вечерней заре или изучаем клеточную ткань под микроскопом. Это – ценности переживания красоты мира, переживания прекрасного.


Это то, что сейчас нуждается во мне и в моих действиях – та задача, для решения которой именно я сейчас нужен, необходим. Именно я своими действиями способен превратить таящуюся в ситуации возможность в реальность. Это – ценности созидания, творческие ценности.


А что же сокрыто в ситуациях, полных страдания? Смысл, который можно извлечь из безвыходных ситуаций, заключается в том, как с ними обходиться и зачем страдать; в страданиях речь также идет о внутренней позиции человека, способной ограничить влияние судьбы. Зачем мне это дано? Для чего мне продолжать жить в этот тяжкий час? Отвечая на вопрос "Ради чего?", страдающий человек думает о близких людях, о Боге или по крайней мере о том, чтобы уберечь свою свободу принимать решения и свое человеческое достоинство от разрушительной силы судьбы. Это – ценности личных жизненных установок, жизненной позиции. Чем тяжелее жизненные обстоятельства, тем более глубокий смысл сокрыт в них и тем сильнее должен нас будоражить вопрос "Зачем?", помогающий постичь смысл.


Смысл – это всегда то, что привлекает человека и одновременно чего-то требует от него. Благодаря правильному ответу на требование момента в ткань личности вплетается еще одна частичка жизни.


4. Видеть смысл означает постичь целое. Отдельные фрагменты воспринимаемой реальности объединяются более обшей смысловой взаимосвязью. Благодаря тому что мы включаемся в эту взаимосвязь, возникает новое отношение – к ситуации, к делу, к человеку.


Смысл – это в конечном счете островок безопасности в океане бытия, где мы всегда можем "укрыть" нашу жизнь. Ведь смысл, являясь ответом на вопрос "Зачем?", не ограничивается тем, что есть в данный момент, а всегда указывает на большую по масштабу взаимосвязь, исходя из которой его (смысл) только и можно понять. Тем самым смысл укрепляет нашу связь с жизнью и охраняет нас от отчаяния. Совершенно не важно, в чем человек видит конечную, всеобъемлющую взаимосвязь – в Боге, в общности людей, в некоей идее или в чем-то другом. Важным с точки зрения постижения смысла является осознание того, что мы можем понять себя лишь во взаимосвязях.


Несколько лет назад я услышал одну историю, служащую прекрасной иллюстрацией того, насколько широким может быть спектр смысловых отношений, в котором рассматривается одна и та же ситуация. Я хочу здесь пересказать эту историю.


В далеком средневековье по запыленной улице шел странник. Всякий раз, встречая людей, он останавливался и расспрашивал их, что они делают и зачем. Он задавал эти вопросы, поскольку с недавних пор не знал, как ему жить дальше, чем заниматься и для чего. Устав от раздумий, он покинул свой дом и отправился в путь, чтобы узнать у других людей, как они живут. Так он надеялся постичь, что же он упустил в своей жизни. И вот встретился ему человек, который сидел на обочине и, согнувшись, бил по камню. Странник остановился и долго наблюдал за ним. Так и не поняв сути его занятия, он спросил: "Друг, я уже долго слежу за тем, как ловко ты бьешь по камню. Только вот не уразумею, для чего. Не мог бы ты мне, несведущему в твоем ремесле, поведать, что же ты все-таки делаешь?" Не прекращая своей работы, тот недовольно проворчал в усы: "Ты сам все видишь. Я обтесываю камни".


С мрачными мыслями странник отправился дальше. "Что же это за жизнь такая, – думал он, – все время тесать камни?" Его замешательство становилось только сильнее, и он счел за удачу, когда через некоторое время ему снова попался мужчина, который столь же усердно бил по камню, как и предыдущий. Странник подошел к нему и спросил: "Друг, зачем ты бьешь по этому камню?" Мужчина, несколько удивившись неожиданному вопросу, после некоторого колебания ответил: "Разве ты не видишь, незнакомец? Я делаю угловые тумбы!" Озадаченный своей невежественностью, странник продолжил путь. В нем росло отчаяние, ибо он никак не мог быть удовлетворен тем, что увидел. Неужели вся жизнь и все счастье состоят в том, чтобы обтесывать камни и делать угловые тумбы? Погруженный в свои мысли, он чуть было не прошел мимо еще одного человека. Тот тоже сидел на пыльной обочине и бил по камню точно так же, как это делали двое предыдущих. Убедившись, что он, как и другие, просто-напросто бьет по камню, странник подошел к нему и, не в состоянии больше себя сдерживать, произнес: "Слушай, скажи мне, в чем состоит твоя работа? Ты просто обтесываешь камни или же делаешь угловые тумбы?" – "Нет, незнакомец, – ответил тот и стер со лба пот, – разве ты не видишь? Я строю кафедральный собор".


5. Жизнь, наполненная смыслом, и комфорт, общественное признание или благосостояние лежат в разных плоскостях бытия. Смысл выходит за рамки материального, которое, собственно говоря, само по себе не является конечной целью. Благосостояние – ради чего? Ради самого благосостояния?


Смысл отнюдь не является гарантией, позволяющей простым способом заполучить как можно более легкую и приятную жизнь. Вместо того чтобы быть удобным страховым полисом, смысл представляет собой вызов, связанный со всем риском, которому подвергается любое новое дело. Но ведь и получить подтверждение правильности курса, которым следовал корабль, можно только тогда, когда достигнут порт назначения. Выбранное направление – так же, как и смысл, – не является гарантией безопасности судна; оно содержит в себе лишь "надежду достичь цели", ради которой была оставлена безопасная гавань. Смысл – это жизненный курс на определенный отрезок времени. Следуя ему, человек выбирает путь в направлении "жизненно ценного", а значит, и к самому себе. Любое путешествие полно неожиданностей, а временами и лишений, так же обстоит дело и со смыслом.


Трудности, которые испытывает человек в пути, часто считаются совершенно необязательными, поскольку приписываются его собственной неумелости. Но разве реальность – это страна, где текут молочные реки с кисельными берегами? Когда я думаю о своих переживаниях, связанных с занятиями, которым я посвятил разные периоды своей жизни, мне не вспоминается ничего, что было бы сделано мной без усилий и напряжения. От занятий искусством, литературой, языками или туризмом я получал огромное удовольствие. Но скольких трудов стоило следование моим увлечениям и интересам, сколько усилий было мной приложено и сколько неприятностей это порой доставляло!


Именно так всякий раз обстояло дело и с моими "творческими ценностями". Даже самые интересные занятия могут включать в себя – после того как пропал первый интерес, а успеха еще не видно – трудные периоды, которые необходимо преодолеть. Так было со всеми большими проектами – и во время учебы в университете, и при написании диссертации, – когда мне хотелось, чтобы все было поскорее завершено, но конца не было видно. И это повторяется всякий раз, когда я пишу важный текст или делаю ремонт в квартире. Несомненно, я мог бы сделать жизнь для себя намного удобнее, если бы не тратил на все это столько сил. Но все же есть существенная разница между путешествием по стране и знакомством с ней только по рекламным проспектам.


6. Смысл на все времена – его мы не постигнем. Смысл не может оставаться одним и тем же в течение всей нашей жизни, – ведь жизнь изменчива и постоянно ставит нас в новые условия. То, что мы подразумеваем под смыслом, всегда конкретно воспринимаемая и реализуемая возможность. Как выглядит конкретный смысл? Он всегда предстает перед нами в контексте определенной жизненной ситуации. Таким образом, смысл меняется с каждым изменением ситуации: один момент сменяет другой – и речь может идти уже о совершенно ином. Жить осмысленно означает проявлять определенную гибкость в восприятии ценностей.


Следующая цитата из Франкла должна еще раз подчеркнуть, насколько сильно в понятии "смысл" индивидуальное в человеке соединяется с уникальностью ситуации: "Таким образом, смысл – это конкретный смысл конкретной ситуации. Он всегда представляет собой "требование момента". Однако это требование адресовано конкретному человеку. Как неповторима каждая отдельная ситуация, так же уникален и каждый человек.


Каждый день и каждый час преподносят новый смысл, и каждому человеку уготован свой смысл. Таким образом, смысл существует для каждого, но для каждого он особенный.


Отсюда следует, что смысл, о котором здесь идет речь, должен меняться от ситуации к ситуации и от человека к человеку, но он вездесущ. Не бывает ситуаций, где жизнь перестала бы предлагать нам смысловые возможности, и нет человека, для которого жизнь не имела бы наготове ту или иную задачу. Возможность найти в чем-то смысл всякий раз уникальна, точно так же как неповторима личность, способная эту возможность реализовать" (Frankl, 1985, S. 30 f.).


Когда осуществляется то, что мы считаем правильным в той или иной ситуации (когда мы берем из нее все самое ценное и тем самым создаем наилучшие условия для последующих ситуации), возникает смысловая целостность нашей жизни. Камень за камнем, выверяя отвесом точность кладки, мы строим дом; шаг за шагом проходим путь. Направление главного курса определяется нашим внутренним "органом восприятия", так сказать, внутренним компасом. Чувство того, что является правильным, глубокое сокровенное знание (совесть), дает нам понять – независимо от нашей рациональности и суммы приобретенных знаний, – что мы должны сделать именно в этой ситуации, чтобы увидеть, создать или сохранить то хорошее, что в ней содержится. Так наше индивидуальное чутье прокладывает нам путь к полнокровной жизни.


Смысл – это то, с чем мы соприкасаемся день за днем, даже если не говорим о нем или, наоборот, сознательно размышляем о смысле, как это обычно бывает в исключительных жизненных ситуациях. То, что смысл – дело каждого дня, что и в обыденных ситуациях речь идет о смысловых возможностях (чаше всего незаметных и на первый взгляд незначительных), иллюстрирует следующая история. Рассказывать что-то будничное непросто, ведь ожидания читателя всегда направлены на "особенное". В данном случае "особенное" находится в вас самих – в вашей повседневной жизни, которая, возможно, благодаря размышлениям по поводу этой истории станет более осознанно организованной.


Господин Б. готовился к новому рабочему дню, когда жена позвала его ужинать. "Действительно, как уже поздно!" Мысль о детях, которым вскоре надо будет ложиться спать, заставила его прервать работу и присоединиться к семье. Лети тут же забросали его вопросами и просьбами, которые накопились у них за целый день. Разве он мог не заняться с ними, хотя ему было совсем не до того, ведь завтра опять напряженный день... Зазвонил телефон. Один из деловых партнеров: "Не могли бы мы сегодня вечером встретиться?" – "Именно сейчас, к сожалению, никак не могу, я слишком занят. Кстати, большое спасибо за ваше последнее письмо с полезными рекомендациями. Нам действительно надо как можно скорее встретиться. Как насчет следующей недели, поскольку я в любом случае буду в..." Ужин был вкусным. До этого Б. даже и не замечал, что был так голоден. Он взял еще одну бутылочку пива и, с аппетитом заканчивая ужин, обменивался с женой новостями. Вообще-то после еды Б. сразу же хотел вернуться к работе, поскольку поджимали сроки. Но сытный ужин разморил его. Он закурил сигарету, сел на диван рядом с женой. Она читала роман, и ему тоже захотелось на несколько минут расслабиться и почитать.


Он увлекся было интересной статьей в газете, но, взглянув на часы, быстро встал и отправился в рабочий кабинет. "Потребуется еще несколько минут, чтобы снова включиться в работу", – подумал он, когда вдруг – что было совершенно необычно для столь позднего времени – раздался звонок в дверь. Знакомый, проходивший мимо, с такой решительностью переступил порог дома, что от неожиданности Б. не сумел сказать ему, как намеревался, чтобы тот пришел в другой раз. "Я только что с долгого совещания, мне обязательно нужно выпить виски!" – "Да, но..." – "Мне так плохо!" Б. неохотно и внутренне негодуя пригласил его в дом. Уже скоро полночь, и почему этим обязательно нужно заниматься прямо сейчас?! "Меня только что уволили, – сказал посетитель. В его глазах стояли слезы. – У меня появилась мысль о самоубийстве, но тут мне вспомнились вы, и, не долго думая, я пришел сюда. Только теперь я начинаю понимать..." Б. спросил, из-за чего его уволили, и они вместе стали обдумывать, что ему следует делать в ближайшие дни. Мужчина нуждался в деньгах, и Б. ему их предложил. Спустя час Б., извиняясь, попросил знакомого позволить ему снова заняться своей работой: "На сегодня мы вроде все выяснили. Если что-то будет не так, позвоните мне!". Они попрощались, и Б. вернулся в свой кабинет. Было очень поздно, и он чувствовал себя крайне уставшим. Может, просто не нужно было открывать дверь, когда в нее позвонили? Или следовало побыстрее избавиться от знакомого, сразу спросив, нужны ли ему деньги, и объяснив, как сильно он занят? Но кем бы он был, если бы не попытался войти в его положение? Эти вопросы стали одолевать Б., и тут он осознал то, что до этого чувствовал интуитивно. Хоть и некстати был этот визит, но он повел себя правильно! Пусть даже ему и не удастся завершить все приготовления к завтрашнему дню... Такова история моего знакомого Б. Совсем будничной она все же не была, ведь, к счастью, не каждый день мимо твоего дома проходит знакомый, помышляющий о самоубийстве. Но история могла бы оказаться настолько будничной, что не стоило бы даже ее рассказывать, если бы Б. отгородился от всего неожиданного. Если бы он сразу указал знакомому на дверь и не впустил его, то так и не узнал бы о его намерении покончить с собой.


Тот, кто готов открыть себя людям, обнаружит, что в любой ситуации есть что-то стоящее того, чтобы это узнать, создать или сохранить. И поступать следует так, чтобы впоследствии не было за себя стыдно. Даже если не чувствуешь полного удовлетворения от сделанного, то по крайней мере удовлетворение может состоять в сознании того, что ничего лучшего сделать было нельзя.


7. Насколько, с одной стороны, сложно бывает понять, как следует правильно поступить в той или иной жизненной ситуации, настолько, с другой стороны, это мало зависит от интеллекта. Смысл нельзя выдумать. Рефлексивное мышление (склонность анализировать свои переживания, поступки, мысли) порой бывает даже препятствием на пути к смыслу, если используется в качестве защитного механизма – то есть для того, чтобы рационализировать и отбросить то, что человек ощущает внутри себя. Все, что является смыслом, полностью овладевает нами, мы чувствуем и ощущаем его еще до того, как он постепенно становится для нас осознанным.


Госпоже Н. слегка за сорок. Она прошла долгий путь в развитии своей личности. Воспитанная в духе строгих традиций, она смогла, в конце концов, освободиться от них. Прежде всего она прочитала много специальной литературы о подавлении сексуальности в общем и у женщин в частности. Первое же любовное приключение с малознакомым мужчиной принесло ей удивительно приятные и волнующие переживания. Н. пришла к выводу, что только ничем не стесненная сексуальность в ни к чему не обязывающих отношениях на стороне (а не со своим мужем, который придерживался строгих и традиционных взглядов на семью), поможет ей по-настоящему стать самой собой. Втайне, чтобы муж и подраставшие дети ни о чем не узнали, Н. при первой же возможности стала пускаться в эротические приключения. Однако по прошествии некоторого времени это перестало проходить столь же легко и гладко – у нее появилось чувство вины, в особенности по отношению к мужу, который в последнее время стал намного больше о ней заботиться. И все же она продолжала жить по-прежнему. Когда угрызения совести стали совсем невыносимыми, Н. пришла к психотерапевту с просьбой освободить ее от них. Она рассказала, что после первой измены уже была у одного терапевта. Тот авторитетно объяснил, что подобные приключения ей просто необходимы – чтобы порвать, наконец, с зависимостью от других людей и избавиться от глубоко укоренившегося в ней образа строгих родителей. Она это сразу же поняла и приняла: "С тех пор я долгое время была свободной; я дала волю своим желаниям и тем самым дала свободу самой себе. Мне посчастливилось найти терапевта, сумевшего освободить меня от чувства вины, потому что он одобрил то, что я начала делать".


Нет никаких сомнений: эта женщина точно чувствовала, как ей следовало бы поступить, но не хотела этого признавать. Она много читала – чтобы иметь оправдание. С помощью психотерапевта Н. хотела буквально отречься от чувства вины (он должен был представить это чувство как проявление не до конца устраненного невроза), поскольку теория "нахождения себя", которой она следовала, уже стала фактически ее жизненной идеологией. Но, несмотря на всю ее интеллектуальную изворотливость и ловкость, подавляемые чувства снова и снова давали о себе знать, разумом их было уже не постичь.


В логотерапии никогда не идет речь о том, чтобы осудить человека. Но точно так же логотерапия не может его и оправдать. И то, и другое может сделать только сам человек перед судом своей совести или своей религии. Если проследить биографию этой женщины, то становится совершенно ясным, почему она поступала именно так. Однако то, что она делала сейчас, не было неизбежным следствием ее прошлого, не являлось единственной возможностью, имевшейся в ее распоряжении. За то, что она делала, отвечала только она сама, несмотря на то что на ней не было ответственности за ошибки, которые были допущены родителями при ее воспитании. Она осознанно выбрала свою дорогу. Поэтому при всем интеллектуальном понимании ситуации, которое должно было бы помочь ей оправдать себя, она не могла освободиться от чувства вины, не могла признать себя невиновной.


Госпожа Н. теперь сама повторяла ошибку, за которую упрекала своих родителей, – она стремилась подавить свои истинные чувства. То, как она хотела обойтись с упорно сохраняющимся в ней чувством вины за многочисленные любовные похождения, уже нельзя было списать на воспитание. Она сама, совершенно сознательно, намеревалась с помощью своего гибкого ума и тонкого интеллекта изгнать из себя это чувство.


Гораздо чаше смысл жизненной ситуации постигается не путем сознательных размышлений и долгих рассуждений, а интуитивно, то есть спонтанно. Считать настоящим только то, что человек полностью осознает, было бы интеллектуальной самонадеянностью, жертвой которой стал бы сам человек – ведь наши чувства простираются далеко за пределы того пространства, которое мы освоили благодаря интеллекту.


8. Смысл может найти любой человек, независимо от возраста и уровня интеллекта, пока он способен принимать решения. Даже если это будут простые и негромкие, возможно, совсем незаметные для других решения. Для нахождения смысла человеку даже не нужны пять органов чувств, поскольку органом смысла (по Франклу) является внутреннее чутье, на основе которого появляется осушение, что в этой ситуации следует поступить именно так, что именно такое поведение будет правильным. Этот орган смысла также можно было бы назвать совестью. Поступки "по совести" или поступки "бессовестные" могут совершаться человеком независимо от пола, возраста, интеллекта и даже от вероисповедания.


Многочисленные эмпирические исследования (см., например, Frankl, 1981, S. 63 f.) подтверждают, что способность к нахождению смысла принадлежит человеческой сущности. Возраст, опыт, воспитание, культурный и образовательный уровень, характер, религиозные убеждения и интеллект относятся только лишь к структуре взаимосвязей. Свобода и ответственность, связанные с нахождением смысла, раскрываются в рамках любой индивидуальной структуры взаимосвязей – при нахождении соответствующей именно этому человеку и отвечающей именно этой ситуации наилучшей возможности.


9. Смысл имеет множество граней. Некоторые, особенно важные и полезные с точки зрения практического подхода к смыслу, были рассмотрены выше. Теперь давайте оставим в стороне частное и в конце этой главы попытаемся подыскать ключик, которым можно будет открывать двери ко всем смысловым возможностям. В этой книге не раз указывалось на то, что смысл представляет собой средство ориентации; средство, предназначенное для того, чтобы показать человеку направление к полноценной и состоявшейся жизни. Если это действительно так, то тогда, независимо от всех рассуждений о смысле (о нем достаточно написано книг), должна существовать простая концепция, в соответствии с которой осмысленная жизнь возможна всегда.


Мы говорили, что смысл не содержится в нас. Его нужно искать. Смысл – это то, что должно быть нами совершено в соответствии с реалиями той или иной ситуации. Затем мы задали вопрос; "Как же узнать, что нужно делать?" Наш вывод: нужно делать то, что мы воспринимаем как привлекательное и (или) как необходимое, – то, что мы ощущаем как обращенный к нам "призыв" или "вызов". "Хорошо, – скажут некоторые, – но даже если мы и будем ощущать нечто подобное, то это еще не доказательство идеальности нашего выбора!" Верно. Получить такие доказательства невозможно, да они и не нужны, поскольку действительно понятый и прочувствованный смысл уже сам по себе представляет для нас "самое несомненное". Побороть нерешительность и неуверенность нам не поможет ни одно доказательство – только ценность, которую мы разглядели в ситуации. Но было ли это "самое несомненное" действительно правильным, может быть доказано и станет понятным только с течением времени.


В основе осмысленной жизни лежит совершенно определенная ключевая позиция – быть готовым видеть и принимать запросы жизни, позволять жизни себя запрашивать.


Существовать – значит быть запрошенным.


Жить – означает давать ответ на запросы соответствующего момента.


Франкл писал, что вопрос о смысле жизни нужно повернуть на 180°, чтобы можно было отыскать самую суть ответа. Не человек вопрошает жизнь, в чем смысл, а "...сама жизнь залает человеку вопросы... Он – это тот, с кого спрашивает жизнь; тот, кто должен перед ней отвечать – кто должен быть за нее ответственным. Однако его ответы могут быть только конкретными ответами на конкретные "жизненные вопросы". В ответственности, возложенной на нас бытием, находится ответ на них, в своем существовании как таковом человек "приводит в исполнение" ответ на его вопросы" (Frankl, 1982, S. 72).


Таким образом, ключ к смыслу – в раскрытии человека, в его обращении к жизни. Мы рождаемся в мире, который отнюдь не совершенен, но он всегда предоставляет смысловые возможности. Уклоняться от них означало бы лишиться мира, который нас породил. Однако не только мир – мы сами были бы обмануты, поскольку речь идет обо всем нашем существовании, о раскрытии нашей личности. Воспринимая предоставляемый жизненными ситуациями смысл, действуя в соответствии с ним, мы реализуем свою человеческую сущность.