Сравнительное богословие

Вид материалаКнига

Содержание


Общие рассуждения о зороастризме
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   44

Общие рассуждения о зороастризме


Большинство историков и религиоведов сходятся в том, что во всех мировых религиях можно встретить следы влияния зороастризма — особенно в иудаизме и исламе, следов зороастризма немало и в библейском христианстве. В дальнейших рассуждениях мы будем часто обращаться к таким параллелям между уже описанными нами религиозными системами и зороастризмом. Ведь не надо забывать, что именно зороастризм стал первой религиозной системой монотеизма, под духовностью и порядком которой была создана великая Ахеменидская держава4 (550-330 гг. до н.э.), простиравшаяся от реки Инд на востоке до Эгейского моря на западе и от Армении на севере до первых порогов Нила на юге, куда вошла Персия. Как мы уже знаем, точно не известно время проповеди Заратуштры, но его усилия не прошли впустую. Через несколько веков (а может быть и меньше) зороастризм оказался востребованным на уровне крупной империи-цивилизации, равных которой по территориальному охвату и могуществу не было до времени Александра Македонского.

Следует сразу заметить, что религиозная система Заратуштры была максимально адаптирована к духовности и быту племён, в среде которых «пророк» родился и вырос. Кроме того, она основывалась на существующих в том регионе религиозных системах и понятиях, но одновременно была крайне реформаторской по отношению к первым. И ещё нужно учитывать, что сам Заратуштра, хоть и был «на голову выше» всех местных племенных и государственных жрецов (поэтому последователи зороастризма его и считают «пророком»), но всё же он был, как и последние — продуктом как своей эпохи, так и всей предыдущей культуры региона.

Всё это вместе взятое даёт основания рассматривать зороастризм как крупнейший духовный шаг вперёд по отношению к древнему политеизму, но не даёт оснований считать зороастризм «религией откровения Свыше». Зороастризм можно уверенно назвать «религией эгрегориального “откровения”», и при этом учитывать, что духовный уровень, с которого Заратуштра получал «пророчества» был достаточно высоким по сравнению с эгрегориальным уровнем, с которым “общались” жрецы-шаманы до Заратуштры.

Пророками обычно называют выдающихся личностей, которые могут вещать удивительные и необычные вещи, судить о будущем от имени Бога или богов. Но Бог никого никогда не назначает «пророком». Бог может поддерживать передовые мысли кого-либо из выдающихся личностей; может не поддерживать, не вмешиваться; а может и “вмешаться” из-за вредности «пророчества»1. Всё зависит от того, насколько высказанное «пророком» ложится в русло Промысла Божиего (в части не касающейся попущения). «Пророки» выделяются новизной и необычностью их деклараций, после чего, если люди принимают на веру всё сказанное «пророком», может начаться длительная проверка веры на жизненную пригодность, в которую естественно «вмешивается» Бог, поскольку идёт сравнение матрицы, в которой люди существуют после «пророка» и Божиего Промысла. При этом не надо забывать, что Промысел Божий является Божией Мhрой развития для Его творений, а частной мhрой Божиего Промысла является время. В этом отношении правильно иногда говорят: «для каждого времени свои пророки». Но чтобы лично Бог кого-то назначал Своим «пророком» — такое вряд ли возможно: это противоречит свободе выбора, которую Бог дал людям, ограничив выбор людей Своим Промыслом (назначив кого-то «пророком» Бог выступил бы в качестве хозяина своего «зомби», лишённого свободы выбора). Наследство Заратуштры имеет свои объективно хорошие и плохие стороны: их можно сравнительно точно “классифицировать”, пользуясь мировоззренческой системой сравнительного богословия2.

Все проповеди Заратуштры отличаются очень высоким эмоциональным уровнем (почти везде оптимистичным, уверенно предписывающим, учащим «истине») — который очевидно ошарашивает читателя, прежде чем последний пытается вникнуть в суть проповедей. Есть немалая доля людей, которые реагируют не на содержание, а на эмоции, ритмику текстов и, тем более, стихов. Бросающийся в глаза эмоциональный оптимизм зороастрийской веры в совокупности с его относительным житейским либерализмом подкупает людей, которые поверхностно судят о сути религиозных систем.

Одним из верных признаков эгрегориального «пророчества» является бросающееся в глаза превышение эмоционального настроя «пророка» над содержательной частью его учения. Мало того, даже внешне неразличимое несоответствие эмоциональной и смысловой составляющей текстов не может быть верным признаком того, что автор «пророчества» глубоко продумывал свои слова (пропускал их смыслы через свою систему миропонимания), и что последние не “лились” из его психики на “автомате” эгрегориального «зомби-пророка»1. В таком случае умеренные эмоции (либо необусловленное уныние: пониженный эмоциональный фон) могут не соответствовать смыслам (грубо говоря, быть не к месту). Одним из показателей возможной правоты (возможной, но не обязательной правоты) вещающего «пророка» является нормальный для человечного типа психики эмоциональный фон (не взвинченный, но и не пониженный) и соответствующее этому фону содержание.

Всё это свидетельствует о том, что зороастризм изначально рождался как эгрегориальная религиозная система (высшего порядка по отношению к местным традиционным религиозным системам) естественным образом (то есть без прямого вмешательства кураторов проекта — на уровне сопровождения «пророка» при его жизни) в ходе глобального исторического процесса.зная система )ились"мом подкупает людей, которые поверхностно судят о сути тольку идёт сравне Заратуштра, безусловно, был человеком высокого нрава (по отношению к остальным), который задумывался о человечности, о вечности, о творении, о будущем, о правде-истине…, но вряд ли пребывал в человечном типе строя психики — в противном случае многие положения зороастрийской веры были бы для него неприемлемы. Заратуштра был лучшим из людей своего времени хотя бы тем, что всю жизнь находился в поисках Правды-Истины, старался не для себя, а для людей. Мы уже знаем, что Бог поддерживает ищущих людей и не поддерживает людей, живущих в обществе, но “гребущих” «под себя», безразличных к основным философским вопросам. Религиозная система «ценностей» Заратуштры была выстрадана им всей жизнью, востребована обществом и получила широкое распространение после его смерти.

Зороастризм, как стал изначально религиозной системой некоторых восточных “элит”, так и утвердился впервые в эпоху Ахеменидов как государственная религия, опущенная «сверху» для стратифицированной имперской толпы. На базе стройной системы «ценностей» зороастризма было удобно управлять, тем более что зороастризм являлся религией своеобразного монотеизма, концентрация власти царей при которой наиболее эффективна: множество богов распыляет авторитет царя, а имя одного бога легко связывается с божественностью царя (поэтому часто изображение бога и лик царя были одним и тем же символом в империи), которому как богу должна подчиняться толпа согласно религиозной системе духовных и материальных ценностей — как “кодексу” прав и обязанностей.

Заратуштра преодолел в своей психике примитивное племенное идолопоклонничество, выделив одного «Бога», Ахура-Мазду (“божественный” дуализм мы рассмотрим позже). Мало того, он запрещал поклонение старым божествам. Раннему зороастризму действительно было чуждо идолопоклонничество, с которым боролся Заратуштра. В Гатах Ахура-Мазда выступает как существо абстрактное, бестелесное — что подчёркивало стремление Заратуштры избавить людей от поклонения не только идолам второстепенных богов, но и от создания культа идола из верховного единого «Бога»: для того периода развития это было весьма прогрессивно и верно. Но культ идола «Бога» и культ «Бога» — разные вещи, причём обе они плохи. От культа идола «Бога» Заратуштра предупреждал людей, а вот эмоционально взвинченный культ Ахура-Маздры (не воплощённого при нём в конкретном образе) он сам и возглавил. Но такова была эта древняя эпоха: без единообразных культов толпу было мирно не собрать в единой вере и винить Заратуштру в умышленном создании культа Ахура-Мазды не следует.

Уже при Ахеменидах появляется антропоморфный образ Ахура-Мазды, лик которого украшен солнечным диском и распахнутыми крыльями, символом, широко распространённым в Египте. Возможно, что не позднее времён Ахеменидов зороастризм перестал «естественно» развиваться и стал предметом интереса кураторов глобального проекта, выплеснувшегося из Египта времён Моисея2. Во всяком случае, учение Заратуштры и зороастризм Ахеменидов — уже здорово содержательно и по культам отличаются. Персидская высшая “элита” и персидское “жречество” скорее всего уже попало под непреодолимое влияние последователей древнеегипетского “жречества”, а Персия была «сферой интересов» последнего. Можно предположить, что до этого периода (середина VI в. до н.э.), «мировая закулиса» изучала наследие Заратуштры и решала, как его можно употребить для нужд своего проекта. Но, поскольку Персия находилась в раздробленности и не была в прямом подчинении у ставленников «закулисы» (через властные верхушки многочисленных персидских царей)1, последние старались внедрить свои культы в религиозную систему ахеменидского зороастризма (культурно сотрудничая с её “жречеством”), что им частично и удалось. В религиозной системе ахеменидского зороастризма мы видим «до боли знакомые» культы царей-богов, что издревле были на «знамени» в древнем Египте и Месопотамии.

Жизнелюбивый дух зороастризма сохранился в дошедших до нас преданиях и мифологических образах, в открытости и раскованности мировоззрения, принесённого Заратуштрой. Для привыкших к свободному образу жизни степных кочевников зороастризм стал объединяющей верой, поскольку в нём много свободы (даже в выборе на какую сторону встать: на сторону зороастрийского «добра» или «зла»). В общем, по сравнению с религиозными системами, пришедшими на смену зороастризма — последний дал человеку гораздо большую свободу выбора и признал за человеком право на проявление «свободной» воли.

Зороастризм наследовал от индоиранцев культы огня и воды, тотемизм, многие другие древние религиозно-мифологические темы: об ответственности человека перед судьбой, об очищении и исцелении, коллективные образы всадника, коня, воинских набегов, верности родному очагу и древнему пониманию справедливости, близость к природе, жизнелюбие и гордость… всё это зафиксировано во многочисленных мифологических трактатах. Геродот писал, что от зороастризма остались установки не воздвигать кумиров, храмы и алтари, а приносить умеренные жертвы солнцу, луне, земле, огню, воде и ветрам.