Социальные факторы и наркомания

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Наркомания Наркомания, 31.01kb.
• Наркомания – болезнь века. По материалам судебной практики Пригородного районного суда, 51.95kb.
• Подростковая наркомания и ее профилактика, 32.21kb.
• Программа социологического исследования социальных процессов: содержание и характеристики, 206.93kb.
• 1. Формулировка и обоснование цели, 247.91kb.
• Что такое наркомания, 1117.98kb.
• !социальные факторы, влияющие на здоровье населения, 2332.75kb.
• Курс лекций по валеологии "Тема Факторы, повреждающие здоровье. Наркомания.", 66.72kb.
• Методического Совета Московского областного филиала Мосу мвд россии Протокол, 1181.75kb.
• Факторы конкурентоспособности для стратегии дифференциации. Хасанов Ринат Хамитович, 165.91kb.

Социальные факторы и наркомания


Вопросы социального функционирования и качества жизни лиц с поведенческими и психическими расстройствами, связанными со зло­употреблением психоактивными веществами, являются основными для пони­мания причин развития и типа динамики данной формы психической патоло­гии и должны учитываться при проведении психофармакотерапии и психотера­певтической коррекции этих больных

Т. Клименко

Состояние психического здоровья является одним из критериев социальной и психологической устойчивости как отдельного индивида, так и общества в целом. Общеизвестно, что человек, являясь биосоциальным существом, опос­редует как внешние, так и внутренние функциональные составляющие через среду — социум. В свою очередь различные экзогенные вредности малой и сред­ней интенсивности приводят к дестабилизации функционирования организма. Это может проявляться как на донозологическом уровне — в неспецифических экстранозологических реакциях психической дезадаптации, так и на нозологическом — в форме различных психических расстройств. В развитии многих пси­хических расстройств различного рода ситуационно-психологические факторы рассматриваются как причинно-этиологические или как пусковые (триггерные). С этим связана проблема многофакторности в патогенезе многих психи­ческих расстройств и иногда неразрешимые диагностические сложности в свя­зи со сложной структурой синдромов, включающих как симптоматику собст­венно психогенно-невротических регистров, так и специфические для данного психического заболевания нарушения.

Однако было бы неправильно говорить лишь о негативном влиянии окру­жающей среды на психическое здоровье индивида. Саногенетические механиз­мы влияния социума на психическое здоровье находятся в диалектическом взаимодействии с патонегетическими. Они определяются как внутренними, так и внешними факторами, в числе которых могут быть и социально-психологи­ческие, и природно-климатические, и различные другие воздействия. Поэтому учет саногенного влияния не должен игнорироваться при определении прогно­за, проведении профилактики и разработке реабилитационных программ в от­ношении лиц с различными психическими расстройствами.

Значение социально-демографических показателей в плане их деструктив­ного влияния на общий уровень психического функционирования, а также применительно к оценке психического здоровья имеет принципиальное значе­ние при формировании наркологических заболеваний. Это связано с тем, что алкоголизм, ссылка скрыта и токсикомания, отнесенные в МКБ-10 к группе пси­хических и поведенческих расстройств, связанных с зависимостью от психоак­тивных веществ (ПАВ), представляют собой сложную медико-социальную про­блему, в которой как ни при каком другом психическом заболевании выступает, наряду с медико-биологическим, социальный аспект. Общеизвестно, что тя­жесть последствий злоупотребления психоактивными веществами определяет­ся не только тяжестью развивающихся при этом психических, соматических и неврологических нарушений, но и в значительной мере социальными пробле­мами. Эти лица переживают цепь травмирующих событий, связанных с упот­реблением психоактивного вещества, причем отдаленные социальные последст­вия этого явления часто значительно превышают непосредственные эффекты употребления психоактивного вещества.

В отличие от других отраслей медицины, которые чаще всего ограничиваются верификацией биологической патологии, клинический диагноз в психиатрии и наркологии является многоосевым, системным, с обязательным учетом социаль­но-психологических качеств личности, то есть имеет функциональный характер.

В последние годы из широкого понятия социальной адаптации как одного из основных показателей психического функционирования стали выделять по­казатели уровня социального функционирования и качества жизни, которые широко используются для оценки качества эффективности оказываемой медицинской помощи, терапевтической оценки результатов лечения, а также для оценки тяжести заболевания, его динамики и механизмов возникновения. При определении уровня социального функционирования оценивается уровень тру­довой адаптации индивида, его финансовая успешность, семейные взаимоот­ношения, наличие социальных и юридических проблем и особенности их пре­одоления, межличностные контакты и т. д.

«Качество жизни» является показателем субъективным и включает экзис­тенциальные аспекты: самоощущение и субъективную оценку функционирова­ния. Поэтому в отношении лиц с различными видами зависимости от психоак­тивных веществ под «качеством жизни» важно понимать не просто «восприятие человеком своей жизни» [Jambon В., 1994] как эфемерную удовлетворенность ею и субъективное чувство благополучия, а удовлетворение собственных пот­ребностей при оптимальном социально-биологическом функционировании.

Если оценка уровня психического функционирования уже давно использу­ется в психиатрии как показатель тяжести болезни (социальная компенсация или декомпенсация, состояние ремиссии), то вопросы качества жизни стали предметом изучения лишь в последние годы. Это является отражением сдвига в идеологии от патернализма к принципу партнерства с формированием у боль­ных ответственности за свое социальное поведение [Шмуклер А.Б.,1996], что оказывается как ни при какой другой психической и соматической патологии принципиальным именно в отношении больных, страдающих различными формами зависимости от психоактивных веществ и подвергающихся в связи с этим тем или иным формам лечения.

К настоящему времени можно выделить несколько основных подходов к пониманию сущности зависимости от ПАВ.

Во второй половине XX в. во многих странах была распространена поведен­ческая модель зависимости от ПАВ, основанная на паттернах поведения. В соот­ветствии с этой позицией, употребление ПАВ рассматривалось как стабильное аномальное поведение, обусловленное только внешними причинами. Счита­лось, что возникновение и распространение данной поведенческой модели за­висит от нравственной оценки, принятой в данной социокультуральной среде. Именно поэтому сложившиеся внутри определенных социальных групп цен­ностные представления и ориентиры, поведенческие стандарты, культурные традиции обладают устойчивостью против социально-нравственных обще­ственных норм в целом, тропизмом к определенной психологической консти­туции личности и оказывают прямое влияние на поведение конкретного инди­вида вообще и на процесс приобщения к злоупотреблению ПАВ в частности.

Поведенческая модель формирования наркологической патологии не ис­ключает определенной патохарактерологической предпосылки для ее форми­рования. В рамках данного подхода зависимые личности рассматриваются как «экзогенно-гетерономные», подверженные влиянию самых разнообразных вне­шних факторов — алкоголь, наркотики, секс, компьютерные и азартные игры и т. д. [Даренский И.Д., 2005]. Гомономные черты, определяющие независимость от внешних факторов, выражены у таких лиц минимально. Отсутствие автоном­ности и независимости от внешних условий лежит в основе формирования со-зависимого поведения, созависимого стиля социальных отношений.

При таком подходе ставится знак равенства между внебиологическими и биологическими причинными факторами, даже когда отягощенная нарколо­гической патологией наследственность рассматривается с точки зрения экзогении как фактор негативного психологического воздействия.

Социокультуральный подход в виде концепции сформировался недавно, но уже давно применялся при проведении многими государствами антинаркоти­ческой политики и антиалкогольных кампаний, а также при пропаганде здоро­вого образа жизни. В соответствии с данными подходами в некоторых диагностических системах употребление ПАВ объединялось в одну группу с другими общественно порицаемыми формами поведения (антисоциальное поведение, сексуальные нарушения), что свидетельствует о преобладании морализаторской оценки этих лиц.

Достаточно длительное время в научной литературе преобладала биологи­ческая модель химической зависимости. Она основывалась на трех основных положениях: 1) есть разнообразные по характеру болезни, каждая из которых ведет к качественному нарушению дисбаланса между здоровьем и патологией; 2) каждая болезнь характеризуется собственной, только ей присущей этиологи­ей; 3) причиной патологических изменений является какой-либо физический фактор [Bustield F., 1986]. Таким образом, поскольку предполагалось наличие у индивида предрасположенности к заболеванию, биологическая концепция утверждала возможность существования дискретных генетических и биологиче­ских причинных факторов. При этом не отрицалась психическая составляющая заболевания в виде расстройств поведения и влечения — патологической тяги к алкоголю (еще в 1840 г. была выделена «дипсомания» — «болезненная и выраженная жажда алкоголя пароксизмального характера»).

Достаточно широко была распространена точка зрения, что злоупотребле­ние ПАВ является проявлением иного расстройства — базальных личностных свойств, соматического или психического заболевания. Неоднократно выяв­ленная связь употребления ПАВ с депрессиями даже позволила в рамках этой концепции говорить, что употребление ПАВ представляет собой одно из прояв­лений спектра депрессивных расстройств [Winokur G., 1972]. Долгое время го­ворили о личностном расстройстве, определяемом зависимостью от ПАВ.

В основе такого подхода к пониманию феномена зависимости от ПАВ лежа­ли клинические исследования, выявившие у 80% пациентов с зависимостью от ПАВ различную коморбидную психическую патологию, чаще всего погранич­ные личностные расстройства в форме депрессивных, тревожных и панических расстройств [Короленко Ц.П., Дмитриева Н.В., 2002; Regier D., Farmer М., Rae D., Locke В. etal., 1990; Nace E., Davis C, 1993]. Поданным И.Д. Даренского (2005), от 70 до 90% больных алкоголизмом и наркоманией имеют более одного личностного расстройства. Общеизвестно, что наличие двойной патологии значительно ухудшает прогноз зависимости от ПАВ [Thomas V., Melchert Т., Banken J., 1999], а также обусловливает высокий риск суицидов и частых госпи­тализаций [(Links P., Target М., 1998].

В современной психиатрии и наркологии все большим признанием пользу­ется мнение о том, что болезни, связанные с зависимостью, являются сложным психобиосоциальным феноменом, результатом воздействия различных социаль­ных, культуральных, психологических, патопсихологических и биологических факторов. В соответствии с таким подходом патологическое влечение к ПАВ стало рассматриваться шире, не как проявление неправильного воспитания и других средовых влияний, а как результат комплексного воздействия конститу­ционально-биологических и внешних факторов. Было показано, что в основе такого взаимодействия лежит сложный комплекс патофизиологических и патопсихологических изменений, когда индивидуальная реакция на прием ПАВ за­висит не только от пола и возраста пациента, но и от наличия у него соматонев-рологической патологии и многих других обстоятельств.

Было показано, что в процессе формирования ссылка скрыта и наркомании сразу же явственно выступает биологический компонент в виде сложного ком­плекса физиологических и психологических изменений, ставящий привычное действие в непосредственную связь, а вскоре и в зависимость от него. Возника­ющий в результате приема психоактивного вещества гедонистический эффект способствует быстрому формированию условного рефлекса на прием психоак­тивного вещества с развитием как биологической, так и психологической зави­симости. При этом индивидуальная реакция на прием того или иного психоактивного вещества зависит не только от его химических особенностей, но и от пола, возраста больного, наличия у него соматических заболеваний и многих других обстоятельств. При этом генетически различные виды патологических влечений (первичные, вторичные, истинные и приобретенные) в конечном итоге проявляются сходными клиническими расстройствами и имеют однотип­ную динамику. Это не противоречит общебиологическим закономерностям формирования той или иной патологии, когда сходность клинических проявле­ний и типов реагирования наблюдается при различных этиопатогенетических факторах, вызывающих то или иное страдание (например, однотипность кли­ники и динамики краевой и ядерной психопатии).

Однако нередко в однородных по полу и возрасту группах больных при од­нотипных микросредовых условиях особенности формирования зависимости от того или иного психоактивного вещества бывают различными. По-видимо­му, это связано с индивидуально-конституциональными особенностями боль­ных на разных уровнях функционирования организма. Важным с клинической точки зрения в этом плане представляется преморбидный характер личности, тем более что существуют определенные корреляции между характерологиче­ским и биологическим уровнем функционирования [Дмитриева Т.Б., 1990] и, вполне вероятно, активностью функциональных систем, участвующих в фор­мировании патологического влечения.

Наряду с такой биологической (а также патобиологической) предпосылкой заслуживает внимания и другая — социальная. Имеется в виду общая социаль­ная ситуация, содержащая фрустрационные, невротизирующие компоненты. Спектр последних нельзя ограничить общеизвестными социальными и быто­выми трудностями, он включает в себя и проблему дефицита смысловых и нравственных ориентиров.

В этой связи можно сослаться на авторитет В. Франкла (1990), разработав­шего концепцию экзистенциального вакуума. Автор аргументированно ут­верждает, что сегодня мы по сути имеем дело уже с фрустрацией не сексуаль­ных потребностей, как во времена 3. Фрейда, а с фрустрацией потребностей экзистенциальных. Сегодня пациент, по его мнению, страдает не столько от чувства неполноценности, сколько от глубокого чувства утраты смысла жизни, которое соединено с ощущением пустоты своего бытия, что можно обозначить (определить) как экзистенциальный вакуум. Разрушение многове­ковых традиций, повсеместная инфляция новых, искусственно насаженных ценностей, низвержение многих общечеловеческих ориентиров — все это ха­рактерно для нашего времени и создает ту духовную пустоту, которая легко заполняется гедонистическим содержанием. В. Франки считает, что «если у человека нет смысла жизни, осуществление которого сделало бы его счастли­вым, он пытается добиться осуществления этого счастья в обход осуществле­ния смысла, в частности, с помощью химических препаратов».

Отмеченный патобиологический фон и неблагоприятные факторы социа­лизации в своем сочетании взаимно усиливают негативный эффект, так как ха­рактерологические дисгармонии (как следствие первого) и духовная опусто­шенность (как следствие второго) не только направляют интерес к суррогатно­му удовлетворению личностных потребностей, но и не содержат волевых и нравственных барьеров на пути к их осуществлению. Иных этиопатогенетиче-ских объяснений резкому количественному сдвигу в росте заболеваемости раз­личными формами зависимости от психоактивных веществ нет.

В современной психиатрии и наркологии все большее признание получает представление о том, что все наркологические заболевания (алкоголизм, нарко­мании, токсикомании), особенно на начальных этапах их развития, являются сложным биосоциальным феноменом, результатом воздействия различных со­циальных, культуральных, психологических и патопсихологических факторов.

С социокультуральной точки зрения злоупотребление веществами психоак­тивного действия представляет собой поведенческую модель, возникновение и распространение которой зависит от установленной в данной социокультураль­ной среде ее нравственной оценки. Именно поэтому сложившиеся внутри опре­деленных социальных групп ценностные представления и ориентиры, поведенчес­кие стандарты, культуральные традиции обладают определенной устойчивостью по отношению к социально-нравственному развитию общества в целом, тропиз­мом к определенной психологической конституции личности и оказывают пря­мое влияние на поведенческие феномены конкретного индивида вообще и на процесс приобщения к злоупотреблению психоактивными веществами в част­ности.

Значение и смысл употребления психоактивного вещества меняются и на различных этапах исторического развития общества. Если в современном об­ществе злоупотребление ПАВ однозначно расценивается как негативное явле­ние, то в известные исторические периоды употребление и алкоголя, и веществ, относящихся в настоящее время к наркотическим, являлось нормой социаль­ной жизни и иногда даже предписывалось индивиду как обязательная форма поведения.

Так, опий, известный человечеству с древних времен (упоминание о нем встречается в шумерских надписях, относящихся к IV—III вв. до н. э.), был ши­роко распространен в качестве лечебного и тонизирующего средства в древние и средние века, однако никаких упоминаний о возникающей в связи с этим за­висимости в литературе того времени не встречается. Применение целого ряда барбитуратов, лишь в последние годы занесенных в «Список средств наркоти­ческого действия», до этого не считалось негативным медико-социальным яв­лением, и они широко применялись в лечебной практике. То же самое относит­ся и к опиатам, о которых еще Гиппократ сказал, что он не хотел бы быть вра­чом, если бы не было опиатов, имея в виду широкий спектр их фармакологичес­кой активности [Битенский B.C. и соавт., 1989].

Немалое значение в деле злоупотребления психоактивными средствами имеет и широкораспространенное, особенно среди подростков, мнение о «мяг­кости» действия, в частности, марихуаны, что снимает табу на употребление этого наркотического вещества. Неслучайно в связи с этим W.O. Bearden, А.В. Woodside, J. Johannah (1979) при изучении мотивации начального этапа злоупотребления наркотическими веществами особое значение придают «мо­тивации воздержания», отмечая в этом смысле сугубо положительную роль та­ких ситуационных факторов, как морально-нравственная оценка обществом данного явления, наличие запрещающих авторитетов, отсутствие постоянных источников наркотика, что, в свою очередь, зависит от социально-культуральных традиций данной общественной группы.

Очевидно, что для обеспечения эффективной профилактики злоупотребле­ния психоактивными веществами и формирующейся в связи с этим зависимо­сти необходимо опираться на изучение социокультуральных ориентации раз­личных социальных групп на факт злоупотребления веществами психоактивно­го действия.

Неоднократно проводились социально-демографические исследования [Габиани А.А., 1990; Гулямов М.Г., 1987; Дурандина А.И. и соавт., 1987; Кери-лец Н.Б., Ладыгина А.С., 1993] для определения статистических корреляций между частотой случаев злоупотребления психоактивными и, в частности, нар­котическими веществами и различными демографическими показателями (по­ловая и возрастная структура больных, их профессиональный состав, семейно-бытовая адаптация и т. д.). Они обычно предпринимались для выявления той категории лиц, которые прибегают к злоупотреблению средствами психоактив­ного действия, а также с целью изучения этой популяции. При этом и нарколо­ги, и социологи справедливо считают, что при правильном определении группы риска в отношении злоупотребления психоактивными средствами процесс борьбы с наркоманиями и алкоголизмом как наиболее социально значимыми формами зависимости существенно бы упростился.

Наиболее важным аспектом изучения всех видов зависимости является со­циально-психологический анализ микросоциального окружения лиц, злоупот­ребляющих психоактивным веществом, выявление нарушений в сфере их меж­личностного общения. Однако здесь необходимо отметить, что изучение всех этих факторов все равно недостаточно для понимания механизма мотивации наркотического поведения. В каждом конкретном случае индивид сам выбира­ет формы поведения, поэтому факторы социологического характера являются только предпосылкой для начала злоупотребления ПАВ, но не предопределяют его. При всей важности социальной стороны начала злоупотребления психоак­тивными средствами, это лишь одна сторона такого сложного феномена, кото­рым являются все формы зависимости от психоактивных веществ.

Еще М.Я. Серейским (1925) на примере 82 больных было установлено, что в семьях больных наркоманиями часто встречаются лица, страдающие хрони­ческим алкоголизмом. Он писал, что наследственность больных наркоманией «до такой степени пропитана алкоголем», что можно говорить: «без алкоголиз­ма в наследственности нет генуинной наркомании, как без сифилиса нет прогрессивного паралича».

Немногочисленные современные исследования также подтверждают высо­кую частоту ссылка скрыта и злоупотребления алкоголем в семьях больных нар­команией. В.Д. Москаленко (1993) считает, что зависимость от каких-либо хи­мически активных веществ в нескольких поколениях является характерной особенностью семей больных наркоманией. То же самое относится и к семьям больных всеми другими видами химической зависимости.

Значение факта наследственной отягощенности по хроническому алкого­лизму в развитии различных форм зависимости (алкоголизм, токсико- и нарко­мании) не вызывает сомнения, однако механизмы реализации этого явления могут быть различными. Описано две формы алкогольной наследственности: гомогенная, когда влечение к алкоголю передается детям от родителей («биоло­гическая жадность к алкалоиду», по М.Я. Серейскому, 1925), и гетеротипическая (трансформированная), когда ссылка скрыта родителей выступает уже не как фактор биологически ослабленной «почвы», а является причиной болезненного развития личности, формирования различных нервно-психических аномалий, низких адаптационных возможностей у детей из семей алкоголиков.

Деформации личности в сторону готовности к различным формам девиантного поведения, в том числе и к злоупотреблению психоактивными средствами как одному из его вариантов, способствуют определенные социальные условия, из которых наибольшее значение придается особенностям воспитания: отсут­ствие контроля со стороны родителей, отрицательный психологический климат в семье, неспособность и нежелание родителей привить ребенку нравственно-этические ценности и выработать социально-положительные ориентиры. Как факторы, неблагоприятные для воспитания, рассматриваются отсутствие одно­го или обоих родителей, ослабление родительского контроля и проживание вне дома, отрыв от семьи, наличие семейного алкоголизма, нарушение взаимоотно­шений между родителями и пробандами, низкая культурно-нравственная ат­мосфера в семье, воспитание в семье, в которой имеется «много жизненных проблем», неблагоприятные материально-бытовые условия, влияние средств массовой информации (теле- и видеофильмы), проповедующих соответству­ющий образ жизни.

W. Johuson-David (1984) пришел к выводу, что подростки, злоупотребля­ющие наркотиками, происходят из неблагополучной семьи, отличаются неус­тойчивыми целями и ценностями, низкой самооценкой и самоконтролем, у них отсутствуют навыки построения прочных взаимоотношений. Злоупотребление наркотиками он рассматривает как поведенческую проблему, являющуюся, с его точки зрения, результатом недостаточной социализации: усвоения норм, ролей, установок и навыков, принятых в данном обществе, основная роль в формировании которых ложится на семью.

По мнению Н.Я. Копыта и П.И. Сидорова (1986), социально-детерминиру­ющее, всеохватывающее значение имеет содержание воспитания в семье, то есть функция семьи. Эта функция, в свою очередь, нарушается, когда ломается ее структура, и наоборот, нарушенная функция семьи может вызвать ее струк­турный распад, то есть развод родителей.

Таким образом, нарушение структуры и функции семьи, асоциальное пове­дение родителей, их конфликтность и жестокость по отношению к детям, не­правильное воспитание и связанная с этим педагогическая и социальная запу­шенность, обстановка безнадзорности способствуют сближению этих детей и подростков с асоциальной компанией, формированию «криминогенных уста­новок», делинквентному стилю жизни и нарушению психосоциальной адапта­ции. Следовательно, наркологические заболевания являются проявлением бо­лезни семьи в целом [Москаленко В.Д., 1993]. Это подтверждается не только высоким уровнем наследственной отягощенности по наркологическим заболе­ваниям и различным характерологическим аномалиям, но и тем, что эти семьи, как правило, отличает высокая степень дезорганизации семейной жизни.

Одним из важнейших показателей социально-трудовой адаптации является образовательный и профессиональный уровень, который у больных алкоголиз­мом и наркоманией часто отличается низкими показателями. В то же время в последние годы на фоне растущей заболеваемости наркоманиями и алкоголиз­мом возрастает доля лиц из обеспеченных классов общества и хорошо образо­ванных слоев. Поданным многочисленных эпидемиологических исследований, каждый пятый молодой наркоман (20—25 лет) выходит из семьи служащих и две трети имеют как минимум среднее специальное образование.

Как правило, имеется прямая корреляция между невысоким образователь­ным уровнем в целом и профессиональной занятостью больных с зависимостью от психоактивных веществ. Эти лица не удерживаются длительное время на од­ном и том же месте работы, часто его меняют, получают административные взыскания, увольняются за грубые и повторные нарушения трудовой дисцип­лины, уклоняются от общественно-полезного труда.

Особенности взаимоотношений в семье имеют важное значение для трудо­вой и социальной адаптации индивида. Отсутствие супруги, равнодушное или пассивное отношение родственников к проблемам больного, как правило, кор­релируют с его выраженной социально-трудовой дезадаптацией.

Нередко больные наркологическими заболеваниями сами являются причи­ной конфликтной и психологически напряженной ситуации в семье. Конфлик­ты могут быть связаны с неадекватной самооценкой и эгоцентризмом, недо­вольством по поводу материальной зависимости от родителей, неприятием, а подчас просто непониманием системы ценностей окружающих. Большую часть времени эти лица проводят среди знакомых и малознакомых людей, домой при­ходят только ночевать, формирование их поведенческих стереотипов и соци­ально-нравственных позиций происходит под влиянием внесемейного окруже­ния при минимальной роли внутрисемейных традиций и социально-нравствен­ных установок.

В период приобщения к злоупотреблению психоактивными веществами, так же как и на всех последующих этапах развития зависимости, огромное зна­чение имеет влияние сверстников, злоупотребляющих наркотиками. По мне­нию A. Zucker, R. Nolle (1987), за период с первых дней поступления в школу вплоть до ее окончания влияние сверстников на поведение подростков увели­чивается в пять раз, но не менее сильным остается и влияние родителей. По мнению этих авторов, по значимости влияния на психологию и соответственно поведение подростков имеют родители, затем индивидуальные особенности, ценностные ориентации и лишь на последнем месте — сверстники. М.Н. Ар­маш (1985), напротив, отдает первенство влиянию сверстников, отмечая, что лица, злоупотребляющие с раннего возраста наркотиками, склонны дружить с теми, кто не ладит с родителями.

Приобщение подростков к группе асоциальной направленности бывает свя­зано не только с ситуационными факторами, но и с особенностями подростковой психики: активная познавательная деятельность, стремление к независимости и «повзрослению». В такой компании подростков привлекает проповедующаяся морально-нравственная установка на вседозволенность. Наркотическое средство, попадая в такую микрогруппу, становится предметом повышенного внимания, интереса, а затем — потребности. По мнению И.В. Орловой (1990), неправильно думать, что в этих случаях изначально выбирается наркотическое вещество. Вы­бирается микрогруппа, где основным связующим элементом общения может стать или является любое психоактивное средство.

Микрогруппа оказывает определенное воздействие на попавшего в нее ин­дивида. При поддержке и с согласия со стороны единомышленников появляют­ся и закрепляются новые формы социальной активности, в том числе и девиант-ной, заимствуются стереотипы поведения лидеров микрогруппы, которые и становятся образцом для подражания. Наряду с этим и когнитивно-личностные потребности в одобрении, признательности, подтверждении, принятии, соци­альной защите начинают определяться только внутригрупповыми установками, социально-нравственные позиции формируются либо деформируются в соот­ветствии с нормами данной неформальной группы. Индивид попадает в соци­ально-психологическую зависимость от группы, чаще всего не осознавая и не понимая, насколько она значима для него. Даже при отсутствии явлений истин­ной зависимости формируется особый стиль жизни, делается предпочтитель­ный выбор препарата, отношение к психоактивному веществу приобретает сверхценный характер с формированием психологической привязанности. От­мечается психогенное формирование симптомов групповой психологической зависимости с утратой контроля над дозой употребляемого вещества и взаимным индуцированием симптомов, имитирующих начальные биологические проявления заболевания.

Некоторые авторы, описывая данные механизмы появления зависимости к различным ПАВ, соотносят их с определенным этапом развития нарко- либо токсикомании, предшествующим формированию феномена психической зави­симости и предваряющим собой развитие биологической зависимости, и опреде­ляют его как стадию «групповой зависимости» [Строганов Ю.А., Капанадзе В.Г., 1978] либо «социальной зависимости» [Орлова И.В., 1990].

Как известно, не все лица, случайно попробовавшие наркотическое вещест­во, прибегают к повторному его употреблению. И дело здесь не только в биоло­гических особенностях личности, ее потребностно-мотивационной сфере, но и в значительной степени в особенностях внешнего реагирования на эпизоды первого и, как правило, случайного факта употребления. Уже на начальных эта­пах наркотизации, сразу же с момента ее легализации эти лица становятся на учет к наркологу либо в инспекцию по делам несовершеннолетних, подверга­ются моральной депривации со стороны окружающих и в семье. Такие меры воспитательного воздействия неизбежно формируют установку индивида по отношению к собственному «я» и вызывают обратную воспитательному воз­действию реакцию: они не только не прекращают, но продолжают злоупотреб­лять наркотическими средствами с еще большей интенсивностью, вызывая тем самым углубление конфликта с социально-ориентированным окружением. Единственной средой, готовой поддержать и понять данного индивида, являет­ся среда асоциальных личностей, девиантный круг. Именно здесь происходит идентификация лица, еще эпизодически употребляющего наркотические ве­щества, с ролью девиантного или наркотизирующегося человека, и это уже оп­ределяет последующий стиль жизни. Данный механизм развития наркотизации от стадии эпизодического потребления до систематического с последующим формированием биологической зависимости является наиболее частым среди других, которые уже не имеют такой жесткой привязанности к социально-пси­хологическим факторам.

Принадлежность к референтной группе играет существенную роль в форми­ровании психологического комфорта характерологически уязвимой личности, придавая ей чувство уверенности в себе и создавая условия для самоактуализа­ции. Реакция группирования в данном случае является не специфическим свойст­вом данного контингента лиц, а универсальной формой социально-психологи­ческой адаптации в подростковом и юношеском возрасте [Ковалев В.В., 1979, 1985; Личко А.Е., 1985]. Большинство отютонений от социальной нормы у таких лиц на этапе приобщения к злоупотреблению психоактивным средством являет­ся не столько проявлением индивидуальных девиантных форм поведения, сколь­ко заимствованным стереотипом поведения, приобретенным во взаимодействии с лицами, которые являлись образцами для подражания [Орлова И.В., 1990].

Многообразие различных социальных факторов, принимающих участие в процессе приобщения и привыкания к психоактивному средству, нередко под­разделяют на первичные и вторичные, основные и косвенные. К первым обычно относят нарушения в системе отношений «родители — ребенок», а ко вторым — социальный опыт самого индивида. Проведенные в нашей стране многофактор­ные исследования лиц, злоупотребляющих наркотическими средствами и стра­дающих наркоманией, основанные на диалектическом принципе единства био­логического и социального в процессе формирования человеческой психики, показали, что с возрастом увеличивается роль социальных факторов по отноше­нию к биологическим [Копыт Н.Я., Сидоров П.И., 1986; Гурьева В.А. и соавт., 1987]. На выраженную полиэтиологичность различных нарушений поведения указывают и зарубежные авторы, которые подчеркивают, что помимо врожден­ных конституциональных предпосылок большую роль играют приобретенные личностные свойства, связанные с влиянием социально-психологических фак­торов. Е. Кречмер (1927) отмечал, что многообразные формы человеческого по­ведения в своей основе имеют инстинктивный компонент, получаемый наследст­венно, а способ его реализации «варьирует сообразно интеллекту».

В литературе опубликованы данные о частом сочетании различных видов зависимости от психоактивных веществ с девиантными формами поведения в анамнезе. По данным В.А. Гурьевой и соавт. (1987), нарушения влечений редко ограничиваются одним вариантом. В 65% случаев, по их мнению, отмечается сочетание различных вариантов патологических влечений или их последова­тельная смена. Л.С. Рычкова и А.Л. Саменков (1990) отмечают, что формирова­ние токсикомании в большинстве случаев связано с такой формой нарушенного поведения, как синдром ухода из дома и бродяжничество.

Понятие девиантного поведения является социально-психологическим и обозначает различные отклонения от поведенческой модели, принятой в конк­ретном обществе. По мнению А.Г. Амбрумовой и Л .Я. Жезловой (1990), это неже­лательное или опасное для общества отклонение поведения от принятых соци­альных норм. Выделяются следующие типы девиантного поведения: антидис­циплинарный, асоциальный (антиобщественный), антисоциальный, аутоагрессивный. К первому типу относятся различные нарушения дисциплины, принятые в различных учебных и воспитательных учреждениях. Под асоциальным понимаются морально осуждаемые, но не противоправные поступки (отказ от учебы, употребление алкоголя, бродяжничество, тунеядство, сексуальная распущен­ность). К третьему типу относят противоправные деяния, к четвертому — нанесе­ние самоповреждений, суицидальные тенденции и поступки.

По нашим данным, полученным при обследовании 365 больных героиновой наркоманией, до начала злоупотребления наркотическими средствами у 73,5% обследованных в детском и подростковом возрасте отмечались различные дис­циплинарные нарушения (побеги из дома, нарушение школьной дисциплины, конфликты с окружающими). Из них 137 человек за нарушение правопорядка состояли на учете в инспекции по делам несовершеннолетних, 3,6% обследо­ванных оставили обучение в школе, не окончив даже восьми классов, в 7,4% случаев наблюдался отказ от продолжения обучения в ПТУ или других средних специальных учебных заведениях, в 13,7% в анамнезе отмечалось бродяжниче­ство, в 58,3% — эпизодическое употребление спиртных напитков. Клинических признаков алкогольной зависимости у них не наблюдалось, в связи с чем упот­ребление спиртных напитков в этих случаях рассматривалось как вариант деви­антного поведения. У 28,3% больных наблюдалось раннее начало половой жиз­ни (с 14—15 лет) с беспорядочными и случайными сексуальными контактами; 6,8% обследованных до начала злоупотребления наркотическими средствами привлекались к уголовной ответственности за совершение различных противо­правных действий, в 24,3% случаев совершение противоправных поступков (мелкие кражи, хулиганство, нанесение менее тяжких телесных повреждений и т. д.) не констатировалось органими правопорядка. У 3,3% больных в анамне­зе — суицидальные мысли и тенденции. В 47,3% случаев отмечалось сочетание различных форм девиантного поведения.

Таким образом, различные формы девиантного поведения оказываются ха­рактерными для лиц, у которых в последующем развилась наркомания. Это позволяет предположить, что для возникновения разнообразных форм девиантной активности, в том числе и для злоупотребления наркотическими средства­ми, необходимы единые условия и биологические предпосылки, поэтому все лица с различными формами нарушенного поведения могут быть отнесены к группе риска по наркомании.

Кроме этого, приведенные данные свидетельствуют: широко распростра­ненное мнение, что ссылка скрыта наряду с другими видами химической зависи­мости являются частой причиной асоциальных и криминальных действий, не совсем верное. Как одна из форм девиантного поведения злоупотребление нар­котическими средствами часто отмечается у лиц, склонных к различным пове­денческим девиациям, в том числе и криминальным, следовательно, наркома­нию нельзя расценивать как исключительно криминогенный фактор. Это под­тверждают и исследования, проведенные в судебно-психиатрической клинике [ЦубераА., 1992].

Немаловажное значение для приобщения к злоупотреблению психоактив­ными веществами, так же как и для последующего развития биологической за­висимости, имеет возраст приобщения к злоупотреблению психоактивными средствами, поскольку ранний возраст начала злоупотребления наркотиками обусловливает неблагоприятное последующее течение зависимости, ее более прогредиентный характер [Джамалян СВ., Оганесян Н.В., 1987; Врублевский А.Г. и соавт., 1988; Рохлина Л.М. и соавт., 1988]. В этих случаях наблюдается задерж­ка развития социальных и трудовых навыков, представлений о моральных и со­циальных требованиях. Они остаются стереотипными и недоразвитыми, укреп­ляется отношение к себе как к особому существу, на которое не распространя­ются общие законы.

По различным эпидемиологическим данным, пик начала злоупотребления веществами психоактивного действия приходится на пубертатный возраст, что связано помимо всего прочего с психологическими особенностями данного возрастного периода (активная познавательная деятельность, выраженная тен­денция к «повзрослению», недостаточная социально-правовая образованность). В связи с этим именно в этой возрастной группе необходимо применять актив­ные меры воспитательного и образовательного характера.

Общеизвестно, что пубертатный криз является самым значительным и от­ветственным этапом онтогенеза, когда наблюдается бурное половое и психи­ческое созревание. В результате интенсивного, но неравномерного созревания разных функциональных систем организма возникает повышенная реактив­ность и хрупкость нервно-психической организации [Сухарева Г.Е., 1959; Ле­бединская К.С., 1974; Ковалев В.В., 1979]. Этот возрастной период часто свя­зывают с негативным характером развития, со склонностью к девиантному поведению, в частности, к наркотизации. По мнению Л.С. Выготского, в этот период, в отличие от стабильных этапов онтогенеза, процесс развития теряет свое прогрессивное качество, приводя скорее к разрушительным, чем к созида­тельным результатам; на первый план выходят процессы распада личностной структуры, которая сформировалась на предыдущих этапах. В такие периоды подростки выходят из-под контроля взрослых, их поведение определяется та­кими поведенческими реакциями, как реакция эмансипации, группирования, что не может не отразиться при прочих условиях на легком возникновении делинквентных форм поведения и на процессе приобщения к злоупотреблению психоактивными средствами как одно из его проявлений.

Эти данные можно интерпретировать с позиции концепции заболеваний, связанных с зависимостью, как одного из проявлений социально-психологи­ческой дезадаптации личности.

Таким образом, вопросы социального функционирования и качества жизни лиц с поведенческими и психическими расстройствами, связанными со зло­употреблением психоактивными веществами, являются основными для пони­мания причин развития и типа динамики данной формы психической патоло­гии и должны учитываться при проведении психофармакотерапии и психотера­певтической коррекции этих больных.

 

Литература

Агафонов С.Н. Совершение больным шизофренией агрессивных общественно опасных действий и роль в этом проблем качества жизни //Российский психиатри­ческий журнал. — 2001. — № 3. — С. 34-38.

Александровский Ю.А. Пограничная психиатрия и современные социальные про­блемы. — Ростов-на-Дону: Феникс, 1996. — 112 с.

Александровский Ю.А. Пограничные психические расстройства. Руководство для врачей. — М.: Медицина, 1997. — 570 с.

Алтухов Н.И., Галкин К.Ю. Зависимость от компьютерной виртуальной реально­сти //Материалы XIII съезда психиатров России. — М., 2000. — С. 285-286.

Антонян Ю.М., Верещагин В.А. Состояние насильственной преступности в Рос­сии // Агрессия и психическое здоровье /Под ред. Т.Б. Дмитриевой, Б.В. Шостакови­ча. — СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. — С. 23-33.

Арманд М.Н. Устрашающая эпидемия наркомании //Вопросы развития здравоох­ранения. - Женева. - ВОЗ, 1985. - Т. 5. - № 2. - С. 42-48.

БаркерА. (Barker А.) Новые религиозные движения. — СПб.: РХГИ, 1997. — 282 с.

Бауэр М. (Bauer М.) Психические заболевания у иностранцев в Германии //Куль-туральные и этнические проблемы психического здоровья. — М., 1995. — С. 93—100.

Белов В.П. Врачебно-трудовая экспертиза в системе реабилитации психически больных //Материалы VI Всесоюзного съезда невропатологов и психиатров. Том 1. — М., 1975.-С. 16-20.

Бехтель Э.Е. Донозологические формы злоупотребления алкоголем. — М.: Меди­цина, 1986.-272 с.

Битенский B.C., Херсонский Б.Г., Дворяк СВ., Глушков В.А. Наркомании у подрост­ков. — Киев: Здоровья, 1989. — 211 с.

Бондарев Н.В. Взаимодействие службы психического здоровья с лечебно-профи­лактическими учреждениями в оказании помощи пострадавшим от деятельности религиозных деструктивных культов//Материалы конференции «Психиатрия консуль­тирования и взаимодействия — 2004», ч. 1. — СПб.: СПбГМУ, 2004. — С. 9-11.

Бондарев Н.В. Феноменологический полиморфизм при психических расстройст­вах у последователей тоталитарных сект, формирующий риск агрессивного поведения //Практика судебно-психиатрической экспертизы: сборник № 41. — М.: ГНЦ ССП им. В.П. Сербского, 2003. - С. 303-317.

Братусь Б. С. К проблеме человека в психологии //Вопросы психологии. — 1997. — № 5. - С. 32-38.

Бурова В.А.. Есаулов В.И. Механизмы формирования интернет-зависимости //Ма­териалы XIII съезда психиатров России. — М., 2000. — С. 290—291.

Бухановскш А.О., Бухановская А.О., Шостакович Б.В. Психические расстройства у серийных сексуальных преступников. — Ростов-на-Дону: Феникс, 2003. — 72 с.

Бьюдженталь Д. Искусство психотерапевта. — СПб.: Питер, 2001. — 304 с.

ВОЗ. Охрана психического здоровья на первичном уровне. Отчет о совещании ВОЗ.-1986.-94 с.

ВОЗ. Предупреждение инвалидности и реабилитация. Серия технических докла­дов, № 668. - Женева, 1983. - С. 8.

Войскунский А.Е. Актуальные проблемы зависимости от Интернета //Психологи­ческий журнал. — 2004. — Т. 25. - № 1. — С. 90-100.

Волков Е.Н. Основные модели контроля сознания (реформирования мышле­ния) //Журнал практического психолога. — 1996. — № 5. — С. 86—95.

Волков Е.Н. Преступный вызов практической психологии: феномен деструктив­ных культов и контроль сознания (введение в проблему) //Журнал практического психолога. - 1996. — № 2. — С. 87-93.

Воловик В.М., Вид В.Д. Психологическая защита как механизм компенсации и ее значение в психотерапии больных шизофренией //Психологические проблемы пси­хогигиены, психопрофилактики и медицинской деонтологии. — Л., 1976. — С. 26—28.

Врублевский А.Г., Рохлина М.Л., Власова И. Б.и др. Медико-социальный прогноз не­которых форм наркоманий //Вопросы наркологии. — 1988. — № 3. — С. 38-42.

Габиани А.А. Наркомания: горькие плоды сладкой жизни //Социологические ис­следования. — 1987. - № 1. - С. 48-53.

Ганнушкин П.Б. Об одной из форм нажитой психической инвалидности //Труды психиатр, клиники «Девичье поле». — М., 1927. — Вып. 2. — С. 52—59.

Гейер Т.А. Трудоспособность при шизофрении //Современные проблемы медици­ны. - М., 1933.-С. 106-110.

Гоголева А.В. Аддиктивное поведение и его профилактика. — М.: Моск. псих.-соц. ин-т; Воронеж: НПО МОДЭК. - 2002. - 240 с.

Головаха Е.И., Панина Н.В. Социальное безумие: история, теория и современная практика. — К.: Абрис, 1994. — 168 с.

Грачев Н. В. Личность и общество: информационно-психологическая безопасность и психологическая защита. — М.: PER SE, 2003. — 304 с.

Греблиовский М.Я. Трудовая терапия психически больных (развитие, состояние, перспективы). — М.: Медицина, 1966. — 312 с.

Гурович И.Я., Шашкова Н.Г., Висневская Л.Я., Худавердиев В.В. Особенности кли­ники и социальной адаптации больных шизофренией на этапе стабилизации (по ма­териалам амбулаторной практики) //Шизофрения и расстройства шизофренического спектра. - М., 1999. - С. 77-96.

Гурьева В.А., Морозова И.Г., Кузнецов И.В. Расстройства влечений в подростковом возрасте //Журн. невропатол. и психиатр. — 1989. — Вып. 8. — С. 95—100.

Гурьева Л.П. Психологические последствия компьютеризации: функциональный, онтогенетический и исторический аспекты //Вопросы психологии. — 1993. — № 3. — С. 5-16.

Дмитриева Т.Е., Василевский В.Г., Фастовцов ГА. Транзиторные психотические состояния у комбатантов, страдающих посттравматическим стрессовым расстрой­ством (судебно-психиатрический аспект) //Российский психиатрический журнал. — 2003. - № 3. - С. 38-42.­

Дмитриева Т.Е., Положий Б.С. Социальная психиатрия: современные представ­ления и перспективы развития //Обозр. психиатр, и мед. психол. им. В.М. Бехтере­ва. - 1994. - № 2. - С. 39-49.

Дмитриева Т.Б., Положий Б. С. Этнокультуральная психиатрия. — М.: Медицина, 2003. - 448 с.

Друзь В.Ф., Олейникова И.Н. Социальное функционирование и качество жизни одиноких пожилых больных шизофренией //Шизофрения и расстройства шизофре­нического спектра. — М., 1999. — С. 257—260.

Егоров А. Ю. Нехимические (поведенческие) аддикции //Аддиктология. — 2005. — № 1. - С. 65-77.

Жариков Н.М. Эпидемиологические исследования в психиатрии. — М.: Медици­на, 1977. - 135 с.

Жаринов К.В. Терроризм и террористы: Справочник. — Минск: Харвест, 1999. — 606 с.

Заиграев ГГ. Государственная политика как фактор алкоголизации населения // Социологические исследования. — 1997. — № 4. — С. 109—116.

Зайцев В.В., Шайдулина А.Ф. Как избавиться от пристрастия к азартным играм. — СПб.: Нева, 2003. - 128 с.

Залкинд И.А. Психогенные и соматические факторы в патогенезе паранойяльно-депрессивных реакций, возникающих у военнослужащих в условиях современной войны //Проблемы психиатрии и невропатологии. — Уфа, 1944. — Вып. 5. — С. 238— 254.

Зимбардо Ф., Андерсен С. Понимание контроля сознания: экзотические и обыден­ные психологические манипуляции //Журнал практического психолога. — 2000. — № 1-2.-С. 8-34.

Иванец Н.Н. Медико-социальные проблемы наркологии и пути их решения // Вопросы, наркологии. — 1997. — № 4. — С. 4-10. КабанесЛ. Революционный невроз. — СПб., 1906.

Кабанов М.М. Психиатрия и общество //Социальная психиатрия: фундаменталь­ные и прикладные исследования. — Л., 1990. — С. 15—24.

Кабанов М.М. Реабилитация психически больных в меняющемся мире //Обоз­рение психиатрии и медицинской психологии им. Бехтерева. — 1995.— № 3-4.— С. 175-182.

Кабанов М.М. Реабилитация психически больных. — Л.: Медицина, 1978. — 232 с.

Кабанов М.М., Свердлов Л. С. Проблемы отечественной психиатрии в контексте современного социального развития //Социальная и клиническая психиатрия. — 1992.-№ 1.-С. 56-62.

Казаковцев Б.А. Состояние и перспективы развития психиатрической помощи в России //Материалы Международной конференции психиатров, Москва, 16-18 февраля 1998 г. - М., 1998. - С. 15-22.

Киндрас Т.П. Новое в теории и практике врачебно-трудовой экспертизы //Соци­альная и клиническая психиатрия. — 1998. — Т. 8. — Вып. 2. — С. 31-34.

Ковалев В.В. Психиатрия детского возраста (Руководство для врачей). — М.: Ме­дицина, 1979. — 607 с.

Кондратьев Ф.В. Психолого-психиатрические аспекты проблемы сектантства // Международная научно-практическая конференция «Тоталитарные секты — угроза XXI века». - Н.-Новгород, 2001. - С. 47-57.

Кондратьев Ф.В., Бондарев Н.В. Формирование зависимого расстройства личнос­ти у вовлеченных в деструктивные религиозные секты //Судебная психиатрия. Рас­стройства личности. — Вып. 3. — М., 2006. — С. 121—130.

Копыт Н.Я., Сидоров ПИ. Профилактика алкоголизма. — М.: Медицина, 1986. — 240 с.

Короленко Ц.П. Теоретико-методологические основы транскультуральных иссле­дований психического здоровья //Социокультуральные проблемы современной пси­хиатрии. - М., 1994. - С. 63-67.

Коркина М.В., Цивилько М.А., Мартов В.В. Нервная анорексия. — М.: Медицина, 1986.-256 с.

Красик Е.Д. Предпосылки и перспективы развития реабилитационного направле­ния в психиатрии //Реабилитация больных нервными и психическими заболевания­ми.-Л., 1973.-С. 39-41.

Красик Е.Д. Психическое здоровье общества и реабилитация психически боль­ных //Социальная и клиническая психиатрия. — 1992. — № 1. — С. 63-67.

Краснов В.Н. Экологическая психиатрия: методология, предмет исследования и ближайшие практические задачи //Материалы ХП съезда психиатров России. — М., 1995.-С. 158-160.

Купце Г. (Kunze Н.) Этнические аспекты психиатрической помощи в общинной психиатрии //Культуральные и этнические проблемы психического здоровья. — М., 1995.-С. 109-112.

Кьеркегор С. Страх и трепет. — М.: Республика, 1993. — 383 с.

Лисицын Ю.П., Сидоров П.И. Алкоголизм: Руководство для врачей. — М.: Медици­на, 1990. - 526 с.

ЛткоА.Е. Подростковая психиатрия. — Л.: Медицина, 1985. — 416 с.

Мелехов Д.Е. Клинические предпосылки социальной реабилитации психически больных //Социальная и клиническая психиатрия. — 1992. — № 1. — С. 50-55.

Новые религиозные организации России деструктивного, оккультного и неоязы­ческого характера: Справочник. Т. 1—2. — М., 1999.

Орел Н.А. Психологические механизмы влияния тоталитарных групп на личность: профилактика и преодоление зависимости //Контроль сознания и методы подавле­ния личности: Хрестоматия. — Минск, 2001. — С. 413—443.

Орлова И.В. Роль «социальной зависимости» в становлении наркоманий и ток­сикомании в подростковом возрасте //Проблемы наркологии-90. — М., 1990. — С. 124-1237.

Осипов В. П. О политических, или революционных психозах. — Казань, 1910.

Пасынкова Ю.Г. Стигматизация больных шизофренией городским населением (клинико-социологическое исследование) //Автореф. дисс. ... канд мед. наук. — М., 2006. - 28 с.

Позднякова М.Е. Наркология как социальная проблема //Россия: риски и опас­ности «переходного» общества: Сб. научных трудов. — М., 2000. — С. 106—130.

Полшцук Ю.И. Психические расстройства, возникающие у людей, вовлеченных в деструктивные религиозные секты //Обозрение психиатрии и мед. психологии им. В.М. Бехтерева. - 1995. - № 1. - С. 14-20.

Положая З.Б. Клинико-эпидемиологическая характеристика психически боль­ных, совершивших общественно опасные действия в разные периоды развития обще­ства //Автореф.... дисс. канд. мед. наук. — М., 1999. — 26 с.

Положий Б.С. Клиническая суицидология. Этнокультуральные аспекты. — М.: РИО ФГУ «ГНЦ ССП им. В.П. Сербского», 2006. - 207 с.

Положий Б.С. Культуральная психиатрия: взгляд на проблему //Рос. психиатр, журнал. - 1997. - № 3. - С. 5-10.

Положий Б.С. Стрессы социальных изменений и расстройства психического здо­ровья //Обозр. психиатр, и мед. психол. им. В.М. Бехтерева. — 1996. — № 2. — С. 136— 143.

Постное В.В., Дереча В.А. Духовный поиск как вариант нехимической аддикции у больных алкоголизмом в ремиссии /Под общ. ред. проф. В.Д. Менделевича //Новые методы лечения и реабилитации в наркологии (заместительная терапия, психофарма­котерапия, психотерапия). — Казань, 2004. — С. 287—291.

Психическое здоровье: новое понимание, новая надежда//Доклад ВОЗ о состоянии здравоохранения в мире. — 2001. — 215 с.

Разводовский Ю.Э. Кросс-культуральные аспекты формирования алкогольной за­висимости //Социальная и клиническая психиатрия. — 2003. — № 1. — С. 111-114.

Ратинов А.Р., Ситковская О.Д. Насилие, агрессия, жестокость как объекты кри­минально-психологического исследования //Насилие, агрессия, жестокость. — М., 1990.-С. 4-15.

Розова М. С, Киндрас Г. П. Итоги реабилитации инвалидов вследствие психических заболеваний и перспективы развития ее научных и организационных основ //Сб. на­учи, трудов Ленинградского НИИ им. В.М.Бехтерева. Том III. — Л., 1985. — С. 44—47.

Румянцева Г. М. и др. Профилактика пограничных нервно-психических расстройств у рабочих промышленных предприятий /Материалы 8-го Всесоюзного съезда невро­патологов и психиатров. Том 3. — М., 1988. — С. 206—209.

Рыбаков Ф.Е. Душевные расстройства в связи с последними политическими собы­тиями. — М., 1906. — 22 с.

Семичов Б.В. Элемент сознания (по палийским первоисточникам) //Матер, по ис­тории и философии Центральной Азии. — Улан-Удэ. — 1968. — Вып. 3. — С. 22-23.

Семке В.Я. Экологическая психиатрия: настоящее и будущее //Социальная и кли­ническая психиатрия. Т. 2. — 1992. — Вып. 3. — С. 5—13.

Семке В.Я., Бохан Н.А., Галактионов O.K. Очерки этнопсихологии и этнопсихоте-рапии. — Томск, 1999. — 158 с.

Сидоров П.И. Психический терроризм — нелетальное оружие массового пораже­ния //Российский психиатрический журнал. — 2005. — № 3. — С. 28-34.

Сидоров П.И. Психическое здоровье населения и стратегии развития психиатрии Востока и Запада //Экология человека. — 2001. — № 4. — С. 8—12.

Скляр Н.М. О влиянии текущих политических событий на душевные заболева ния //Русский врач. — 1906. — № 8. - С. 19-27.

Снедков Е.В. Психогенные реакции боевой обстановки (клинико-динамическо< исследование на материале афганской войны) //Дис. ... канд. мед. наук. — СПб. 1992.-325 с.

Солохина Т.А., Рошштейн В.Г., Ястребов B.C. Качество жизни потребителей пси хиатрической помощи //Шизофрения и расстройства шизофренического спектра. -М, 1999.-С. 206-220.

Сухарева Г.Е. Клинические лекции по психиатрии детского возраста. — М.: Мед гиз, 1959.-Т. 2.-406с.

ТрубецковД.И. Введение в синергетику. Хаос и структуры. — М.: Едиторная УРСС 2004. - 240 с.

Фастовцов Г.А., Василевский В.Г. Клиническое своеобразие патологического раз вития личности у комбатантов //Судебная психиатрия. Расстройства личности /По_; редакцией академика РАМН Т.Б. Дмитриевой. — М.: ФГУ ГНЦ ССП Росздрава 2006.-Вып. З.-С. 195-210.

Фастовцов Г.А., Резник A.M., Савина О.Ф., Василевский В.Г. Личностные особен ности участников локальных войн// Научные труды ГИУВ МО РФ. — № 3. — М.: Го сударственный институт усовершенствования врачей МО РФ, 2005. — С. 98—99.

Фаустова Э. Религиозность студентов и ссылка скрыта //Высшее образование в Рос сии. - 2001. — № 1. - С. 95-99.

Франка В. (Frankl V.) Человек в поисках смысла. — М.: Прогресс, 1990. — 368 с.

Фрейд 3. (Freud S.) Введение в психоанализ: Лекции. — М.: СТД, 1991. — 624 с.

Фромм Э. (Fromm Е.) Бегство от свободы / Пер. с англ. — М.: Харвест ТОО. -1992.-384 с.

Фромм Э. {Fromm Е.) Здоровое общество // Психоанализ и культура: Избранны» труды Карен Хорни и Эриха Фромма. — М.: Юрист, 1995. — С. 275—565.

Хассен С. (Hassen S.) Освобождение от психологического насилия. Деструктивны! культы: контроль сознания, методы помощи. — СПб.: Нева, 2001. — 400 с.

Чуркин А.А. Основные тенденции распространенности шизофрении в современ ном мире //Шизофрения и расстройства шизофренического спектра. — М., 1999. -С. 183-196.

Чуркин А.А., Творогова Н.А. Психиатрическая помощь населению Российской Фе дерации в 2005 году. - М.: РИО ГНЦ ССП им. В.П. Сербского, 2006. - 27 с.

Шмуклер А. Б. Проблема использования понятия «качество жизни» в психиатрии / Социальная и клиническая психиатрия. — 1996. — Т. 6. — Вып. 1. — С. 100—104.

Юрьева Л.Н. История. Культура. Психические и поведенческие расстройства. -К.: Сфера, 2002.-314 с.

Ясперс К. {.Jaspers К.) Смысл и назначение истории. — М.: Республика, 1994. — 528 с.

Ястребов B.C. Терроризм и психическое здоровье //Журнал невропатологи! и психиатрии им. С.С. Корсакова. — 2004. — № 6. — С. 4—8.

Яхин К. К. Экологическая производственная среда и пограничная психиатрия / Клинические и организационные вопросы пограничной психиатрии. — М.; Ставро поль, 1994.-С. 271-274.

AdlerP. Т. Mental health promotion and the CM HC: opportunities and obstacles//Menta health promotion and primary prevention /Ed. by Permutter F.D. — San Francisco-Wash ington-London. — 1982. — P. 45-56.

Alexander J. Future War. Non-Lethal weapons in 21st century warfare /J. Alexander. — New York: St. Martins Press, 1999.

Ammon G. Handbuch der dynamischen Psychiatric — Muenchen, 1982. — 967 p.

Arthur R.J. Social psychiatry, an owerview //Amer. J. Psychiat. — 1973. — Vol. 130. — № 8. -P. 841-844.

Baasher Т., Elhakim A.S., FawalK. etal. On vagrancy and psychosis //Community Ment. Health J. - 1983.-Vol. 19. -№ l.-P. 27-41.

Bailey W. Less-than-Lethal Weapons and Police-Citizen Killings in US Urban Areas/W. Bailey //Crime and Delinquency. - 1996. - Vol. 42. - № 4. - P. 535-552.

Bayanzadeh S.A. A stady of the quality of life of out-patients schizoprrenics //5-th World Congress on innovations in psychiatry. — London, 1998. — P. 31.

Benedetti G, Bleuler M., King H., Mielke F. Entwicklung der Schizophrenielchre selt 1941 //Benno Schwebe. — Basel-Stuttgart, 1960.

Benedict R. Patterns of Culture. — Boston; N.Y., 1934.

Benum К et al. Social network stimulation. Health promotion in a high risk group of middle-aged women //Acta Psychiat. Scand. — 1987. — Vol. 76. — № 337. — P. 33-41.

Bisson J.I. Automatism and post-traumatic stress disorder //Br. J. Psychiatry. — 1993. — № 163. - P. 830-832.

Black D.W. Compulsive buying: A review //J. CI. Psychiatry. — 1970.— Vol. 57.— P. 365-369.

Bleuler M. A 23-year longitudinal study of 208 schizophrenic and impression in regard to the nature of schizophrenia. In Rosenthal D., Kety S. The transmission of schizophrennia. — Oxford, 1968. - P. 3-8.

Caplan G. An approach to community mental health. — N.Y.: Grune and Stratton. — 1961.

Cekiera C. Psychoprofilaktyka uzaleznien oraz terapia I resocjalizajia osob uzaleznionych. — Lublin: TNPWN, 1994.

Clement M. V., Kohl L., Beau C.H. A supporting group for schizophrenic patients //5-th World Congress on innovations in psychiatry. — London, 1998. — P. 76.

Cochrane R., Bal S.S. Migration and schizophrenia of fife hypothes //Soc. Psychiatry. — 1987.-Vol. 22.-№4.-P. 181-191.

Congress on innovations in psychiatry. — London, 1998.

ConnaughtonJ.P. Psychiatry. Preventing phisical and mental disabilities. Multidisciplinary approaches/Ed. by Valentutti P.J., Christoplos F. — Baltimore, 1979. — P. 293-323.

Creenblatt V., Becerra R.M., Serafetinides E.A. Social networks and mental health: An overview //Amer. J. Psychiatr. — 1982. — Vol. 139. - № 8. — P. 977-984.

Custer R.L. Profile of pathological gambler //J. Clin. Psychiatry. — 1984 Dec. — Vol. 45. - № 12. - Pt 2. - P. 35-38.

DeJongA., Giel R., Slooff C.J., Viersma D. Social disability and outcome in schizophrenic patients//Brit. J. Psychiatry. - 1985. - Vol. 147.-№2. - P. 631-636.

Desjarlais R., Eisenberg L., Good В., Kleinman A. World mental Health: Problems and Priorities in Low-Income Countries. — N.Y., Oxford: Oxford University Press, 1995. — 505 p.

Durodie B. Resilience or panic? /В. Durodie, S. Wessely//Lancet. — 2002. — Vol. 360. — P. 1901-1902.

Engel G. L. The clinical application of the biopsychosocial model // Am. J. Psychiatry. — 1980. - Vol. 137. - P. 535-544.

Esser R. Seaching for prevention //Acta Psychiat. Scand. — 1987. — Vol. 76, Suppl. — № 337. - P. 64-82.

Etzion D. Moderating effect of social support on the stress-burnout relationship //J. Suppl. Psychol. - 1984. - Vol. 69. - № 4. - P. 615-622.

Faber R.L., O"Guinn T.C. A clinical screener for compulsivie buying //J. Consumer Res. - 1992. - Vol. 19. - P. 459-469.

Fisher S. Identifing video game addiction in children and adolescents //Addictive Behaviors. - 1994. - Vol. 19. - № 5. - P. 545-553.

Frank M. H. Cults: Forensic and Therapeutic Aspects //Behavioral Sciences and the Law. - 1992. - № 10. - P. 31-37.

FunkA.G., Wise G.M. Anomie, powerlessness and exchange: Parallel sources of deviance // Deviant behavior. - 1989. - Vol. 10 (1). - P. 53-60.

Funk A.G., Wise G.M. Anomie, powerlessness and exchange: Parallel sources of deviance // Deviant behavior. - 1989. - Vol. 10 (1). - P. 53-60.

Funk AG., Wise G.M. Anomie, powerlessness and exchange: Parallel sources of deviance // Deviant behavior. - 1989. - Vol. 10 (1). - P. 53-60.

Fusilier M.R. et al. The social support and health relationship: is there a gender difference? // J. Occupat. Psychol. - 1986. - Vol. 59. - № 2. - P. 145-153.

Galanter M. Cults and zealous self-help movements: A psychiatric perspective. American Journal of Psychiatry. - 1990. - № 147. - P. 543-551.

Greenley J.R. Social factors mental illness, and psyciatric care: Recent advances from a so­ciological perspective. //Hosp. Commun. Psychiat. — 1984. — Vol. 35. — № 8. — P. 813-819.

Griffiths M.D. Exercise addiction: a case study //Addiction Research. — 1997. — Vol. 5. - № 2. - P. 161-168.

Griffiths M.D. Internet addiction — time to be taken seriously? //Addiction Research. — 2000. Oct. - Vol. 8. - № 5. - P. 413-419.

Griffiths M.D. Technological addictions //Clinical Psychology Forum. — 1995. — Vol. 76.-P. 14-19.

Hawaii D. Is knowledge of religion necessory for psychiatrist? //5-th World Congress on Innovations in psychiatry. — London, 1998. — P. 53.

Jellinek E.M. The disease concept of alcoholism. — New Haven: College and University Press, 1960. - 260 p.

Johnson W.David. Constructive peer relationships social developments and cooperative learning experienses: implications for the prevention of drug abuse //Drug Abuse Found. Psychosoc. Approach. — New-York, 1984. — P. 24-41.

Joung J.L., Griffith E.E.H. Psychiatric consultation in catolic annulment proceedings // Hosp. Commun. Psychiat. -1985. - Vol. 36. - № 4. - P. 346-347.

Kaplan H.I., Sadok B.J. Pocket Handbook of Clinical Psychiaty. — Baltimore: William & Wilkins, 1996.

Karkalits J.E. Social work //Preventing phisical and mental disabilities. Multidisciplinary approaches /Ed. by Valentutti P.J., Christoplos F. — Baltimore, 1979. — P. 357-380.

Kjelsas E., Augestad L.B., Gotestam KG. Exercise dependence in physically active women // Eur. J. Psychiatry. - 2003. - Vol. 17. - № 3. - P. 144-145.

Leaf P.J. et al. Social factors related to psychiatric disorder: the Yale epidemiologic catchment area study//Soc. Psychiat. — 1984. — Vol. 19. — № 2. — P. 53-61.

Lifton R.J. Thought Reform and the Psychology of Totalism /R.J. Lifton. — New York: W.W. Norton and Co, Inc, 1961.

Lin N., Dean A. Social support and depression: a panel study //Soc. Psychiat. — 1984. — Vol. 19.-№2.-P. 83-91.

Mannar C.R., Weiss D.S., Schlenger W.E. et al. Peritraumatic dissociation and posttrau­matic stress in male Vietnam theater veterans //Am. J. Psychiatry. — 1994. — Vol. 151. — № 6. - P. 902-907.

Mazie B. Job stress psychological health and social support of family practice residents. // J. Med. Educ. - 1985. - Vol. 60. - № 12. - P. 935-941.

McDougal W. Psychopathologie funktioneller Stoerungen. — Leipzig, 1931.

McElroy S.L., Keck P.E. Jr, Phillips KA. Kleptomania, compulsive buying and binge-eating disorder//J. Clin. Psychiatry. — 1995. — Vol. 56. — Suppl. 4. — P. 14-26.

Message from the President of the United States relative to mental illness and mental retardation. — House of Representatives, 88th Congress, 1st Session, Document № 58. — 1963.

Miller T.P. Schools should not be our «mental health centers*. //Amer. J. Psychiat. — 1968.-Vol. 125, № 1.-P.118-119.

Miltenberger R.G., Red/in J., Crosby R., Stickney M., Mitchell J., Wonderlich S., Faber R., Smyth J. Direct and retrospective assessment of factors contributing to compulsive buying // Jornal of Behavioral Therapy and Experimental Psychiatry. — 2003. — Vol. 34. — № 1. — P. 1-9.

Minkoff K, Stern R. Paradoxes faced by residents being trained in the psychosocial treatment of people with chronic schizophrenia //Hosp. Commun. Psychiatry. — 1985. — Vol. 36. - № 8. - P. 859-864.

MullerM. Neue Stromungen inderpraktischen Psychiatrie/ PsychiatriederGegenwart. — 1961.- 116 s.

MullerMax & Chr. Лечение шизофрении //Клиническая психиатрия (под ред. H.W. Grule, RJung, W. Mayer-Gross, M. Muller). Пер. с издания 1960 г. — М., 1967. — С. 25-58.

Murphy М.Н. Sport and drugs and runner is high (Psychology) //In: J. Kremer and D. Scully (Eds), Psychology in Sport. — London, Taylor & Francis. — 1993.

Oppenheim H. Die traumatischen Neurosen. — Berlin, 1889. — 176 s.

Orzack M. H. Cjmputer addiction: What is it? //Psychiatric Times. — August 1998. — Vol. 15.— № 8. [journal on-line]: available from ссылка скрыта. html.

Paunovic G. Family influence on schizophrenia recidiv 5-th World Congress on innovations in psychiatry. — London, 1998. — P. 21.

Pardes H., Stockdill J. W. Survival strategies for community mental health services in the 1980s. //Hosp. Commun. Psychiat. - 1984. - Vol. 35. - № 2. - P. 127-132.

Picazo V. M., Larrosa R.V., Escrihuela M.T. Nivel psicomotor en eedeterioro de adolescentes esquizofrenicos //Comunicacion Psiquiatrica. — 1980. — № 5. — P. 369-399.

Porter G. Organizational impact of workaholism: suggestions for researching the negative outcomes of excessive work //J. Occup. Health. Psychol. — 1996.— Vol. 1. — № I.— P. 70-84.

Ravlin E.C, Meglino B.M. Effect of Values on Perception and Decision Making: A Study of Alternative Work Values Measures //Journal of Applied Psychology. — 1987. — Vol. 72. — № 4. - P. 666-673.

Rawnsley K. Psychiatry in Leopardy. //Brit. J. Psychiat. — 1984. — Vol. 145, Dec. — P. 573-578.

Sartorius N., Nielsen J.A., Stroemgren E. Changes in frequency of mental disorder over time: results of repeated surveys of mental disorders //Acta Psychiatr. Scand. — 1989. — Suppl. 348.-P. 167-178.

Schneider J. P., Irons R.R. Assessment and treatment of addictive sexual disorders: relevance for chemical dependency relapse //Subst. Use Misuse. — 2001. — Vol. 36, Dec — № 13.-P. 1795-1820.

Schurman R.A. etal. The hidden mental health network //Arch. Gen. Psychiat. — 1985. — Vol.42.-№ l.-P. 89-94.

Stanton M. Nonlethal Weapons: Can of Worms /М. Stanton //Proceedings. — 1996. — November. - P. 58 - P. 60.

Strachan A.M. Family intervention for the rehabilitation of schizophrenia: To ward protection and coping//Schizophrenia Bull. — 1986. — Vol. 12. — № 4. — S. 678-698.

Strotzka H. Einfuhrung in die Socialpsychiatrie. — Hamburg. — 1965.

Sullivan H. The Inerpersonal theori of psychiatry. — New York. — 1953.

Szmukler G. Family involvement in the care of people with psychoses //5-th World Congress on innovations in psychiatry. — London. — 1998. — P. 30.

Tarjan G. The prevention of psychosocial retardation //The child in his family: Preventive child psychiatry in an age of transition /Ed. by Anthony E.J., Chiland C. — New York. — 1980.-P. 441-454.

The Future of Non-Lethal Weapons. Tehnologies, Operations, Ethics and Law /Ed. By N. Lewer. — London: Franks Cass, 2002.

Torrey E.E. Schizophrenia and civilization. — New York: Jason Aronson, 1980.

Volberg R.A. Prevalence studies of problem gambling in the United States //J. Gambling Studies. - 1996.-Vol. 12.-P. 111-128.

Wallen J. et al. Psychiatric consultations in short-term general hospitals //Arch. Gen. Psychiat. - 1987. - Vol. 44. - № 2. - P. 163-168.

Warner R. Recovery from schizophrenia in Third Word//Rsychiat. — 1983. — Vol. 46. — P. 197-212.

Wendy F. Recovery from Abusive groups Healing from the trauma of authoritarian leaders //An American Family Foundation Book. — New York, 1993. — 510 p.

WHO. Schizophrenia: an international follow-up study. Chichester, Wieley, 1979.

Wulff E. Psychiatrischer Bericht aus Vietnam. In: Petrilowitsch N. ed. // Beitrage zur vergleichenden Psychiatric — Basel, Karger, 1967. — S. 1—84.

Wyrsch J. Клиника шизофрении //Клиническая психиатрия (под ред. H.W. Grule, R. Jung, W. Mayer-Gross, M. Muller). Пер. издания 1960 г. — М., 1967. — С. 9-24.

Yong K.S. Internet addiction: The emergence of a new clinical disorder //CyberPsychol-ogy and Behavior. 1998. - Vol. l.-P. 237-244.

Yong K.S., Rodgers R.C. Internet addiction: Personality traits associated with its develop­ment //Paper presented at the 69th annual meeting of the Eastern Psychological Association. 1998. — [www document]. URL ссылка скрыта.

Zucker Robert A., Nolle R. The enteraction of child and environment in the early develop­ment of drug envolvement. A far ranging review and a planned very early intervention //Drug and Soc. - 1987. - Vol. 2. - № 1. - P. 57-97.


m.ru/publ/info/789, 20 июля 2009 г.