Культурно-бытовой облик учащихся начальной и средней школы XIX начала ХХ веков
Информация - История
Другие материалы по предмету История
анами Загоскина, бредили романтической школой того времени, знали наизусть многие из лучших произведений наших поэтов.
Не особенно сильно изменился круг чтения у учащихся к сороковым годам. По крайней мере таким он был в первой Киевской гимназии: Прочли Вальтер-Скотта, что было Диккенса, своих писателей старых, в особенности Загоскина, войну 12 года Михайловского-Данилевского.
П. Боборыкин пишет о конце сороковых начале пятидесятых годов. Он рассказывает о себе и своих одноклассниках: Разумеется, мы бросались больше на романы. Но и в этой области рядом с Сю и Дюма читали Вальтера Скотта, Купера, Диккенса, Теккерея, Бульвера и, поменьше, Бальзака. Не по-французски, а по-русски прочел я подростком Отец Горио…
Наших беллетристов мы успели поглотить если не всех, то многих, включая и старых повествователей, и самых тогда новых, от Нарежного и Полевого до Соллогуба, Гребенки, Буткова, Зинаиды Р - вой, Юрьевой (мать А. Ф. Кони), Вонлярлярского, Вельтмана, графини Ростопчиной, Авдеева - тогда путейского офицера на службе в Нижнем.
Евгений Онегин, Капитанская дочка, Повести Белкина, Арабески Гоголя, Мертвые души и Герой нашего времени стояли над этим. Тургенева мы уже знали; но Писемский, Гончаров и Григорович привлекали нас больше. Все это было до 1853 года включительно.
А. Скабичевский описывает то же время, но несколько другой круг чтения: Читал я… не всё, что попадалось под руки, а с выбором, систематически. Так в течение последних двух лет курса успел познакомится со всеми русскими классиками, начиная с Ломоносова, Державина и Карамзина и кончая Жуковским, Пушкиным, Гоголем и Лермонтовым. Позднейшей литературы для меня ещё не существовало. Я не слыхал ещё даже имен Тургенева, Л. Толстого, Белинского, а тем более Герцена или Чернышевского […] Исключение было за одним Гончаровым.
К середине 50-х годов XIX века есть такое описание круга чтения учащихся, сделанное А. Рубцом: Любимым чтением того времени было повести Гоголя, Герой нашего времени Лермонтова, его стихотворения и поэмы Демон, Мцыри, Измаил-бей и Боярин Орша, Пушкина Евгений Онегин и Горе от ума Грибоедова; всё это читалось с наслаждением, но и с боязнью, чтобы кто-нибудь не подсмотрел и не подслушал…. Он же дополняет: Между моими товарищами были большие любители чтения; они увлекались повестями Тургенева, напечатанными в Современнике, и повестями и рассказами Гоголя в издании Кулиша. Такие любители чтения собирались человек по 12 или 15 в уединённых комнатах и начиналось чтение; собравшихся всегда предупреждали, чтобы желающих слушать чтение сидели хорошо […] После чтения происходили оживлённые дебаты и восторженные похвалы Тарасу Бульбе или Мёртвым душам . Читали в Киевской первой гимназии в это время и Детские годы Багрова внука Аксакова или Детство и отрочества Л.Н.Толстого.
Однако у детей более низкого состояния круг чтения можно охарактеризовать совсем кратко. Выходец из купеческой семьи Н.Лейкин в середине 50-х годов читал очень мало книг не было, в основном же это были романы Зотова, Поль-де-Кока, Курганова, Калашникова.
60-е гг. описывает В.Короленко: Как бы то ни было, но даже я, читавший сравнительно много, хотя и беспорядочно и случайно, знавший уже Трёх мушкетеров, Графа Монте-Кристо и даже Вечного Жида Евгения Сю, - Гоголя, Тургенева, Достоевского, Гончарова и Писемского знал лишь по некоторым, случайно попадавшимся рассказам. Чуть позже, в старших классах, им были все-таки прочитаны повести Тургенева, Писемского, Гончарова, Помяловского, стихотворения Некрасова, Никитина… Шевченка…. А из литературы полулегального характера В.Короленко читал Шпильгагена, Чернышевского. Он описывает круг чтения своего брата также ученика ровенской гимназии. Сначала это чтение было чрезвычайно беспорядочно: Вечный Жид, Три мушкетера, Двадцать пять лет спустя, Королева Марго, Граф Монте-Кристо, Тайны Мадридского двора, Рокамболь и т.д. Позже брат принимается за более серьезное чтение: Сеченов, Молешотт, Шлоссер, Льюис, Добролюбов, Бокль и Дарвин.
У П.Милюкова круг чтения 70-х годов был несколько специфичен из-за его увлечения античной литературой: Я заучивал наизусть… отрывки поэзии Сафо и многое из приписывавшегося Анакреону с большим удовольствием; читал трагедии Эсхила, Софокла и особенно Эврипида, кое что из Аристофана, имел, но не читал Ксенофонта и Фукидида… особенно же налёг… на диалоги Платона, от которого перещел к более меня удовлетворившему сразу Аристотелю… Из римлян было у меня французское издание (с переводом) комедий Плавта и Теренция (прочитано), Гораций… Эльзевировские издания Овидия. Впрочем читал он и более современную литературу: …не говоря о Лессинге и Виланде, я читал Гёте… и особенно Шиллера, которого я часто перечитывал. С французскими классиками было хуже…. Из последних П.Милюков читал только Мольера, раннего Виктора Гюго, Вальтера. Отмечает он и творчество Гейне.
1875-1884 гг. время учебы В. Вересаева. Сначала он читал Майн Рида, Густава Эмара, позже стал знакомиться с более серьёзной литературой читал Гоголя Мёртвые души. И далее он пишет: С Лермонтовым я познакомился рано. Одиннадцати-двенадцати лет я знал наизусть большие куски из Хаджи-Абрека, Измаил-Бея и Мцыри&