Жизнь и творчество Н.И. Пирогова
Информация - Медицина, физкультура, здравоохранение
Другие материалы по предмету Медицина, физкультура, здравоохранение
ел.
По выходе из госпиталя Николай Иванович был еще, однако, так слаб, что не мог поехать дальше. Ом остался в Риге до полного выздоровления и развил обширную практическую и научную деятельность. Первой операцией, сделанной им в этом городе, было восстановление носа. У пациента был гладкий лоб, из которого Пирогов выкроил прекрасный нос по своей системе ринопластики. Случай этот сделался известным в городе, и вскоре к Николаю Ивановичу стали приходить больные десятками. За операцией носа последовала литотомия (извлечение камня из мочевого пузыря), затем вырезывание опухолей и т. п.
В военном госпитале, где лечился Николай Иванович, не было своего оператора. Среди больных имелось два интересных случая: один больной был с камнем в мочевом пузыре, другому требовалось отнять бедро в верхней трети. Никто в госпитале не решался произвести эти операции. Пирогов успешно оперировал больных.
По просьбе ординаторов госпиталя Николай Иванович доказал им некоторые операции на трупах, прочитал несколько лекций из хирургической анатомии и оперативной хирургии. Всё это имело большой успех и явилось началом славы Пирогова как ученого и практического врача.
Наконец, в сентябре Пирогов мог выехать в Петербург, чтобы представиться министру и получить ожидаемое назначение в Москву. Заехав в Юрьев повидаться со своим бывшим учителем, Николай Иванович узнал, что московская кафедра уже занята. Известие это глубоко опечалило его: мечты о счастье работать в родной Москве, помогать матери и сестрам были разрушены.
Спешить в Москву было незачем. Николай Иванович остался в Юрьеве. Бывший учитель Пирогова, профессор Мойер предоставил ему возможность свободно распоряжаться в университетской хирургической клинике, так как сам был чрезвычайно занят хлопотливыми обязанностями ректора.
К атому времени в клинике Мойера оказалось четыре интересных хирургических случая. Профессор поручил этих больных Пирогову. Первой операцией Николая Ивановича в Юрьеве была литотомия. Эта операция проходила с осложнениями даже у старых, опытных хирургов. Один из берлинских товарищей Пирогова, приехавший в Юрьев, рассказал о необыкновенной скорости, с которой Николай Иванович делал литотомию на трупах. В операционную собралось много зрителей. Некоторые вынули часы. Не прошло двух минут камень был извлечён. Все, не исключая Мойера, были изумлены. Так же блестяще прошли другие операции, порученные Пирогову.
Мойер был человек умный и порядочный. Он не только не досадовал на успехи своего ученика, но признал превосходство Пирогова и решил передать ему свою кафедру. Факультет одобрил решение Мойера. Но это противоречило уставу, по которому природные русские могли занимать в Юрьеве только кафедру русского языка и словесности.
Дело перешло на усмотрение министра, и Пирогов отправился в Петербург. Во-первых, ему предстояло выполнить формальности для получения прав на профессуру вообще. Во-вторых, надо было ускорить дело с Юрьевской кафедрой.
В связи с первой процедурой Николай Иванович прочитал в специальной комиссии Академии наук лекцию на тему О пластических операциях вообще, о ринопластике в особенности. Лекция показала старым учёным, что Николай Иванович вполне подготовлен к профессуре, и ему выдали соответственное удостоверение. Академики были поражены широтой взглядов Пирогова. Его убедили изложить свою лекцию письменно, и она была напечатана, тогда же в Военно-медицинском журнале.
Второе дело, ради которого Пирогов приехал в Петербург, затянулось. Министр был занят своими личными вопросами и не мог думать о кафедре хирургии в Юрьеве.
Не желая терять времени, Николай Иванович посещал петербургские госпитали и клиники, где сделал много блестящих операций. По просьбе врачей и профессоров он прочитал для них частный курс хирургической анатомии. Наука эта, говорит Пирогов, и у нас и в Германии была так нова, что многие не знали даже её названия.
Лекции продолжались шесть недель и привлекли много слушателей. Пирогов изготовлял препараты на нескольких трупах, демонстрировал на них положение частей какой-либо области и тут же делал на другом трупе все операции, производящиеся на этой области, с соблюдением требуемых хирургической анатомией правил. Этот наглядный способ особенно заинтересовал аудиторию. Он для всех был нов.
О двадцатипятилетнем учёном заговорила в столичных медицинских кругах: одни с изумлением и восторгом другие с тайной завистью и открытым недоброжелательством.
Глава третья
НА КАФЕДРЕ
В конце концов, министр утвердил Пирогова, профессором Юрьевского университета. В первых числах апреля 1836 года начались лекции Николая Ивановича в Юрьеве. Эти лекции завоевали молодому профессору любовь и уважение слушателей.
Через год о Пирогове заговорили не только Юрьевские студенты, но весь тогдашний западноевропейский медицинский мир.
Русский учёный пришёл на кафедру не как чиновник научного ведомства, а как серьёзный искатель истины, как новатор и преобразователь науки. Вот как Пирогов излагает свой тогдашний взгляд на задачи профессора и его отношения к слушателям: Для учителя такой прикладной науки, как медицина, имеющей дело прямо со всеми атрибутами человеческой натуры (как своего собственного, так и другого, чужого, я), для учителя говорю такой науки необходима, кроме научных сведений и опытности, ещё добросовестность, приобретаемая только трудным искусством самосознания, с