Жизнь и творчество Н.И. Пирогова
Информация - Медицина, физкультура, здравоохранение
Другие материалы по предмету Медицина, физкультура, здравоохранение
Анатомо-патологическое описание бедреннопаховой части относительно грыж, появляющихся в сем месте. Подписана статья инициалами А. Иовского, редактора журнала, где она напечатана. Но текст её, как видно из содержания, точно воспроизводит сообщение Николая Ивановича. В этой, по существу первой самостоятельной работе Пирогова виден уже будущий основатель научной хирургии. В ней изложены взгляды Николая Ивановича на значение анатомии для хирургии, проявлена широта его научного кругозора, видна основательность его собственных научных знаний и его строгая требовательность к практическому хирургу.
Широкое поле деятельности для научной и практической работы представилось Пирогову осенью 1830 года. В Юрьеве в это время около шести недель свирепствовала холера, и Николай Иванович почти ежедневно вскрывал трупы умерших от холеры, углубляя свои анатомические знания. При этом он, как заключает современный исследователь, конечно, обращал внимание на патологоанатомические изменения в различных органах, которые обнаруживаются при холере.
Пирогову нечего было больше делать в Юрьеве, но за границу его не отпускали. Наконец, в 1833 году правительство Николая I решило отпустить будущих российских профессоров за границу. В мае Николай Иванович и другие профессорские кандидаты выехали из Юрьева.
Группу Пирогова послали в Германию, Согласно его позднейшему весьма авторитетному, отзыву, медицина в Германии стояла тогда на распутье. Хирургия как наука стала развиваться в некоторых западноевропейских странах только в середине XVIII столетия. Основной причиной её отставания было ошибочное представление о том, что для занятия хирургией совершенно не нужно знание анатомии. Такие воззрения привели к полнейшему отрыву практической медицины от естественных наук.
Германия позднее всех западноевропейских стран освободилась от вредного наследия средних веков, когда медициной занималось духовенство, ограничившее свою деятельность лекарствами и заклинаниями и предоставившее хирургию цирюльникам. Научно образованные медики-немцы дольше всех уклонялись от занятия хирургией.
Пирогов застал германскую практическую медицину почти совершенно изолированной от главных реальных её основ: анатомии и физиологии; о профессорах терапии, о клиницистах по внутренним болезням и говорить нечего.
Даже лучший тогдашний германский клиницист Руст, считавшийся передовым, и тот не знал, ещё хуже не хотел знать, анатомии. Однажды он сказал на лекции об одной операции:
Я забыл, как там называются эти две кости стопы: одна выпуклая, как кулак, а другая вогнутая в суставе; так вот от этих двух костей и отнимается передняя часть стопы.
В годы пребывания Пирогова в Германии медицина не знала еще обезболивающих средств, и поэтому особенно высоко ценилась тогда быстрота операций. Медленность операций при воплях и криках мучеников науки, или, как говорил Николай Иванович, мучеников, безмозглого доктринёрства, была ему противна.
Пирогов вдумывался в коренную причину этого варварства, но безуспешно искал способов, уменьшить страдания оперируемых, точно так же, как безуспешны были тогда поиски средств борьбы со смертельным исходом огромного большинства даже удачных в техническом отношении операций.
За два года почти самостоятельной работы в заграничных клиниках и лабораториях Пирогов углубил свои знания в анатомии, усовершенствовал свою хирургическую технику и расширил объём своих научных исследований в области применения анатомии к хирургии. Но всего этого он достиг почти исключительно собственными усилиями, благодаря своим личным способностям и огромному трудолюбию.
В начале 1835 года русские стипендиаты в Берлине получили из Петербурга, от министерства просвещения, запрос о том, в каком университете каждый из них хотел бы занять профессорскую кафедру. Запрос, собственно, был лишний, так как при отправлении кандидатов в Юрьев каждый из них предназначался в профессора того университета, воспитанником и избранником которого он был.
Пирогов заявил о желании занять свободную тогда кафедру хирургии в Москве. Уверенный в успехе своего дела, Николай Иванович сообщил матери, что, наконец-то, он сумеет отплатить ей и сестрам за их заботы о нём;
Но Пирогова ждало на родине жестокое разочарование. Стремясь лишить русские университеты даже той ничтожной самостоятельности, которой они пользовались при его предшественнике, министр Уваров просил царя дать ему право назначить молодых профессоров на свободные кафедры по своему усмотрению. Хотя министр признавал, что университеты имеют право сами избирать на вакантные кафедры учёных, но он считал, что в настоящем случае допустить их воспользоваться сим правом было бы чрезвычайно неудобно.
Николая I не надо было долго уговаривать нарушить чьи-либо права. Царь одобрил проект Уварова, и министр назначил на московскую кафедру харьковского кандидата Ф. И. Иноземцева, который одновременно с Пироговым готовился к профессуре. За него просил министра один знатный придворный.
Николай Иванович, не зная об этом, в мае 1835 года радостно сел в почтовую карету, чтобы направиться через Прибалтийский край в родную Москву. В дороге Пирогов почувствовал себя плохо. Оказалось, что он заразился на грязных германских постоялых дворах сыпным тифом. Кое-как добрался он со своим товарищем до Риги, где его поместили в военный госпиталь. Там Пирогов пролежал два месяца и благодаря хорошему уходу выздоров