Южно-Курильская территориальная проблема
Дипломная работа - Юриспруденция, право, государство
Другие дипломы по предмету Юриспруденция, право, государство
?анный вывод статья девятая Совместной декларации предусматривает окончательное решение территориального вопроса путем передачи двух островов. Однако, поскольку японская сторона с этим не согласна то, очевидно, требуются углубленные дискуссии по тому, как стороны толкуют территориальную статью Совместной Декларации.
2000 год подходил к концу, а ясности о том, как продолжать переговоры по мирному договору после установленной в Красноярске даты, не было. В целом у обеих сторон было понимание, что заключить мирный договор к обозначенной дате невозможно, но для того, чтобы не потерять достигнутое, следует принять новое Совместное заявление, которое было бы шагом вперед по сравнению с сентябрьским заявлением по итогам токийской встречи в верхах.
На беседе В. В. Путина и Ё. Мори в Брунее во время саммита АТЭС 16 ноября была достигнута договоренность провести неформальную встречу двух лидеров в Иркутске и подготовить к ней принятие нового Совместного заявления.
Началась подготовка к иркутской встрече, которая шла в привычном режиме переговоры министров (в середине января 2001 года Москву посетил министр иностранных дел Е. Коно), заместителей министров иностранных дел (в марте 2001 года), многочисленные беседы на рабочем уровне дипломатов двух стран.
Японские представители, прежде всего министр Ё. Коно, подчеркивали главный тезис японской позиции - предметом переговоров являются четыре острова, и японская сторона не пойдет на заключение мирного договора, если в нем будет решен вопрос только об островах Хабомаи и Шикотан. Иными словами, Япония добивается передачи четырех островов. Российская сторона также не меняла своей позиции, в том числе по толкованию Совместной декларации 1956 года.
В Иркутске 25 марта состоялась шестая встреча лидеров двух стран за период менее чем 12 месяцев. Это был своеобразный рекорд. В ходе переговоров было подтверждено, что российско-японские отношения и впредь будут развиваться одновременно по трем генеральным, приоритетным направлениям стратегическое взаимодействие на международной арене, сотрудничество в торгово-экономической и научно-технической сферах, переговоры по мирному договору.
Что касается переговоров по мирному договору, то российская сторона отмечала приверженность Совместной декларации 1956 года, а японская - подчеркивала свою позицию в пользу решения судьбы четырех островов. В то же время японская сторона давала понять, что не исключает возможности параллельного обсуждения вопроса о Хабомаи и Шикотане на основе Совместной декларации 1956 года и вопроса о принадлежности островов Кунашир и Итуруп. С российской стороны какой-либо конкретной реакции на это не последовало.
Иркутское заявление - единственный документ, который подписали В. В. Путин и Ё. Мори 25 марта 2001 года по итогам своей встречи.
В чем его смысл.
Во-первых, после истечения "красноярского срока" необходимо было определить дальнейшее продвижение переговоров по мирному договору. Это и было сделано.
Во-вторых, дается высокая оценка работы по реализации красноярской договоренности, которая принесла весомые результаты и созидательный потенциал, который необходимо поддерживать и впредь.
В-третьих, стороны согласились ускорить дальнейшие переговоры iелью заключения мирного договора путем решения вопроса о принадлежности островов Итуруп, Кунашир, Хабо-маи и Шикотан.
В-четвертых, фиксируется договоренность вести эти переговоры на основе всех принятых документов, включая Совместную декларацию СССР и Японии 1956 года.
В Иркутском заявлении впервые за 45 лет в совместном Двустороннем документе упоминается Совместная декларация СССР и Японии 1956 года как базовый юридический документ, положивший начало процессу переговоров о заключении мирного Договора после восстановления дипломатических отношений между двумя странами.
В 2001 г. вышла книга "Россия и Япония: пропущенные вехи на пути к мирному договору" (М., БИМПА). В ней есть тезис о военно-стратегическом значении для России спорных островов, при этом в тональности "холодной войны" расписывается угроза нападения на Россию с данного направления и даже рисуется конкретный план вооруженного вторжения Японии на Кунашир, фрагмент которого для большего страха дословно воспроизводится дважды, правда, с путаницей - документ называется принадлежащим то опергруппе-88, то опергруппе-77.
Чего стоит, например, такой пассаж: "...в процессе развития японо-американского военного сотрудничества на море и на суше остров Хоккайдо превратился в основной военный плацдарм для развертывания постоянно совершенствуемых вооруженных сил Японии в соответствии с их оперативными планами десантирования на Курильских островах". Или: "Что же касается того, преследует ли какие-либо военные цели развернутая в Японии кампания за возвращение ей Южных Курил, то, независимо от того, ставят ли официально ее руководители такие цели или не ставят, нет никаких сомнений, что объективно она им служит".
В том же году Институтом Дальнего Востока РАН была издана книга "Вызовы и угрозы национальной безопасности России в Азиатско-Тихоокеанском регионе", где соруководителем проекта выступает директор института М.Л. Титаренко.
В ней, в частности, о территориальной проблеме говорится следующее: "можно ожидать некой этапности в попытках Японии решить указанную проблему, когда вначале усилия будут сосредоточены на овладении лишь Южными Курилами