Типология и поэтика женской прозы: гендерный аспект
Диссертация - Литература
Другие диссертации по предмету Литература
изируется система хозяйствования в стране, организация воспитания подрастающего поколения, способ взаимоотношения людей одна из редких тем для женской прозы, и дана она в ключе восприятия женщины.
Агрессию детей повествователь объясняет их чрезмерной активностью: Сил у ребенка двенадцати лет не хватает, чтобы справиться со своей буйной натурой, чтобы следить за собой и быть образцом поведения, аккуратности и молчаливости. Сил не хватает, и ребенок буйствует, бегает, кричит, чулки рвутся, ботинки мокрые от этой беготни по уже сырому осеннему парку, рот не закрывается, крик исходит из грудной клетки, потому что идет игра в колдунчики или в казаки-разбойники. И в школе тоже на переменках беготня по коридорам, волосы трепаные, из носу течет, то и дело драки, красота.
Гендерный конфликт раскрывается по мере развития сюжета. Мама привезла девочку в санаторий для ослабленных детей и оставила там - (Петрушевская часто касается темы больных детей, как будто подчеркивая, что наше будущее нездорово). Уже само название рассказа напоминает о природе редкая тема для Петрушевской, но в данном рассказе она раскрывается подробно. Из мира природы приходит сравнение первого чувства с колючкой, ставшей ягодой крыжовника.
В лагере двенадцатилетняя девочка попадает во взрослую жизнь с ее жестокими правилами. Надо научиться защищаться, быть в коллективе и в то же время сохранить свою индивидуальность, не дать себя сломать. Детский коллектив Петрушевская представляет как модель жизни взрослых людей, их роли распределены традиционно: мужчина побеждает физической силой, а женщина должна найти способ, как противостоять ему или стать жертвой насилия. Героиня оказалась в ситуации, когда она, отстав от отряда девочек, видит себя окруженной мальчиками: Что было в их двенадцатилетних головах, в их пустых еще сердцах, в их незрелых организмах, в их неспелых ягодах крыжовника вокруг сосков одно: чувство коллективного гона, схватить!. Остальные же девочки в полной безопасности. Убегали, предав маленькую героиню: Я закричала им. Я издала дикий вопль. Я кричала, как труба, как сирена. Это был визг ужаса, непрерывный, хотя слезы заливали глотку.
Мальчики, те, что были впереди, приближались, посмеиваясь. Были видны их глупо улыбающиеся лица. Они топырили руки, готовясь схватить… Их пальцы шевелились. Возможно, в этот момент их ягоды крыжовника надулись. Я визжала еще громче. Я готовилась дорого продать свою жизнь, что называется, чудом жертве удалось убежать, но глумливые, поганые улыбки ей запомнились на всю жизнь.
Откровенная и психологически сильная по накалу сцена возможного насилия и полного равнодушия со стороны других девочек, не отреагировавших на крик о помощи, демонстрирует читателю современный мир женского безразличия к чужой беде (утрата женской сущностной черты сострадания) и мужского самоутверждения путем силы (утрата мужской сущностной черты защиты слабого). Дети, говорит Петрушевская, напоминая об ответственности взрослых, легко возвращаются к пещерному существованию, к стадности, они открыты низменным инстинктам, и в такой среде гендерный конфликт может приобрести самую отвратительную и циничную форму.
Л. Петрушевская воссоздает и гендерные конфликты подросткового характера, примером чего может служить рассказ Са и Со. В нем повествуется об истории первой любви юных героев и первой потери, о том, что, собственно говоря, способствует становлению личности, как мужской, так и женской. Дело-то было в летнем лагере, причем в старшем отряде, и роли распределялись так: был мальчик Владик, который ходил с девочкой Ирой, как будто был ее собственность (курсив мой Г.П.), и были две двоюродные сестры Са и Со, Саня и Соня. С первых строк Петрушевская вновь представляет нам героиню, мужского типа сильную и независимую, считающую мужчину своей собственностью. Эти основные качества Ирины только подтвердятся по ходу рассказа, когда Вадик оставит ее ради новой девушки: Ира, спокойная и простая, осталась вообще одна, одна ходила всюду, нимало не смущаясь, поскольку у нее появился друг физрук, студент. Днем он был занят, видимо. Отряд ею уже не интересовался.
Иными красками обрисована Со, специально добившаяся внимания Владика, а вскоре по-настоящему в него влюбившаяся. Конфликт между подростками, благополучно разрешившийся взаимной любовью, обещает перерасти в конфликт поколений: родители хотят увезти за границу Со, Владик живет надеждой увидеться с ней в школьные сентябрьские дни.
И только изредка в рассказах Л. Петрушевской появляется идиллический сюжет без гендерного конфликта. Это поздний рассказ Вольфганговна и Сергей Иванович, который, конечно, хочется воспринимать не как утопию, а как реальность, как редкие ее проявления, укрепляющие веру в положительно-прекрасное в человеке, о котором толковал еще Достоевский. Татьяна Вольфганговна, нашедшая свое счастье в запоздалом браке, вначале никаких шансов на него не имела. Об этом прямо и недвусмысленно сообщает автор буквально с первых строк произведения, ставя свою героиню в конфликтные отношения с действительностью. Собственно говоря, надежд на брак у Татьяны Вольфганговны не имелось никаких. (…) Ей должно было исполниться тридцать лет! Татьяна была похожа на Гете, в честь которого, кстати, ее бабушка неосторожно назвала своего единственного сына. Фигурой сухопарая, работала она на фабрике игрушек в сугубо женском коллективе и из имущества имела