Сергей Довлатов (1941—1990). Жизнь. Творчество. Воспоминания современников
Реферат - Литература
Другие рефераты по предмету Литература
СЕРГЕЙ ДОНАТОВИЧ ДОВЛАТОВ
(19411990)
Большую часть своих произведений Довлатов написал в эмиграции. Он уехал в возрасте почти тридцати семи лет три четверти его недолгого века. "Я уехал, сказал Довлатов в одном из последних интервью, чтобы стать писателем... На чужбине ему удалось найти применение жизненному опыту, которым столь щедро одарила его советская родина.
За двенадцать лет вплоть до смерти в нью-йоркской машине скорой помощи он написал около десятка книг, в числе которых циклы рассказов Чемодан, Компромисс, повести Заповедник, Иностранка и др. Все они в той или иной степени отражают историю жизни самого рассказчика до и после эмиграции. Американскими критиками ему отведено место среди фантастов и юмористов. Для российского читателя мир, описанный Довлатовым, только-только уходит в прошлое...
МЕЖДУ РЕАЛЬНОСТЬЮ И АБСУРДОМ
Всю свою жизнь я рассказываю истории, которые я либо где-то слышал, либо выдумал, либо преобразил, сказал Сергей Довлатов в интервью американскому журналисту Джону Глэду.
Анекдоты из собственной жизни, а также из жизни знакомых и знакомых незнакомцев, деятелей политики и культуры от Бродского до Хрущева, от Сталина до Ахматовой любимый жанр Довлатова. Сам Довлатов неоднократно заявлял, что считает себя не писателем, который пишет о том, во имя чего живут люди, но рассказчиком, повествующим о том, как живут люди.
И лучше всего отвечают этому стремлению, конечно же, бытовая история, анекдот. Многие друзья и знакомые Довлатова стали его персонажами. Многие мечтали оказаться в ряду героев его произведений, хотя героических ролей хватало далеко не всем. Вот, например, анекдот образец жанра писательских баек, столь популярного в литературных кругах:
Молодого Евтушенко представили Ахматовой. Евтушенко был в модном свитере и заграничном пиджаке, В нагрудном кармане поблескивала авторучка.
Ахматова спросила:
А где ваша зубная щётка? Лучшие вещи Довлатова, пишет литературовед Игорь Сухих, балансируют на грани между было не было, реальностью и абсурдом. Его записные книжки (опубликованы под названиями Соло на Ундервуде, 1980 г., и Соло на IBM, 1990 г.) пестрят байками, каламбурами и сами по себе читаются как увлекательные истории, дружеские шаржи и словесные игры. Но они же служили писателю заготовками, литературным "сырьём", к повестям (Довлатов называл их мои романы).
Бот, к примеру, сцепка из Соло на Ундервуде:
Битов и Цыбип поссорились в одной компании. Битов говорит:
Я тебе, сволочь, морду набью! Цыбин отвечает:
Это исключено. Потому что я толстовец. Если ты меня ударишь, я подставлю другую щёку.
Гости слегка успокоились. Видят, что драка едва ли состоится. Вышли курить на балкон.
Вдруг слышат грохот, Забегают в комнату. Видят на полу лежит окровавленный Битов. А толстовец Цыбин, сидя на Битове верхом, молотит его пудовыми кулаками. Этот анекдот Довлатов позже позаимствовал для своей повести Иностранка, поменяв только фамилии: реальные лица писатель Андрей Битов и поэт Владимир Цыбин здесь превратились в прозаика Стукалина и литературоведа Зайцева.
Читатель С. Довлатова встречается с не совсем обычным для литературы типично фольклорным приёмом: известные всему миру люди (И. Бродский, Р. Якобсон, М. Ростропович...) становятся героями анекдота и живут в нём,
Персонажи, придуманные (некто с трудной фамилией Каценеленбоген, две грубиянки Сцилла Ефимовна и Харибда Абрамовна...) и реальные (часто здравствующие и поныне), сталкиваются в произведениях Довлатова нос к носу, меняются друг с другом местами. В одной и той же истории, рассказанной дважды, в качестве героя могут оказаться два разных персонажа: Пушкин, например, превращается в Толстого, Хемишуэй уступает место Кафке, а поэт Наум Коржавин выдуманному поэту Рувиму Ковригину... Таким образом, традиции бытового и исторического анекдота, для которого имя собственное обязательно, сливаются. Проза Довлатова, по выражению литературоведа Игоря Сухих, превращается в анекдотическую историю современности.
Читая Соло..., читатель обнаруживает не только смешные и трогательные имена и ситуации, по и сценки из жизни самого Довлатова: то комическое зерно, из которого вырастает его проза.
Я спросил у восьмилетней дочки;
Без окон, без дверей полна горница людей. Что это?
Тюрьма, ответила Катя.
Довлатов признавался: Я их (рассказы) не создавал, я только записывал, мучительно подбирая слова, которые... кое-как отвечали тому, что я слышу, как голос извне".
МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ
Малая зона подготовила писателя к встрече с зоной большой государством. Полтора десятилетия, которые провёл Довлатов к СССР после окончании службы в лагерной охране, были отданы творчеству и бесплодным попыткам издать свои книги. В 1977 г. появились первые публикации его произведений на Западе. В 1978 г. писатель был поставлен перед необходимостью эмигрировать. Всё имущество уместилось в один чемодан. "Чемодан" (1986 г.) название цикла рассказов, объединённых, как молится у Довлатова, общим ключевым словом. Вещи хранят в себе память о прошлом, память, которую невозможно вытряхнуть точно пыль. Собранные вместе, они становятся своеобразным конспектом прожитых лет.
Каждая из восьми вошедших в книгу историй словно иллюстрируе?/p>