Армения. Армяне. Армянство
Курсовой проект - География
Другие курсовые по предмету География
?ктор Завриев вполне определенно говорит о стремлении создать автономную Армению. Документ относится ко времени до приезда доктора Завриева в Эрзрум.
В своей оценке настроения общества офицеров доктор Завриев не ошибался. Действительно, определенное желание уйти было налицо. Ясно было видно, чего хотят армяне и для чего им нужны русские офицеры.
Мы же все были всегда только солдатами и политикой заниматься желания не имели (л.1-48). Партизанскую войну армян своим делом тоже считать не могли.
Обещания Андраника остались только обещаниями. Жители им не верили. Базары были закрыты. Все боялись. На улицах в мусульманской части города была мертвая пустота. Только вблизи городского управления открывалось несколько лавок, и среди дня собиралось немного мусульман. Ни один армянин казнен не был: Нет виновных; укажите виноватого, и он немедленно будет привлечен; как же мы можем карать, не зная, кто виноват.
На это им немедленно отвечали, что русские офицеры слишком достаточно указывали им виновных, которые до сих пор остаются безнаказанными, что русские офицеры вовсе не обязаны быть армянской сыскной полицией и что, если армяне на самом деле добросовестно захотели бы найти виновных, то давно и непременно нашли бы их множество.
Лицемерие армян только еще сильнее отталкивало от них. Отдельные насилия над мирными жителями не прекращались, только делалось это более тайно. Деятельность свою армяне перенесли из города в селения вокруг города, куда наши глаза не доставали. Из ближайших к городу селений турки исчезли; не знаю только как и куда; а в дальних стали обороняться оружием.
В городе под видом противодействия восстанию стали усиленно производить аресты жителей. На мой вопрос полковнику Морелю, в какой степени безопасности находится жизнь арестовываемых, и намек, не клонятся ли эти аресты к тому (л.1-49), чтобы устроить организованную резню людей, как баранов, на подобие Эрзинджанской, он мне ответил, что арестованные главари предполагавшегося турецкого восстания будут под надежным конвоем в целости вывезены в глубокий тыл, в Тифлис, а частью будут держаться как заложники в самом Эрзруме в виде прочной гарантии против восстания.
Ко мне стали поступать донесения о незакономерных действиях армянских довольствующих учреждений; так, например, если подавалось требование на масло для довольствия людей полка, то в выдачах отказывали; если же требование писалось для электророты и шел получать по нему фельдфебель этой роты, бывший в каких-то хороших отношениях с Андраником, то масло непременно выдавалось; заведующий продовольственным магазином чиновник армянин не выдавал полку по требованию сахар на том основании, что будто бы Андраник сахар весь сосредоточил у себя при квартире и сам регулирует выдачу его; письменное подтверждение чиновник дать отказался.
Прибывавшие из тыла через этапы офицеры жаловались, что русскому офицеру на этапах нет возможности ни покормиться, ни отдохнуть. Для армян же есть и еда, и теплое помещение.
В половине февраля офицеры артиллерии получили по распоряжению штаба армии две вагонетки и вывезли на них в тыл часть своего имущества и часть семейств. Для вывоза остальных семей и имущества требовалось еще три вагонетки, на которые разрешение штабом армии было дано еще до отъезда штаба из Эрзрума (л.1-50). Назначение этих вагонеток после отъезда штаба затягивалось. Наконец полковником Зинкевичем было сделано письменное распоряжение о наряде вагонеток. Получив эту бумагу, чиновник или офицер армянин, заведовавший назначением вагонов, обещал через два дня не назначить вагоны, а только сказать, когда они будут назначены. Беженцы же армяне имели перед нами предпочтение в этом отношении.
Отправить семьи и имущество на подводах, без себя, не имея достаточного числа русских людей при обозе, мы опасались, так как дорога и этапы в тыл были запружены хорошо вооруженными армянскими беженцами и дезертирами. Безопасной ее нельзя было считать никоим образом, потому что армяне, трусливо и гнусно убегающие с поля сражения от настоящих солдат, чрезвычайно храбры и беззаветно отважны в нападениях толпою на одиночных безоружных, стариков, женщин и детей.
За это время пополнения из тыла подходили очень слабо. Имевшаяся налицо пехота была совершенно деморализована и не повиновалась ни старшим, ни младшим своим начальникам. Роты раньше, до прибытия Андраника, отказывались отправляться на позиции и не отправлялись; теперь отправлялись, но с фронта позорно убегали. Андраник ездил и лично загонял их обратно на позиции шашкой и кулаками. Получалась мелкая и четническая авантюра, в которой насильно держали русских офицеров.
Не знаю, может быть, Андраник и очень сведущ в военном деле, но распоряжения его по артиллерийской части, передававшиеся мне полковником Долухановым (л.1-51), поражали меня зачастую дикостью и нелепостью.
Видно было, что все надежды армяне с Андраником во главе возлагают на русские пушки и русских артиллерийских офицеров, нисколько не считаясь ни с технической стороной дела, ни с тем, что к этим позиционным пушкам нужны обученная прислуга, хороший состав низших командных чинов, солдат и прежде всего достаточное количество хорошей и сильной пехоты.
Главное стремление было очень ясно: это при бегстве закрыться пушками. Так оно вышло и на самом деле.
Начало мирных переговоров в Трапезунде все откладывалось. Сначала оно было назначено на 17 февраля, затем на 20-е и, наконец, на 25 февраля по старому стилю.