Поэмы М.Ю. Лермонтова в контексте традиции русской комической поэмы
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
?личества русских народных сказок, таких как Чёрт заимодавец, Чёрт и мужик, Солдат и чёрт и т.д Слово чёрт имеет множество синонимов - дьявол, Сатана, Вельзевул (Веельзевул), Мефистофель, Анчутка беспятный, просто беспятный, козлоногий, бес, нечистый, лукавый. При этом, однако, значения этих слов не всегда тождественны.
Но в то же время автор не напрасно дал своему черту грандиозное и знаковое имя - Мефистофель, которое со времен Гетевского Фауста обозначало скептицизм и ироничность:
На кисее подушек кружевных,
Рисуется младой, но строгий профиль...
И на него взирает Мефистофель.
То был ли сам великий сатана,
Иль мелкий бес из самых нечиновных,
Которых дружба людям так нужна
Для тайных дел, семейных и любовных?
Не знаю. - Если б им была дана
Земная форма, по рогам и платью
Я мог бы сволочь различить со знатью...
Всего лишь несколькими строфами Лермонтов представил нам странный и многогранный образ демона-черта: он и сатана, и дух тьмы, и мелкий бесенок в духе Лесажа, и никакой из этих ипостасей не отдает предпочтение. Вероятнее всего, в контексте иронической поэмы это представляется малодопустимым, поскольку в ироническом сюжете нет статических категорий, все постоянно изменяется и одно перетекает в другое. Хотя в седьмой строфе мы наблюдаем такой поворот:
Но полно, к делу! - Я сказал уж вам,
Что в спальне той таился хитрый демон.
Тем самым, Лермонтов, после калейдоскопа многочисленных образов своего демона-черта вновь казалось бы идет обратно к прежнему атрибуту, но вводя определение хитрый поэт тут же ликвидирует всю былую монументальность образа прежнего Демона.
Ирония потребовалась Лермонтову для того, чтобы обрисовать сознание, живущее вразрез с собственной удовлетворенностью и возжаждавшее посмотреть на нее со стороны.
Об этой поэме очень подробно описано в работе Л.Гинзбург. Так, она указывает, что Принцип иронической сдержанности в стиле Сказки для детей особенно очевиден, если сопоставить эту поэму с Демоном, сюжетную ситуацию которого она, несомненно, повторяет.[8.c.145] Патетический стиль Лермонтова, быть может, наиболее полное выражение нашел в Демоне именно потому, что в Демоне герой принял обличие, которое допускает, даже требует грандиозности, ничем уже не ограниченной. Монологи демона слагаются из гипербол:
Я тот, чей взор надежду губит,
Я тот, кого никто не любит,
Я бич рабов моих земных,
Я царь познанья и свободы,
Я враг небес, я зло природы,
И, видишь, я у ног твоих!
В Демоне целая система интонационного нагнетания, цепь гипербол, лихорадочные поиски максимальной словесной высоты; в Сказке для детей - обрывающееся многоточием наречие (по-своему), минимум того, что можно было сказать, собственно - только словесная оболочка для заполнения подразумеваниями. Эти подразумевания подсказываются формулой безумная любовь, и они чрезвычайно интенсивны.
Интенсивность подразумеваний, способность кратчайшим образом закреплять сложный комплекс ассоциаций в высшей степени присуща стилю Сказки для детей:
А много было взору моему
Доступно и понятно, потому
Что узами земными я не связан
И вечностью и знанием наказан...
Последняя строка содержит все, что в монологе демона сказано о муках вечности и познания:
Я шумно мчался в облаках,
Чтобы в толпе стихий мятежной
Сердечный ропот заглушить,
Спастись от думы неизбежной -
И незабвенное забыть!
Что повесть тягостных лишений,
Трудов и бед толпы людской
Грядущих, прошлых поколений,
Перед минутою одной
Моих непризнанных мучений?
Что люди? Что их жизнь и труд?
Они пришли, они пройдут...
Надежда есть: ждет правый суд,
Простить он может, хоть осудит!
Моя ж печаль бессменно тут,
И ей конца, как мне, не будет.
И дик, и чуден был вокруг
Весь божий мир; но гордый дух
Презрительным окинул оком
Творенье бога своего,
И на челе его высоком
Не отразилось ничего...
В Сказке для детей хитрый демон пролетает над ночным Петербургом:
И улыбались звезды голубые,
Глядя с высот на гордый прах земли,
Как будто мир достоин их любви,
Как будто им земля небес дороже...
И я тогда - я улыбнулся тоже.
Это явно отрывок из Демона. Все вещи точно охарактеризованы определениями. Мир - дик и чуден; гордый дух смотрит на него презрительно. В отрывке из Сказки для детей пауза после слова тогда знаменует ожидание чего-то значительного. Ожидание обмануто: демон - улыбнулся; как он улыбнулся, почему он улыбнулся - этого мы не знаем. Но знак ожидания остался, он требует заполнения; значение его определяется из контекста:
И я кругом глубокий кинул взгляд,
И увидал с невольною отрадой
Преступный сон под сению палат,
Корыстный труд пред тощею лампадой,
И страшных тайн везде печальный ряд.
Только теперь смысл улыбки раскрыт.
Ироническая сдержанность требовала тщательного отбора и взвешивания слов; и этот принцип имел существенное значение для дальнейшей работы Лермонтова, для становления лермонтовского реалистического стиля в прозе и в лирике. Ироническая диалектика связана с представлением о человеке как комплексе душевных противоречий. Вот почему в ироническом методе заложе?/p>