Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 |   ...   | 42 |

Тем не менее, ныне на просторах бывшего СССР происходит настоящий метафизический ренессанс, о чем свидетельствует появление соответствующих статей и монографий (например: [6; 65;

67; 68; 79; 87; 114; 115; 130; 131; 132; 142; 173; 174; 176; 182]), сборников работ по метафизике, учебных пособий; проводятся также научные конференции, посвященные обсуждению перспектив ее развития.

В западной философской традиции метафизика избежала идеологических гонений, хотя ее история в минувшем ХХ столетии также была далеко не безоблачной. Ныне ведущие университеты мира (например, Оксфордский [215; 216]) интенсивно занимаются метафизическими исследованиями, а сама метафизика достойно представлена и как университетская учебная дисциплина, и как сфера философского поиска (см.: [84; 187; 191; 195; 200; 201; 202; 206; 207;

209; 212; 213; 219; 225; 226; 228]).

Что же такое метафизика Иногда она отождествляется с философией, порой позиционируется как ее часть; иногда в состав метафизики включают онтологию, космологию, теорию познания и т.д., иногда же она совпадает с онтологией. Метафизику можно рассматривать и как специфический метод, противоположный диалектике. Такая позиция была сформулирована Ф. Энгельсом [180;

181], но даже английский марксист М. Корнфорт признавал, что обозначение метафизики как противоположности диалектике оправдывается лишь сложившейся в Германии традицией, а если принимать во внимание само возникновение термина метафизика, то такое противопоставление оказывается не вполне удачным [85, с. 88]. Он отмечал, что Е если бы мы понимали под УметафизикойФ все, что развивает идеи оригинального трактата Аристотеля, то пришлось бы называть УметафизическимФ любое общее высказывание о принципах диалектики [85, с. 89].

В Философском энциклопедическом словаре (М., 2002) говорится, что метафизика Е является той наукой, которая делает темой изучения существующее как таковое, подвергает исследованию элементы и основные условия всего существующего вообще и описывает значительные, важные области и закономерности действительного, т.е. она является наукой, которая во всей смене явлений ищет постоянное и связь [159, с. 265]. Н.О.

осский писал: Метафизика есть наука о мире как целом; она дает общую картину мира как основу для всех частных утверждений о нем [96, с. 5]. Можно еще долго приводить различные определенияЕ Дело, однако, не в том, чтобы найти из них самое удачное, а в том, чтобы концептуально определить ее ранг как философской дисциплины применительно к задачам нашего исследования.

Мы исходим из того, что метафизика суть одна из версий философии, и в этом смысле она не может считаться частью философии, а также не может включать в себя некоторые философские дисциплины, исключая, тем самым, остальные.

Метафизика заявляет себя как целостная философия, философия целиком; каждая фундаментальная наука имеет свое метафизическое измерение, а каждая из философских дисциплин имеет свое представительство в структуре метафизики, которая (структура) тождественна структуре самой философии. Специфика метафизической постановки вопросов заключена в изначальной направленности мысли на трансцендентное, отсюда ее интерес к первым началам и высшим причинам сущего.

Здесь необходимо сразу обозначить смысл, который метафизическое мышление вкладывает в представление о первых началах и высших причинах. Можно ли высшую причину рассматривать как главную На первый взгляд кажется, что это вполне логично, ведь высшая причина должна, очевидно, быть главной. Однако все не так просто.

Возьмем некую условную ситуацию. Распутывая совершенное преступление, следователь может решить, что главной его причиной стала, например, личная неприязнь подозреваемого А к пострадавшему В. Этот вывод будет истинным или ложным, но он, очевидно, не является метафизическим, да и самим следователем не воспринимается как таковой. Возьмем другую ситуацию. Определяя характер какой-либо войны, историк может установить, что главной причиной ее начала стали экономические противоречия между двумя государствами. Этот вывод также будет истинным или ложным, но он, опять-таки, не метафизический. Возьмем теперь третью ситуацию. Размышляя о судьбе динозавров, палеонтолог может заключить, что главной причиной их массового вымирания в конце мелового периоды мезозойской эры стало падение на Землю крупного астероида. И этот вывод тоже, конечно, не будет метафизическим.

Все эти три примера объединяет то, что в них выяснение главной причины не требует обращения к метафизическому дискурсу. Если первый пример может казаться слишком частным для того, чтобы привлечь внимание метафизики, то второй, и особенно третий ее каким-то образом затрагивают, но во всех трех случаях, однако, разрешение подобных проблем происходит без непосредственного участия метафизики и главная причина того или иного события не рассматривается как высшая.

В чем же специфика метафизической постановки проблем Мы полагаем, дело заключается в следующем. При исследовании сущего можно объяснять это сущее из него самого, т.е. причины того, что сущее стало именно таким, видеть в самом сущем, в тех тенденциях и процессах, которые при-сущи ему самому по себе. Такая установка свойственна, в частности, науке, хотя не только ей одной (как видно на примере со следователем, такая установка свойственна также юридической практике и т.д.). Но можно исходить и из того, что сущее в своих фундаментальных параметрах обусловлено какой-то иной реальностью, т.е. что сущее задается извне. В таком случае реальность не сводится целиком к сущему, а предполагает и иное измерение, которое, оказывая влияние на сущее, трансцендентно относительно последнего. Для такой установки и свойственно различение главных и высших причин: главная причина целиком принадлежит самому сущему, а высшая причина находится за ним.

Конкретные формы, в которых может быть выражена эта установка, представления о характере этих высших причин и механизмов их связи с сущим могут быть, разумеется, самыми разными, но в основе всегда будет лежать теоретическая процедура лудвоения реальности (бытие - сущее, трансцендентное - имманентное, Бог - мир и т.д.). Проведение этой процедуры оказывается определяющей чертой метафизического мышления.

Впрочем, лудвоение реальности происходит и в рамках религий, особенно развитых. Отношения метафизики с религией - это тема особого разговора. Для нас сейчас важно отметить принципиальное их различие, которое связано с тем, что для метафизики лудвоение реальности - это теоретическая процедура, а для религии - догматическая. Религиозное сознание принимает указанное разделение на веру, а метафизика приходит к нему посредством дискурса, причем она строит модели этой двойственной реальности, предполагая, что реальность такова на самом деле, а религия постулирует эту двойственность с абсолютной необходимостью.

Итак, интерес к первым началам и высшим причинам сущего (в следующем подразделе мы еще вернемся к обсуждению вопроса об идентификации этих первых начал и высших причин, а также их связью с самим сущим) является отличительной чертой метафизики.

Но эта установка характерна не для всех возможных философских построений; именно поэтому уместно говорить и о неметафизических версиях философии.

Это позволяет соответствующим образом позиционировать по отношению к метафизике и диалектику. Будучи целостной философией (хоть и одной из ее версий), метафизика представляет собой духовное явление иного масштаба, чем диалектика.

Метафизика представляет собой форму постановки проблем, а диалектика - способ разыскания, метафизика озабочена первыми началами и высшими причинами, диалектика - закономерностями движения мысли. Диалектика суть, прежде всего метод познания, а построенные с его помощью системы могут быть как метафизическими, так и неметафизическими.

Является ли метафизика наукой Если науку определять как сферу человеческой деятельности, функцией которой является выработка и теоретическая схематизация объективных знаний о действительности [159, с. 287], то она (как и философия вообще), несомненно, является наукой. Единство философии и частных наук существовало со времен античности, когда греки впервые в истории пришли к проекту рационального объяснения действительности, который и привел к тому, что известно сегодня под титулами философия, метафизика и наука. Однако постепенно последнее слово становится синонимом лестествознания, особенно после закрепления (начиная с эпохи Возрождения) союза естественных наук и математики. Специфические стандарты теоретической деятельности этой новой науки стали рассматриваться как стандарты научной деятельности вообще, что и приводило, в частности, к ситуации, когда многие дисциплины оказались перед необходимостью лоправдывать свой научный статус. Подобного рода дискуссии не закончились и поныне (хотя во многом они и потеряли свою остроту), равно как и не сформулирован научный идеал, который бы удовлетворял абсолютно всех. Впрочем, сегодня большинство ученых понимает, что единые стандарты для всех наук просто невозможны, поэтому вопрос этот в основном снят с повестки дня.

Вернемся, однако, к метафизике. По характеру и стратегии решения своих задач она отличается от характера и стратегии наук, представленных естествознанием, математикой и социогуманитарными дисциплинами. Именно это обстоятельство заставляет нас, во избежание путаницы, под словом наука подразумевать те или иные частные науки по отдельности, или их совокупность - в целом, не включая сюда философию (и метафизику как одну из ее версий). Как видно из сказанного, для нас такое разделение условно (оно следует широко распространенной традиции говорить по отдельности о философии и о науке), поскольку по своим высшим задачам метафизика есть не только наука, но наука по преимуществу.

Почему же метафизика стала стыдиться самой себя Повидимому, для этого были серьезные причины, без устранения которых любой проект возрождения метафизики будет нежизнеспособным и обреченным на неудачу.

Ни для кого не секрет, что кризис классической метафизики закономерно совпал по времени с успехами естествознания. В условиях радикально изменившейся под влиянием науки картины мира метафизика утратила эксклюзивные права на трактовку бытия, а познавательное орудие классической метафизики - чистая спекуляция - лишилось эпистемологического авторитета.

Философия более не могла претендовать на самодостаточное и законченное учение о бытии, которое было бы автономно от научных теорий, поэтому в Новое время онтология постепенно становится всего лишь более или менее адекватным обобщением опыта естествознания. Похожее положение дел складывается и с эпистемологией (гносеологией). Невозможно переоценить роль философии в становлении новоевропейской науки, но в какой-то момент философская опека стала тяготить науку, которая перестала нуждаться в том, чтобы ее методология разрабатывалась сторонним производителем. Поэтому до сих пор иногда применяемая вольфовская классификация ныне безнадежно устарела. Задача заключается не столько в уточнении структуры метафизики2, сколько в разработке принципиально иного подхода к организации метафизического исследования.

Какой бы проблемной области ни было посвящено последнее, в нем обязательными и приоритетными частями должны быть онтология (иначе вообще нет оснований считать исследование метафизическим) и эпистемология (без четкого определения познавательных возможностей и методологических приемов разрешения поставленных задач претендующее на достоверность и адекватность своих выводов исследование вообще невозможно). Но именно поэтому целесообразность выделения онтологии и эпистемологии в качестве отдельных дисциплин у нас вызывает серьезные сомнения.

Последнее утверждение обязывает нас некоторым образом обозначить свое отношение к той традиции деконструкции эпистемологии, которая нашла одно из своих выражений в работе Его (Х. Вольфа. - А.Х.) систематика, которая в значительной мере вошла в школьную философию [того] времени, понимает под метафизикой совокупную теоретическую философию в противоположность практической философии.

Метафизика как наука обо всем сущем, какое только возможно, распространяется на Уобщую метафизикуФ (metaphisica generalis) - онтологию как науку о сущем как таковом и Уособенную метафизикуФ (metaphisica specialis), в свою очередь подразделяющуюся на три предметные сферы:

космология как учение о мире (или природе: натурфилософия), психология как учение о душе (обо всем живом, в особенности о человеке: философская психология) и учение о Боге (theologia naturalis: философское учение о Боге).

Это разделение философии в значительной мере существенно и для современности [84, с. 15].

Которая, по нашему мнению, в целом должна повторять структуру философии, т.е. включать в себя социальную метафизику, метафизику истории, метафизическую антропологию и т.д. Отличие метафизической философии от неметафизических ее версий мы видим не в структуре, а в тематике, постановке вопросов и методологии.

Ричарда Рорти Философия и зеркало природы. На наш взгляд, американский философ вполне справедливо критикует претензию традиционной эпистемологии на право выносить решения об адекватности познавательных инструментов частных наук, на легитимацию тех или иных сфер знания, на установление демаркаций между ними, и в целом, на установление для человеческого познания всеобщих оснований.

Однако Рорти идет дальше, фактически отрицая возможность нахождения объективных критериев истины, видя задачу философии не в поиске истины, а лишь в создании условий для поддержания разговора. Разделяя всех философов на систематиков и наставников, он отмечает, что наставительную философию следует рассматривать Екак попытку предотвратить вырождение разговора в исследование и превратить его в обмен взглядами. Философынаставники никогда не смогут прикончить философию, но они могут помочь предотвратить ее становление на безопасный путь науки [134, с. 276]. Собственно, остается не вполне ясным, чем вообще остается заниматься философам-систематикам после того, как Рорти так мастерски дискредитирует идею истины, разве что им вообще не следует обращать внимание на его работу, которая, следуя авторской логике, и сама также не может претендовать на истину. Подобного рода двусмысленность замечательно выразил Л. Витгенштейн в конце своего Логико-философского трактата (в п. 6.54) замечая:

Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 |   ...   | 42 |    Книги по разным темам