Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 |   ...   | 39 |

Эти географические особенности обусловили торговые и общекультурные связи некоторых частей и народов Евразии с мирами внеЕвропейскими. На этой же почве проложены были и некоторые основные линии внешнеполитических отношений Евразии в целом или отдельных ее частей.

На Крайнем Северо-Западе Евразии то были вопросы Лапландский и Балтийский - вековая борьба русского народа за доступы к побережьям Ледовитого океана (Мурман) и Балтийского моря, причем одно время немалую роль в русской экспансии сыграла монгольская поддержка. Здесь же следует упомянуть и соперничество из-за островов Ледовитого океана, лежащих между северо-западной оконечностью Евразии и Северным полюсом, в частности из-за Шпицбергена (Грумант).

На Западном рубеже Евразии то была борьба за национальную целокупность русского народа. Опять-таки одно время монгольские силы поддерживали русский элемент на Днепре и к западу от него.

Временами борьба русского народа с натиском западных его соседей - поляков, литовцев, немцев - утихала. Временами достигался компромисс - смешанное государственное образование с элементами как западной - латинской (римско-католической) культуры, так и русской православной культуры. Таким компромиссом было Литовско-русское государство XIVЦXVII веков.

В юго-западном углу Евразии то был вопрос ЧерноморскоБалканский, или вернее более широкий - вопрос о связях Евразии с Восточным Средиземноморьем вообще, тем, что обыкновенно именовалось и именуется в Европейской науке Ближним Востоком (термин, который в данном случае усвоила и наука русская). Вопрос этот был обоюдный - с одной стороны, это была тяга народов Евразии на Ближний Восток, с другой - влияние Ближнего Востока на Евразию политическое и культурное. В Средние Века одной из двух основных культурно-политических сил на Ближнем Востоке было Византийское царство. Оттуда пришло к русским христианство в форме православия, давшее на столетия окраску русской культуре и определившее особность ее от Запада. Другой силой Ближнего Востока были арабы, принесшие ислам турецким народам Евразии. Одному из турецких народов, оторвавшихся от почвы Евразии - туркам-османам - и суждено было под знаменем ислама уничтожить Византийское царство.

Падение Византии не меняет основной геополитической схемы ближневосточных отношений Евразии...

Правительствам Евразии, как объединенного политического целого, приходилось и приходится считаться с наследием (в их совокупности) международных проблем, ранее касавшихся отдельных частей Евразии порознь.

Географическая база обеспечивает Евразии возможность политического и хозяйственного самодовления. Но во всяких международных отношениях есть две стороны, а иногда и больше. Фактическое развитие евразийской международной политики зависит не только от народов Евразии, но и от народов внеевразийских...

Ввиду того, что некоторые из народов Евразии связаны узами или этническими, или религиозно-культурными с некоторыми внеевразийскими народами, являются логические возможности для сепаратного выступления на международной арене отдельных народов или групп народов Евразии не только в прошлом, но и в будущем.

Так возникают проблемы Панславизма, Пантюркизма, Панисламизма. Последняя может быть решена вне политических рамок, если подходить к ней со стороны не политической, а культурнорелигиозной только.

Панславизм всегда являлся более утопией, чем орудием практической политики ввиду того, что группа славян западных (поляки, чехи) и геополитически, и культурно-исторически к Европе была и есть ближе, чем к России.

Пантюркизм был особенно силен, пока мог быть практически связан с Панисламизмом и одушевлен его идеями. С ослаблением политической роли религий в наше время и с разрывом в османской Турции между пантюркизмом и панисламизмом, политическая позиция панисламизма представляется весьма ослабленной. Что касается пантюркизма, то поскольку целью его является отрыв турецких народов Евразии от политического объединения с этой последней, такое распадение Евразии (если оно было бы возможно) явилось бы в первую очередь крайне невыгодным для самих турецких народов, ныне входящих в состав Евразии.

Течения панславизма и пантюркизма могли бы стать крупною силою и сыграть крупную политическую роль в случае их примирения между собою и согласованных между собою действий. В этом случае течения эти могли бы способствовать сближению и союзу между Евразией, с одной стороны, и зарубежными турецкими и славянскими народами - с другой.

Еще один -изм нужно упомянуть: паназиатизм, теорию, сейчас усиленно выдвигаемую японскою прессою в поддержку и обоснование японского империализма. "Азия - для азиатов" - конечно, при подразумеваемом условии японского руководства азиатами.

В ответ на этот лозунг может быть выдвинуто положение "Евразия - для евразийцев". Если народы Евразии достаточно сознают свою взаимную связь и неразрывность своей исторической судьбы, то всякий лозунг, основанный на других геополитических основаниях, является, очевидно, лишь орудием чужого империализма в попытке его расщепить единство Евразии...

Независимо от социально-экономической программы вождей Советской революции, их программа по национальному вопросу сумела задеть такие струны в душе народов Евразии, которые их притягивали к Москве, а не отталкивали от нее.

Как бы ни относиться к советской идеологии и советской политике, нельзя не признать, что, по крайней мере, на некоторое время Москва сделалась маяком для угнетенных народов не только в самой Евразии, но и далеко за ее пределами. Не в коммунизме тут было дело, а именно в идее равноправия и свободы народов Востока, которые с давних пор были подвергнуты деспотизму изнутри и империалистическому хищничеству извне. Молния русской революции зажгла пожар на всем Востоке, и сейчас еще трудно предвидеть все его результаты...

Результатом планового хозяйства, нового территориального распределения промышленности и зон специальных сельскохозяйственных культур, а также постройки новых железнодорожных линий - результатом всего этого является значительно более тесная связь между собою отдельных районов Евразии в хозяйственном отношении, чем то было раньше. При том очевидно, что, если процесс пойдет дальше в том же направлении, связь эта будет все увеличиваться.

Этим путем достигается такое единство Евразии, которого прежде быть не могло.

А. Д. Сахаров ПОСЛЕСЛОВИЕ К ПАМЯТНОЙ ЗАПИСКЕ (1972) Я по-прежнему не могу не ценить большие благотворные изменения (социальные, культурные, экономические), которые произошли в нашей стране за последние 50 лет, отдавая, однако, себе отчет в том, что аналогичные изменения имели место во многих странах и что они являются проявлением общемирового прогресса.

Я по-прежнему считаю, что преодоление трагических противоречий и опасностей нашей эпохи возможно только на пути сближения и встречной деформации капитализма и социалистического строя.

В капиталистических странах этот процесс должен сопровождаться дальнейшим усилением элементов социальной защиты прав трудящихся, ослаблением милитаризма и его влияния на политическую жизнь. В социалистических странах также необходимо ослабление милитаризации экономики и мессианской идеологии, жизненно необходимо ослабление крайних проявлений централизма и партийногосударственной бюрократической монополии как в экономической области производства и потребления, так и в области идеологии и культуры.

Я по-прежнему придаю решающее значение демократизации общества, развитию гласности, законности, обеспечению основных прав человека.

Я по-прежнему надеюсь на эволюцию общества в этих направлениях под воздействием технико-экономического прогресса, хотя мои прогнозы стали более сдержанными.

Сейчас мне в еще большей мере, чем раньше, кажется, что единственной истиной гарантией сохранения человеческих ценностей в хаосе неуправляемых изменений и трагических потрясений является свобода убеждений человека, его нравственная устремленность к добру...

Милитаризация экономики накладывает глубокий отпечаток на международную и внутреннюю политику, приводит к нарушениям демократии, гласности и законности, создает угрозу миру. Хорошо изучена роль военно-промышленного комплекса в политике США.

Аналогичная роль тех же факторов в СССР и других социалистических странах менее изучена. Однако необходимо отметить, что ни в одной стране доля военных расходов, отнесенная к национальному доходу, не достигает таких размеров, как в СССР (более 40 процентов).

А. И. Солженицын КАК НАМ ОБУСТРОИТЬ РОССИЮ.

ПОСИЛЬНЫЕ СООБРАЖЕНИЯ (1990) Исторический Железный Занавес отлично защищал нашу страну ото всего хорошего, что есть на Западе: от гражданской нестесненности, уважения к личности, разнообразия личной деятельности, от всеобщего благосостояния, от благотворительных движений - но тот Занавес не доходил до самого-самого низу, и туда подтекала навозная жижа распущенности опустившейся "поп-масс-культуры", вульгарнейших мод и издержек публичности - и вот эти отбросы жадно впитывала наша обделенная молодежь: западная - дурит от сытости, а наша в нищете бездумно перехватывает их забавы. И наше нынешнее телевидение услужливо разносит те нечистые потоки по всей стране.

(Возражения против всего этого считаются у нас дремучим консерватизмом. Но поучительно заметить, как о сходном явлении звучат тревожные голоса в Израиле: "Ивритская культурная революция была совершена не для того, чтобы наша страна капитулировала перед американским культурным империализмом и его побочными продуктами", "западным интеллектуальным мусором".)...

Постепенно мы будем пересоставлять государственный организм. Это надо начинать не все сразу, а с какого-то краю. И ясно, что снизу, с мест. При сильной центральной власти терпеливо и настойчиво расширять права местной жизни.

Конечно, какая-то определенная политическая форма постепенно будет нами принята, - по нашей полной политической неопытности скорей всего не сразу удачная, не сразу наиболее приспособленная к потребностям именно нашей страны. Надо искать свой путь. Сейчас у нас самовнушение, что нам никакого собственного пути искать не надо, ни над чем задумываться, - а только поскорей перенять, "как делается на Западе".

Но на Западе делается - еще ой как по-разному! У каждой страны своя традиция. Только нам одним - не нужно ни оглядываться, ни прислушиваться, что говорили у нас умные люди еще до нашего рождения.

А скажем и так: государственное устройство - второстепеннее самого воздуха человеческих отношений. При людском благородстве - допустим любой добропорядочный строй, при людском озлоблении и шкурничестве - невыносима и самая разливистая демократия. Если в самих людях нет справедливости и честности - то это проявляется при любом строе.

Политическая жизнь - совсем не главный вид жизни человека, политика - совсем не желанное занятие для большинства. Чем размашистей идет в стране политическая жизнь - тем более утрачивается душевная. Политика не должна поглощать духовные силы и творческий досуг народа. Кроме прав человек нуждается отстоять и душу, освободить ее для жизни ума и чувств...

Когда в 1937 г. Сталин вводил наши мартышечьи "выборы" - вынужден был и он придать им вид всеобщего-равного-прямоготайного голосования ("четырех-хвостки") - порядок, который в сегодняшнем мире кажется несомненным как всеобщий закон природы.

Между тем и после первой Французской революции (конституция 1791 г.) голосование еще не было таковым: оставались ограничения и неравенства в разных цензах. Идея всеобщего избирательного права победила во Франции только в революцию 1848. В Англии весь XIX век находились видные борцы за "конституционный порядок" - такой, который бы обеспечивал, чтобы никакое большинство не было тираном над меньшинством, чтобы в парламенте было представлено все разнообразие слоев общества, кто пользуется уважением и сознает ответственность перед страной - это была задача сохранить устои страны, на которых она выросла. С 1918 г. сползла ко всеобщему избирательному и Англия.

Достоевский считал всеобщее равное голосование "самым нелепым изобретением XIX века". Во всяком случае, оно - не закон Ньютона, и в свойствах его разрешительно и усумниться. "Всеобщее и равное" - при крайнем неравенстве личностей, их способностей, их вклада в общественную жизнь, разном возрасте, разном жизненном опыте, разной степени укорененности в этой местности и в этой стране То есть - торжество бессодержательного количества над содержательным качеством. И еще, такие выборы ("общегражданские") предполагают неструктурность нации: что она есть не живой организм, а механическая совокупность рассыпанных единиц.

"Тайное" - тоже не украшение, оно облегчает душевную непрямоту или отвечает, увы, нуждам боязни. Но на Земле и сегодня есть места, где голосуют открыто.

"Прямое" (то есть депутаты любой высоты избираются прямо от нижних избирательных урн) особенно спорно в такой огромной стране, как наша. Оно обрекает избирателей не знать своих депутатов - и преимущество получают более ловкие на язык или имеющие сильную закулисную поддержку.

Все особенности избирательной системы и способов подсчета голосов подробнейше обсуждались в России комиссиями, партийными комитетами весной и летом 1917, из-за чего Учредительное Собрание и упустило время. И все демократические партии высказались против выборов 4-, 3- или даже 2-степенных: потому что при таких выборах тянется цепочка личного знания кандидатов, избираемые представители теснее связаны со своей исходной местностью, "с местной колокольней" - а это лишало все партии возможности вставлять своих кандидатов из центра. Лидер кадетов П. Н. Милюков настаивал, что только прямые выборы от больших округов "обеспечат выбор интеллигентного и политически подготовленного представителя"...

А уж пройдя избрание - кандидат становится народным представителем.

Афинская демократия отвергала всякое "представительство" как вид олигархии. Но она могла себе это позволить при своей малообъемности.

Напротив, Французские Генеральные Штаты в 1789, едва собравшись, провели закон, что отныне каждый депутат есть лишь часть этого коллективного собрания, которое и есть воля народа. Тем самым каждый депутат отсекался от своих избирателей и от личной ответственности перед ними.

Наши четыре последовательных Государственных Думы мало выражали собой глубины и пространства России, только узкие слои нескольких городов, большинство населения на самом деле не вникало в смысл тех выборов и тех партий. И наш блистательный думец В.

Маклаков признал, что "воля народа" и при демократии фикция: за нее всего лишь пронимается решение большинства парламента...

Pages:     | 1 |   ...   | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 |   ...   | 39 |    Книги по разным темам