Книги по разным темам
Pages: | 1 | ... | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | ... | 39 | Г. В. Вернадский ОПЫТ ИСТОРИИ ЕВРАЗИИ (1934) В длительном процессе своего исторического развития русский народ освоил и объединил территорию Евразии в смысле политическом, экономическом и культурном, сперва в виде Российской Империи, затем в виде Советского Союза. Судьбы Евразии таким образом теперь прочно связаны с судьбою русского племени. Тем не менее и сейчас понятие истории Евразии не совпадает вполне с понятием русской истории, т. к. и сейчас помимо русского народа в Евразии живут иные народы, развитие которых тесно связано с развитием народа русского, но которые с русским народом не тождественны. Еще более наглядно это было в прошлые века, когда взаимные политические и культурные соотношения народов Евразии заметно отличались от настоящего времени; когда русский народ занимал лишь часть территории Евразии, а политическое первенство в Евразии принадлежало народам турко-монгольским.
Русская история есть история русского народа в рамках Евразии, которые постепенно русским народом осваиваются.
История Евразии есть история сообщества различных народов на почве Евразийского месторазвития, их взаимных между собою притягиваний и отталкиваний и их отношения вместе с порознь к внешним (вне-Евразийским) народам и культурам.
Русская история и история Евразии должны взаимно дополнять друг друга, но обе одинаково имеют право на существование. Об этом здесь сказать необходимо, так как по поводу этого вопроса существует значительная путаница понятий. Со стороны некоторых представителей зарубежной русской историографии введение в историческую науку самого термина Евразии было встречено крайне враждебно (А. А. Кизеветтер). С другой стороны, марксистская историография в России отрицает право на существование за предметом русской истории. Термин "русская история" есть контрреволюционный термин, одного издания с трехцветным флагом" (М. Н. Покровский). Первая Всесоюзная конференция историков-марксистов (конец декабря 1928 - начало января 1929) решительно отвергла термин "русская история" и вместо него постановила ввести в оборот термин "история народов СССР".
Конкретное содержание термина "истории народов СССР" не может считаться достаточно разработанным в марксистской историографии. По признанию самих советских историков этим термином отдельные представители марксистской историографии пользуются различно: иногда механически им заменяют понятие "русской истории", иногда подразумевают под ним лишь историю "нацменьшинств", т. е.
бывших "инородцев".
Советская историография в лице руководящих ее представителей начинает, однако, сознавать, что ни то, ни другое понимание, вкладываемое в термин "история народов СССР" не отвечает назревшей необходимости пересмотра прежних точек зрения на исторический процесс. Постепенно в советской историографии пробивается сознание того, что "историю народов СССР" нужно рассматривать как нечто совокупное, объединенное проекцией будущего культурноисторического единства.
История народов СССР, рассматриваемая с точки зрения такого культурно-исторического единства, как история сложного биоценоза человеческих обществ на почве единого месторазвития - это и есть то, что мы называем Историей Евразии.
Термин "история Евразии" кажется нам предпочтительнее термина "история народов СССР" потому, что подчеркивает единство и собранность исторического процесса, тогда как термин "история народов" предполагает изучение истории каждого народа враздробь и порознь.
Следует еще иметь в виду, что история целого отнюдь не исключает истории частей этого целого. С нашей точки зрения, есть и может быть история Евразии (как совокупности евразийских народов, или народов СССР), но наряду с этим есть и может быть история отдельных народов Евразии, или народов СССР.
Во избежание недоразумений мы и предпочитаем употреблять термин "история Евразии", говоря об истории целого, т. е. всего биоценоза евразийских народов, чем разумеется нисколько не отрицается возможность изучения отдельных народов Евразии - или СССР, будут ли то "нацменьшинства" или преобладающая народность. С этой точки зрения странно отрицать право существования за наукою истории русского народа, как это делает современная марксистская историография.
Подведем теперь итоги этому предварительному обследованию понятий.
История Евразии есть история совокупности народов Евразии.
Русская история есть отдел истории отдельных Евразийских народов - или народов СССР - причем русская история поневоле должна была включать в поле своего зрения геополитически все более и более широкую область, по мере того как русский народ в своем историческом развитии охватывал все большую и большую часть Евразийского месторазвития...
Творцом и основным действующим лицом истории Евразии является население Евразии в совокупности составляющих его народов и их биоценозе.
Историческое месторазвитие народов Евразии в их совокупности - то же, что месторазвитие народа Русского. Но в то время, как для народа Русского Евразия в целом является в средние века месторазвитием лишь потенциальным, а практически история собственно русская до половины XVI века развертывается преимущественно в рамках Евразии Западной ("Восточной Европы"), при изучении истории Евразии с самых ранних времен вся Евразия в целом является географическою базою.
Гораздо более сложной задачею, чем при изучении истории России, является в истории Евразии изучение соотношения народности и территории. Должны приниматься в расчет давление и сопротивление оказываемое друг на друга отдельными народностями Евразии, а равно и степень вовлечения каждой из них в сложный оборот общеевразийской культурной, политической и экономической жизни, при наличии, с одной стороны, сложных групповых и классовых противоречий, а с другой стороны - сил центростремительных и культурообразующих.
Что касается месторазвития евразийской истории, т. е. Евразии как понятия географического, то здесь мы отсылаем читателя к Введению в книгу "Начертание Русской истории", а также к книгам П. Н. Савицкого, где понятие Евразии всесторонне обосновано.
Что касается населения Евразии, то прежде чем говорить о ее народах как совокупности, необходимо взглянуть на них по отдельности, расчленив таким образом целое на части.
Удобнее всего исходить при этом из нынешнего положения, взяв в основу этнический состав Советского Союза. Разумеется, нет нужды здесь перечислять все отдельные народности (которых считается в Советском Союзе 185). Ограничимся лишь более крупными группами.
Наиболее крупною группою является русский народ (или русская семья народов: великорусы, украинцы, белорусы). Из всего населения Советского Союза в 147 миллионов человек (по переписи года) к русскому племени принадлежало около 114 миллионов человек (в том числе русских собственно, или великорусов, 78 миллионов, украинцев - 31 миллион, белорусов - до 5 миллионов). К этому следует причислить свыше 8 миллионов украинцев, живущих вне пределов Советского Союза (в Польше, Румынии, Чехословакии), свыше 3 миллионов белорусов, живущих на территории Польши, и около 300 000 великорусов в пределах Латвии и Эстонии. Общая цифра русской семьи на территории Советского Союза и смежных с нею составляет, следовательно, не менее 125 миллионов человек.
Второе место по численности после русских занимают тюркские (иначе турецкие) народности - свыше 15 миллионов на территории Советского Союза. Из них наиболее значительны следующие группы:
казаки (киргизы) вместе с каракиргизами - до 5 миллионов человек, татары (поволжские и крымские) - 3 миллиона человек, башкиры - менее 1 миллиона, азербайджанские турки - до 2 миллионов, туркмены - менее 1 миллиона, узбеки - 4 миллиона, якуты - 1/4 миллиона, чуваши - более 1 миллиона.
Монгольская группа в пределах Советского Союза (буряты и калмыки) не особенно численна, составляя менее 1/2 миллиона. На смежной с Союзом территории Внешней Монголии проживает около 1 миллиона монголов.
К угро-финской группе народов относятся карелы (1/4 миллиона), мордва (1,5 миллиона), мари или черемисы (1/2 миллиона), вотяки (1/2 миллиона), коми или зыряне (1/4 миллиона) и прочие, всего около 3,5 миллионов.
В общем численность народов так называемой урало-алтайской группы (турки, монголы, финны) составляет в пределах Советского Союза около 20 миллионов.
Упомянем тут же тунгусо-маньчжурскую группу. Тунгусов в настоящее время считается всего около 40 000 человек. Не нужно, однако, забывать, что это остаток народности, игравшей некогда в истории Евразии весьма значительную роль.
Из народностей индоиранской группы следует заметить таджиков (до 1 миллиона) и осетинов (свыше 1/2 миллиона).
Что касается народов западной группы индоевропейской семьи народов, то из славян (кроме русских) наиболее численны поляки (3/миллиона). Немцы, главная масса которых переселилась в Россию в XVIIIЦXIX вв., составляют около 1,25 миллиона.
Особо поставим кавказских яфетидов (армяне - свыше 1,5 миллионов, грузины - около 1,5 миллионов), куда причисляется и большинство горцев Кавказа (черкесы - 80 тысяч чел., кабардинцы - тысяч, чеченцы - 320 тысяч, авары - 160 тысяч и многие другие племена и народности горного Кавказа).
Наконец, следует иметь в виду, что в пределах Советского Союза обитает более 2,5 миллионов евреев.
Из всех народностей руководящую роль в историческом развитии Евразии играли сначала турко-монголы, потом русские. На Среднем Востоке (в Туркестане) большое значение имели индоиранцы. В Горном Кавказе и Закавказье коренным населением были яфетиды.
Русские в настоящее время расселились по территории чуть не всей Евразии, преобладая по численности среди евразийских народов.
В Средние Века положение было иным. Большинство территорий Евразии было заселено народами турко-монгольскими. По приблизительным соображениям можно думать, что в ХIIIЦXIV веках численность турко-монгольских племен на территории Евразии (около миллионов человек) более или менее соответствовала численности русского народа, занимавшего тогда лишь часть Западной Евразии.
Неоднородность населения Евразии по этническому составу и языковому признаку усугублялась в ходе исторического процесса еще многообразностью культур различных народов или групп народов Евразии.
В отношении экономического быта одни народы Евразии были привержены преимущественно к скотоводству (турко-монголы), другие к лесной охоте и звероловству (угро-финны), третьи к земледелию и торговле (русские, индоиранцы). В отношении социального и политического строя также со Средних Веков было значительное разнообразие. Могут быть упомянуты различные формы родового и вотчинного ("феодального") быта среди турко-монгольских кочевников, земельно-вотчинный строй в русских и индоиранских государственных образованиях; демократический строй древнерусских городских республик и казачьих войск; вотчинно-рабовладельческие государства Среднего Востока; вотчинно-крепостные государственные формы, возобладавшие надолго в России.
В отношении религиозных верований народы Евразии также с давних времен сильно различались между собою. После русской революции нет сколько-нибудь точных данных о принадлежности различных групп населения Евразии к той или иной церкви. По данным начала ХХ века масса русского народа принадлежала к христианству, для тюрских (турецких) племен обычной религией был ислам, для монголов - буддизм. Такое размежевание религий в соответствии с этническим составом населения не было исконным в Евразии, а явилось результатом длительного исторического процесса. Во всяком случае ясно, что принадлежность к разным религиям должна была усугублять рознь между народами Евразии.
В отношении искусства, науки, литературы - всего, что вместе с религиозными верованиями обычно обнимается именем духовной культуры - также было значительное многообразие между народами Евразии.
И все же, при всех взаимных отталкиваниях народностей Евразии друг от друга, действовали также и силы взаимного притяжения их друг к другу.
Результатом долгого исторического симбиоза явилось создание некоторых общих черт для народов Евразии....
Благодаря единству географического лика Евразии и наличию объединительных экономических факторов, в истории политических образований на территории Евразии постоянно проявлялось стремление евразийских народов к созданию единого государства, которое объединяло бы всю Евразию или значительную ее часть.
Как только такое объединение бывало достигнуто, ему приходилось считаться с разлагающим влиянием центробежных сил - политических, этнических, психологических. Экономический объединительный фактор оказывался часто недостаточно сильным, а в отношении географическом давали себя чувствовать местные особенности рельефа, растительных зон или гидрографии, проступавшие на фоне общего географического единства Евразии.
Благодаря преобладанию то сил центростремительных, то сил центробежных, процесс создания и жизни государственных образований на территории Евразии принял характер периодической ритмичности...
Подобно тому, как в русской истории значительную роль играли и играют многообразные культурно-политические влияния извне, так и в истории Евразии такие влияния должны приниматься в расчет и, разумеется, являются еще гораздо более многообразными, чем в истории собственно русской.
Взаимные культурные влияния различных стран и народов идут обычно по путям международной торговли. За купцом и воином проникает в чужие страны монах и художник.
По торговым путям проникали и к народам Евразии проповедники великих религий, которые почти все зародились в восточном углу Средиземноморья. Новые религиозные верования или вытесняли первобытную религию населения Евразии, или наслаивались на нее в разной степени и разных сочетаниях...
История постепенного распространения великих религий среди отдельных народов Евразии и взаимодействие этих религий на почве Евразии тесно связаны с политической и общекультурной историей Евразии, представляя важный отдел евразийской истории.
Процесс естественного развития религиозных воззрений народов Евразии со времени русской революции 1917 года прерван государственной пропагандой атеизма и материализма. Что получится в результате столкновения вековых религиозных устоев с новыми доктринами - сказать, разумеется, сейчас нельзя. Огромный психический сдвиг в духовной жизни народов Евразии во всяком случае неизбежен...
В своеобразии деталей географического строения отдельных частей Евразии заключались также предпосылки возникновения особых политических групп в отдельных частях Евразии в периоды ее распада.
По своему географическому положению окраинные части Евразии близко соприкасались с соседними внеевразийскими областями.
Pages: | 1 | ... | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | ... | 39 | Книги по разным темам