Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |

Раннее оживление началось во втором квартале 1992 года. Первой оправилась обрабатывающая промышленность, за ней с солидным отставанием последовала строительная индустрия. Практически никто не верил в длительное оживление. Во-первых, стагнировал инвестиционный процесс. Во-вторых, было опасение, что экономический рост поддерживался за счет все увеличивавшихся неплатежей между фирмами, печально известных как “пробки в выплатах”. Теперь, задним умом, мы можем сказать, что “застой” в инвестициях был на самом деле знаком положительной адаптации предпринимательского сектора к новым условиям. Ранний рост был основан на реорганизации уже имевшихся средств и некоторых временных нововведениях Нужно помнить, что государственные компании вошли в переходный период, обладая по большей части излишними площадями, техникой и рабочей силой. Таким образом, задача была избавиться от них, а не приумножать. Было заметно отсутствие инвестиций в новое строительство. Что касается невыплат между фирмами,то оказалось, что надежная макроэкономическая политика убедила государственные компании, что терпимость кредиторов к недобросовестным должникам ведет к банкротству, или, по крайней мере, к серьезным финансовым проблемам, а не к простому списанию долгов. (). В результате, проблема взаимной задолженности предприятий оставалась по большей части под контролем, ни разу не перейдя пределы, опасные для экономики в целом.

Бурное экономическое развитие в 1995-1998 годах обеспечило прирост ВВП в пределах 6-7 процентов ежегодно. Польша вошла в стадию интенсивной модернизации. Реальные инвестиции постоянно росли темпами, превосходящими 20 %, хотя начинались с относительно низкого уровня. После окончательного принятия решения о реструктуризации выплат по внешнему долгу (Лондонский клуб в 1994 году), прямые иностранные инвестиции потекли в страну. Впервые за последние десятилетия, Польша вновь получила статус страны, привлекательной для инвестиций. Она стала расцениваться как один из наиболее обещающих развивающихся рынков в мире и заняла лидирующую позицию среди трансформирующихся государств. Экономический рост сопровождался уменьшением инфляции и безработицы. Растущее потребление подогревало оптимизм. Успех принес определенную степень удовлетворения достигнутым, но поток хороших новостей как бы заслонил срочную необходимость жестких структурных изменений и быстрой приватизации.

Радужная картина была немного омрачена растущим дефицитом торгового баланса. Дефицит текущих статей платёжного баланса выглядел намного лучше, смягченный положительным балансом международной торговли, но тем не менее в четвертом квартале 1996 года достиг 4 процентов ВВП (в годовом исчислении). Реальная оценка злотого в сочетании с острым спросом на импортное капитальное оборудование неизбежно влекла за собой увеличение дефицита текущих статей платёжного баланса. Валютные ограничения и укрепление бюджетной дисциплины помогли задержать его рост на уровне 3.1% ВВП, но двумя годами позже он достиг почти 7-процентного уровня. Совершенно очевидно, что внешнее нарушение равновесия должно быть преодолено, без этого вся ситуация становится непоправимой.

Торможение началось в конце 1998 года, хотя ВВП продолжал расти в течение всего года на нормальном уровне 4,85% и далее снизился всего лишь до 4-процентного уровня в 1999 году. Трудно сказать, было ли это полностью вызвано последствиями кризиса в России и соответствующими потерями на рынке экспорта товаров в зоне хождения рубля, или сыграло свою роль “охлаждение” макроэкономической политики. К концу 1999 года большинство оправилось после потрясения в России, но польская экономика попала в довольно сложное положение. Дефицит текущего платёжного баланса не снизился и появилась необходимость решать эту проблему макроэкономическим управлением. Денежные ограничения применить легко, но они могут быть самоубийственными, поскольку высокие проценты привлекают портфельные инвестиции, поднимающие обменный курс внутренней валюты и вызывают рост дефицита текущего платёжного баланса. Прямо противоположная ситуация той, что требуется. Соответствующая реакция зависит от адаптации бюджетной политики, то есть от усиления бюджетной дисциплины. Однако, это практически невозможно в период коренных структурных реформ, усиленных не менее решительной налоговой реформой.

Если обратиться к опыту других стран, успешно преодолевающих трудности переходного периода, особенно Венгрия и Чехия, то можно заметить, что, они обладают некоторыми общими чертами, позволяющими говорить о существовании своего рода цикла переходного периода.. Реформы этих стран, ориентированные на рыночную экономику, имеют два взаимосвязанных, но концептуально различных измерения: макроэкономическую стабилизацию и микроэкономическую адаптацию Оба аспекта трансформации взаимно усиливают друг друга. Макростабильность обеспечивает условие жесткого бюджетного ограничения, столь необходимого для стимулирования микроадаптации. Приватизация и реструктуризация предприятий и институциональные реформы обеспечивают динамичность экономики и действие принципа конкуренции. При их отсутствии попытки стабилизации могли бы сойти на нет.

Ключевым моментом является согласование обоих направления развития в времени. Это довольно сложно, поскольку по своей природе микроэкономическая адаптация требует гораздо больше времени и всегда отстает от макростабилизации. Еще хуже то, что чем успешней национальная экономика борется с инфляцией, восстанавливает бюджетную стабильность и т.п., тем более она становится привлекательной для иностранных инвесторов, и тем более ощутима тенденция к повышению курса внутренней валюты Чем более растет давление на отечественные компании, чем более эффективным становится макроэкономическое управление, тем эффективнее, как ни парадоксально, предприятия ведут собственную реструктуризацию. Отсюда возникает постоянная дестабилизирующая сила, способная свести на нет переходный процесс. Независимости от того, как быстро мы ведем приватизацию, откаты могут случаться в любой момент. Хороший пример - Венгрия. Конечно же, это не аргумент против быстрой приватизации и реструктурирования, но скорее напоминание, что переходный период не может быть гладким. Чтобы ослабить возможный кризис, необходимо избегать двух вещей. Во-первых, нужно проводить реалистичную политику обменного курса, или, в более общих терминах, нужно, чтобы цели политики были реальными. Во-вторых, при выборе политического курса главным приоритетом должна оставаться прозрачность. Утаивание проблем всегда отзовется осложнениями (как это случилось в Чешской Республике).

“Четыре реформы”

Конец десятилетия отмечен важными реформами в сфере социального обеспечения, до тех пор остававшейся в пренебрежении и финансировавшейся преимущественно из бюджета. Так называемый бюджетный сектор, по большей части, оставался вне рамок рыночной экономики, с характерными для него неизбежной неэффективностью и застоем. Высокая стоимость и низкое качество услуг - характеристики, типичные для польской экономики в целом до начала переходного периода, то есть то, что постепенно отошло в прошлое в “производственном” секторе – сильно доминируют в общественном здравоохранении, образовании и социальном обеспечении. Помимо всего прочего, было принято смелое решение начать административную реформу, которая ввела новый уровень местного управления “повят” () (powiat) и пообещала значительную децентрализацию функций государства.

Реформа пенсионной системы в Польше свелась к замене традиционной государственной монополистической системы по принципу PAYG (Pay-and-Go, выплата пенсии, исчисленной по последнему заработку перед выходом на пенсию) на многосоставную систему, позаимствованную из лучшего иностранного опыта, в частности Швеции и Чили. Реформа началась в 1999 году, после нескольких лет подготовительной работы, в течение которых вся система была продумана, отработана и два пакета законов по новой пенсионной системе были приняты. При этом пенсия формируется из трех составных частей - во-первых, номинально определяемой доли по принципу PAYG, во-вторых, доли, определяемой личными заработками и зависящая, таким образом, от трудового вклада самого работника, и в-третьих,– доли, формируемой добровольными вкладами работников в пенсионные фонды. Введение новой системы сопровождалось попытками избавить существующую систему от отраслевых привилегий и всякого рода особых льгот, которыми пользовалась более чем треть работников в Польше.

Есть надежда, что пенсионная реформа принесет много положительных результатов как для пенсионеров, так и для государственных финансов. Природа рынка рабочей силы должна измениться в некоторых важных аспектах, поскольку вводится сильная зависимость между вкладом работника и пенсионными выплатами. Финансовый рынок так же выиграет от появления пенсионных фондов и, надо надеяться, от усиления интереса к вкладам, или по крайней мере от роста долгосрочных сбережений.

Реформа недешево обойдется бюджету, поскольку работники, переключаясь с государственной системы на пенсионные фонды, направляют часть своих вносов на социальное обеспечение в эти институты. Суммарный дефицит в Фонде социального страхования (ФСС) порядка 1-1,5 процентов от ВВП первые 10-12 лет придется покрывать из государственного бюджета, хотя такого рода дефицит не является инфляционным в той же мере, как остальные государственные расходы. Основной объем придется финансировать в грядущее десятилетие из доходов от приватизации. В общем и целом, пенсионная реформа кажется довольно хорошо продуманной и должна положительно сказаться на общем состоянии польской экономики.

Помимо ожидаемых расходов (еще раз подчеркиваю – не инфляционных) реформа приводит и к другим болезненные последствиям. Государственный Департамент Социального Страхования, ответственный за первую – теперь сильно реформированную – составную часть системы, оказался не в состоянии во время предоставить новую информационную схему. В результате департамент не полностью собрал причитающиеся в 1999 году взносы, потеряв порядка 1-1,5 процентов от ВВП, и подвергнув опасности финансовое положение государственного сектора.

Система здравоохранения в Польше долго страдала от многих серьезных болезней – низкое качество обслуживания, бурный рост цен, недостаточное финансирование из государственных источников, излишние траты, неэффективность, коррупция. С чисто финансовой точки зрения, наверно, наиболее опасным было полное отсутствие дисциплины медицинских учреждений в управлении государственными ресурсами.

Если иметь в виду чисто финансовые аспекты, реформа здравоохранительного сектора состояла из двух основных элементов. Во-первых, большинство медицинских учреждений были переведены (с последующим аннулированием их прошлых накопленных долгов) под власть местных органов управления, которые, как предполагалось, возьмут на себя контроль и ответственность за их будущие обязательства. Во-вторых, были образованы больничные кассы - региональные институты управления здравоохранением (kasa chorych по-польски или Krankenkassen по-немецки), на которые возлагалась обязанность заключать контракты на медицинское обслуживание для застрахованных граждан. Таким образом, эти институты становились посредниками между пациентами и медицинскими учреждениями. Их задача наиболее эффективным способом распределять ограниченные средства, поступающие из личных подоходных налогов и дополнительного бюджетного финансирования, среди наиболее продуктивных поставщиков услуг.

Реформа здравоохранения, безусловно, очень сложна с точки зрения материально-технического обеспечения. Но, однако, большинство трудностей возникает из ее социальных последствий. Если взрывной рост затрат должен быть сдержан или замедлен, то некоторые больницы надо закрыть, излишний персонал должен быть сокращен и беспечность в управлении расходами должна быть устранена. Доктора и медсестры совсем не рады, особенно тому, что средства ограничены, и зарплаты не могут вырасти слишком сильно. Преобладает неуверенность, что же станется с вновь возникающими задолженностями, возможными банкротствами медицинских учреждений и с неизбежно грядущей приватизацией медицинского обслуживания.

Реформа образования, возможно, наименее зрелищна, но ничуть не менее важна для будущего страны. Ее задачи в улучшении учебного процесса, адаптации учебного плана к изменяющейся ситуации на рынке труда (в особенности имеется в виду замещение традиционных производственно-технических училищ новыми, более разносторонне ориентированными образовательными институтами), в снижении обязательного школьного возраста с 7 до 6 лет, и введении поощрительной системы для учителей. Непосредственное влияние образовательной реформы на бюджет ограничено, поэтому мне не стоит распространяться о ней слишком много. Однако следует упомянуть, что как и в здравоохранительном секторе, изменения в образовании имеют целью сближение трудовых отношений с потребностями рыночной системы, стимулируя рациональность и инновации. Как последствие здесь вполне натурально и неизбежно социальное напряжение.

Децентрализация государства началась в Польше еще в 1990 году, когда были созданынизовые единицы управления, коммуны или гмины (gminas – по-польски). Позже к их обязанностям были добавлены многочисленные функции (например, управление начальным образованием), параллельно с дополнительным финансированием. Крупным городам была предоставлена определенная автономия. В 1999 году были добавлены еще два уровня местного управления – “поветы” (powiat) и “воеводства” (wojewуdztwo) – или “округа” и “области”. Они получили определенные финансовые ресурсы, в основном за счет общих доходов от налоговых сборов, и четко определились с кругом своих обязанностей.

Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |    Книги по разным темам