Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |

Марек Белка

Советник Президента Польши

Уроки переходного периода в Польше

За десять лет переходного периода (скорее следует сказать первые десять лет переходного периода) от социалистического централизованного планирования к рыночной экономике в Польше, был накоплен достаточно богатый опыт, чтобы мы могли сделать попытку синтеза и вывести некоторые умозаключения о нашем собственном будущем и о будущем остальных стран региона, идущих по пути реформ.

Довольно часто ссылаются на опыт Польши, особенно в последнее время, как на пример удачно проведенных реформ. Высокие темпы экономического роста и общая последовательность экономической политики завоевали для нас репутацию одной из стран, занимающих лидирующие позиции в переходных процессах. Как статистические данные, так и политические факты, такие как принятие Польши в Организацию по Экономическому Сотрудничеству и Развитию в 1996 году, членство в НАТО с 1999 года и начало переговоров о вступлении в Европейский Союз, подтверждают эти положительные оценки. И наиболее важным представляется то, что политические и экономические изменения последних лет получили широкую поддержку польского общества, что показывают практически все опросы общественного мнения, касающиеся отношения общества к рыночной экономике, демократии и интеграции Польши в Западные институты. Несмотря на усложнившуюся экономическую и социальную ситуацию 1999 года, преобразования в Польше имеют неоспоримый успех. Это общие предпосылки моих последующих рассуждений

10 лет переходного периода –факты и цифры

Отправная точка реформ

Отправная точка для реформ во многих отношениях была весьма неблагоприятной. Польская экономика страдала типичными недостатками централизованного планирования – крайне деформированную структуру, включая искажение цен, все более распространявшиеся дефициты, применявшееся в массовых масштабах неэффективное распределение ресурсов и неспособность государственных предприятий к нововведениям. И сверх всего этого, в противоположность большинству своих соседей по региону, Польша унаследовала от периода социализма огромный внешний долг и высокую инфляцию, приблизившуюся в конце1989 года к уровню гиперинфляции. Резюмируя, можно сказать, что Польша вошла в процесс переходного периода не только как страна, находящаяся в застое, но и как дестабилизированная страна. В результате неудачных реформ при предыдущей системе, восходящих к середине пятидесятых годов, и повторявшихся с удивительным постоянством каждые десять лет или около того, экономическая политика правительства потеряла всякое доверие, деморализуя как управляющих государственными предприятиями, так и их работников. Задача, ставшая перед экономической реформой, казалась непреодолимо сложной.

Жалкое положение экономики с одной стороны, и с другой стороны всеобщий энтузиазм по поводу падения коммунистического режима создали уникальную возможность для радикальных перемен. Люди были готовы пойти на жертвы и принять все, что ни предложит правительство в котором доминировала партия “Солидарность”. Политическая оппозиция практически отсутствовала, ветви лоббистов временно молчали, профессиональные союзы потеряли свою обычную социальную роль, внешнее окружение было недвусмысленно благоприятно. Отвага, решимость и мечты, в сочетании с минимальным начальным знанием о том, что в реальности никем никогда ранее не было опробовано, это все, что могла предложить команда реформаторов, которую вел за собой вице-премьер Лешек Балцерович.

И, тем не менее, единственная благоприятная возможность не была упущена, как это случилось в ряде других стран, и как это могло случиться в Польше.

Пакет стабилизационных программ января 1990 года

Перед Новой Экономической Политикой стояла двойная задача стабилизировать экономику и начать построение институтов рыночного общества. Пакет стабилизационных программ января 1990 года обычно ассоциируется с тем, что позже было названо “шоковой терапией” или польским “большим взрывом”.

Пакет программ состоял из (а) либерализационных мер, которые по сути дела заложили основы для рыночной экономики и (б) типичных стабилизационных шагов, имеющих целью привести экономику в равновесие.

Практически все цены были незамедлительно отпущены, нормированное распределение товаров и установление обменных курсов валют были сведены к минимуму, была введена внутренняя конвертируемость злотого. Вместе с тем, было покончено с индивидуальными налоговыми льготами (одной из наиболее порочных характеристик поздней социалистической экономики) и большинством субсидий, уменьшены расходы бюджета, решительно ужесточена монетарная политика. Ограничительный налог на избыточный рост заработной платы был создан для того, чтобы служить как резервная мера для усиления фискальной строгостиЕ и чтобы защитить предприятия, подвергающиеся нападкам со стороны работников этих предприятий с требованиями повышения заработной платы.

Открытая 50-процентная девальвация злотого и иностранная финансовая помощь, предоставленная польскому правительству, были предназначены для поддержки хрупкой конвертируемости национальной валюты. Обменный курс был зафиксирован, а заодно было обещано, что он останется неизменным в течение полугода, чтобы вернуть доверие к национальной валюте и к экономической политике в целом.

Основной задачей этих жестких мер было уменьшение масштабов макроэкономической нестабильности, отражавшейся в инфляции и дефиците государственного бюджета. Первые два года, 1990-1991, были ознаменованы падением производства и национального дохода, высокой “коррекционной” инфляцией, вызванной к жизни либерализацией цен. Уровень реальной заработной платы (измеряемый по статистическим данным) упал более чем на 20 процентов, появилась безработица - явление, не известное при экономике централизованного планирования-, она быстро достигла 10% всей рабочей силы. Я.Корнаи назвал это явление трансформационным спадом.

Это были страшно тяжелые годы, поскольку реальность оказалась на много мрачнее, чем официальные довольно оптимистические сценарии. Гораздо позже мы осознали, что польский спад был наиболее мягким, по сравнению с другими странами переходного периода, и в большой степени был статистической иллюзией (избавление от излишнего производства, чрезмерных материальных запасов и перерасхода энергии, транспортных затрат и т.п.). Однако высокий уровень безработицы оказался вполне реальным. Оказалось также, что сдерживать высокий уровень инфляции намного сложнее, чем мы ожидали.

Самое главное, что эта первая стадия перехода принесла исключительно позитивные результаты в трех направлениях. Во-первых, были устранены основные перекосы в ценообразовании, тем самым, рынок получил возможность посылать правильные сигналы компаниям и домашним хозяйствам. Три наиболее важные вида цен были приведены к реалистическому уровню –процентные ставки, валютный курс и цены на энергию. Все остальные цены выровнялись соответственно. Разумные соотношения цен позволяли принимать разумные решения о распределении ресурсов. Во-вторых, была введена и поддерживалась конвертируемость злотого. Был начат длительный процесс возвращения доверия к национальной валюте, доминирующая позиция доллара США была поколеблена. На самом деле, это было реальным открытием польской экономики, - фактор, стимулировавший беспрецедентный рост создававшихся частных предприятий. В-третьих, радикальное сокращение объемов субсидирования, в сочетании с начинавшейся приватизацией, абсолютно изменило философию ведения бизнеса. Несмотря на то, что большинство крупных и средних предприятий на тот момент были в руках государства, их руководители начали осознавать, что не приспособившись к рынку,. они не сумеют выжить.

Подводя итоги, можно сказать, что крупнейшим достижением первой фазы переходного периода заключалась в том, что экономика стала управляемой, и население начало реагировать предсказуемо на известные инструменты экономической политики.

Реакция предприятий

Успех реформ “шоковой терапии” во многом зависел от реакции крупных государственных предприятий, от того, насколько быстро и насколько глубоко они смогут приспособиться к новой ситуации. Многие наблюдатели выражали беспокойство, что без немедленной приватизации эти предприятия быстро начнут разваливаться, имущество будет в широких масштабах промотано и руководители предпочтут “вести дело как всегда”, что впоследствии, уже в ближайшее время, неизбежно приведет их к полному краху. В лучшем случае предприятия, находящиеся в государственной собственности, будут вовлечены в бартерную торговлю расширяя неофициальное взаимное кредитование, чтобы временно преодолеть нехватку ликвидности, усиливая опасность крупного всеобщего промышленного кризиса или вынуждая правительство экстренно принимать чрезвычайные спасательные меры. В результате вся стабилизационная программа была бы расстроена.

В микроэкономическом разрезе ранний этап переходного периода оказался, однако, совершенно отличным от ожидаемого. В январе 1990 года “большой взрыв” был, действительно, большим потрясением для существующих компаний. Причем как со стороны спроса, так и со стороны предложения. Особенно крупные потери понесли традиционные экспортеры в СССР и на рынки СЭВ, поскольку так называемая протокольная торговля развалилась полностью.

В целом же, производственный сектор перенес 1990 год вполне благополучно.. Намного удивительнее то, что компании зарегистрировали рекордные прибыли, благодаря завышенной в результате инфляции стоимости их депозитов иностранной валюты и искусственно низкой (сложившейся исторически) стоимости запасов прежних лет. Это нашло отражение в неожиданно благоприятных налоговых доходах. Эта прибыль на бумаге не могла просуществовать долго, но ситуация грозила обернуться опасной стороной, поскольку могла посеять среди руководителей компаний сомнения в серьезности намерения правительства проводить реформы. Необходимо помнить, что доверие к экономической политике, особенно к попыткам проведения любых реформ, тогда еще надо было завоевать.

Немедленной реакцией большинства компаний было сократить производство и поднять цены. Те, кто был в состоянии, старались выплатить просроченные банковские кредиты, потому что процентные ставки в мгновение ока выросли до запретительного уровня.. Финансовое положение большинства предприятий к концу 1990 года ухудшилось, и дальнейшие административные повышения цен в январе 1991 года вместе с окончательным развалом рынков Совета Экономической Взаимопомощи нанесли окончательный удар. Промышленный сектор впал в глубокий кризис, причем наиболее всего пострадали производители потребительских товаров, традиционные поставщики советского рынка и компании с большим грузом кредитной задолженности по предыдущей эпохе.

Государственные предприятия если не сразу, то достаточно скоро стали подстраиваться под новую ситуацию. Практически все аспекты их функционирования подверглись изменениям. Внутренняя организация была модифицирована – были созданы и усилены отделы маркетинга и продаж, излишние запасы были постепенно ликвидированы, неиспользуемая техника продана новым частным компаниям, свободные помещения сданы в аренду, социальные фонды закрыты или отделены от основной деятельноти, излишняя рабочая сила - уволена. Перед предприятиями стояла задача построить заново каналы сбыта внутри страны, поскольку государственная сеть оптовой торговли обанкротилась первой по причине высоких процентных ставок.

Одной из самых серьезных проблем, с которой пришлось столкнуться, оказалось аккумулирование кредиторской и дебиторской задолженностей, потенциально ведущих к массивным перебоям выплат и бартерной экономике. Справедливо полагают, что последовательная макроэкономическая политика вынудила предприятия держать эту проблему под контролем и предотвратить ее раздувание до неуправляемых пропорций. Мне кажется, это одно из наиболее убедительных свидетельств того, что в тот период в польских государственных компаниях стали происходить значительные процессы реструктуризации. Другим доказательством стала успешная переориентация экспорта товаров с направления в страны СЭВ сторону стран Европейского Союза. В общем и целом, предприятия государственной собственности проделали огромную работу, чтобы из производителей и ненасытных потребителей ресурсов (как при социализме) стать продавцами и научиться управлять своим имуществом.

Итак, реструктуризация приняла широкий масштаб, затрагивая все уровни существующих компаний и подавляющее их большинство. Однако, она была довольно поверхностна, не повлекла необходимого глубокого технологического обновления и, по определению, изменения собственников. Без приватизации, государственные компании оставались фактически неспособными к привлечению достаточного внешнего финансирования и к необходимой гибкости. Реструктуризация носила по большей части “защитный” характер в противовес “стратегическому” характеру (если использовать введенные В. Карлином термины) Это не позволяло им рассчитывать на успех в долгосрочной перспективе.

Может возникнуть законный вопрос, почему же вообще все это началось при отсутствии массовой приватизации. Похоже, что два фактора оказались решающими: последовательная и завоевывающая все большее доверие макроэкономическая политика с одной стороны и обещание приватизации государственных предприятий - с другой. Первое уменьшило надежду на автоматическое спасение от банкротства даже больших государственных компаний, что было продемонстрировано многочисленными примерами почти полного банкротства в текстильной отрасли. Без попыток приспособиться к новым условиям шансы на выживание стали весьма ограниченными. Второе заставило действующих управляющих предприятиями задуматься о своей репутации и ее роле в их дальнейшей профессиональной карьере. Таким образом, был запущен мощный механизм реструктуризации промышленности..

Банки в переходный период

Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |    Книги по разным темам