Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 |   ...   | 36 |

Хотя я уже очень долго размышляла осамоубийстве, но еще не предпринимала к нему серьезных попыток. Наконец,поработав над его планом в течение трех месяцев, за неделю до моегосемнадцатилетия я попыталась покончить с собой. Одной дождливой ночью, сидя всвоей любимой машине, я вскрыла себе вены на запястьях большим ножом, недавнокупленным для этой цели. Перед этим я подготовила магнитофонные записи сосвоими прощальными словами (решив, что предсмертная записка слишком банальна;мне хотелось быть оригинальнее) и оставила по одной кассете возле дверей двухсвоих ближайших подруг. Я серьезно была готова к смерти.

Теперь я понимаю, что умереть, вскрыв себевены, совсем не так поэтично, как мне казалось, да и не так легко, как этопредставлялось. На самом деле из-за свертывания крови и потери сознания оттаких ран достаточно трудно умереть. Ночь тянулась невыносимо долго, а я безконца занималась тем, что вновь и вновь вскрывала упрямые вены, кровотечение изкоторых каждый раз упорно прекращалось. Несмотря на это, я проявляла завидноетерпение и настойчивость, представляя себя сумасшедшим хирургом со скальпелем вруке, и продолжала наносить себе все новые порезы. Так длилось более часа. Этоостервенелое сражение со своим телом за смерть было для меня неожиданностью; невыдержав тяжелого боя, я в конце концов лишилась сознания.

Но к своему большому сожалению, вскоре яочнулась там же, в машине, по-прежнему живой, и так же испытывая боль. Вокругничего не изменилось, разве что мои запястья сильно саднили. Теперь я непредставляла, что делать. Тогда, заведя мотор, не различая дороги и едваудерживая руль в руках, я направилась к месту своего предполагаемогозахоронения.

Следующие три дня я провела в машине всостоянии шока. У меня почти не сохранилось воспоминаний об этом периоде.Последние два доллара я потратила на то, чтобы купить себе кое-какой еды впридорожном кафе. У меня не было с собой сменной одежды, и я не представляла,каким образом скрыть покрывавшую меня с головы до пят засохшую кровь, поэтому яне выходила из машины, просто сидела в ней, совершенно ничего не предпринимая.У меня не было никаких мыслей.

Наконец, я решила съездить к одному своемублизкому другу, который жил неподалеку от меня, и спросить у него совета, чтоделать дальше. За год до этих событий он пытался повеситься, и я подумала, чтоон сможет помочь мне. Но перед тем как ехать к нему, мне все же захотелосьпринять душ, и я решила ненадолго зайти к отцу, чтобы воспользоваться ванной.Мне и в голову не приходило, что он может не пойти на работу. Только подойдя кдому, я заметила его машину и тут же попыталась незаметно скрыться, удивившисьего присутствию.

Но как раз в эту минуту отец выглянул в окнои увидел меня. Он опрометью выскочил из дома и догнал меня. Теперь я почему-тобыла уверена, что меня посадят в тюрьму. Вместо этого, собрав кое-какие вещи икуда-то " позвонив, он отвез меня в психиатрическую больницу. В подростковомотделении я провела безвыходно три с половиной месяца. Там я познакомилась сребятами, у которых были очень сходные переживания. Меня лечили миллиономспособов. А я, между тем, снова предприняла суицидальную попытку, разбив всвоей палате лампочку и воспользовавшись ее осколками, чтобы перерезать себевены. И все же следует признать, что в целом опыт пребывания в больнице былположительным. На довольно длительный промежуток времени я оказалась удаленнойот моего "семейного" окружения, и этого было для меня достаточно, чтобывзглянуть на свое положение со стороны. Кроме того, мне удалось познакомиться иузнать других людей, которые находились в таком же отчаянии, как и я. Все же кконцу я не была полностью "здорова". Меня выписали из больницы "вопреки советуврачей", поскольку отец не захотел больше платить значительные суммы денег залечение, кроме того, он внял широко распространенному негативному общественномумнению по отношению к психиатрическим больницам. На следующий день послевыписки у меня возник первый настоящий приступ обжорства (пароксизм булимии), ия после нескольких месяцев больничной пищи в один миг опустошила отцовскуюкухню. А еще через день снова села на диету.

Хотя я и почувствовала себя лучше, ноглубинные причины моей подавленности еще нуждались в разрешении. Я больше непроводила вечера, планируя свои собственные похороны; вместо этого я тщательноразрабатывала диетическое меню и план физических упражнений на завтра.Последнее полугодие выпускного класса (я не отстала от своих одноклассников,занимаясь в больнице по школьной программе) я провела попеременно то соблюдаядиету, то предаваясь обжорству. Мой вес, соответственно, раз сто то понижался,то повышался на одни и те же пятнадцать фунтов (7 кг).

Когда мне исполнилось 18 лет, я решилапродолжить учебу в колледже и совершила, очевидно, разумный выбор. Избавлениеот хаоса домашней жизни, а также от суеты большого города очень помогло мне.Мало-помалу у меня появились новые друзья и подруги. Конечно, нельзя сказать,что у меня все было отлично. Проблемы с аппетитом приняли новые формы, приводяк чрезмерному приему слабительных и перееданию в течение двух первых лет, азатем к резкому ограничению в пище, сопровождавшемуся значительной потерейвеса, на последних двух курсах. Время от времени я посещала группы самопомощидля людей, страдающих булимией и анорексией, но никогда не проходилаиндивидуальной психотерапии, так как после ее интенсивного курса в больнице уменя остались опасения, что окончательное разрешение проблемневозможно.

В эти сравнительно спокойные годы,проведенные в колледже, самоубийство все же продолжало существовать в моейжизни. Самым ярким проявлением сохранившихся у меня скрытых суицидальныхтенденций были проблемы с аппетитом, которые на каком-то уровне представлялисобой попытку исподволь покончить с собой. Менее явные признаки состояли в том,что я продолжала писать на удивление мрачные стихотворения и моментальнопринималась думать о самоубийстве, если сталкивалась с любой трудной проблемойв жизни. Таким образом, самоубийство сохранялось для меня в качестве возможноговарианта решения проблемы. Как ни странно, это порождало во мне чувство большейбезопасности. Видимо, моя болезненная логика так и не изменилась, хотя я ивышла из подросткового возраста.

На первом курсе мои богатые сокурсники, скоторыми я поддерживала отношения, уехали на год для учебы за рубеж, и яосталась в колледже практически одна, без друзей. Вновь и вновь ко мнеприходили мысли о самоубийстве. Я практически ничего не ела и почти все времяспала. Наконец я призналась маме, что вновь помышляю о самоубийстве, и она,пригрозив госпитализацией, настояла на посещении психиатра. Из его кабинета явышла, держа в руках рецепт на антидепрессивное средство, называвшееся"Прозак"*.

* "Прозак(флуоксетин)" является одним из наиболеераспространенных и широко используемых психотропных препаратов нового поколениядля лечения депрессивных состояний различного происхождения и тяжести, в томчисле и скрытых форм депрессий, например, проявляющихся в расстройствахаппетита. —Примеч. редактора.

Он на какое-то время стал для меня маленькимчудом. Поскольку с 16 лет я периодически употребляла наркотики, то и теперьбыло заманчиво каждое утро глотать небольшую бело-зеленую капсулу. Я надеялась,что в ней ' содержалось мое "исцеление", спасение от испытываемой боли. Я,видимо, являлась идеальным объектом для приема "Прозака", особенно если учестьтот факт, что одним из его немногих побочных действий было подавление аппетита.О, радость! Психиатр оказался совершенно прав! Двадцать миллиграммов препаратав день — и я вновь,не испытывая особых затруднений, могла посещать занятия, заводить новыезнакомства, избегать переедания и не запираться в своей комнате по целым дням,У меня появились новые друзья, и я совершенно перестала думать о самоубийстве.Но тем не менее, в течение пяти месяцев так сильно похудела, что врачу колледжапришлось вновь поставить мне диагноз нервной анорек-сии. Сейчас, все ещепринимая "Прозак", но так и не совладав с анорексией, я, по крайней мере,избавилась от обещанной мне по два доллара за таблетку эйфории.

Завершающий год учебы в колледже был дляменя, видимо, самым лучшим. В то время анорексия не слишком досаждала мне, анастроение улучшилось настолько, что я смогла ощутить удовольствие от жизни. Напротяжении нескольких месяцев я даже позволяла себе думать, что "излечилась", иболь, изнурявшая меня последние десять лет, наконец, ушла. Но по мереприближения конца учебного года я стала все больше спать и все меньше есть.После целого года благополучия мое состояние вновь начало явственноухудшаться.

Сейчас я уже окончила колледж. Вернуласьдомой и живу с отцом. После завершения испытательного срока меня приняли напостоянную работу. Кроме того, мне предложили продолжить образование, но яотложила эту возможность на один год. Недавно я поняла, что не испытываюжелания провести оставшуюся жизнь, лишь скользя вверх и вниз вдоль осипсихического заболевания. Очевидно, мне стоит наконец разобраться с темипроблемами, которые так и остаются неразрешенными еще со времени пребывания вбольнице.

Хотя будущее представляется мне неплохораспланированным и налаженным, мне страшновато, да и не хочется сейчас тратитьцелый год на что-то другое, кроме работы. Тем не менее, какая-то часть моегоЯ продолжает взывать опомощи. И я не могу игнорировать этот зов. После возвращения домой проявленияанорексии у меня значительно усилились, и я понимаю, что моему здоровьюугрожает серьезная опасность. В моем случае ограничение в приеме пищи вызваноне естественным желанием выглядеть элегантной и худощавой, а стремлением ксмерти, которое так и не оставило меня до сих пор.

Для всех выпускников колледжа совершенноестественно размышлять о том, что они собой представляют и как будетскладываться их жизнь дальше. Однако эмоциональную бурю, которую я чувствую всвоей душе, никоим образом нельзя объяснить "нормальными" размышлениями ожизни. В то время как мои подруги при аналогичных раздумьях жалуются натрудности, могут немного поплакать, слегка расстроиться или растеряться, ястараюсь уговорить себя умереть от голода. И моя логика без сопротивленияпродолжает принимать эти мысли, поскольку я все еще боюсь не справиться с темипотоками боли, которые, по всей видимости, поджидают меня в укромных уголкахдуши. Во многих отношениях я продолжаю оставаться той же пятнадцатилетнейдевчонкой, мечущейся по дому в поисках способа избавиться от совершенноневыносимой боли. И самым сильным моим душевным порывом по-прежнему остаетсяжелание схватить первый попавшийся нож и полосовать себя.

С самого начала общения с Беатрис я размышляло соотношении ее психологических потребностей и оценивал ее состояние преждевсего с этой точки зрения. Наиболее выраженными я считал у нее потребности впротиводействии, автономии, неприкосновенности и понимании. Именно в нихнаиболее полно отражалась ее достаточно независимая, отчужденная, непокорная,смелая и энергичная натура.

Сочетание этих четырех потребностей создаетяркую индивидуальность Беатрис. Ее, к примеру, невозможно спутать с Ариэль,пытавшейся совершить самосожжение. В силу этого и взаимодействие с каждой изэтих молодых женщин следовало строить по-разному. Описание возможныхпсихотерапевтических подходов в каждом из этих приведенных случаев я отложу до4 части этой книги.

Практически всю жизнь Беатрис находилась всостоянии бесконечной войны со своими родителями. Но, к несчастью, доспехи, вкоторые она облачилась, чтобы защититься от взрослых, оказались терзающейвласяницей в первую очередь для нее. Эти размышления вызвали у меня в памятипоследние строки из стихотворения американского поэта Элдера Олсона "Указанияоружейному мастеру", которыми я счел необходимым поделиться с еепсихотерапевтом:

Когда б сковал ты

аты крепкой стали

Хранившие меня б

Не от врагов

Из дальней дали
А заслонившие меня внутри Пусть временно и ненадежно

От вражьих стрел своих —

Страданья и печалих[3].

(Пер. А. Моховикова).

Беатрис как-то упомянула о своих домашнихкошках какой-то особой породы, с которыми у нее сложились теплые и близкиеотношения. "Нет ничего лучше, чем собственная мурлыкающая кошка", — заметила она.

Часть III
НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ САМОУБИЙСТВА — САМОУБИЙСТВО В КОНТЕКСТЕ ИСТОРИИЖИЗНИ

Глава5
ИСТОРИИ ЖИЗНИ САМОУБИЙЦ

Факты сами по себе могут быть весьмаинтересными. Однако их следствия порой оказываются гораздо более значительными.Например, в начале моей профессиональной карьеры (это было в 1969 году), будучисотрудником исследовательского Центра по изучению поведения человека вСтэнфорде, я был весьма удивлен тем, что смог из группы в 30 человек выявить 5потенциальных самоубийц за несколько лет до того, как эти трагедии произошли насамом деле. Этот факт, будучи примечательным сам по себе, приобрел в моихглазах особый смысл, породив целый ряд вопросов и мыслей. Если самоубийцу можновыявить задолго до того, как он отважится на этот поступок, то не означает лиэто, что самоубийство тесным образом связано с его историей жизни Возможно,эти люди уже заранее обречены на трагедию и не в состоянии изменить своюсудьбу Является ли суицид по самой своей природе заложенным в человеке отрождения Так ли неизменна судьба человека И в какой степени она подверженаизменениям Возможно ли сделать хоть что-то для предотвращения самоубийств Иесли такая возможность есть, то почему же ничего не было предпринято в каждомконкретном случае

Мои находки 1969 года в Стэнфорде были малойчастью гораздо более широкой исследовательской программы, называвшейся"Программа Термана по изучению одаренных детей", получившей затем всемирнуюизвестность. Она была связана с именем американского ученого Льюиса Термана(1877—1956), которыйеще перед началом первой мировой войны работал профессором психологииСтэнфордского университета*

Teman L.M. GeneticStudies of Genius. Vol. 1. Stanford: Stanford University Press, 1925.Исследование одаренных детей (Исследование Термана) получило свое продолжение враде дальнейших работ в этой области, выполненных Терманом, Оденом, Сирсом,Хасторфом и др. —Примеч. автора.

. Он впервые перевел на английский языкфранцузский тест по исследованию интеллекта Бине— Симона и стандартизировал его,сделав репрезентативным для американских детей. Таким образом, подготовленный в1916 году тест получил название Шкалы интеллекта Стзнфорд—Бине. В ней впервые было введенопонятие интеллектуального коэффициента (или коэффициента умственного развития,IQ), выводимого из отношения интеллектуального (умственного) возраста кхронологическому (биологическому) возрасту. Впоследствии этот методисследования интеллекта в течение многих лет являлся наиболее распространеннымтестом в Америке*.

Pages:     | 1 |   ...   | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 |   ...   | 36 |    Книги по разным темам