Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 |   ...   | 34 |

— Но я поюочень тихо, —доказывал Ирамамове. — Если ты действительно знаешь мою песню, почему бы тебе не спетьее прямо сейчас

Надеясь, что на этом инцидент будетисчерпан, я начала напевать мелодию. К полному разочарованию я совершенно немогла вспомнить слов.

— Ну вотвидишь! — радостновоскликнул Ирамамове. — Моя хекуранаучила тебя этой песне. Именно поэтому я не разозлился на тебя вчера, поэтомуя не повредил тебе уши и глаза, поэтому я не ударил тебя горящейпалкой.

— Аследовало бы, —сказала я, выдавливая улыбку.

Внутри у меня все дрожало. ХарактерИрамамове был всем хорошо известен. У него была мстительная натура и оченьжестокие наказания.

Старый Камосиве сплюнул шарик табака наземлю, а потом достал банан, висевший прямо над ним. Очистив, он запихнул в ротвесь плод целиком.

— Многолет тому назад была женщина — шапори, — бормотал он, жуя. — Ее звали Имаваами. У нее была белая кожа, как у тебя. Она былавысокой и очень сильной, а когда она принимала эпену, то пела для хекур. Она знала, как при помощи массажаснять боль и как высосать яд.

Никто не мог превзойти ее в охоте запотерявшимися душами детей и в противодействии проклятиям черныхшаманов.

— Скажинам. Белая Девушка, —попросил Арасуве, —знала ли ты шапори прежде,чем пришла сюда Учил ли тебя кто-нибудь из них

— Я зналашаманов, — сказала я.— Но они никогданичему меня не учили.

Очень подробно я описала работу, которойзанималась перед приездом в миссию. Я говорила о донье Мерседес и о том, какона разрешила мне наблюдать и записывать на магнитофон взаимодействие междусобой и пациентами.

— Однаждыдонья Мерседес позволила мне принять участие в спиритическом сеансе,— сказала я.— Она верила, что ямогу стать медиумом. Спириты со всей округи собрались в ее доме. Мы все сиделив Кругу и заклинаниями призывали духов. Мы пели заклинания оченьдолго.

— Тыпринимала эпену — спросил Ирамамове.

— Нет. Мыкурили большие толстые сигары, — ответила я, улыбаясь своим воспоминаниям.

В комнате доньи Мерседес было десятьчеловек. Мы все неподвижно сидели на стульях, покрытых козлиной кожей. Свсепоглощающей концентрацией мы пыхтели нашими сигарами, наполняя комнатудымом, таким густым, что едва можно было видеть друг друга. Я была слишкомозабочена концентрацией дыма и его воздействием на организм, чтобы прийти втранс.

— Один изспиритов попросил меня выйти, объяснив, что духи не придут, пока я остаюсь вкомнате.

— Ихекуры пришли, когда тывышла — спросиИрамамове.

— Да,— ответила я.— Донья Мерседесрассказала мне на следующий день, как духи вошли в голову каждогоспирита.

— Странно,— пробормотаИрамамове. — Но тыдолжна была многому научиться, живя в ее доме.

— Явыучила ее молитвы и заклинания, а также научилась обращаться с различнымитипами трав и кореньев, которые применяются при лечении, — сказала я. — Но меня никогда не учили тому,как общаться с духами, или тому, как лечить людей. — Я посмотрела на каждого измужчин. Этева был единственным, кто улыбался. — Как говорила донья Мерседес,единственный способ стать целителем — заниматься этим.

— И тыпробовала исцелять —спросил старый Камосиве.

— Нет.Донья Мерседес посоветовала мне отправиться в джунгли.

Четверо мужчин посмотрели друг на друга,потом медленно повернулись ко мне и в один голос спросили:

— Тыпришла сюда, чтобы изучать шаманов

— Нет же!— вспылила я, апотом, смягчившись, добавила. — Я пришла, чтобы принести пепел Анхелики.

Очень осторожно выбирая слова, ярассказала им о своей профессии — антрополога. Мое основное занятие — изучать людей, в том числе ишаманов, не потому, что мне хочется стать одним из них, но потому, что мнеинтересно изучать черты сходства и различия в различных шаманскихтрадициях.

— Бывалали ты когда-нибудь с другим шапори, кроме доньи Мерседес — спросил старыйКамосиве.

Я рассказала мужчинам о Хуане Каридаде,старике, которого я встретила много лет тому назад. Я поднялась и достала свойрюкзак, который хранила в корзине, подвешенной к одному из перекрытий. Иззакрывающегося на молнию кармана, который из-за своего странного замка избежалинтереса женщин и детей, я вытащила маленький кожаный мешочек и вытряхнула егосодержимое в руки Арасуве. Очень подозрительно он смотрел на камень, жемчужинуи алмаз, подаренный мне мистером Бартом.

— Этоткамень, — сказала я,взяв его из руки Арасуве, — дал мне Хуан Каридад. Он заставил его выпрыгнуть из воды прямо уменя перед глазами.

Я погладила гладкий темно-золотистыйкамень. Он как раз помещался в мою ладонь и имел овальную форму, плоский содной стороны и выпуклый с другой.

— Тыобщалась с этим шапориточно так же, как с доньей Мерседес — спросил Арасуве.

— Нет. Яне оставалась с ним надолго. Я боялась его.

— БояласьЯ думал, что ты никогда не боишься, — воскликнул старыйКамосиве.

— ХуанКаридад страшный человек, — сказала я. — Он заставлял меня видеть странные сны, в которых сам всегдапоявлялся. По утрам он давал подробное описание того, что мнеснилось.

Мужчины кивали друг другу со знаниемдела.

— Какоймогущественный шапори, — произнес Камосиве. — О чем же были этисны

Я рассказала им, что больше всего меняиспугал сон, который представлял собой точное повторение события, котороеслучилось со мной, когда мне было пять лет. Однажды, когда мы с семьейвозвращались с побережья, вместо того чтобы ехать прямо домой, отец решилсделать круг через лес и поискать орхидеи. Мы остановились возле неглубокойреки. Братья с отцом углубились в кусты. Мама, боясь змей и москитов, осталасьв машине. Сестра же предложила мне пройтись вброд вдоль отмели. Она была надесять лет старше меня, высокая и худая, с короткими вьющимися волосами, добелавыгоревшими на солнце. У нее были бархатные темно-карие глаза, а не голубые илизеленые, как у большинства блондинок. Присев посреди потока, она предложила мнепосмотреть на воду у нее между ногами. К моему огромному удивлению, водаокрасилась кровью.

— Тебебольно — воскликнулая.

Не сказав ни слова, она встала ипредложила мне следовать за ней. Ошеломленная, я так и продолжала стоять вводе, наблюдая за сестрой, карабкающейся на противоположный берег.

Во сне, всякий раз переживая тот же страх,я постоянно говорила себе, что нечего бояться, ведь я уже взрослая.

Я была на грани того, чтобы последовать засестрой к заманчивому берегу, но всегда слышала голос Хуана Каридада,побуждавший меня остаться в воде.

— Оназовет тебя с земли мертвых, — говорил он. — Разве ты не помнишь, что она умерла

Бесчисленное количество раз я спрашивала,но Хуан Каридад решительно отказывался обсуждать то, как ему удавалосьпоявляться в моих снах, или откуда он знал, что моя сестра погибла вавиакатастрофе. Я никогда не говорила с ним о моей семье. Он ничего не знал обомне, кроме того, что я приехала из Лос-Анжелеса изучать целительскиепрактики.

Хуан Каридад не злился, когда я вслухпредполагала, что, возможно, он близок с кем-то, кто хорошо знаетменя.

Он уверил меня, что мои слова не имеютсмысла так же, как и то, в чем я его обвиняю. Все равно он не станет обсуждатьто, о чем поклялся молчать. Сказав об этом, ом всегда заставлял меня ехатьдомой.

— Почемуон дал тебе камень —спросил старый Камосиве.

— Видишьэти темные пятна и сквозные прожилки на его поверхности — спросила я, поднося камень к егоединственному глазу. — Хуан Каридад сказал мне, что они обозначают деревья и реки леса.Он сказал, что я много времени проведу в джунглях и должна хранить этот каменьв качестве талисмана, оберегающего меня от вреда.

Мужчины долго молчали. Арасуве протянулмне алмаз и жемчужину:

— Расскажинам об этом.

Я рассказала им об алмазе, который дал мнев миссии мистер Барт.

— А это— спросил старыйКамосиве, взяв маленькую жемчужину из моей ладони. — Я никогда еще не видел такогокруглого камня.

— Он уменя уже очень давно, — сказала я.

— Дольше,чем камень Хуана Каридада — спросила Ритими.

—Значительно дольше. Жемчужину дал мне один старик, когда я приехала на островМаргариты, где мы с друзьями собирались провести каникулы. Как только мывысадились из катера, старый рыбак подошел прямо ко мне. Положив жемчужину мнена ладонь, он сказал: Она была твоей со дня твоего рождения. Ты потеряла ее,но я нашел ее для тебя на дне моря.

— А чтослучилось потом —нетерпеливо спросил Арасуве.

— Большеничего. Прежде чем я пришла в себя, старик ушел.

Камосиве положил жемчужину себе на ладоньи начал катать ее. Она необыкновенно красиво смотрелась на его темной,морщинистой руке, как будто они изначально принадлежали друг другу.

— Я хочу,чтобы ты оставил ее себе.

Улыбаясь, Камосиве посмотрел наменя:

— Мне онаочень нравится.

Он посмотрел на солнце черезжемчужину:

— Каккрасиво! Внутри камня — облака. А что, старик, который подарил ее тебе, был похож наменя — спросил он,когда все четверо мужчин выходили из хижины.

— Он былстар, как ты, —сказала я, когда он повернулся в направлении своей хижины.

Но старик уже не слышал меня. Поднявжемчужину высоко над головой, он важно расхаживал по шабоно.

Больше никто не упоминал о том, как япринимала эпену. Иногда повечерам, когда мужчины собирались возле своих хижин и вдыхали галлюциногеннуюпудру, кое-кто из молодежи выкрикивал, шутя:

— БелаяДевушка, мы хотим видеть, как ты танцуешь. Мы хотим слышать, как ты поешь песнюхекурыИрамамове.

Но я больше никогда не пробовалапудру.

Глава 15.

Я никак не могла понять, где живетПуривариве, брат Анхелики, и зовет ли его кто-нибудь, когда он бывает нужен,или он интуитивно чувствует это. Никто никогда не знал, останется он вшабоно на несколько днейили на несколько недель. Но в его присутствии было что-то успокаивающее. Онвсегда пел по ночам, призывая хекур, умоляя духов охранять людей, и особенно детей, которые наиболееуязвимы, от проклятий черных шапори.

Однажды утром старый шапори вошел в хижину Этевы.

Усевшись в один из пустых гамаков, онпопросил показать ему драгоценности, которые я прячу в рюкзаке.

Я хотела было возразить, что ничего непрячу, но, промолчав, сняла рюкзак с балки. Я знала, что он собираетсяпопросить у меня один из камней и пламенно желала, чтобы им оказался не тоткамень, который дал мне Хуан Каридад. Каким-то образом я была уверена, чтоименно этот камень привел меня в джунгли. Я боялась, что если Пуриваривеотнимет его у меня, Милагрос придет и заберет меня обратно в миссию. Или ещехуже: что-то ужасное может случиться со мной. Я безоговорочно верила воберегающую силу этого камня.

Старик тщательно изучил оба камня. Онпосмотрел на свет через алмаз.

— Я хочуэтот камень, —улыбаясь, сказал он. — В нем —цвета неба.

Растянувшись в гамаке, старик положилкамень и алмаз себе на живот.

— А сейчася хочу, чтобы ты рассказала мне о шапори Хуане Каридаде. Я хочу послушать обо всех снах, в которыхпоявлялся этот человек.

— Не знаю,получится ли у меня вспомнить все это.

Когда я смотрела на его худое морщинистоелицо и истощенное тело, меня посетило странное ощущение, что я знаю его многодольше, чем могу вспомнить. Во мне проснулась хорошо знакомая, мягкая реакцияна его улыбающиеся глаза, постоянно следящие за моим взглядом. Устроившисьпоудобнее у себя в гамаке, я легко и плавно начала говорить. Когда я не зналанужного слова на языке Итикотери, я заменяла его испанским аналогом. Казалось,Пуривариве не замечал этого. У меня было ощущение, что его больше интересуютзвуки и ритм моих слов, чем их действительный смысл.

Когда я закончила свой рассказ, стариквыплюнул шарик табака, который Ритими приготовила ему, прежде чем уйти работатьв огородах. Мягким голосом он заговорил о женщине-шамане, о которой ужерассказывал Камосиве.

Имаваами слыла не только великимшапори, она также былавеликолепным охотником и воином и вместе с мужчинами воевала против враждебныхплемен.

— Можетбыть, у нее было ружье — спросила я, надеясь узнать о ее личности побольше.

С тех пор как я впервые услышала о ней,мной овладела мысль, что, возможно, это была пленная белая женщина. Возможно,все происходило в то время, когда испанцы впервые приехали на эти земли впоисках Эльдорадо.

— У неебыл лук и стрелы, —сказал старый шаман. — Ее яд мамукори был самым лучшим.

Стало ясно, что независимо от того, какформулировать вопросы, невозможно было узнать, была ли Имаваами реальным лицомили персонажем из мифологического эпоса. Все шапори говорили, что Имаваами жила оченьдавно.

Я уверена, что старик не уклонялся отответа: у Итикотери просто было принято неопределенно говорить о прошедшихсобытиях.

Иногда по вечерам, когда женщины готовилиужин, Пуривариве садился у огня в центре деревни. Все от мала до великасобирались вокруг него. Я всегда старалась найти место поближе к нему, потомучто не хотела пропустить ни слова из того, что он говорил. Тихим монотоннымголосом, слегка в нос, он рассказывал о том, откуда произошли человек, огонь,наводнения. Луна и Солнце. Я уже знала некоторые из этих мифов. Но всякий раз,когда он пересказывал их, мифы принимали новую невообразимую форму.

Согласно своему собственному видениюкаждый рассказчик приукрашал и дополнял основной миф.

— Какой жеиз этих мифов является настоящим рассказом о сотворении — спросила я Пуривариве, когда онв один из вечеров закончил рассказ о Ваипилишони, женщине-шамане, котораясотворила кровь, смешав оното с водой.

Она дала жизнь древовидным телам брата исестры, заставив их выпить эту смесь. Вечером раньше шапори рассказывал нам, что первыйиндеец был рожден из ноги человекоподобного существа.

Мгновение Пуривариве в растерянностирассматривал меня.

— Они всереальны, — наконецпроизнес он. — Разветы не знаешь, что человек создавался много раз и в разное время

От удивления я тряхнула головой. Ондотронулся до моего лица и засмеялся.

— Какая жеты еще глупая. Слушай внимательно. Я расскажу тебе обо всех случаях, когда мирразрушался огнем и наводнениями.

Pages:     | 1 |   ...   | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 |   ...   | 34 |    Книги по разным темам