Рис. 47. Предметы, предлагавшиеся шимпанзе,при использовании которых обнаруживалась ограниченность интеллектуальногоповедения этой обезьяны: палочки пригодны для выталкивания приманки из трубытолько в связанном виде, обезьяна же развязала их и пыталась применитьпоодиночке; крестовидно соединенные планки надо было соединить вместе,сдвинутые же под углом -распрямить до прямой, как это показано на нижней частирисунка. Вместо этого шимпанзе прежде всего разъединил планки и пыталсяприменить их по отдельности (опыты Ладыгиной-Котс)
неспособность охватить существенноеизменение в прежней ситуации в следующем опыте: шимпанзе предлагается с помощьюпалки подкатывать яблоко к клетке вокруг невысокой стенки. После овладенияобезьяной этим навыкомубирается часть стенки непосредственно перед клеткой, в результате чего было быудобнее непосредственно притягивать яблоко палкой. Тем не менее обезьяна продолжает выполнятьпрежнее сложное, трудное действие, отталкивая яблоко от себя и обводя еговокруг стенки (опыт Э.Г.Вацуро, рис. 48).
Даже самые сложные проявления интеллекта обезьянпредставляют собой вконце концов не что иное, как применение в новых условиях филогенетически выработанного способадействия. Ведь давно уже подмечалось сходство притягивания приманки с помощьюпалки с притягиванием плода, растущего на ветке. Войтонис и Ладыгина-Котсуказывали на то, что развитая способность обезьян к практическому анализу связана сособенностями их питания; высокоразвитые сенсомоторные функции руки, ихсочетание со зрением и как следствие отличительные познавательные способности обезьян Фабриобъясняет функциональными особенностями их хватательных способностей (см. гл.3) и т.д. Эта биологическая обусловленность всей психической деятельности обезьян,включая и антропоидов, и является причиной отмеченной ограниченности ихинтеллектуальных способностей, причиной их неспособности к установлению мысленной связи между одними лишьпредставлениями и их комбинированием в образы. Неспособность же мысленнооперировать одними лишь представлениями с неизбежностью приводит к неспособностипонимать результаты своих действий, понимать истинные причинно-следственные связи. Этовозможно лишь с помощью понятий, которые у обезьян, как и у всех другихживотных, по указанным причинам всецело отсутствуют.
Рис.48. Опыт Вацуро, вскрывающийограниченность и качественное своеобразие интеллекта человекообразных обезьян.Пояснения см в тексте.
В заключение приходится признать, чтопроблема интеллектаживотных еще совершенно недостаточно изучена. По существу до сих пор проведеныобстоятельные экспериментальные исследования только над обезьянами, преимущественновысшими, в то время как о возможности интеллектуальных действий у другихпозвоночных еще почти нет доказательных экспериментальных данных.Вместе с тем, как ужеговорилось, сомнительно, чтобы интеллект был присущ только приматам.
Глава 3 ЭВОЛЮЦИЯ ПСИХИКИ ИАНТРОПОГЕНЕЗ.
С древнейших времен человек пытался как-тоосознать свое отношение к миру животных, искал признаки сходства и различия в поведениипоследних. Об этом свидетельствует та исключительная роль, которую играет поведениеживотных в бесчисленных древних сказках, легендах, верованиях, культовыхобрядах и т.п.
С зарождением научного мышления проблемалдуши животного, его психики и поведения стала важной составной частью всех философскихконцепций. Как уже отмечалось при обсуждении проблемы инстинкта и научения, часть древнихмыслителей держалась мнения о близком родстве и одинаково высоком уровнепсихической жизни человека и животных, другие же, наоборот, отстаивалипревосходство человеческой психики, а иные категорически отрицали всякую ее связь спсихической деятельностью животных. Как и в других областях знания, теоретическиепостроения античных ученых, лишь отчасти основанные на непосредственныхнаблюдениях, определяли затем на протяжении тысячелетия и более взгляды на поведениеживотных, если не считать ненаучных клерикально-догматических толкованийсредневековья.
Предшественники творцов эволюционного ученияотказались отпроизвольных толкований о сходстве и различиях психики животных и человека иобратились к фактам, которые добывало зарождающееся научное естествознание.Так, уже Ж.-О.Ламеттри обратил внимание на сходствостроения мозга человека и млекопитающих. При этом онотметил, что у человека значительно больше мозговых извилин.
В борьбе за эволюционное учение, стремясьобосновать положение о непрерывности развития всего органического мира какединого целого, Ч.Дарвин и его последователи односторонне подчеркивали сходствои родство всех психических явлений начиная от низших организмов до человека. Особенно это относится котрицанию Дарвином качественных различий между психикой человека ипсихикой животных. Какбы приближая человека к животным и поднимая до него последних, Дарвинприписывал животнымчеловеческие мысли, чувства, воображения и т.д.
Одностороннее понимание генетическогородства психикичеловека и животных было, как уже отмечалось, подвергнуто критике В.А Вагнером.Вагнер подчеркивал, что сравнение психических функций животных надопроводить не спсихикой человека, а с психикой форм, непосредственно предшествующих даннойгруппе животных и за ней следующих. При этом он указывал на наличиеобщих законов эволюциипсихики, без познания которых невозможно понимание человеческого сознания.Такой эволюционный подход позволяет достоверно выявить предысториюантропогенеза, и в частности биологические предпосылки зарождениячеловеческой психики.
При этом, однако, необходимо учесть, чтосудить о происхождении человеческого сознания, как и о процессе антропогенеза вообще, можно лишькосвенно, лишь по аналогии с тем, что наблюдаем у ныне живущих животных. Эти животные, однако,прошли длительный путь адаптивной эволюции, и их поведение носит глубокийотпечаток специализации к особым условиям их существования.
Если, к примеру, взять высших позвоночных, ккоторым вбиологическом отношении относится и человек, то здесь наблюдается ряд боковыхответвлений в эволюции психики, не имеющих отношения к линии, ведущейк антропогенезу, аотражающих лишь специфическую биологическую специализацию отдельных групп животных. Наиболее яркий пример представляютсобой в этом отношении птицы. То же относится и к млекопитающим, отдельныеотряды которых воплощают подобную специализацию к специфическому образу жизни.И даже в отношении приматов мы должны считаться с той же специализацией, причем нынеживущие антропоиды в ходе своего развития от вымерших общих с человеком предковне только не приблизились к человеку, а, наоборот, отдалились. Поэтому они, судя по всему, находятсясейчас на более низкомпсихическом уровне, чем этот предок.
Отсюда следует также, что все, даже наиболеесложные, психическиеспособности обезьян всецело определяются условиями их жизни вестественной среде, их биологией, а с другой стороны, служат толькоприспособлению к этимусловиям. Особенности образа жизни обусловливают специфические особенностипсихических процессов, в том числе и мышления обезьян.
Обо всем этом важно помнить, когда речь идето поиске биологическихкорней и предпосылок зарождения человеческого сознания. По поведению ныне существующих обезьян идругих животных мы можем судить лишь об уровнях и направлениях психическогоразвития, ведших к человеку, и об общих закономерностях этого процесса.
Проблема происхождения трудовой деятельности
Эволюция тактических и сенсорных функций высшихмлекопитающих.
Общеизвестно, что решающий фактор превращения животногопредка — ископаемой человекообразнойобезьяны — в человекабыл открыт около ста лет тому назад Ф.Энгельсом: труд, создавший человека,создал и человеческое сознание. Трудовая деятельность, членораздельная речь, ана их основе и общественная жизнь определяли развитие человеческой психики и, такимобразом, являются отличительными критериямипсихической деятельности человека по сравнению стаковой животных.Поэтому для выяснения конкретных условий возникновения сознаниянеобходимо отыскать в мире животных возможные биологические предпосылки этихформ человеческой деятельности и проследить вероятный путь ихразвития.
Труд с самого своего зарождения был ручным,таким же по необходимости было и изначальное человеческое мышление. Усовременных обезьян, как уже отмечалось, оно так и осталось чисто ручныммышлением. Рука -орган и продукт человеческого труда: развившись из рукиобезьяны, став органом труда, человеческая рука достигла благодаря труду,причем только благодаря труду, как подчеркивал Энгельс, той высокойступени совершенства, на которой она смогла, как бы силой волшебства, вызвать кжизни картины Рафаэля, статуи Торвальдсена, музыку Паганини1.
Таким образом, рука (ее развитие икачественные преобразования) занимает центральное место в антропогенезе как в физическом, так и впсихическом отношении. При этом основную роль сыграли ее исключительныехватательные(гаптические) способности (рис. 49). Биологические предпосылки зарождениятрудовой деятельности необходимо, следовательно, искать прежде всего вособенностяххватательной функции передних конечностей млекопитающих.
Здесь мы сталкиваемся с весьма интереснымвопросом: почему,собственно, именно обезьяны стали предками человека Почему начало развитиюразумных существ не могла дать другая группа млекопитающих, тем более чтохватательная функция не является привилегией только обезьян. В поисках ответа на этивопросы Фабри изучал в сравнительном аспекте у обезьяны и другихмлекопитающихвзаимоотношения между главной (локомоторной) и дополнительными(манипуляционными) функциями передних конечностей и установил, что решающеезначение имели дляпроцесса антропогенеза антагонистические
1 Энгельс Ф. Диалектика природы. М., 1949.С. 133.
отношения между главной и дополнительнымифункциями переднихконечностей. Активное участие одновременно обеих передних конечностей вобращении с предметами в манипулировании связано с частым их освобождением отфункций опоры и передвижения, что препятствует специализации к длительному быстромубегу.
Рис. 49. Гаптические движения рук обезьян(по Даниловой)
Вместе с тем при редукции манипуляционныхфункций страдаютпрежде всего хватательные способности конечностей. Как уже раньше указывалось,часть дополнительныхфункций передних конечностей переходит при этом к ротовому аппарату. Внаименьшей степени дополнительные, и в том числе хватательные, функции подавлены у медведей, енотов и некоторыхдругих млекопитающих (преимущественно хищных и грызунов), но и здесьэволюция двигательнойактивности определялась антагонизмом между главной и дополнительными функциями их переднихконечностей.
Единственное исключение среди млекопитающих,по Фабри, составляют приматы. Основная, и главное, первичная форма их передвижениясостоит в лазанье путем хватания веток, и эта форма локомоции составляет,таким образом,основную функцию их конечностей. Но такой способ передвижения сопряжен сусилением подвижностипальцев и сохранением противопоставления первого пальца остальным, что гармоничносочетается с требованиями, предъявляемыми манипулированием предметами. Поэтому у обезьян, и притомтолько у них, главнаяи дополнительная функции передних конечностей не находится в антагонистическихотношениях, а гармонично сочетаются друг с другом.
Это обстоятельство составляет одно изнаиболее существенныхотличий эволюции двигательной активности приматов. На основе гармоничногосочетания манипуляционных функций с локомоцией и их взаимного усиления и сталовозможным столь мощное развитие тех исключительных двигательных возможностей,которые возвысили обезьян над остальными млекопитающими и заложили основуформирования специфических двигательных способностей человеческойруки.
Как показали далее исследования Фабри,благодаря отсутствию антагонизма между функциями передней конечности приматов у них опять-такив отличие от других млекопитающих гаптическая функция руки развиваласьодновремсмно по двум направлениям: 1) в сторону увеличения полного обхватыванияпредметов и 2) в сторону увеличения гибкости, вариабельности хватательныхдвижений. А ведьтолько такое развитие могло служить достаточной эволюционный основой длязарождения употребления орудий труда. В этом кроется одна из причин (если неглавная причина), почему только обезьяна могла дать начало эволюции в сторонучеловека.
Важно также отметить, что в результатеособого развитиягаптики у обезьян человеческая кисть, — как пишет известный советский антропологМ.Ф.Нестурх, -в общем сохранила основной тип строения от ископаемыхантропоидов... Для осуществления трудовых действий, тончайших манипуляций и мастерскихдвижений достаточнымоказалось сравнительно небольшое морфологическое преобразованиекисти2.
2 Нестурх М.Ф.Приматология и антропогенез. М., 1960. С.65.
Указанные глубокие прогрессивныепреобразования в двигательной, особенно гаптической, сфере,подтверждаемые такжеданными эволюционной морфологии и палеоприматологии, сопряжены с не менееглубокими коррелятивными изменениями всего поведения. Прежде всего этоотносится к сенсорным функциям, в частности кожно-мышечной чувствительностируки, которая у приматов, как уже отмечалось, приобретает ведущее значение. Исключительно важным моментомявляется здесь взаимодействие тактильно-кинестетической чувствительности со зрением,взаимообусловленность этих сенсорных систем. Еще И.М.Сеченов подчеркивалогромное значениеэтого взаимодействия как фактора формирования психической деятельности человека, укоторого, по словам Сеченова, первоначальное обучение и воспитание чувствосуществляются мышечным чувством и осязательной чувствительностью руки присочетании движений рук со зрением. Процесс этот взаимосвязанный: по мере тогокак зрение лобучается двигательной чувствительностью руки, сами движения руквсе больше контролируются, корректируются и управляются зрением. По данным Фабри, и в этом отношенииобезьяны составляют исключение среди млекопитающих: только у них существуюттакие взаимоотношения,которые также являются одной из важнейших предпосылок антропогенеза. Ведьневозможно представить себе зарождение даже простейших трудовых операций безтакого взаимодействия, без зрительного контроля за действиями рук.
Pages: | 1 | ... | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | ... | 25 | Книги по разным темам