Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 |   ...   | 42 |

К концу этих поистине замечательных трехмиллионов лет в эволюции человека объем человеческого мозга утроился! Ламсден иУилсон назвали это Увозможно, самым стремительным прогрессом, отмеченным улюбого сложного органа за всю историю жизниФ. /Там же стр. 15/ Такаязамечательная скорость эволюционных изменений основного органа видаподразумевает наличие экстраординарного давления со стороны отбора.

Поскольку ученые были неспособны объяснитьэто троекратное увеличение человеческого мозга за столь короткий период,некоторые из прежних палеонтологов и теоретиков эволюции человека предсказывалисуществование промежуточного вида и искали его скелеты. Сегодня эта идеяУутраченного звенаФ в основном отброшена. Бипедализм, бинокулярное зрение,отдельно расположенный большой палец, захватывающая кисть руки — все это выдвигалось в качествеосновного аргумента в пользу того, что выделило людей с их способностью ксаморефлексии из эволюционного котла соревнующихся гоминидов с ихразнообразными стратегиями. Но что нам действительно хорошо известно, так этото, что изменение в размерах мозга сопровождалось замечательными переменами вобщественной организации жизни гоминидов. Они стали пользоваться орудиями,огнем и языком. Они начали этот процесс как высшие животные, а вышли из негосто тысяч лет назад как сознательные, сознающие себя индивиды.

Подлинное утраченноезвено.

Я утверждаю, что вызывающие мутациипсихоактивные химические соединения в пище древних людей воздействовали набыструю реорганизацию способности мозга к переработке информации. Растительныеалкалоиды, особенно галлюциногенные соединения, такие, как псилоцибин,диметилтриптамин (ДМТ) и гармалин, могли быть теми химическими факторами вдиете первобытных людей, которые явились катализаторами возникновениячеловеческой саморефлексии. Действие галлюциногенов, присутствующих во многихраспространенных растениях, увеличивало активность переработки информации, азначит чувствительность к среде, и таким образом способствовало внезапномуувеличению размеров человеческого мозга. На более позднем этапе того жепроцесса галлюциногены действовали как катализаторы в развитии воображения,обеспечивая появление внутренней сноровки и способности предвидения, которыемогли находиться в хорошей синергии с возникновением языка ирелигии.

В исследованиях конца 60-х годов РоландФишер давал студентам-аспирантам небольшие дозы псилоцибина, а затем оценивалих способность отметить момент, когда прежде параллельные линии начиналиотклоняться. Он обнаружил, что способность выполнения этой конкретной задачидействительно улучшалась после малых доз псилоцибина. / Roland Fischer, et al..УPsilocybin-Induced Contraction of Nearby Visual SpaceФ, Agents and Actions 1. no. 4 (1970):190—197/

Когда мы с Фишером обсуждали эти открытия,он пояснил свои результаты, улыбнулся и сделал следующее обобщение: УВидите ли,здесь решительно доказывается, что в определенных ситуациях, если ты принялнекое вещество, то ты лучше информирован о реальном мире, нежели если бы ты егоне приняФ. Его шутливое замечание меня поразило — сначала как своего родаакадемический анекдот, а потом как определенное усилие с его стороны указать начто-то значимое. Каковы были бы последствия для теории эволюции, еслидопустить, что некоторые химические привычки дают адаптационные преимущества итем самым глубоко вписываются в поведение и даже в гены некоторыхиндивидов

Три крупных шага человеческойрасы.

Пытаясь ответить на этот вопрос, яразработал один сценарий, который кто-то может назвать фантазией: это мир,рассматриваемый преимущественно с той позиции, для которой тысячелетия есть неболее чем времена года. К этому видению меня привели годы раздумий на эти темы.Давайте представим себе ненадолго, что мы находимся вне приливов и отливовскоплений генов, то есть истории биологической, и что нам видны теснопереплетающиеся последствия изменений в питании и климате, которые, конечно же,были чересчур медленными для того, чтобы наши предки их ощутили. Этотразворачивающийся сценарий включает в себя взаимосвязанные и усиливающие другдруга эффекты псилоцибина на трех разных уровнях. Уникальный по своим свойствампсилоцибин является, я уверен, единственным веществом, которое могло бы создатьэтот сценарий.

На первом — слабом — уровне использования имеет местоэффект, отмеченный Фишером: малое количество псилоцибина, потребляемого безвсякого осознания его психоактивности в общем акте проверки на съедобность и,может быть, потребляемого затем намеренно, дает заметное усиление остротызрения, особенно в видении граней, краев. Поскольку острота зрения уохотников-собирателей находится в большом почете, открытие эквивалентаУхимического бинокляФ не могло не повлиять на успех в охоте и собирательстве утех индивидов, которые воспользовались этим преимуществом. Партнерские группы,в которых были индивиды с улучшившимся зрением, имели больший успех вобеспечении своего потомства пищей. Вследствие увеличения количества пищи,потомство таких групп имело больше возможностей достигнуть возраста половойзрелости. В подобной ситуации естественным следствием было бы вырождение (илиухудшение здоровья) групп, не потребляющих псилоцибин.

Поскольку псилоцибин является стимуляторомцентральной нервной системы, то в несколько больших дозах он имеет тенденциювызывать беспокойство и сексуальное возбуждение. Таким образом, на этом— втором — уровне использования, вследствиевозрастания случаев копуляции, псилоцибиновые грибы благоприятствовалиразмножению. Тенденция к регулированию и планированию половой активности внутригруппы путем ее привязки к лунному циклу наличия грибов, могла быть первымважным шагом на пути к ритуалу и религии. На третьем же — и высшем — уровне использования на переднемплане сознания племени определенно были религиозные интересы, хотя бы простоиз-за силы и необычности самого переживания.

В таком случае этот третий уровень— уровень вполнераскрывшегося шаманского экстаза. Опьянение псилоцибином — это восторг, ширь и глубинукоторого невозможно описать обычными словами. Это нечто Усовершенно ИноеФ и длянас не менее таинственное, чем для наших предков. Свойство шаманского экстазарастворять все границы предрасполагает использующие галлюциноген группы племенк укреплению общности и к групповой половой активности, что обеспечивалосмешение генов, повышение рождаемости и чувство коллективной ответственности запотомство. В каких бы дозах ни использовался гриб, он обладал волшебнымсвойством даровать адаптационные преимущества употребляющим его архаичнымгруппам и отдельным людям. Усиление остроты зрения, половой возбуждаемости, атакже доступ к трансцендентному Иному, все это приводило к успеху в добываниипищи, к половой доблести и выносливости, к многочисленному потомству и кдоступу в сферы сверхъестественной силы. Всеми этими преимуществами можно легкоуправлять, манипулируя дозами и частотой приема. В четвертой главе будетподробно рассмотрено замечательное свойство псилоцибина стимулироватьспособность мозга к созданию языка. Влияние это столь необычайно, чтопсилоцибин можно считать катализатором развития человеческогоязыка.

Размежевание сЛамарком.

Эти идеи неизбежно вызывают возражения, и сэтим приходится считаться. Такая версия происхождения человека может показатьсясозвучной ламаркизму, согласно которому характеристики, приобретенныеорганизмом в течение жизни, могут перейти к его потомству. Классический пример— заявление, будто ужирафов шея длинная, потому что они вытягивают шею, чтобы достать до высокихветок. Это прямолинейная и скорее характерная для обыкновенного здравого смыслаидея предается полной анафеме неодарвинистами, которые держатся за свою теориюэволюции человека. Их позиция состоит в том, что мутации совершенно случайны, итолько после того, как мутации эти становятся характерными чертами организма,естественный отбор бездумно и бесстрастно вершит свою функцию сохранения техиндивидов, которым было даровано преимущество в адаптации.

Их возражение можно выразить так: еслигрибы при их употреблении в пищу, скажем, дали нам улучшение зрения, усилениеполовых проявлений и язык, то как эти качества попали в гены человека и сталисугубо человеческими Негенетические усиления функций и способностей организма,осуществляемые внешними агентами, сдерживают соответствующую генетическуюподдержку этих способностей, делая их ненужными. Иными словами, если какой-тонеобходимый метаболит обычен в доступной человеку пище, то не будет никакойнеобходимости для развития специфически эндогенного выражения этого метаболита.Потребление грибов, таким образом, создало бы индивидов с меньшей остротойзрения, меньшей способностью к языку и меньшим уровнем сознания. Природа необеспечила бы возможность этих усовершенствований через органическую эволюцию,так как метаболический вклад, требуемый для их поддержания, не был бы оплачен(сравнительно с тем крохотным метаболическим вкладом, который требуется дляпоедания грибов). И все же сегодня мы располагаем всеми этимиусовершенствованиями, не употребляя галлюциногенных грибов. Так как же все-такиэти изменения попадали в гены

Кратким ответом на это возражение, нетребующим особой защиты идей Ламарка, будет то, что присутствие псилоцибина вдиете гоминидов изменило параметры процесса естественного отбора, изменивстереотипы поведения, на которые этот отбор действовал. Экспериментирование смножеством видов пищи вызывало общее возрастание числа случайных мутаций,приносимых в жертву процессу естественного отбора, тогда как повышение остротызрения, использование речи и ритуальной активности через потреблениепсилоцибина представляло собой новое поведение. Один из видов этого новогоповедения —использование речи, языка, — имеющий прежде важность скорее периферическую, стал вдруг оченьполезным в контексте новых стилей жизни — в охоте и собирательстве.Следовательно, введение псилоцибина в диету сместило параметры человеческогоповедения в сторону деятельности, которая способствовала улучшению языка;обретение языка вело к большему запасу слов и к развитию памяти. Потребляющиепсилоцибин индивиды создавали эпигенетические (над-генетические) правила иликультурные формы, которые позволяли им выжить и размножаться интенсивнее другихиндивидов. В конце концов более успешный стиль поведения на эпигенетическойоснове распространялся на популяции вместе с усиливающими его генами. Такимобразом популяция развивалась генетически и культурно.

Что касается остроты зрения, то, бытьможет, широкое распространение среди современных людей потребности вкорректирующих линзах является наследием долгого периода искусственногоулучшения зрения путем потребления псилоцибина. В конце концов, атрофия органовобоняния у людей, как считает одна из школ, является результатом необходимостиу голодных всеядных переносить неприятные запахи и вкусы (например, падали).Такого рода УобменыФ достаточно распространены в эволюционном процессе.Подавление остроты вкуса и обоняния позволяло включать в диету пищу, котораяиначе была бы упущена как Услишком остраяФ. Или же это подавление можетуказывать на некие глубины в отношении нашей эволюционной связи с диетой. Вотчто писал мой брат Деннис.

Видимая атрофия органов обоняния человекана самом деле может представлять собой какой-то функциональный сдвиг вустановке примитивных, направленных вовне хемо-рецепторов в сторону некойинтериоризированной регуляторной функции. Функция эта может быть связана сконтролированием феромонной системы человека, которая в значительной меренаходится под контролем шишковидной железы и на подсознательном уровнеопосредованно регулирует целый ряд психосексуальных и психосоциальныхвзаимодействий между индивидами. Шишковидная железа среди прочих функций имееттенденцию подавлять развитие половых желез и наступление половой зрелости, имеханизм этот, возможно, играет определенную роль в сохранении неонатальныххарактеристик у человеческого вида. Замедленное созревание и продолжительноедетство и юность играют критическую роль в неврологическом и психологическомразвитии индивида, поскольку они обеспечивают условия, допускающиепостнатальное развитие мозга в ранние, формирующие годы детства. Символические,познавательные и лингвистические влияния, которые в течение этого периодаиспытывает мозг, существенны для его развития и являются факторами, делающиминас уникальными, сознательными существами, манипулирующими символами ипользующимися языком, — существами, какие мы есть. Нейроактивные амины и алкалоиды вдиете ранних приматов, возможно, играли роль в биохимической активизациишишковидной железы и последующих в результате этого адаптаций. /Dennis McKenna.УHallucionogens and EvolutionФ. Seminar transcript abstract, 1984. Esalen,p.2/

Вкусы приобретенные.

юдей привлекают и одновременно отталкиваютвещества, вкус которых находится на грани приемлемости. Пища очень острая,горькая или ароматная вызывает у нас сильную реакцию. О такой пище мы говорим,что Ук ее вкусу надо привыкнутьФ. Это верно для такой пищи, как, например,мягкий сыр или яйца под маринадом. Но еще больше это подходит для психоактивныхвеществ. Вспомните первую сигарету или первый глоток виски, и вы поймете, какбурно протестует наш организм против привыканий к веществам с особым вкусом.Повторные потребления являются как бы ключом к приобретению вкусовой привычки,что говорит о сложности этого процесса, включающего в себя адаптацию— и поведенческую, ибиохимическую.

То, о чем мы говорим, звучит странно и самопохоже на процесс пристрастия к психоактивным веществам. Нечто чужеродное длятела тем не менее вновь и вновь сознательно вводится в него. Телоприспосабливается к новому химическому режиму, а затем и более чемприспосабливается: оно принимает новый химический режим как правильный идолжный и выдает сигналы тревоги, если режиму этому что-то угрожает. Сигналыэти могут быть как психологическими, так и физиологическими и будут ощущатьсявсякий раз, когда новая химическая среда в теле по той или иной причине будетподвергаться опасности изменения, включая сюда и сознательное решение прерватьпотребление сомнительного вещества.

Из огромного числа химических веществ,которые составляют молекулярный состав природы, мы рассматривали сравнительномалое число соединений, взаимодействующих с органами чувств и связанных сневрологической обработкой чувственных данных. Эти соединения включают в себявсе психоактивные амины, алкалоиды, феромоны и галлюциногены — фактически все соединения,которые могут взаимодействовать со всеми органами чувств — от органов вкуса и обоняния доорганов зрения и слуха и всех их вместе взятых. Привыкание к вкусу этихсоединений, приобретение усиленной поведением и физиологией привычки и есть то,что определяет основу синдрома химического пристрастия.

Pages:     | 1 |   ...   | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 |   ...   | 42 |    Книги по разным темам